Дамиен Бродерик - Игроки Господа

• Название: Игроки Господа
• Автор: Дамиен Бродерик
• Издательство: АСТ, Адаптек Пресс
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-17-054076-1, 978-5-93827-132-6

Августу Зайбеку 20 лет, он совершенно обычный человек. Однажды, его двоюродная бабушка Тензи сообщает, что она находит трупы в ванне каждую субботнюю ночь, к утру они всегда исчезают. Август воспринимает этот рассказ как фантазию пожилой леди, пока он сам не натыкается на труп, который впихнули в ванну на втором этаже дома его тети. Даже это не беспокоило его, но когда кто-то выходит из зеркала в ванной… Август обнаруживает, что он — Игрок в Состязании Миров. Он открывает тайны космоса, в конечном счете, космос оказывается вычислением, учится выживать в сражении между Игроками и порочными К-машинами, встречает Хорошую Машину, которая убила всех в одном из миров, и воскрешает себя из мертвых.

---

— Я должен уничтожить тебя сейчас, — произнес Август леденящим голосом, точно ангел отмщения. Его вытянутая рука дрожала.

— О, как бы я этого хотело! — Доброе Устройство встало, пересекло комнату и прижалось сияющей медной грудью к ладони Августа. — Но это не я. Это всего лишь оболочка, эфемерное вместилище моего сознания и страдающей души, Август. Ты можешь уничтожить ее, если хочешь, но я думаю, что сможем вместе сделать больше, если ты сдержишь свой праведный гнев.

Август крепко зажмурился. По его щекам текли слезы. Он медленно опустил руку. Эмбер наконец смог выдохнуть.

— Ну что ж, а теперь, когда мы наконец покончили с этим, — жизнерадостно предложил он, — почему бы нам не заняться чем-нибудь более насущным? Кажется, наш друг Галахэд по какой-то причине подозревает, что Дрэмен с Анжелиной живы и по-прежнему брыкаются.

Все обернулись к нему.

— Эмбер, — приятно-спокойным голосом предложило Доброе Устройство, — не мог бы ты сходить в столовую и заняться напитками?

— Пирожные тоже будут весьма кстати, — добавил Тоби. — С грецкими орехами, — судя по всему, он с трудом удерживался, чтобы не вцепиться брату в горло.

— Да, конечно. Прекрасная мысль, — к своему неудовольствию, Эмбер понял, что пятится из комнаты, точно плохой актер, играющий Ричарда III. — «Да о своем уродстве рассуждать», — пробормотал он сардонически, закрывая дверь. — «Нет!.. Раз не вышел из меня любовник, достойный сих времен благословенных, то надлежит мне сделаться злодеем, прокляв забавы наших праздных дней» [33]. Чушь собачья!

— Сэр? — подскочил к нему стремительный студент, как только он вошел в столовую.

— Шутка! — Эмбер сделал несколько танцевальных па. — Насмешка, прихоть, проклятый внезапный приступ! Но, клянусь святым распятием, до чего же я не люблю эти советы!

— О. Понял. Тем не менее, могу посоветовать грудинку.

Восемнадцать

Август

— Мои родители мертвы, — сказал я аватаре, но сердце у меня в груди подпрыгнуло. Ведь не было ни похорон, ни открытых гробов; их несчастные исковерканные тела так и остались в тайских джунглях. Или никогда туда не попадали. Если так, то это казалось самой жестокой шуткой в мире. Или, одернул я себя, свидетельством крайнего отчаяния, попыткой уйти от судьбы, выжить в этой безумной многоуровневой вселенной.

— По крайней мере, — запинаясь, продолжил я, — я всегда так думал.

— Наши родители — крутые ребята, — заметил Тоби. Затем решительно нахмурился и пробормотал дейксис. Ничего не произошло. — Нет, то есть, мы, конечно же, пытались связаться с ними. Если они живы, то по-прежнему безупречно маскируют свой Ксон-поток, на каком бы Т-уровне ни прятались.

— Не сомневаюсь, они знают, что делают, — безмятежно сообщило Доброе Устройство. — И думаю, что завершение Великих трудов на станции Иггдрасиль привлечет их внимание, — оно говорило просто, безо всякой претензии. Если бы кто-нибудь из чокнутых друзей-спиритистов тетушки Тэнзи упомянул «Великие труды», это обязательно сопровождалось бы реверберациями предзнаменований, заставляющими обеденный стол взлететь к потолку (я как-то раз видел такой фокус, с аккомпанементом из загробных голосов предположительных покойников, вещавших в закутанную тюлем трубу). Нет, ничего похожего. Часть меня улыбнулась тому, как быстро я перенял средний род, указывавший на бесполость и действительно прекрасно подходящий роботу. Тогда я еще не знал, что это также прекрасно подойдет и другим созданиям — Ангелам, которые прорвут пространство и время в момент нашей гибели и снова соберут из разрозненных атомов, нуклеотидов, аминокислот и белков плоть и кровь моей возлюбленной.

