Алексей Щербаков - Интервенция

• Название: Интервенция
• Автор: Алексей Щербаков
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-9717-0968-8

Великая Смута, как мор, прокатилась по стране. Некогда великая империя развалилась на части. Города лежат в руинах. Люди в них не живут, люди в них выживают, все больше и больше напоминая первобытных дикарей. Основная валюта теперь не рубль, а гуманитарные подачки иностранных «благодетелей».

Ненасытной саранчой растеклись орды интервентов по русским просторам. Сытые и надменные натовские солдаты ведут себя, как обыкновенные оккупанты: грабят, убивают, насилуют. Особенно достается от них Санкт-Петербургу.

Кажется, народ уже полностью деморализован и не способен ни на какое сопротивление, а способен лишь по-крысиному приспосабливаться к новым порядкам. Кажется, уже никто не поднимет их, не поведет за собой… Никто? Так уж и никто? А может быть, все-таки найдутся люди, которые начнут партизанскую борьбу с интервентами? И может быть, не только люди…

---

Тех, кто в наручниках, было человек десять – все больше крупные парни, чей вид рождал предположение, что некоторые люди произошли не от обезьяны, а от быка. В многокомнатной квартире на втором этаже, которая, видимо, когда-то служила жилищем богатого человека, а потом превратилась в логово одной из питерских банд, остались лежать еще пять трупов, которые не сообразили вовремя поднять руки. Отстреливаться пытались, дурачки. Хотя по тому, как это они делали, к армии никто из них и близко не подходил.

Теперь все оставшиеся в живых бандиты стояли во дворе. Возле парадной морпехи раскладывали для предстоящей телесъемки изъятый у бандитов арсенал – автоматы Калашникова, пистолеты, ножи и несколько единиц странного вида оружия, которое тут называли obrez. Сержант, рыжеволосый детина таких габаритов, что Шварценеггер по сравнению с ним выглядел бы заморышем, с руками размером с ляжку среднего человека, вразвалку приблизился к Джекобу:

– Слушай, журналист, троих приказано выделить на вашу долю. Давай, сам выбирай из этой сволочи тех, которые вам для работы нужны.

Джекоб оглядел уныло топтавшихся парней и указал на двоих, чей вид не просто говорил, а прямо-таки кричал, что их дом – тюрьма. Они являлись практически идеальной иллюстрацией к теориям Ломброзо. Потом, поколебавшись, журналист ткнул пальцем в сторону третьего. Тут он руководствовался уже не профессиональными соображениями – в глазах у этого парня оставалось нечто человеческое. Последнего ему стало просто жалко – Джекоб знал, что будет дальше.

Сержант кивнул – и этих троих потащили к грузовику и без особых церемоний зашвырнули внутрь, туда же прыгнули двое морпехов. Пойманным бандитам сковали наручниками и ноги. От греха подальше. Эти трое будут теперь служить, так сказать, агитационно-пропагандистским материалом. Бандитов запечатлеют во всех ракурсах аккредитованные при армии журналисты – и их рожи пойдут гулять по эфиру в качестве доказательства, что, во-первых, корпус генерала Адамса активно трудится по наведению порядка в Петербурге, а во-вторых, что все происходит с соблюдением демократических процедур и прочего гуманизма, о которых в Европе и Штатах не дает забыть толпа либеральных горлопанов, которые очень заботятся о правах бандитов – видимо, их самих никогда не грабили, а их дочерей не насиловали. Джекоб за время пребывания в Петербурге успел узнать, что вытворяли здесь эти быкообразные рожи и им подобные. Крупные преступники, которые все-таки умеют поддерживать порядок в уголовной среде, давно убыли в иные страны, где у всех у них имелись банковские счета и недвижимость. Осталась всякая сволочь – лишенная мозгов, зато полная совершенно первобытной свирепости.

Проследив за своими подчиненными и убедившись, что наглядный материал надежно упакован, сержант снова кивнул и, усмехнувшись, оглядел оставшихся. Его усмешка не сулила ничего хорошего тем, кому не повезло попасть в кузов машины.

