Николай Вирта - Кольцо Луизы

• Название: Кольцо Луизы
• Автор: Николай Вирта
• Издательство: Вече
• Жанр: О войне
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-9533-2708-4

В повести «Кольцо Луизы» описана история подпольной группы немецких антифашистов, успешно помогавших в течение всей Второй мировой войны советским войскам и их союзникам одолеть врага.

---

— Ганс, — сказал торжественно Шлюстер, — уж если твоя жена и мать твоего будущего ребенка… Не красней, девочка, я все понимаю, если она набралась мужества и… и не знаю чего еще и дает тебе совет… гм… и я буду… — Он проглотил комок, подступивший к горлу. — Я буду гордиться тобой! Слушай, я никогда не рассказывал тебе, как я бок о бок с коммунистами и рабочими сражался на баррикадах в Гамбурге в двадцать третьем году. Тебе, Ганс, тогда было десять лет… Один из вождей восстания сказал мне, что когда-нибудь я послужу своему народу и его друзьям. Я нашел путь к этой службе. Не спрашивай, какой он. У меня свой, у тебя… у тебя должен быть тот самый, какой предлагает Марта.

Шлюстер говорил быстро, словно его что-то подстегивало.

— Милый Ганс, бывают минуты в жизни человека, когда он должен забыть семью, детей, присягу, да и кому ты ее давал? Проходимцу! Забыть все ради высшего долга. Ганс, ты исполнишь этот долг, а я, клянусь тебе, я сделаю все, чтобы тебя не расстреляли, не повесили и не сослали в Сибирь. Как я это сделаю — знаю я, и это не так уж важно для тебя. Клянусь…

Он заплакал.

— Не надо, папа, — силясь быть веселым, сказал Ганс. — Скажи спасибо Марте. Она сделала меня таким, как ты.

— Нет, и папа, и папа, и он! И еще Видеман, наш кочующий друг Видеман! — зачастила Марта. — Ну, папа, перестаньте плакать, а то разревусь и я. Ганс вернется к нам, он вернется. А мы без него… У вас будет внук, и он будет похож на Ганса и на вас.

Шлюстер все еще всхлипывал.

— Ох, простите, дети, нервы, старость. Матери ничего не надо говорить. Ты едешь в командировку, Ганс, и скоро вернешься. Скажи ей правду, она такое понесет о твоем высоком, черт побери, долге, долге перед немецкой нацией и фюрером, тошно будет слушать. — Он улыбнулся. — Ну, Ганс?

— Я сделаю это. И не потому, что ты что-то там обещаешь мне. Видно, тот человек в Гамбурге напророчил не только тебе, отец.

Когда они ушли — Ганс должен был зайти на службу, а Марта вызвалась проводить его, — Шлюстер помчался к Петеру Клеменсу.

5

Выслушав приятеля, Клеменс долго молчал. Под его грузной фигурой потрескивал паркет: он ходил из угла в угол кабинета, думая.

— Он твердо решил?

— Да.

— Ты пришел за советом или просто рассказать мне об этом?

— И за советом: как ему лучше поступить? И что делать, когда он окажется там?

— Та-ак! Ну вот что. Надо, чтобы Ганс вызвался перебраться на ту сторону с разведывательной целью. Не исключено, что с той стороны начнется стрельба. Во всяком случае, те, кто с румынской стороны будет наблюдать за Гансом, должны удостовериться в том, что он убит. Как только Ганс выберется на берег, его тотчас допросят. Пусть он постарается, непременно постарается попасть к полковнику Астахову, о чем я Астахову дам знать. Что с ним будет дальше, мы узнаем в свое время. Ты все запомнил? — спросил Клеменс.

— Да. Кто этот Астахов?

— Это не важно. — Усмешка скользнула по губам Клеменса. — Он знает твоего сына, а сын знает его.

— Гм! И еще. Ты сказал: «Если Ганс будет ранен…» Но его могут убить?!

— Это зависит от него, и только от него.

— Пловец он отличный с детства.

— Тем лучше.

Завыли сирены воздушной тревоги.

— Англичане, — сказал Шлюстер. — Опять они! — Он вздрагивал при каждом взрыве бомбы. — Вот что уготовили для нас эти негодяи.

Клеменс машинально включил радио.

— Черт бы побрал этого Геринга. Он ведь клялся, что ни один самолет англичан не появится над Германией. И вот они бомбят нас, и я никак не могу привыкнуть к этому.

— Какие новости? — спросил Клеменс.

— Трудно узнать что-либо определенное, когда само начальство не знает ничего определенного. Не понимаю, либо окончательное решение еще не принято, либо внезапными переменами планов хотят ввести кого-то в заблуждение. Даже нас, старых, проверенных служащих, напрочь отстранили от всего, что касается графика движения на дорогах. Там орудуют люди из СС. Чем они заняты? Что у них на уме?! Кто ж знает!

— То, что графиками занимаются эсэсовцы, уже подозрительно.

— Да, конечно.

Помолчали.

— Как переживает все это Марта?