— Станция Иггдрасиль, — выпалил я, хватаясь за эту мысль, словно за спасательный трос. Джуни упоминала ее. Вычислительная платформа, обширней и глубже, нежели Матрешечный мозг всезнайки Джулса, который был размером с целую Солнечную систему. Или Иггдрасиль представлял собой всего-навсего окно с видом на космический проект? — Скажи…

Помянешь черта — и он тут как тут. В комнату просунулась усыпанная восхитительными кудряшками головка Джуни, а за ней последовали и остальные части моей сестрицы. Страшно возбужденная, она кричала:

— Все наружу, быстро! К. Э., активируй защиту! Сюда идет Мэйбиллин, а у нее на хвосте висит К-машина!

Опустошенная аватара рухнула в кресло.

— Быстро, быстро!

Лун схватила меня за руку, и мы, пробежав через столовую, выскочили на большую площадь. Небо разорвалось.

Я рефлекторно пригнулся. Похожий на жемчужину шар испускал ослепительные ультрафиолетовые лучи; мои глаза горели. Я отвернулся, но картинка на внутренней стороне век осталась. Не издавая ни звука, нечто спускалось в нашу реальность. Кошмарный свет резко погас. И я увидел летающее блюдце Адамски, зависшее в тридцати метрах над нашими головами, сияющее огнями, к счастью, по интенсивности не сравнимыми с теми, что мы только что лицезрели. Оно перекатилось по воздуху, отскочило на несколько сотен метров, нацелилось на то место, откуда только что появилось. Как раз вовремя. Небо снова треснуло, будто разорванное гигантскими руками, и что-то черное, скользкое, усыпанное иглами и злобными красными лампочками ворвалось в образовавшуюся дыру. Оно напоминало чертов дредноут, его оружие буквально дышало силой, а кроме всего прочего, штуковина издавала ультразвуковые завывания.

Полагаю, расцветкой и интеллектом я в тот момент напоминал белоснежную простыню. Тоби схватил меня за руку и грубо толкнул вниз, под защиту мраморной колонны. А толку-то? Я не мог оторвать глаз от двух штуковин, нависших над нами, словно смертные тени. Летающая тарелка содрогнулась и испустила столб кипящей белой стали. Черт, неужели моя сестра Мэйбиллин находилась на этом блюдце. Лазерный луч, или луч из частиц, или еще какой-то проклятый луч мигнул, и дредноут приобрел адский багряный оттенок. Нет, он не горел — он просто-напросто абсорбировал удар и теперь излучал его энергию в небеса. Затем достигшие максимума силы противника устремились к летающей тарелке. Побрякушка Адамски вздрогнула, ее металлический остов застонал под неимоверной ношей. Еще несколько секунд — и он разлетится на мелкие кусочки! Я оцепенело ждал очередного выброса белой ярости, но укрепленная на тарелке кристаллическая линза — то ли система вооружения, то ли еще что-то — неожиданно треснула и рассыпалась великолепным облачком снежных хлопьев.

— Давай, Август! — кричала мне в ухо Лун. — Мэйбиллин!..

Ах да.

Я поднял руку, нацелил ладонь на мерзкое деформерское устройство, произнес слово.

Вспыхнул язык солнечной плазмы, слишком раскаленный, чтобы смотреть на него. Я все равно не стал отворачиваться, и, хотя по моим щекам градом катились слезы, не отрывался от цели. Зловещая штуковина стала пурпурной, потом желтой, потом белой, потом ослепительно-голубой. У меня перед глазами плясали черные точки. Краем глаза я видел, как хромает в сторону искалеченная летающая тарелка. Все огни мира на секунду погасли — и ужасная волна искореженного воздуха, огненная буря, обрушилась на нас. Мы покатились по земле, наполовину ослепшие, цепляющиеся друг за друга. Снова обретя контроль над собственным телом, я с облегчением понял, что мое оружие выключилось самостоятельно.

Горелые пятна испещряли высокую гранитную арку, золотое имя доктора Цузе закоптилось. По неведомой причине у меня в голове заиграл оптимистичный марш. Вот черт! Джон Филипп чертов Себастьян Суза [34]! Я начал хохотать, и слезы потекли из моих зудящих глаз. Военный марш Сузы! Я подумал, что не время для неуместных шуток, но, по-видимому, ошибся, потому что никак не мог успокоиться и справиться с идиотским смехом. Лун уставилась на меня — и уж не знаю, что она там увидела, но то ли мое состояние оказалось заразным, то ли она испытала слишком сильное облегчение. Она захихикала, а я засмеялся еще громче, а она скрючилась на четвереньках, давясь смехом, а Тоби гулко захохотал в ответ — и мы втроем повалились на вымощенную плитами мостовую среди белых хлопьев, испарявшихся от прикосновения наших горячих тел.

— Не поделитесь, в чем прикол? — осведомился весьма раздраженный голос.

Мэйбиллин. Я заставил себя сесть, держась за диафрагму и цепляясь за Лун в поисках поддержки. Тихие взвизги по-прежнему слетали с моих губ, но я сурово попытался придушить их на месте.

— Ты должна быть там, — пояснил я.

— Я и была там! — рявкнула она в ответ. За ее спиной фиолетово-сине-зеленый ходячий овощ изобразил некий жест, который я принял за очень воспитанный благодарный поклон. Конечно, от Мэйбиллин я ничего подобного и не ждал — с самой первой встречи моя сестричка вела себя, как отъявленная стерва. Что, тем не менее, не умаляло наших родственных связей, а это всегда приятно — спасти члена семьи от превращения в жареную отбивную в летающей тарелке.