Светлана Алюшина - Счастье среднего возраста

• Название: Счастье среднего возраста
• Автор: Светлана Алюшина
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-227-02059-8

С Александрой все случилось так, как поется в романсе: "мы странно встретились…". Однажды путь ей преградил здоровенный джип с весьма агрессивными пассажирами. Буквально ниоткуда появился спасатель, мигом укротил бандитов и увез перепуганную Сашу. Доверять ему Александра не спешила. Ее беспокоили вопросы без ответов да еще одна мелочь — чувства, которые вызвали в ней темно-золотистые, цвета молочного шоколада, глаза незнакомца…

---

Санька прикурила от любезно зажженной и поднесенной к ее сигарете зажигалки, подумала, затянувшись и закашляв с непривычки. Откашлялась, затянулась еще раз.

— Ладно, — «снизошла» наконец она, — как я понимаю, обсуждать ваше более чем активное участие в моей судьбе и заинтересованность в ней вы не желаете.

Она посмотрела на него в ожидании… Возражений? Признаний?

Ни того ни другого не последовало — внимательные, нейтральные золотисто-шоколадные глаза.

Она кивнула — ну, нет так нет!

— Примем за версию, что вы не желаете мне ничего плохого и не имеете отношения к тем ребяткам…

Комментариев не последовало. Он отхлебнул кофе, затянулся сигаретой, посмотрел на Сашку, всем видом выражая готовность выслушать продолжение.

— …Что вы такой герой-спасатель со всей прилагающейся к данному статусу поведенческой шелухой, — еще одну, последнюю и безнадежную попытку сделала Сашка.

Нет. Она затушила недокуренную и до половины сигарету в пепельнице, вместе со своими ожиданиями и обличающими высказываниями.

— Мы с вами перебрали варианты возможных поводов для моего похищения и ни к чему не пришли. Значит, надо проанализировать, как все произошло, в деталях, может, тогда я смогу что-то понять.

— Саш, давайте на «ты», — сбил он ее с учительского тона.

— Давайте, — сразу согласилась она. — Вот смотрите… смотри, — все-таки запнулась Сашка.

— А ты старайся, старайся! — как преподаватель физкультуры нерадивому ученику, осваивающему брусья, втолковывал он. — Может, грамм пятьдесят на брудершафт?

— Да знаешь куда этот брудершафт! — возмутилась Сашка, от злости влет переходя на единственное число в обращении. — Не сбивай меня, Гуров!

И так это у нее легко и правильно сложилось внутри — «Гуров!», — словно она знала его сто лет и дружила с детства, что она притормозила и посмотрела на него удивленно.

— Кто знал, что ты поедешь за город? — А сколько можно разводить тут, надоела Ивану вся эта канитель вокруг да около. — И вообще, почему ты очутилась одна ночью на дороге?

— Кто знал? — призадумалась Сашка, задав вопрос самой себе. — Лилька, естественно, я же у нее была, мой зам Филимонов, секретарь. А уж кому они сказали и сказали ли вообще, что маловероятно, не знаю.

— Мама?

— Нет! — отрезала она.

— Поругались?

— Нет! — холодно, захлопываясь сразу.

— Ну хорошо, — отпустил он до поры. — Лиля — это подруга или родственница?

— Подруга.

— Почему ты не осталась ночевать у нее? И кто знал, что не останешься?

— Я у нее редко остаюсь. Не люблю. Всего несколько раз оставалась. А что не останусь, знали все вышеперечисленные.

— Но могла остаться? Передумать?

— Могла, но это процентов десять вероятности. Ты к чему спрашиваешь?

— А к тому, что тебя ждали на дороге. Именно тебя! Это не наскок на гоп-стоп! И не на машину твою метились, иначе зачем ты-то им нужна? Изнасиловать? Я тебя умоляю! В этом случае все по-другому: тюкнули бы разочек по башке, а дальше делай что хочешь — хоть насилуй, хоть банты на голове завязывай! Тебя ждали, а упустив, оперативно заслали патруль к дому. И нужна ты им была в светлом уме и трезвой памяти, без телесных повреждений.

— Да! — осознав правоту его умозаключений, согласилась Санька. — Да! И тогда точно отпадает версия с завещанием, все по той же причине — тюкнули по голове, без хлопот и истерик привезли куда надо, а там уж куда спешить!

— Похоже, что отпадает.

— Мне непонятно одно: если им нужна была я, именно я, зачем тогда вся эта петрушка с пересаживанием — выволокли бы за волосы и затолкали в джип?

— А! — махнув рукой, брезгливо скривился он. — Ты же их рассмотрела, поняла, что это за гвардейцы? Мелкие шестерки, исполнители. Проявили личную денежную инициативу, ну не могли они такую халяву бросить на дороге!

— Возможно.

— Когда ты решила ехать в гости? За день, за два, на прошлой неделе?