— Я обожаю ее, Петер. Словно она не жена моего сына, а родная дочь. Я не разделяю ее убеждений. В сущности, она повторяет ваши идеи, а они…

— Хватит старик! — с неудовольствием сказал Клеменс. — Здесь мы расходимся напрочь. И не стоит об этом говорить. Ты народоволец, вот ты кто, сударь. А народовольчество давно сдано 6 архив истории.

— Но вы-то прямые их потомки! — подтрунивал Шлюстер. — Молчи, молчи, с твоей легкой руки знаю вашу историю наизусть.

— Это еще не значит до конца понять ее, — проворчал Клеменс. — Впрочем, куда уж тебе! Я еще в вагоне думал, помнишь, когда мы встретились, что ты бескостный либерал, какими хоть пруд пруди.

— Ну, не всем же быть с таким окаменевшим в догматизме мозгом, как у тебя, — рассердился Шлюстер.

Клеменс рассмеялся.

— Ладно. Об этом мы еще поспорим. Так что ж Марта?

— «Бескостный либерал»! Ха! А вот то, что сейчас этот бескостный либерал скажет, заставит тебя, набитого костями, подпрыгнуть до потолка.

— Ну, ну, попробую сделать такой трюк, — отшутился Клеменс.

— Слушай и запоминай. Марта узнала от Ганса кучу новостей. Ты понимаешь, конечно, что ей и в голову не может прийти, что я расскажу о них тебе. Это, конечно, довольно некрасиво…

— А дела нацистов очень красивы?

— Гм. Ну так вот… Новости самые свежие.

— Слушай, ты что, собрался поиграть на моих нервах?! — прорычал Клеменс.

— Это в отместку за бескостного, — улыбнулся Шлюстер. — Ладно. За тобой ящик «гаваны». Как видишь, я продаю военные секреты фюрера по дешевке, за сигары. — И весело рассмеялся. — Прежде всего: фюрер распорядился, это было три дня назад, да, точно, двенадцатого октября, отменить готовность к проведению плана вторжения в Англию.

— Так.

— Очевидно, в связи с этим ставка главного командования сухопутных войск будет в конце этого месяца переведена из Фонтенбло под Берлин, в Цоссен.

— Что это значит? — Лоб Клеменса собрался в морщины.

— В абвер-штелле стало известно о переброске девяти дивизий вермахта с запада в Германию якобы для переформирования. Возможно, их направят на восток вдобавок к двадцати трем дивизиям, которые дислоцированы там. Это отчасти подтверждается разговорами в министерстве. Хотя нас и не подпускают к некоторым документам, но мне известно, что на границах России вдет подготовка к перешивке русской железнодорожной колеи. Вывод, мой друг, делай сам.

Клеменс молча шагал из угла в угол. «Невероятно! Неужели Гитлер действительно опрокинет вермахт на Советский Союз? Двадцать три дивизии плюс девять, это, конечно, далеко не все для начала войны…» — размышлял Клеменс.

— М-да, — сказал он вслух. — Боюсь, не вводит ли ими Гитлер кого-то в заблуждение. Ведь они на весь свет вопят, что сначала хотят разделаться с Британией.

— Да, шума много.

— Не слишком ли?

— Это тоже наводит кое на какие размышления.

— И больше ты ничего не скажешь? — рассердился Клеменс.

— Если бы я мог! — Шлюстер пожал плечами, — Впрочем, постой. Недавно один из наших служащих был в Швейцарии и слышал…

— Ну-ну!

— …будто адмирала Канариса спросили, не собирается ли фюрер силой заставить Турцию воевать на его стороне, на что Канарис ответил: «Что вы! Прежде всего мы нападем на Советы».

— Это очень важно! — сказал Клеменс. — Если, разумеется, не сплетня.

— Тот, кто рассказал мне о словах Канариса, человек в высшей степени порядочный и сплетнями не занимается.

— Но ведь фюрер собирается подписать с Турцией пакт.

— Я слышал, что Папену приходится туго. Турки не очень-то хотят лезть в нацистскую петлю. Возможно, именно он и пустил слух, что в случае несговорчивости турок рейх прибегнет к силе.

— Канарис знает много больше, чем Папен, — помолчав, сказал Клеменс. — Уж если начальник абвера говорит о нападении на Советы, значит, тут что-то есть. Может, этим ходом Канарис предупреждает англичан, что им нечего опасаться высадки десанта и вся шумиха Геббельса действительно не что иное, как для отвода глаз?

— Да, поговаривают, будто адмирал связан с англичанами.

— Тогда мой вывод таков: фюрер готовит еще одну войну. Но против кого?

— Все, что я узнаю относительно этого, сообщу немедленно.

— Поцелуй за меня Марту.

— С удовольствием.

— Спасибо, дружище.

Когда Шлюстер ушел, Клеменс долго сидел размышляя. Не будет ли с его стороны опрометчивым шагом, если он сообщит Центру о своих догадках? Серьезных оснований для них нет, если не считать того, что сказал Шлюстер; пока нацисты ничем не проявляют недружелюбия к Советскому Союзу. Но передвижение войск на восток? Быть может, это действительно блеф, задуманный Гитлером для англичан? Пусть-де думают, что я передвигаю свои войска на восток, чтобы развязать войну с Советами, пусть поуспокоятся, а мы тем временем подготовимся к прыжку через Ла-Манш.