Евгения Либабова - И живые споют про мертвецов (Авторизированная история группы "Король и Шут")

• Название: И живые споют про мертвецов (Авторизированная история группы "Король и Шут")
• Автор: Евгения Либабова
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-367-00484-7

Когда они появились, мне было всего семь лет. Узнала о них значительно позже. Одноклассники переписывали друг у друга кассеты «Камнем по голове». Решила не отставать. Включила. Послушала «Садовника» и подумала: «О, ужас!». «О, ужас» — не потому, что не понравилось или было плохо. Теперь понимаю — просто испугалась той агрессии и силы звука. Кассету задвинула на дальнюю полку. Но всегда знала, где она. Иногда даже доставала. Рассматривала. И убирала на место.

На рок-фестивалях, где часто бывала, они играли всегда. И обязательно — свой главный хит на тот момент «Ели мясо мужики». Меня же ноги сами несли из зала, едва Горшок начинал беззубо басить: «За столом сидели мужики и ели»… Дрожа поджилками, пережидала их трапезу, в полной уверенности, что с другой стороны дверей — сплошное сырое мясо. Кто знает, может, мой интерес к «Шутам» подогревал этот страх, может — чрезвычайное любопытство «хорошей» девочки к незнакомому агрессивно-чумазому миру, а может — обыкновенное ритмическое совпадение юности с гаражной музыкой.

Когда познакомилась с группой — влюбилась в них с наскока. А после, на первом же своем большом сольнике группы в «Юбилейном» — таки влюбилась в их музыку. Впрочем, это случилось тогда, когда группа, по мнению многих, начала попсеть.

---

А у Горшка дела шли все хуже.

На тот момент Миша был уже несколько лет женат на девушке по имени Анфиса. Героин они употребляли вместе. И даже если кто-то один из них решал завязать, то второй все равно уговаривал сделать хотя бы одну инъекцию.

Случалось, что концерты играли без Миши — просто потому, что он был не в состоянии. Вплоть до того, что не мог ходить. Для него это были страшные годы, когда жизнь была подчинена исключительно белому порошку. Когда ни денег, ни друзей, ни радостей. Да и нужна ли музыка, нужно ли что-нибудь — когда есть героин?

Горшок: Героин — это ведь не наркотик. Это даже не проблема, — это пиздец. У меня нет знакомых героинщиков, кто выжил. Все, с кем я вместе торчал, все до единого уже умерли. А то, что я прекратил торчать… Дальше просто было уже невозможно. У меня вены кончились. Куда колоться? В подмышки, пах и член? Я до этого не дошел.

Что может вытащить человека с того света? Если сказать, что только любовь, то звучать это будет фальшиво и пошло. Но с Горшком все получилось именно так. Ребята из группы чуть ли не силой развели Мишу с женой. Родители организовали лечение. Едва выйдя из больницы, Горшок опять начал колоться.

А потом Миша встретил свою нынешнюю жену Олю. Приблизительно через месяц он перестал употреблять героин.

Горшок: Все наркоманы говорят, что, если бы они начали жить сначала, то сделали тоже самое. Я бы — ни фига.

Одно дело — наркотики, которые помогают тебе расширять сознание. Ну, такие, знаешь, хипповские, от которых развивается абстрактное мышление: все эти грибочки или ЛСД. Но эти препараты я бы даже не стал назвать наркотиками. От них нельзя сторчаться. И от кокаина нельзя. А я попал на самое страшное. Если бы я с самого начала знал, что такое героин, — никогда бы не притронулся. Ни к нему, ни к другим веществам из опиумной группы. Все наркотики изучал, изучал, а на это попал. С героином ты превращаешься не то, что в тупого эгоиста — ты не можешь никак с этим справиться. Это ужас. Я до сих пор периодически подшиваюсь от героина. Хорошо, что у меня сейчас такая жена. С Анфиской было все другое. Торчали и, по идее, должны были сдохнуть. Не получилось. А Ольга… какая-то совесть, что ли, на тебя смотрит. И сразу останавливаешься. И сразу останавливаешься с помощью подшивки. Это единственное, что мне помогает.

Оля не любит говорить об этом. Ее можно понять. В конце концов, она делает это не для того, чтобы ее похвалили или пожалели — а для него, для себя и для дочки Насти.

Горшок: Когда я прекратил наркотики, то стал еще больше пить. И у меня начались «Гоблины». То есть реально — раздвоение личности. Сам я помню это очень плохо, но мне все об этом говорили. Последствия наркотической жизни — они ведь такие жестокие. Что с тобой происходит, в кого ты превращаешься… А мне ведь еще и нравится превращаться!

Князь: Если меня спросить, верю ли я в дьявола, то я скажу, что да, верю. Точнее, даже не так. Я его знаю. Знаю в себе, и ни раз с ним сталкивался. Я ему говорил: «Привет, что тебе надо?» А он говорил, что того же, что и мне. Это не правда. Мне это не надо было. А он меня тогда убедил. И я видел его в Горшке, разговаривал с ним. Однажды мы ехали из Москвы в Питер, и напились с Горшком так, что весь окружающий мир исчез. Были только я и он. И был жесткий глобальный контакт. Я в этот момент осваивал образ мага. И тогда мы с Горшком перешли на совершенно другой уровень — не Горшка и Князя. У Михи начался Гоблин. А я просто сказал:

— Изыди, сука.

