Филлис Уитни - Снежный пожар

• Название: Снежный пожар
• Автор: Филлис Уитни
• Издательство: Фантом Пресс Интер В.М
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 1996

В этом захватывающем романе Филлис Уитни сводит воедино ледяные и огненные страсти, царящие на фешенебельном курорте. Заснеженные склоны манят туристов, но для Линды Ирл, которая приехала в Грейстоунз не для того, чтобы наслаждаться красотой и отдыхом, окружающее видится в самых зловещих тонах. Пытаясь вызволить из беды брата, обвиненного в убийстве, Линда сталкивается с загадочным Мак-Кейбом… Завязываются очень непростые отношения. Линда догадывается, что следующей жертвой наметили ее…

---

— Куда мы идем? — В мой раскрытый рот тотчас набился снег.

Он покачал своей большой головой.

— Я вас не слышу, — прокричал он. — Пойдемте дальше!

Но я-то его слышала. Мне ничего не оставалось, как следовать за ним. Если я выпущу из рук кожаный ремень, то сразу затеряюсь в кутерьме и свистопляске снежной бури. И ни за что не выберусь из лесу одна.

Мне становилось все труднее поспевать за Эмори; кроме усталости, движения сковывал страх. Мои легкие готовы были надорваться. Щеки над шарфом онемели и перестали ощущать уколы острых льдинок, пальцы, цеплявшиеся за ремень Эмори, окоченели. Но тут перед моими глазами замаячило какое-то темное пятно. Это была небольшая хижина с покрытой снегом покатой крышей, с заметенными, полуслепыми окошками. Эмори сражался с дверью, меряясь силами с ветром, затем втащил меня в большую комнату, где в широкой каменной печи тлели угли, а на полке горели свечи. У меня не было сил стоять, и я опустилась на колени. Казалось, я разучилась нормально дышать и хватала ртом воздух.

Эмори снял полушубок и потопал, стряхивая снег с ботинок, затем похлопал руками по штанам.

— А что, если бы вы попали в на снежную бурю? — презрительно бросил он. — Вставайте на ноги и снимайте мокрую одежду.

Я послушно подчинилась, боясь, что иначе он сам примется меня раздевать. Эмори что-то свирепо бормотал себе под нос, пока разводил огонь, подбрасывая в печку березовые поленья. Не знаю, к кому относились его невнятные ругательства: ко мне тли к тем, кто дал ему идиотское поручение доставить меня в Грейстоунз.

Можно было не спрашивать, где мы находились. Ясно, что в хижине Эмори. Каждая вещь в доме носила на себе отпечаток его недюжинной натуры. К одной из стен были прислонены лыжи, на полке внизу построились в ряд несколько пар лыжных ботинок различных фасонов. В углу — койка, посередине комнаты — круглый стол, вокруг него — стулья. Возле одной из стен стоял грубо сколоченный книжный шкаф, на полках которого располагались книги в мягких обложках и твердых переплетах. Кажется, Эмори был книгочей.

Возле каменной печи стояла железная печурка, на которой Эмори, по-видимому, готовил пищу. Над ней на крюках висело несколько сковородок, рядом находилась раковина, подсоединенная к водопроводу. Жилище Эмори не таким уж примитивным, к нему подведено было электричество — правда, сейчас проводку повредила снежная буря; имелась в хижине и ванная. Хотя голый деревянный пол был истерт, в комнате царила чистота, если не считать снега, мы принесли с собой.

Все это я успела рассмотреть, освобождаясь от верхней одежды, затем села на низкую деревянную табуретку, протянув руки к струившемуся из печки божественному теплу. Эмори зажег еще несколько свечей, а одну поднес к моему лицу.

— Осторожно разотрите себе нос и щеки, —посоветовал он мне. — Пока ничего не отморожено, но надо восстановить нормальное кровообращение. Сейчас позвоню в Грейстоунз и сообщу, где мы находимся.

Я начала расслабляться. Он не собирался причинять мне никакого вреда. Он привел меня сюда, чтобы мы смогли передохнуть на пути к дому, он просто выполнял указание: доставить меня туда в целости и сохранности.

Эмори несколько раз снимал и клал трубку и наконец сказал:

— Телефонная связь тоже нарушена.

— Далеко ли отсюда до дома? — спросила я.

Он провел рукой по седым волосам и повернул ко мне свое массивное лицо.

— В хорошую погоду — пять минут ходьбы быстрым шагом. И минут пятнадцать, если придется волочить вас по снегу.

— Мне очень жаль, — извинилась я. — Если бы я представляла себе, как придется возвращаться, ни за что не пошла бы сегодня в Сторожку.

Он неодобрительно покачал головой.

— Своеволие и безрассудство. Никакой заботы об окружающих. Вы в точности такая же, как ваш братец.

Я сжалась на своей табуретке.

— Я думала об Адрии. Для нее очень важно, чтобы я сегодня вернулась домой.

Он повернулся ко мне спиной, подошел к маленькой печурке, отодвинул заслонку и накидал туда тонких березовых поленьев, затем стал варить кофе в котелке и разогревать суп в открытой консервной банке.

