Эрнест Лависс - Том 1. Время Наполеона. Часть первая. 1800-1815

• Название: Том 1. Время Наполеона. Часть первая. 1800-1815
• Автор: Эрнест Лависс
• Издательство: ОГИЗ
• Жанр: История
• Год: 1938

---

Ужас охватил членов собора. Несколько дней Наполеон держал их в неизвестности; затем, меняя тактику, велел министру исповеданий вызвать всех епископов поодиночке и в присутствии министра полиции предложить им для подписи акт согласия на проект декрета. Обещания, лесть, угрозы — все было пущено в ход. Этим не очень каноническим способом Наполеон собрал подписи 88 епископов, из которых иные, правда, прибавили оговорку: «если папа даст на то согласие». Четырнадцать более стойких епископов совершенно отказались дать подписи. 5 августа собор снова был открыт. Чтобы предупредить всякое противодействие, Наполеон обещал, что принятый собором декрет будет представлен на ратификацию папе. На основании этого заявления проект был вотирован без прений.

Оставалось получить согласие Пия VII. Шесть епископов были посланы в Савону. Вотум собора произвел впечатление на папу, не подозревавшего, каким способом он был получен. Больной, пав духом, он в конце концов уступил. Грамотой Ex quo Пий VII утвердил представленный ему декрет, прибавив только некоторые оговорки, долженствовавшие сохранить остаток его власти (20 сентября). К общему изумлению, Наполеон, несмотря на неожиданные уступки, которые сделал ему папа, отказался принять эту грамоту. Он желал большего; но, чувствуя себя бессильным, он притворился, будто ему надоел «этот поповский раздор», и без всяких формальностей распустил национальный собор (20 октября), на который возлагал такие надежды.

«Конкордат» в Фонтенебло (1813). Вслед затем он принял некоторые репрессивные меры против французских епископов и священников церкви св. Сульпиция (22 октября), повторял и через своих клевретов распространял всюду, что «больно видеть, как первосвященник, который мог бы играть столь великую и прекрасную роль, стал несчастьем для церкви» (письмо от 9 февраля 1812 г.), и совершенно перестал стесняться с папой. Наполеон не отказался от своих намерений. 27 мая 1812 года, во время своего пребывания в Дрездене, предшествовавшего его вступлению в Россию, он отдал приказ тайно похитить папу из Савоны и привезти его в Фонтенебло: он хотел иметь папу под рукой, чтобы по возвращении снова, в последний раз, попытаться запугать его.

9 июня старик, лишенный своего первосвященнического облачения, должен был под строжайшим инкогнито выехать в Фонтенебло. При проезде через Мон-Сени он тяжко заболел и даже причастился св. тайн (14 июня). По приказу из Турина его заставили ночью выехать дальше. В Фонтенебло папа приехал (20 июня) тяжело больным и несколько месяцев пролежал в постели. Все это время его усиленно склоняли к уступкам. Видеть его разрешено было только «красным» кардиналам и нескольким преданным Наполеону прелатам, вроде епископов Турского и Нантского. Они в самых мрачных красках рисовали Пию VII состояние церкви, опасности нескончаемого раскола, происки сект и пр.; исцелить все эти язвы могло, по их мнению, только одно: примирение папы с императором.

Вернувшись побежденным из России (декабрь 1812 г.), Наполеон желал этого примирения более, чем кто-либо. Он начал понимать, что проявленная им жестокость по отношению к папе отталкивает от него его католических подданных и дает иноземным государям возможность возбуждать их народы против Франции. Давно пора было покончить с этим вопросом. 18 января 1813 года император возобновил переговоры с Пием VII. В тот момент, когда, по его предположению, решимость папы была достаточно поколеблена, Наполеон внезапно прибыл в Фонтенебло вместе с императрицей и провел пять дней в личных переговорах с Пием VII. Он требовал, чтобы папа перенес свою резиденцию во Францию или в Итальянское королевство, предоставил ему, Наполеону, право замещать все епископские кафедры во Франции и Италии, за исключением шести, принадлежащих к римской диоцезе, и десяти других, которые должны были быть особо определены, и уполномочил архиепископов давать новым епископам по истечении шестимесячного срока каноническое посвящение. Взамен всего этого папе было обещано возвращение его неотчужденных владений, отчужденные же должны были быть заменены другими с таким расчетом, чтобы образовался годовой доход в два миллиона; наконец, должны быть учреждены новые епископства в Голландии и ганзейских департаментах. Наполеон требовал еще, чтобы папа одобрил галликанскую декларацию 1682 года, предоставил светским государям назначение двух третей кардиналов и торжественно осудил образ действий «черных» кардиналов во время его бракосочетания с Марией-Луизой. Измученный папа согласился на первые требования, которые должны были составить одиннадцать «прелиминарных статей» нового конкордата, но еще нашел в себе силы отвергнуть остальные (25 января). На следующий день Савари от имени императора выпустил на свободу «черных» кардиналов.

