Линси Сэндс - Сладкий след поцелуя

• Название: Сладкий след поцелуя
• Автор: Линси Сэндс
• Издательство: АСТ, Астрель
• Жанр: Любовно-фантастические романы
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-17-066955-4, 978-5-271-32464-2

Частный детектив Джеки Моррисей вынуждена признать: «ночной охотник» Винсент Аржено — самый потрясающий мужчина из всех, кого она встречала в жизни. И не беда, что он вампир, — у представителей сильного пола случаются недостатки и похуже.

Впрочем, Джеки не должна влюбляться в своего клиента, ее задача — помешать убийце превратить его в прах.

Но есть ли на свете женщина, способная устоять перед красавцем, который развивал свои таланты обольстителя последние четыреста лет и может заворожить жертву одним лишь поцелуем?..

---

Что до своих законов, то Джеки хотя и хотела, чтобы бессмертные следовали всем человеческим законам, но все же понимала, что бессмертные так рассеяны по свету, что дознаватели просто не в состоянии заставить их эти законы выполнять. И поэтому они остановились на законах, действительно для них важных, например таких, как обязать всех пить только фасованную кровь и не трогать смертных, за исключением случаев крайней необходимости или по медицинским показаниям, когда требуются живые доноры. Остальные законы, похоже, были просто направлены на то, чтобы не перенаселить землю, разрешая родить только одного ребенка раз в сто лет и обратить только одного смертного за всю жизнь.

Джеки знала, что нарушение этих законов каралось смертью, причем очень мучительной. Согласно отцовским документам, последнего бессмертного, попытавшегося обратить более одного разрешенного смертного, выследили здесь, в Калифорнии. Его привязали к столбу и оставили на весь день на солнце, а на закате обезглавили. Обезглавливание, вероятно, было самым милосердным эпизодом в этом действе. Настоящее наказание — это пребывание целый день на солнце, в результате чего происходит обезвоживание и наночастицы, нуждающиеся в крови, начинают поедать собственные органы осужденного. По словам Бастьена, для них не существовало более страшной пытки, и преступник умолял как можно скорее отрубить ему голову и избавить от мук.

— А сколько всего дознавателей? — внезапно спросила Джеки. Ее это давно интересовало.

— Я точно не знаю, — ответил Винсент и предположил: — Здесь, в Северной Америке, вероятно, дюжина или около того.

— А сколько здесь живет бессмертных?

Он покачал головой:

— Скажу вам честно: я этого не знаю. Вероятно, что-то около пятисот. В Северной Америке.

— А в Европе?

— Больше, — серьезно ответил он.

Джеки кивнула. Она знала, что европейскими бессмертными правит другой Совет, отличающийся от североамериканского, и между ними уже много столетий существуют трения, начавшиеся тогда, когда часть бессмертных покинула Европу, испугавшись охоты на ведьм, и перебралась в Америку. Европейский Совет считал, что эмигранты по-прежнему должны подчиняться им, но семьи эмигрантов имели другую точку зрения, понимая, что европейский Совет далеко и уже не занимается их делами. Они хотели управлять своей жизнью самостоятельно.

По словам Бастьена, последовавшая битва в некотором роде повторила американскую войну за независимость, хотя и в меньших масштабах, и в конце концов европейский Совет просто умыл руки, оставив этих людей в их новом мире. Собственно, у него и выбора не было — они не жили в Америке и не могли контролировать эмигрантов.

Джеки, сменив тему, задала вопрос, который мучил ее с момента прибытия в Калифорнию:

— А сколько крови вам требуется в день?

Винсент поколебался, но ответил:

— Большинству хватает трех-четырех фасованных пакетов. Некоторым нужно больше. У всех по-разному.

— А вам? — спросила Джеки. — Сколько человек в день вы кусаете?

— Теперь только одного или двух.

— А почему вам нужно меньше крови?

— Не то чтобы мне нужно меньше, но… — Он равнодушно пожал плечами. — Я питаюсь только для того, чтобы держаться на ногах.

— Чтобы держаться на ногах… — повторила Джеки, вспомнив разговор с Тайни. По его словам, Маргарет считает, что Винсент сильно похудел. Очевидно, питаться «чтобы только держаться на ногах» недостаточно. — Почему?

Винсент не стал делать вид, что не понял вопроса, однако, отвечая, отвел взгляд.

— В последнее время охота стала казаться мне ужасной скукой.

— Скукой? — обеспокоенно переспросил а Джеки, чувствуя, что это очень плохо.

— В последнее время мне все кажется докукой, — недовольно признался Винсент. — Вы были правы. До того как вы с Тайни приехали, я ничего не ел. Я перестал есть лет триста тому назад. Вообще следовало бы, потому что еда помогает создавать собственную кровь, уменьшая потребность в той, которую приходится пить, но еда, как и охота, стала скукой. Мне стало скучно есть, и не стоит оно тех хлопот.