Смотришь человеку в глаза — а разговариваешь не с ним. Я изгонял из него дьявола, и через какое-то время пробился через этого дьявола-Гоблина. Горшок отождествлял себя с ним. А я не отождествлял. Я их отделил. И когда я стал говорить с тем говнюком у Горшка — он начал дергаться. Но самого Горшка я не трогал.

ГЛАВА 4: БОЛЬШИЕ ВОЗМОЖНОСТИ (Аудитория группы: …пара тысяч человек)

1.

Было время, когда о больших стадионных концертах рок-команд все успели забыть. Но в 1996-м, когда по всей стране проходил тур в рамках президентской кампании Бориса Ельцина «Голосуй или проиграешь», Юрий Шевчук из группы DDT решил, что время вроде бы опять разворачивается лицом к рокерам. На стадионе «Петровский» Шевчук собирался провести первый за последние годы большой рок-фестиваль. Называться он должен был «Наполним небо добротой».

New-punks «Король и Шут», как раз выпустившие пластинку «Камнем по голове», особо не целясь, очень метко и громко выстрелили. Причем выстрел, не без помощи Шумного, долетел и до фестиваля Шевчука.

Выступать не в прокуренной тесной дыре, а на настоящем стадионе! Вот это да! К выступлению готовились так, как до этого ни к чему не готовились, — а оно все равно оставило очень сумбурные ощущения. Еще до выхода на сцену все напились, переволновались, басист лажал, было ощущение, будто выступление промелькнуло, как птичка, а публика пришла слушать титанов вроде «ДДТ» и «Алисы» и кто вообще в те годы слышал про их группу?

На самом деле, едва вышли на сцену, волнение тут же прошло. «Король и Шут» отыграли совершенно дикое по энергетике выступление.

Князь: По отзывам многих людей, мы принесли туда много неожиданной энергии. Перед нашим выступлением кто-то даже засыпал. А мы внесли свежее дыхание. Неожиданно для себя запомнились многим. Я, например, не знаю, что должен увидеть, чтобы офигеть. Но тогда, наверное, это был свежак, новое дыхание. Может, не все получалось, но я чувствовал такую энергию, что мне было все равно.

Сейчас многие говорят, что Шевчук и Кинчев приняли активное участие в продвижении «Короля и Шута». Это не вполне верно. В ту пору — просто относились с уважением. А уже потом, значительно позже, когда группа могла собрать «Юбилейный», Шевчук в своих интервью называл «Короля и Шута» одной из самых перспективных и честных групп, а Кинчев — в числе своих любимых российских групп. Уйдя в религию, Кинчев и вовсе как-то в интервью заявил, что те фанаты, кто не принял православную «Алису», пополнили ряды поклонников «Короля и Шута», поскольку те продолжают «алисовскую» традицию 80х годов.

Сами же «Король и Шут» в какой-то особой поддержке пожалуй, что и не нуждались. Из всех классиков русского рок-н-ролла с беспрекословным уважением Горшок относился разве что к Андрею «Свинье» Панову из группы «Автоматические Удовлетворители».

Свин был самым первым панк-рокером СССР. Горшок очень внимательно следил за его творчеством. Несколько раз «АУ» и «Король и Шут» играли на одних фестивалях, но тесно знакомы не были.

Князь: Мы ехали с ними в одном поезде на какой-то фестиваль. Свин пришел к нам в купе, принес несколько бутылок пива и сказал:

— Мужики, вот вам пиво, я его не пью. Мне нужна водка, — дайте водки!

Мы сказали, что у нас водки нет. А он:

— Не верю, чтобы у вас, панков, водки не было!

Признаться, что нет водки, — некруто, не хочется. С другой стороны, водки у нас действительно нет, и бабла нет. Вот такой замес… Но тут мы смотрим: Яша спит. И мы Свину на Яшу показываем — вон у него есть.

Свин стал тормошить Яшу:

— Слушай, дружище, вот тебе пиво — дай водки.

А Яша спит:

— Отстаньте от меня! Какая водка?

Смешно было на все это смотреть. Мы с Горшком рады были — в любом случае не мы зажали, а Яшка.

Пожалуй, в нашей стране было всего два «громких» панка: Горшок и «отец» панк-рока Свин. История Свина в 1998 году закончилась печально. В России остался один «коронованный» панк. Почти на каждом концерте Горшок посвящает какую-нибудь песню «ушедшим панкам», и всегда озвучивает имя Свина.

А из иностранных коллег Горшку особенно нравились «Exploited». В год августовского кризиса, появления в России MTV и «Нашего радио», практически за полгода до легендарного концерта «Rolling Stones» в «Лужниках», когда отовсюду звучала «Голубая луна» Бориса Моисеева и Николая Трубача, «Беги от меня» «Гостей из будущего» и «Потому что нельзя быть на свете красивой такой» группы «Белый орел», «Feelee» устроили панк-фестиваль. Западным хэдлайнером была приглашена играющая «злой» панк-рок британская группа «Exploited». Как это часто случается — в Россию на гастроли приезжают «вчерашние» мировые звезды.

Питерский концерт проходил во Дворце спорта «Юбилейный». Сами британцы признались, что на такой большой площадке не выступали еще ни разу в жизни. Однако толком разойтись во время концерта группе так и не дали. В милицию поступило сообщение о заложенной на стадионе бомбе, и публику разогнали. Из Петербурга Exploited отправились в Москву и там отыграли во дворце культуры имени Горбунова.