Пий VII выговорил себе право подписать конкордат только после того, как обсудит его текст в тайном заседании консистории. Лишь только он получил возможность посоветоваться с «черными» кардиналами, особенно с Ди Пиетро, Консальви и Пакка, он понял, что его уступки неизбежно приведут к пагубным последствиям для французской и итальянской церквей, попадающих в этом случае в полную зависимость от светской власти. Поэтому он решил взять назад свое согласие. Чтобы предотвратить впечатление, которое произвело бы на Европу раскаяние Пия VII, Наполеон поспешил обнародовать «конкордат» в Фонтенебло как государственный закон и приказал отслужить благодарственный молебен по случаю своего примирения с римским папой (13 февраля). Тогда Пий VII собственноручно переписал составленное кардиналом Консальви письмо, где брал назад свое согласие (24 марта). Тотчас по получении этого письма Наполеон издал декрет, объявлявший конкордат обязательным для всех епископов и капитулов Империи (25 марта). Затем он велел ночью арестовать кардинала Ди Пиетро и сослал его в Оксон (13 апреля). Пий VII, со своей стороны, разослал кардиналам грамоту, в которой заранее объявлял недействительными посвящения, данные архиепископами, а посвященных таким образом епископов — захватчиками и давших им посвящение — схизматиками (9 мая). Папа вернулся к прежним решениям.

Возвращение папы в Рим (1814). Между тем события развивались с головокружительной быстротой. Скипетр ускользал из рук Наполеона; в такую минуту папа-пленник стеснял его. Наполеон предложил папе отпустить его в Рим и вернуть ему часть его владений. Пий VII потребовал возвращения всех владений (21 января 1814 г.). Через день Наполеон приказал папе оставить Фонтенебло. Пий VII в последний раз обратился с речью к своим кардиналам, из которых ни одному не было дозволено сопровождать его, и вернулся в Савону (11 февраля), по пути горячо приветствуемый населением. Спустя четыре дня и «черные» кардиналы были высланы под военным конвоем в различные города южной Франции.

10 марта Наполеон, которому приходилось теперь защищать уже французскую территорию, вернул папе Римский и Тразименский департаменты и послал в Савону приказ освободить его и ускорить возвращение в Рим. Папа въехал в Болонью в тот самый день, когда союзники вступили в Париж (31 марта). Когда же 24 мая после триумфального путешествия папа въезжал в Рим, прошло уже больше месяца с тех пор, как Наполеон подписал отречение в том самом замке Фонтенебло, который был свидетелем последних страданий папы. Только еще однаясды Пий VII имел дело с Наполеоном: после Ста дней он предложил его семье убежище в Риме и ходатайствовал перед Англией об облегчении условий его плена на острове св. Елены.

IV. Отражение французских событий в Европе

Церковь в Германии; сейм в Регенсбурге (1803). Религиозные события, происходившие во Франции, не могли не отразиться в Европе наряду с революционными и наполеоновскими войнами. Французские армии занесли в Германию якобинские идеи, и мы уже видели, что в 1794 году в Майнце, Трире и Кельне были воздвигнуты алтари в честь 'Разума. Секуляризация имуществ немецкой церкви, проектированная уже в Базельском (1795) и Кампо-Формийском (1797) договорах, была окончательно узаконена Люневильским трактатом (1801). По этому договору весь левый берег Рейна был уступлеп Франции; но статья 1 гласила, что наследственные князья получат взамен утраченных ими владений другие земли в пределах германской империи. Как и после Вестфальского договора, для вознаграждения светских князей послужили церковные княжества и имущества церкви[84].

Действительно, «депутация» «священной» (германской) империи, собравшаяся в Регенсбурге в марте 1803 года, постановила (ст. 35), что все владения капитулов, аббатств и монастырей должны быть повсеместно переданы в распоряжение князей «как для покрытия издержек по культу, народному образованию и другим ведомствам, так и для поправления их финансов». В силу этого постановления тотчас были секуляризованы тринадцать церковных княжеств и множество иммедиатпых (т. е. зависевших непосредственно от германской империи) аббатств, не считая епископства Льежского и трех церковных курфюршеств, уступленных Франции: Кельнского, Майнцского и Трирского. И так как большинство секуляризованных этим путем земель досталось князьям протестантского вероисповедания или проникнутым иозефистскими идеями, то католическая церковь оказалась в этих областях почти беззащитной[85]. Один только князь-архиепископ Майнцский Карл-Теодор Дальберг (ум. в 1817 г.) сумел сохранить свое положение благодаря влиянию Наполеона, к которому он успел втереться в фавориты: он добился того, что его архиепископская кафедра была перенесена из майнцской епархии в регенсбургскую, превращенную для него в княжество (1 февраля 1803 г.). Он ухитрился даже распространить свою юрисдикцию в качестве «примаса Германии» на часть бывших церковных владений майнцских, кельнских и трирских, расположенных на правом берегу Рейна.