— Стало скучно есть? — Джеки уставилась на него, уверенная, что он просто шутит. Ей никогда не приходило в голову, что вампиры не едят от скуки, и верилось в это с трудом. Ну как можно думать, что еда — это скучно?

Винсент фыркнул, увидев ее реакцию:

— Да.

— Значит, вы все перестали есть от скуки?

Винсент помялся, но продолжил:

— Некоторые перестали, а некоторые — нет. Мой кузен Люцерн родился на двести лет раньше меня, в те времена, когда габариты и сила имели большое значение. Он был воином, крупным и мускулистым. А мышечную массу не так легко поддерживать. Он всегда не только пил кровь, но и ел обычную пищу, а когда устал от еды, все равно продолжал есть по необходимости, чтобы поддерживать мышечную массу. А мою кузину Лисианну это никогда не волновало, потому что она женщина, и когда ей надоело, она просто перестала есть… А потом опять начала, когда познакомилась с Грегори.

— А вас не волнует мышечная масса? — спросила Джеки.

Винсент усмехнулся и вытянул вперед руки.

— К тому времени как я родился, в любом сражении мастерство ценилось больше силы. Мы дрались на дуэлях, на шпагах или на пистолетах. Мне не приходилось орудовать огромным мечом, как Люцерну, поэтому не было необходимости и в такой мускулатуре. Да я никогда к этому не стремился. А когда устал от еды, просто перестал есть.

Джеки склонила голову набок и смерила его взглядом. Он говорил так, будто был тощим мальчишкой, а ведь это было не так. Он не такой мускулистый, как Шварценеггер, но у него хорошая мужская фигура, отличное телосложение.

Она покачала головой:

— Мне очень трудно понять, как можно считать еду скучной.

Винсент прыснул, увидев ее озадаченное лицо:

— Через пару сотен лет многое уже становится скучным.

— Например? Что еще вам наскучило? К чему еще вы потеряли интерес?

— К сексу.

Ответ оказался неожиданным, и Джеки покраснела. Хорошо, что у бассейна было темно.

— Что, язык проглотили? — поддразнил ее Винсент.

— Я просто не знаю, как реагировать, — пробормотала Джеки. — Думаю, это так же противоестественно, как то, что может наскучить еда.

— Да, я и сам себе удивляюсь. — Он вздохнул. — Когда-то мне очень нравился секс. И я был в нем хорош.

Теперь Джеки действительно не знала, что сказать. Винсент произнес это так невозмутимо — не хвастаясь, просто констатируя факт. Так, например, можно говорить о том, что ты классно разгадываешь кроссворды. Трудно не поверить, что это правда. А с другой стороны, все мужчины считают, что они искусны в сексе, и не важно, так ли это на самом деле.

Джеки надоело взбивать ногами воду, поэтому она тоже подплыла к бортику и уцепилась за него чуть в стороне от Винсента, чтобы дать отдых ногам.

— Ну, хватит обо мне, — внезапно произнес Винсент. — Я знаю, что ваш отец основал детективное агентство. А ваша мать? Чем занималась она?

— Мама умерла, когда мне было четыре года, — ответила Джеки. — Я ее почти и не помню. Она работала секретарем в папиной фирме и до моего рождения, и после.

— Так вас растил отец?

Джеки кивнула, и Винсент спросил:

— И кем же вы были в детстве — сорванцом или барышней?

Вопрос позабавил Джеки. Она улыбнулась, но тут же удивленно моргнула, потому что Винсент добавил:

— Я думаю, вы были сорванцом.

— Почему? — с подозрением спросила она.

Винсент пожал плечами:

— Единственный ребенок, которого растил отец. Вероятно, вам приходилось постоянно завоевывать его внимание. Обычно это приводит к тому, что девочка старается заменить отцу сына, которого у отца нет, и именно так добиться его одобрения.

Джеки нахмурилась. Она в самом деле была сорванцом и действительно вела себя как мальчишка, чтобы добиться внимания и одобрения отца. Может быть, она и продолжает это делать по инерции, несмотря на то что отец уже умер.

— Пойдемте. — Винсент неожиданно подпрыгнул и оказался на плитках у бассейна. Он наклонился и протянул руку Джеки. — Вы уже дрожите, пора выбираться из воды.

Джеки с удивлением отметила, что он прав — она действительно дрожит. Сначала она чуть было не отвергла его руку, но, подумав, вздохнула и уцепилась за нее. Винсент сжал ее пальцы, и Джеки в момент оказалась на плитках, которыми было вымощено патио. С нее капало. Винсент вытащил ее из воды одной рукой, причем без особых усилий, и прежде чем она это осознала, он уже взял полотенце и закутал в него Джеки.

Ей бы уже давно не стоило так удивляться, но всякий раз ее поражало, насколько сильными и быстрыми были бессмертные. Джеки хорошо знала, что, находясь среди людей, эти существа лишь частично используют свою энергию и передвигаются, по их понятиям, со скоростью улитки. Благодаря этому окружающие воспринимают их как обычных смертных.