Мои мозги начали оттаивать, как руки и ноги. Я смотрела в огонь и думала. Мне представилась возможность поговорить с Эмори Ольтом. Но как ей воспользоваться? На этот раз нельзя действовать очертя голову. Но и особенно осторожничать не приходилось. Когда еще выпадет такой шанс?

— Сегодня за ужином Клей сообщил мне кое-что интересное, — начала я. — Он сказал, что на самом деле не вы первым нашли тело Марго после того, как она вывалилась из кресла на камни. Клей со слов Шен утверждает, что этим человеком был Джулиан.

Эмори положил ложку, при помощи которой расправлялся с супом, и повернулся ко мне, сдвинув густые седые брови, его рот вытянулся в прямую линию.

— Дэвидсон писатель, сочинитель. Он любит фантазировать. — Скрипучий голос Эмори звучал раздраженно.

— Шен видела все из окна, — настаивала я. — Видела и сказала Клею.

Эмори издал какой-то рыкающий звук и приблизился ко мне, но я осталась на своем месте.

— Джулиан знает, что я с вами, — предупредила я. — Вам придется отвечать, если со мной что-нибудь случится.

Он подошел вплотную, я физически ощущала клокотание его гнева. Возможно, он всегда кипел у него внутри, но сейчас достиг степени, которая требовала разрядки. Не выдаст ли он себя в таком состоянии?

— Я даже подумала было, что это вы убили Марго, — продолжала я испытывать его терпение, — но теперь, узнав, что ее первым нашел Джулиан, не уверена в этом. Скорее всего, кресло толкнул человек, находившийся внутри дома. Потому что Джулиан не стал бы этого делать. Он до сих пор ее любит.

Он некоторое время молча смотрел на меня, силясь совладать со своей яростью.

— Джулиан любил ее, вы правы, но он любил женщину, которая никогда не существовала. Он видел перед собой плод собственного воображения и не имел ни малейшего понятия о се истинных качествах.

— Может быть, он знал ее лучше, чем вы? — предположила я.

Он хмыкнул и захромал обратно к печке, снял с нее суп, перелил в тарелку и принес мне вместе с самодельной деревянной ложкой. Я не ожидала, что Эмори занимается резьбой по дереву. Поймав мой взгляд, он пояснил:

— Шен подарила мне ее на Рождество.

Он называл брата и сестру Мак-Кейбов по именам, поскольку знал их еще детьми.

Этот человек был далеко не таким простым, каким показался мне вначале. Я впервые задумалась о нем; как он жил, кого любил, почему коротал дни в одиночестве. И каковы названия книг, которые он любил читать?

Он сел за стол и снова занялся своим супом, не обращая на меня внимания. Я съела свой с удовольствием, понравился мне и кофе, который он подал, когда мы покончили с супом. Казалось, горячий напиток ощутимо прибавляет мне силы, но скорее всего дело было в том, что я больше не боялась ни снежной бури, ни своего провожатого. Эмори должен доставить меня в Грейстоунз целой и невредимой. Он меня не любил и не доверял мне, но он выполнит приказ Джулиана.

Он снова кивнул массивной головой и заговорил как бы с самим собой:

— Да, конечно, кресло толкнул человек, находившийся внутри дома. И мы знаем, кто именно, не так ли? — Он поднял ложку и, размахивая ей, продекламировал: — Золотой Люцифер! Сын огненного снега, дитя крутых и самых быстрых склонов!

Я смотрела на него с изумлением. Похоже на то, что его любимые книги относились к классике

— В двадцать два года я был актером, — продолжал Эмори. — И полагал, что цель жизни состоит в том, чтобы услышать гром аплодисментов в свою честь. Но однажды, оставшись без работы, я решил покататься на лыжах. На этой самой горе, которая возвышается сейчас над нами. И так никогда и не оправился от впечатления, которое получил тогда. Я заболел снежной болезнью. Стал одним из тех, кого называют лыжными фанатиками. И тогда отец Джулиана поддержал меня, что дало мне возможность тренироваться и принимать участие в соревнованиях. Дальнейшее вам известно. — Он отпил глоток горячего кофе с видом человека, вкушающего мед из кубка, чем удивил меня еще сильнее. — Но мы говорили о преступнике, толкнувшем кресло, не так ли? И мы оба знаем, что это был ваш брат.

— Нет! — воскликнула я. — Неправда. Стюарт не дотрагивался до кресла Марго.

Он зарычал, как медведь, которого временами очень напоминал; в этот момент Эмори перестал походить на актера.

— Почему вы лжете? — вопрошала я. — Почему вы заявили, что нашли Марго, если это сделал Джулиан?

В комнате наступила томительная тишина, подчеркнутая завыванием бури снаружи дома. Когда Эмори снова заговорил, его голое звучал спокойно, что напугало меня больше, чем его гневный рык.

— Я вас предупреждал. Уезжайте из Грейстоунза. Выметайтесь из «Можжевеловой сторожки». Брату вы не поможете, а себе навредите.