Стивен Кинг - Салимов удел

• Название: Салимов удел
• Автор: Стивен Кинг
• Жанр: Научная Фантастика

---

- Да. Мистер Питри, это было необходимо. Стоит вам просто позвонить в больницу мистеру Бэрку...

- О, я уверен, что ваши свидетели вас поддержат, - перебил Питри, с чьих губ не сходила слабая, выводящая из себя улыбка. - Вот еще чем пленяет это ваше безумие. Можно посмотреть письмо, которое оставил этот Барлоу?

Каллахэн мысленно чертыхнулся.

- Оно у доктора Коди. - И запоздало прибавил: - Нам действительно следует поехать в Камберлендскую больницу. Если вы поговорите с...

Питри качал головой.

- Давайте сперва поговорим еще немного. Я уверен, что ваши свидетели надежны - я уже указывал на это. Доктор Коди - наш семейный врач, мы все очень хорошо к нему относимся. Еще мне дали понять, что и Мэтью Бэрка не в чем упрекнуть... по крайней мере, как педагога.

- Но, несмотря на это? - спросил Каллахэн.

- Отец Каллахэн, позвольте объяснить. Если бы дюжина надежных свидетелей в один голос утверждала, что среди бела дня по городскому парку проползла, распевая "Милашка Аделина" и размахивая флагом конфедерации, гигантская божья коровка, вы бы поверили?

- Если бы я не сомневался, что свидетели надежны и не шутят, я был бы весьма недалек от того, чтобы поверить. Да-с.

Питри с прежней слабой улыбкой сказал:

- Вот в этом мы и расходимся.

- Ваш разум закрыт, - откликнулся Каллахэн.

- Нет... просто давно сформировался.

- Что, если разобраться, то же самое. Скажите... компания, на которую вы работаете, одобряет администраторов, которые принимают решения, руководствуясь не объективными фактами, а внутренней убежденностью? Питри, это же не логика, а ханжество!

Питри перестал улыбаться и поднялся.

- Надо отдать вам должное: история тревожная. Вы вовлекли моего сына в какое-то безумие, возможно - опасное. Счастье, если вы за него не пойдете под суд. Сейчас я позвоню вашим людям, поговорю с ними. Потом, мне думается, всем нам лучше будет отправиться в больницу к мистеру Бэрку и продолжить обсуждение вопроса.

- Большое вам спасибо за отступление от принципов, - сухо сказал Каллахэн.

Питри вышел в гостиную и поднял телефонную трубку. Она не отозвалась гудением - линия безмолвствовала. Слегка нахмурившись, Генри потыкал в рычаги. Никакого ответа. Он положил трубку на место и вернулся в кухню.

- Похоже, телефон не в порядке, - объявил он. Заметив, что сын с Каллахэном немедленно обменялись полным испуганного понимания взглядом, Генри ощутил раздражение. - Могу вас заверить, - сказал он чуть резче, чем собирался, - чтобы выйти из строя, телефонной сети Иерусалимова Удела не нужны никакие вампиры.

И тут погас свет.

Джимми бегом вернулся в палату к Мэтту.

- У Питри дома телефон не работает. Думаю, Барлоу там. Черт, какие же мы кретины...

Бен сорвался с кровати. Лицо Мэтта словно бы съежилось и сжалось.

- Видите, как он действует? - пробормотал учитель. - Без сучка без задоринки... Если бы только до наступления темноты у нас оставался еще час! Мы могли бы... но нет. Уже все.

- Нужно ехать к ним, - сказал Джимми.

- Нет! Вы не должны! Ради своей и моей жизни - нет!

- Но они...

- Они предоставлены самим себе! То, что там происходит - или уже произошло - к тому времени, как вы туда доберетесь, завершится!

Молодые люди нерешительно стояли у двери.

С трудом собрав силы, Мэтт спокойно, но с нажимом проговорил:

- Эго Барлоу велико, да и гордыня тоже. Вот эти его пороки мы, может быть, сумеем использовать. Однако следует учитывать, что Барлоу - великий ум. И уважать это. Вы показали мне письмо. В нем говорится о шахматах. Не сомневаюсь, Барлоу - игрок высшего класса. Разве вы не понимаете, что он мог бы справиться со своим делом, не обрывая телефонную связь с домом? А оборвал он ее, поскольку хочет, чтобы вы поняли: одной из белых фигур объявлен шах! Он понимает расстановку сил и ему ясно, что легче выиграть, если разъединишь силы противника и приведешь в замешательство. Забыв об этом, вы по недосмотру отдали ему первый ход - и первоначальная группа раскололась надвое. Если вы, сломя голову, помчитесь в дом Питри, наша группа разобьется на три части. Я останусь один, прикованный к постели легкая добыча, невзирая на кресты, книги и заклинания. Потребуется только отправить сюда одного из кандидатов в нежить с ножом или револьвером, убить меня. И кто останется? Вы с Беном, мчащиеся, как угорелые, сквозь ночь навстречу собственной гибели. Тогда Салимов Удел - его. Разве вы не понимаете?

Первым заговорил Бен.

- Да, - сказал он.

Мэтт откинулся назад.

- Я говорю так не потому, что опасаюсь за свою жизнь. И не потому, что боюсь, как бы вы не погибли. Я боюсь за город. Неважно, что еще произойдет - кто-то должен уцелеть, чтобы завтра остановить Барлоу.

