Кэми Гарсия - Прекрасные создания

• Название: Прекрасные создания
• Автор: Кэми Гарсия
• Жанр: Любовно-фантастические романы

В Гатлине не бывает сюрпризов. Мы жили в самом эпицентре пути в никуда. По крайней мере, я так думал. Как оказалось, я ошибался. Было проклятие. Была девушка. И еще… была могила.

Лена Дюкейн отличается от всех, кого когда-либо видел маленький южный город Гатлин, она борется с собой, пытаясь усмирить свою силу и проклятие, веками преследовавшее ее семью. Но даже в разросшихся садах, в мрачных болотах и на разрушенных могильниках позабытого Юга секрет не будет жить вечно.

Итана Уэйта, считающего дни до своего бегства из Гатлина, преследуют сны о прекрасной девушке, которую он никогда не встречал. Когда Лена приезжает жить в дом на самой старой и самой жуткой из всех плантаций города, Итан безоговорочно влюбляется в нее и целенаправленно старается раскрыть секрет их удивительной связи.

В городе без сюрпризов, один секрет может все изменить.

---

— Я думаю, это связано с ней.

Моя рука держала разбитую старую камею, черную и овальную, с женским лицом, выгравированном из слоновой кости и перламутра. Лицо было очень тонкой работы. С одной стороны я заметил небольшую вмятину.

— Смотри, по-моему, это медальон.

Я нажал на пружину, и камея открылась, показав маленькую надпись внутри.

— Здесь написано только «гринбрайер». И дата.

Она села.

— Что это значит — Гринбрайер?

— Наверно, вот это место. Это уже не Равенвуд. Это Гринбрайер. Соседняя плантация.

— А это видение, огонь, ты тоже это видел?

Я кивнул. Было слишком жутко, чтобы говорить об этом вслух.

— Похоже, что это и есть Гринбрайер, ну или то, что от него осталось.

— Дай-ка взглянуть на медальон.

Я осторожно передал ей его. Судя по его виду, ему довелось многое пережить, может быть даже пожар из нашего видения. Лена вертела его в руках.

— Одиннадцатое февраля, 1865 года, — она уронила медальон, побледнев.

— Что случилось?

Она уставилась на траву.

— Одиннадцатое февраля — мой день рождения.

— Это всего лишь совпадение. Ранний подарок на день рождения.

— В моей жизни не бывает совпадений.

Я поднял медальон и перевернул его. На крышке были выгравированы инициалы двух человек.

— И.К.У. и Ж.К.Д. Должно быть, медальон принадлежал одному из них, — я запнулся. — Странно. Мои инициалы И.Л.У.

— Мой день рождения, твои инициалы. Тебе не кажется, что это более чем странно?

Может быть, она права. Но…

— Надо попробовать еще раз, чтобы все выяснить, — меня неудержимо тянуло повторить опыт, будто это был комариный укус, который хотелось почесать как следует.

— Не знаю. Это может быть опасным. Я себя чувствовала так, словно действительно там побывала. У меня глаза до сих пор болят от дыма.

Она была права. Мы не покидали этого сада, но чувствовали себя так, словно побывали прямо в центре пожара. Я даже ощущал дым в своих легких, но это не имело значения. Я должен был узнать.

Я взял медальон и протянул ей руку.

— Давай, ты же смелая.

Это был вызов. Она закатила глаза, но все равно подвинулась ближе. Ее пальцы прикоснулись к моим, и я почувствовал, как тепло разливается по моим рукам. Электрические мурашки. Не знаю, как по-другому описать это ощущение.

Я закрыл глаза в ожидании, и… ничего. Я открыл глаза.

— Может, нам это только почудилось? Может у него батарейки сели?

Лена посмотрела на меня как на идиота, как на Эрла Питти на алгебре — уже во второй раз.

— Может, ты просто не можешь подобным вещам приказывать, что и когда им делать.

Она встала и отряхнулась.

— Мне пора.

Она замолчала, взглянув на меня.

— Знаешь, ты совсем не такой, как я ожидала.

Она повернулась и пошла на выход из сада, пробираясь между лимонными деревьями.

— Стой! — крикнул я ей, но она продолжала идти. Я попытался догнать ее, но спотыкался о корни деревьев. Возле последнего лимонного дерева она остановилась.

— Не делай этого.

— Не делать чего?

Она даже не посмотрела на меня.

— Просто оставь меня в покое, пока все еще более-менее в порядке.

— Я не понимаю, о чем ты говоришь. Серьезно. Но я очень стараюсь прямо сейчас.

— Забудь.

— Ты думаешь, что ты единственный человек с проблемами?

— Нет. Но я вроде как эксперт в этой области, — она опять повернулась к выходу.

Я заколебался, но все равно положил ей руку на плечо. Оно было теплым в лучах закатного солнца. Я даже чувствовал косточку под ее рубашкой, в этот момент она казалась такой хрупкой, как в тех снах. И это было странно, потому что когда она смотрела на меня, я каждый раз думал, что она выглядит невероятно сильной. Наверное, дело было в этих глазах.

Мы стояли так пару минут, пока, наконец, она не сдалась и не повернулась ко мне. Я снова принялся убеждать.

