Ален Демюрже - Жак де Моле: Великий магистр ордена тамплиеров

• Название: Жак де Моле: Великий магистр ордена тамплиеров
• Автор: Ален Демюрже
• Издательство: Евразия
• Жанр: История
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-8071-0322-2

Каждому известен трагический конец ордена Храма, военно-монашеского ордена, основанного в XII веке, одного из самых могущественных на Западе, процесс против которого, начатый Филиппом Красивым в 1307 г., еще и по сей день питает множество легенд и порождает много споров. Возможно меньше знают Жака де Моле (ок. 1244-1314), последнего великого магистра ордена Храма, который погиб в пламени костра за то, что не пожелал отречься от своего ордена.

Правду сказать, об этом человеке, уроженце Бургундского графства, в течение почти всей его негромкой карьеры на Востоке мало кто слышал. Избранный главой тамплиеров в 1292 г., он пережил исчезновение латинских государств после взятия Акры мамелюками. С Кипра, куда отступили христиане Востока, он воодушевлял их на борьбу за возвращение Иерусалима, опираясь на союз с монголами. Но эта стратегия провалилась, и великой мечте пришел конец. Приглашенный во Францию папой Климентом V для обсуждения вопросов крестового похода и слияния орденов Храма и Госпиталя, Моле попал в ловушку в результате интриги, которой он не разглядел и которая стала роковой для тамплиеров.

Ален Демюрже, используя неизданные документы, недавно оказавшиеся в его распоряжении, обозревает жизненный путь человека малоизвестного, о котором потомки часто судили дурно, но не лишенного ни характера, ни амбиций. Попутно уточняя некоторые даты и данные, казавшиеся до сих пор неоспоримыми, он в увлекательном расследовании выявляет меру ответственности последнего великого магистра за исход процесса ордена Храма и подлинные мотивы его поведения.

---

Если верить Гишару де Марсиаку, который был губернатором Монпелье от имени короля, а значит, находился в городе во время заседания капитула, или Гильому д'Арраблуа, тамплиеру, то речь шла о мерах, касающихся «способа управления, и о пище».[280] Поскольку переезд на Кипр создал для тамплиеров новую ситуацию, они больше не находились на фронте постоянно. Поэтому Жак де Моле хотел ввести некоторые ограничения в предписания устава. Что касается пищи, известно только одно конкретное предложение — ограничить потребление мяса одним днем в неделю вместо трех, которых требовал устав.[281] Когда позже Жак де Моле будет возражать против объединения своего ордена с орденом Госпиталя, он сошлется на это, доказывая, что устав ордена Храма строже, чем у его великого соперника; этот аспект тамплиерской идентичности надо было подтвердить, чтобы сделать из него оружие в борьбе с критиками, и для того же, вероятно, следовало искоренить кое-какие злоупотребления.

Другим вопросом, о котором, похоже, много говорилось на капитулах, был вопрос о милосердных делах, которыми занимается орден. Добрые дела на Кипре были в том числе и одним из оправданий просьбам о помощи на Западе. Долг милосердия возлагался на любой монашеский орден, но природа этого долга различалась в зависимости от главного призвания ордена: подавать милостыню и кормить бедняков полагалось всем, но оказание гостеприимства, прием бедных и больных и забота о них были особой задачей странноприимных орденов. Во время процесса одна из статей обвинительного акта против ордена касалась выполнения долга милосердия. Показания тамплиеров красноречивы. Допрошенный на Кипре Пьер де Торвоне, рыцарь, ответил: «Неправда, что не подавалась милостыня. Напротив, ее подавали в обилии, повсюду, где у ордена была капелла. Подавали ее три раза в неделю: раздавались десятая часть хлеба, выпеченного в доме, и остатки со стола, и деньги, а иногда и другое. И он добавил, что Храм не обязан проявлять гостеприимство [в отличие от Госпиталя]. Тем не менее если монахи, рыцари или другие просили приюта в каком-либо доме ордена, им давали приют и тепло принимали».[282]

Этот вопрос был чувствительным, и тамплиеры, должно быть, уже защищались от обвинений в связи с этим на Втором Лионском соборе в 1274 году. Сам Жак де Моле оправдывался во время одного допроса: «Он не знал орденов, где подавали бы больше милостыни, чем в ордене Храма, ибо во всех домах ордена согласно общему уставу означенного ордена подавали милостыню трижды в неделю всем, кто хотел ее получить».[283] Однако следует сделать оговорку: во время поездки на Запад великий магистр, так как орден на Востоке испытывал большую нужду, мог попросить не слишком усердствовать в этом деле и ограничиться предписаниями устава. Поднимался ли на этих капитулах вопрос о ритуале вступления в орден? Не предвосхищая того, что станет одним из ключевых пунктов обвинений против тамплиеров в ходе процесса, мы можем задуматься: когда Жак де Моле выступал на капитуле 1291 г. на Кипре, требуя реформ в ордене, включил ли он в свою программу этот вопрос? На мысль об этом наводит свидетельство Жана Сенана, уже упоминавшееся. Встретил ли великий магистр сопротивление внутри ордена Храма, помешавшее ему пойти дальше в выполнении реформаторской задачи? Или не выказал в этом деле особой боевитости? К этому мы вернемся в главе, посвященной процессу.

Внимание Моле на Западе неизбежно привлекла и история с объединением орденов. Великий магистр враждебно относился к этой идее, и свою позицию он позже изложит папе Клименту V. Этот вопрос, как мы увидим, встал со времен Второго Лионского собора в 1274 г., и Жак де Моле обсуждал его с папой, с королем Сицилии Карлом II, который в 1292 г. высказался по нему одобрительно, и, вероятно, с королями Англии, Арагона и Франции: позиция первого неизвестна, второй был враждебен этой идее, а Филипп Красивый ее безоговорочно одобрял.