- Да. И, пока я не отомщу за Сьюзан, он меня не получит.

Воцарилось молчание, которое нарушил Джимми Коди.

- Вообще-то они могут удрать, - задумчиво проговорил он. - Думаю, Барлоу недооценил Каллахэна... а уж мальчонку он точно недооценил, е-мое. Этот пацан...

- Будем надеяться, - отозвался Мэтт и закрыл глаза.

Они устроились и стали ждать.

Отец Дональд Каллахэн стоял у стены в просторной кухне Питри, держа высоко над головой крест своей матери, который заливал помещение призрачным лучезарным блеском. У противоположной стены, возле раковины, стоял Барлоу. Одной рукой он удерживал завернутые за спину руки Марка, другая охватывала шею мальчика. Между ними на полу в осколках стекла, ознаменовавших появление Барлоу, распростерлись Генри и Джун Питри.

Каллахэн был совершенно ошеломлен. Все случилось так быстро, что он еще не сумел осознать, что происходит. Только что они с Питри разумно (хоть и досадуя) обсуждали вопрос в ярком, не оставляющем места никаким глупостям свете кухонных ламп - и вот нырнули в безумие, которое с такой спокойной, понимающей твердостью отрицал отец Марка.

Разум священника пытался восстановить ход событий.

Питри вернулся и сказал, что телефон не работает. Несколькими секундами позже они остались без света. Джун Питри взвизгнула. Кто-то перевернул стул. Некоторое время все, спотыкаясь, бродили в новорожденной тьме, окликая друг дружку. Тут окно над мойкой разлетелось, осыпав стеклом кухонный стол и линолеум. Все это произошло на протяжении тридцати секунд.

Потом в кухню проскользнула какая-то тень, и Каллахэн стряхнул удерживавшие его чары. Священник вцепился в свисавший с шеи крест и, стоило ему коснуться распятия, как комната озарилась неземным, нездешним светом. Он увидел Марка, который старался оттащить мать к арке, ведущей в гостиную. Рядом с ними, повернув голову, стоял Генри Питри. Куда девалось былое спокойствие! От такого абсолютно противоречащего логике вторжения у Генри отвисла челюсть. Из-за спины Питри на них надвинулось белое ухмыляющееся лицо, подобное фрагменту картины Фрацетти. Оно раскололось, показав длинные острые клыки и красные прозрачные глаза, похожие на пылающие врата в ад. Барлоу раскинул руки (Каллахэн как раз успел увидеть, как длинны и чувствительны эти мертвенно-бледные музыкальные пальцы), а потом одной ухватил голову Генри Питри, другой - голову Джун и свел их вместе с тошнотворным скрежещущим треском. Питри рухнули на пол, как камни, и первая угроза Барлоу оказалась выполнена.

С высоким, плачущим криком Марк, не задумываясь, кинулся на вампира.

- Вот ты и попался! - добродушно прогудел глубокий сильный голос. Марк атаковал необдуманно - и был немедленно пленен.

Каллахэн двинулся вперед, держа крест над головой.

Торжествующая усмешка Барлоу мигом преобразилась в зияющую пасть агонии. Он отпрянул к мойке, волоча мальчика перед собой. Под ногами хрустело битое стекло.

- Именем Господа... - начал Каллахэн.

При звуке имени Господня Барлоу издал громкий крик, словно получил удар хлыстом. Углы разинутого рта поехали книзу в уродливой гримасе, блеснули иглы клыков.

- Ближе не подходить! - предостерег он. - Ближе не подходить, шаман! Не то вздохнуть не успеешь, как я перегрызу мальчишке яремную вену! - Пока Барлоу говорил, верхняя губа ползла кверху, обнажая длинные острия клыков. Он умолк и с быстротой гадюки сделал головой хищное движение вперед и вниз, разойдясь с шеей Марка на какую-нибудь четверть дюйма.

Каллахэн остановился.

- Назад, - скомандовал Барлоу, опять ухмыляясь. - Ты - на своей половине, я - на своей, так?

Каллахэн медленно отступил, по-прежнему держа крест перед собой на уровне глаз, чтобы смотреть поверх перекладины. Тот ровно пульсировал светом, испуская вспышку за вспышкой, и его мощь стекала по руке священника так, что собравшиеся в пучок мышцы задрожали.

Они стояли лицом к лицу.

- Наконец-то вместе! - улыбаясь, сказал Барлоу. Лицо у него было сильным, умным, красивым некой пронзительной запретной красотой... тут свет упал по-другому, и черты Барлоу показались едва ли не женоподобными. Где Каллахэн видел подобное лицо? И в момент величайшего в своей жизни ужаса он вспомнил. Это было лицо мистера Флипа, его личного буки, существа, которое днем пряталось в шкафу и вылезало после того, как мать затворяла двери спальни. Зажигать ночник Каллахэну не разрешали (и мать, и отец считали, что лучший способ победить детские страхи - это взглянуть им в лицо, а не потакать им), так что каждую ночь, когда дверь с ехидным скрипом закрывалась, а шаги матери удалялись по коридору, дверца шкафа едва заметно отъезжала в сторону, и Каллахэн чувствовал (или взаправду видел?) тонкое белое лицо и горящие глаза мистера Флипа. Теперь же тот снова явился из шкафа и пристально смотрел поверх плеча Марка: клоунски-белое лицо, горящие глаза и красные чувственные губы.