— Слушай, здесь что-то происходит. Сны, музыка, запах, а теперь еще и этот медальон. Похоже, что мы просто должны быть друзьями.

— Ты сейчас сказал «запах»? — она ужаснулась. — В одном предложении с друзьями?

— Вообще-то, по-моему, это было другое предложение.

Она уставилась на мою руку, и я убрал ее с ее плеча. Но я не мог отпустить ее. Я посмотрел ей в глаза, наверное, впервые я действительно заглянул в них. Казалось, зеленая бездна распростерлась так глубоко, что мне никогда не добраться до дна, даже за всю мою жизнь. Интересно, о чем это говорило с точки зрения теории Аммы о том, что глаза — зеркало души?

Слишком поздно, Лена. Ты уже мой друг.

Я не могу им быть.

Мы связаны всем этим, мы вместе.

Пожалуйста, ты должен мне верить. Это не так.

Она отвела глаза, прислонившись спиной к лимонному дереву. Она выглядела несчастной.

— Я знаю, что ты не такой, как остальные. Но кое-что обо мне ты принять не сможешь. Я не знаю, почему мы связаны таким образом. Я тоже не понимаю, почему мы видим одинаковые сны.

— Но я хочу знать, что происходит…

— Через пять месяцев мне будет шестнадцать лет, — она выставила руку, на которой черными чернилами было выведено число 151. — Сто пятьдесят один день.

Ее день рождения. Изменяющаяся цифра на ее руке. Она вела обратный отсчет дней до ее дня рождения.

— Ты не знаешь, что это означает для меня, Итан. Ты ничего не знаешь. После этого, возможно, меня здесь не будет.

— Но сейчас ты здесь.

Она посмотрела куда-то за мою спину, на Равенвуд. Когда она, наконец, заговорила, на меня она не смотрела.

— Тебе нравится тот поэт, Буковский?

— Да, — ответил я, сбитый с толку.

— Не пытайся.

— Я не понимаю.

— Это то, что написано на могиле Буковского.

И она ушла, исчезнув в проеме каменной стены. Пять месяцев. Я не имел ни малейшего понятия, о чем она говорила, но охватившее меня чувство было знакомо.

Паника.

Пока я нашел проход в стене, она исчезла, словно ее никогда здесь и не было, оставив за собой лишь слабый шлейф аромата розмарина и лимона. Смешно, что чем больше она хотела убежать, тем настырнее я был в намерении следовать за ней.

«Не пытайся».

Совершенно уверен, что на моей могиле будет какая-нибудь другая эпитафия.

1. Джулеп — напиток из виски или бренди с водой, сахаром, льдом и мятой (прим. переводчика)

Глава 7 Двенадцатое сентября. Сестры

(переводчик: Юлия Bellona Бовенко)

Кухонный стол был все еще накрыт, когда я вернулся домой. К счастью для меня, потому что Амма убила бы меня, если бы я пропустил обед. Я не учел того, что сарафанное радио активировалось в тот момент, когда я вышел с урока английского. Должно быть, не меньше половины города позвонило Амме к тому моменту, как я добрался до дома.

— Итан Уэйт? Это ты? Потому что если это ты, то у тебя крупные неприятности!

Я услышал знакомый грохочущий звук. Все было гораздо хуже, чем я думал. Я нырнул в дверной проем, ведущий на кухню. Амма стояла возле стола в ее дерюжном рабочем переднике, на котором было четырнадцать карманов для гвоздей, и на котором можно было держать до четырех электроприборов. В руках у нее был огромный китайский нож, а на столе лежала гора морковки, капусты и других овощей, которые я не смог определить. Блинчики с начинкой требовали куда более мелкой шинковки, чем любой другой рецепт в ее голубой пластиковой коробке. И, если она взялась за блинчики с начинкой, то дело было вовсе не в ее любви к китайской кухне, — она была в бешенстве.

Я попытался придумать приемлемое объяснение, но у меня ничего не вышло.

— Тренер позвонил днем, и миссис Инглиш, и старший арфист, и мама Линка, и половина леди из ДАР. А ты знаешь, как я ненавижу болтать с этими дамами. Все они двуличны, как черти.

Гатлин переполняли всевозможные женские организации, но ДАР была выше всех остальных. На самом деле, это название расшифровывалось как «Дочери американской революции», и вам еще надо было доказать, что вы относитесь к настоящим патриотам американской революции, чтобы стать полноправным членом этой организации. А статус полноправного члена организации давал право указывать вашим соседям на улице вдоль реки, в какой цвет красить дома и вообще командовать, надоедать и осуждать всех и каждого в городе. Только если этим соседом не была Амма. Хотел бы я на это посмотреть.

— И все они твердят одно и то же: ты ушел из школы посреди занятий, погнавшись за этой девочкой, Дюкейн, — еще одна морковка перекатилась по разделочной доске.

— Я знаю, Амма, но….

Капуста раскололась напополам.

— А я сказала: «Нет, мой мальчик никогда бы не ушел из школы без разрешения и не покинул бы практический урок. Должно быть, это ошибка. Должно быть, это другой мальчик отнесся с таким неуважением к учителю и опорочил свою фамилию. Это не может быть тот самый мальчик, которого я воспитала и который живет в этом доме», — через стол перекатился зеленый лук.