Наконец, возникал ли при этой поездке, во время визита в Арагон в 1294 г., вопрос о перенесении резиденции ордена на Запад, точнее, в Пеньисколу? Говорят, да. Согласно Лорану Дайе, уже Хайме I желал, чтобы орден Храма обосновался в Ибице, которую еще предстояло завоевать. Хайме II снова предложил такой переезд.[284] Мы видели, что в 1294 г. в обмен на Тортосу тамплиеры получили Пеньисколу в королевстве Валенсия. Очень многочисленные акты в Архивах Арагонской короны, относящиеся к 1294-1307 гг., показывают, как тамплиеры методично осваивали уступленную территорию — имения, соляные копи и всевозможные права. В 1294 г. тамплиеры предприняли строительство мощного замка, который и по сей день озадачивает историка. Зачем на столь восхитительном месте, доминирующем над морем, было строить такое сооружение, настолько обширное и тщательно укрепленное? Почему здесь? в это время? Аргумент об отвоевании эмирата Гранады и борьбе с гранадскими мусульманами убедителен лишь наполовину, потому что фронт проходил гораздо южнее; правда, нападения мусульман с моря все еще были возможны, но и этот аргумент уязвим, ведь в этой сфере превосходство каталонцев было очевидным. Может быть, Пеньисколу хотели сделать резиденцией ордена, изменив его миссию и сосредоточив его на борьбе с испанскими маврами?[285] Такую гипотезу не подтверждает ни один письменный документ. Приемлемо ли каменное доказательство? Конечно, в 1294 г. тамплиеры начали строить внушительный и дорогостоящий замок. Но в это время Жак де Моле рыскал по Европе, добиваясь помощи для Святой земли. Святая земля не в Испании, а Гранада — не Иерусалим. Резиденция ордена Храма, руководство ордена находились на Кипре, и в течение всего магистерства Жака де Моле они останутся там.

Успех турне Жака де Моле по Европе не был гарантирован. Конфликты между государствами, примат европейских интересов над всеми остальными, как у светских государств, так и у папства, представляли собой громадное препятствие: магистр слышал много красивых слов и мало обязательств. Но возникало и еще одно препятствие. Образ ордена Храма и вообще военных орденов был не самым привлекательным. При всей их храбрости на тамплиеров, еще в большей степени, чем на госпитальеров, могли возлагать ответственность за гибель Иерусалимского королевства — и справедливо, ведь они сами провозглашали себя его лучшими защитниками.[286] Чтобы восстановить замаранный имидж своего ордена, Жак де Моле должен был одновременно проявлять кротость, дипломатичность и демонстрировать решимость использовать орден Храма в боях, ведущихся на Востоке. Не будем пока выносить суждений о личности великого магистра. Отметим только, что в документах, относящихся к его путешествию и его отношениям как с папой, так и со светскими монархами нет никаких свидетельств, чтобы он когда-либо проявил неосторожность, неловкость или надменность. Соблазнительно было бы сказать, что он «отработал безукоризненно».

Он сумел сохранить свои дружеские связи, о чем свидетельствуют «подарки» нескольким приближенным папы Бонифация VIII, отношения с которым, как мы увидим, похоже, были превосходными.[287]

Речь идет об обмене вежливостями. Папа, как мы видели, в 1295 г. подарил ордену Храма бенедиктинский монастырь в Торре Маджоре; 7 апреля 1300 г. туда был делегирован брат-капеллан из ордена Храма, имевший право вести себя, как сочтет нужным, назначать и смещать, проверять и поправлять клириков и прочих церковных служителей, подвластных монастырю.[288] 20 июля 1296 г. папа также уступил Жаку де Моле и ордену Храма дом со всеми пристройками в Ананьи под предлогом, что у тамплиеров в Приморской Кампанье нет никакого прибежища.[289] Но орден Храма тоже отдавал. Так, 9 марта 1300 г. Бонифаций VIII мог вознаградить двух рыцарей из числа своих приближенных (отца и сына) «виллой», или каструмом, переданным римской церкви «в дар братом Жаком де Моле».[290] Действуя более напрямую, Жак де Моле после Арля, где он собирал генеральный капитул ордена, предоставил несколько командорств или бальяжей Храма в Испании брату ордена Хуану Фернандесу, исполнявшему обязанности кубикулярия (то есть спальника) при папе.[291]

Эти хорошие отношения с папой Бонифацием VIII отразились в ряде булл, изданных 21 июля 1295 года. Одна предоставляла тамплиерам на Кипре те же свободы и иммунитеты, какими они пользовались в Акрском королевстве; другая освобождала братьев от предоставления своих полномочий нунциям и легатам папы, кроме как если те являются кардиналами; ряд булл был направлен европейским суверенам, рекомендуя им орден, его магистра и его членов; наконец, последняя, не столь банальная, адресована архиепископам и просит их обратить на путь истинный тамплиеров, восставших против магистра ордена, и вернуть их в повиновение последнему.[292]

Эта булла не может не интриговать. Что за восставшие? Какова причина их восстания? Кстати, что понимать под этим термином «восстание»? Может быть, попытки изменить некоторые традиции ордена изначально вызвали раздражение (скорей, чем открытое восстание, никаких следов которого в других местах не найти) у некоторых тамплиеров? Я могу только поставить вопрос.