— Да никогда не решила! Я возвращалась с производства. Оно у меня в Подмосковье находится, только в другой стороне. Лилька позвонила, принялась ныть, уговаривать приехать, это ее обычная манера. Мне очень не хотелось, я себе отдых на сутки запланировала, чтобы отоспаться. Но у Лильки такая манера уговаривать, что если вовремя не остановил, то лучше сдаться, чем это нытье выслушивать. Остановить я не успела, пришлось ехать, а по дороге я позвонила Филимонову и Ирине — это моя секретарша.

— Саш, это малоприятно, но выходит, что твоя Лиля как-то поучаствовала: либо специально тебя вызвала, либо стуканула кому заинтересованному, сообщив, что ты едешь, — с сочувствием высказал Гуров свои выводы.

Сашка посмотрела ему в глаза. Долгим, странным взглядом.

Он выдержал, не отвел глаз. Ждал.

— Возможно, — все же не утверждая, оставляя место для надежды, сказала она.

Очень осторожно, чтобы не пережать и не напугать раньше времени, Иван сделал заход:

— Так может, задать ей некоторые вопросы?

И внутренне напрягся — клюнет ли?

Она внимательно разглядывала его выражение глаз, обдумывая что-то. Встала, отошла к окну, спрятавшись от шоколадного ожидания ответов.

«Я знаю, девочка, я знаю, как тебе непросто!» — посочувствовал Иван.

Ей все было непросто, он понимал и поражался, как она держится — ни истерик, ни паники, ни слез-сопель и бестолковых метаний — спокойствие, контроль! Ох, видимо, подоставалось девоньке в жизни-то, ведь где-то она научилась такой самодисциплине! Не барышня, а кремень! Комиссарша в кожанке. Революционный товарищ! Только иногда в балтийской глубине такое проскальзывает темным акульим телом — такое больное, спрятанное ото всех!

Как сейчас, всего на секунду, когда она осознала правильность его выводов. Ивану совсем не хотелось использовать ее, подставлять под удар, следуя придуманному и одобренному начальством плану, но… но события развивались, и внутри этих событий динамитной шашкой была она — госпожа Романова! Он это чувствовал, знал!

И коль скоро есть такая данность, надо навязать противнику свои правила игры, а не принимать те, что навязывает объект наблюдения, которому понадобилась Александра.

Он смотрел Сашке, замершей у окна, в затылок и искренне ей сочувствовал, зная, что ко всем ее переживаниям он собирается добавить еще порцию, подставляя ее в виде приманки, и что ей предстоит при этом испытать, он тоже знал и чувствовал себя от этого скотиной.

Потому что она ему нравилась, не просто нравилась, как она сказала? — «Вы не картина Малевича, чтобы нравиться или не нравиться». Вот именно! И в связи с этим обычное рутинное дело незаметно перерастало в нечто личностное, касавшееся его самого, Ивана Федоровича Гурова. А то, что она напугается ужасно, и получить может, и — не дай-то бог — чего похуже, от гоблинов узколобых, заставляло его чувствовать себя последней…

И тем не менее он плавно подводил ее и подталкивал прыгнуть головой вперед прямехонько в осиное гнездо!

Ах, ты ж твою мать!

Она молчала. Он не мешал, не торопил, поглядывая на ее напряженные плечи и шею. Закурил еще одну сигарету — да пошел он, этот здоровый образ жизни, туда, откуда вышел!

Как в том анекдоте, когда вожделенное и недоступное, как гора Монблан, раздаточное окно винного магазина периода антиалкогольной кампании захлопнулось перед мордами двух друзей-акашей, выстоявших всю многочасовую очередь. И стоявший ближе к окну с разворота вмазал другану в челюсть.

— Коля, за что?! — возмутился страдалец.

— А чё делать?! — философски заметил дружбан. Вот именно — а чё делать?! Будь оно все неладно!

Сашка думала. Ей надо было очень хорошо, отметая любые эмоции, обиды и нежелание признавать правду, подумать.

Значит, Лиля.

Филимонов — нет! Алешка мужик правильный, серьезный, обстоятельный, ясно понимающий действительность, которая была такова, что работа у Александры ему нравилась и приносила доход, о котором он прежде и помыслить не мог. Они учились вместе, на одном курсе, и Саша сама его нашла, когда встал вопрос о необходимости помощника. Все это он понимал, Александру уважал глубоко, по-настоящему, стремился к росту, как в доходах, так и в работе, стремлений своих не скрывал и делал все правильно. Он молодец. Свой. Они хорошая команда.

И разум у Лешки не выворочен капиталистическим взрывом, произошедшим в стране, перевернувшим все с ног на голову. Но самое главное не в этом, хотя в этом тоже. Самое главное, что Лешке не нужно такого груза ответственности, как у Александры, не потянет он, и знает это.

Да о чем она вообще?! Филимонов — это ее кирпичная стена сзади в делах!

Ира? Да нет!

Ирка за нее под пули встанет, если понадобится, Александра это знала так же хорошо, как то, что завтра наступит рассвет! У нее были для такой отчаянной преданности причины. Иринка, случись что с Сашкой, пропадет. Сразу!