– Я требую адвоката! – вдруг заорал один из бандитов на ужасном английском. Видимо, он вспомнил какой-то фильм из американской жизни.

– Сейчас будет тебе адвокат. И судья будет. Добрый старый американский судья. По фамилии Линч, – хмыкнул сержант. И скомандовал своим: – Давайте их всех вон под ту арку!

Бандитов погнали на задний двор, где была очень удобная стенка. Вскоре оттуда послышалось деловитое тявканье штурмовых винтовок…

Это была рядовая операция по зачистке – такие теперь в пожарном порядке проходили по всему городу. Кроме непосредственной задачи – очистки города от криминальных элементов, имелись и, так сказать, внутренние причины лихорадочной спешки, с которой проводилась эта акция.

После происшествия с грузовиками генерал Адамс слегка озверел и решил, что солдаты разложились от безделья. Так оно, впрочем, и было. Солдаты наконец-таки осознали, что город не совсем еще разграблен, что в нем полно бесхозных ценных вещей. Петербург неудержимо потянул солдат к себе. Так что компании солдат, с рассеянным видом шатающихся по улицам и разглядывающих окна домов в рассуждении, куда бы залезть, – стали совершенно обыденным зрелищем. Сразу же неведомо откуда появились специалисты, прекрасно разбирающиеся в тонкостях высокого искусства мародерства. Конечно, тон задавали те, кто ранее побывал в горячих точках. Но и среди новичков нашлось множество таких, кто очень хорошо соображал – куда лезть и что брать. Кстати, офицеры не отставали. Они шарили по квартирам и недоразграбленным магазинам наперегонки с солдатами. Джекоб подозревал, что на обратном пути миротворцы будут напоминать караван навьюченных ишаков – это когда из-под горы поклажи торчат только ноги.

Хватало и обыкновенного раздолбайства. Участились пьяные драки. И если бы все ограничивалось виски. Кое-кто из военнослужащих, несмотря на строжайшие запреты, успел проложить дорогу на Сенную площадь, где задешево продавались сушеные грибочки, которые, как уверяли знатоки, были почище ЛСД. В результате большой бетонный дом возле Смольного пришлось спешно оборудовать под госпиталь. Точнее, под психиатрическое отделение, потому как многие попробовавшие местного кайфа как ушли в тонкий мир, так оттуда и не вернулись. Теперь лежали на койках и ходили под себя. Ничего удивительного во всем этом не было. Солдаты торчали в городе без особой цели. В такой ситуации даже великая армия Наполеона превратилась в Москве черт знает во что. Что уж говорить о сброде, который имелся у генерала Адамса. Следовало срочно предпринимать активные действия, дабы солдаты совсем не озверели от безделья.

Было и еще одно обстоятельство. Предстояла дележка большого пирога – и многие торопились застолбить участки на питерской земле. Город рассматривался как своеобразный плацдарм для дальнейшего процесса внедрения цивилизации в Россию. Предполагалось, что, превратив Петербург в эдакий форпост западного мира, американцы найдут множество убежденных помощников в других, куда более нужных в стратегическом отношении регионах. Серьезных помощников. Потому что прошлые демократические друзья американцев, как оказалось, умели только воровать. Они подходили для развала страны, но эту задачу они уже выполнили. А больше эти господа ничего не умели.

Поговаривали к тому же, что президент и его команда связывали свои надежды на второй срок именно со скорым и успешным завершением операции в Петербурге.

В общем, генерала Адамса торопили. И дали понять: о демократии разговоры будут позже. А пока надо любыми средствами очистить город от сомнительных элементов. В общем, солдатам был дан приказ стрелять на поражение при любых попытках сопротивления. Да и без них тоже.

Этому радовались все. Генерал – потому что ему не улыбалось строить концлагерь, охранять его и кормить свору выловленных уголовников. Солдаты – потому что такой метод зачистки был куда проще и веселее.

Нет, все происходило очень даже гуманно. Для начала с помощью листовок и джипов-«звуковок» генерал объявил, что дает бандитам три дня на то, чтобы сдать оружие и встать на учет. Разумеется, никто не сдал и не встал. Бандиты, как выяснилось позже, решили, что генерал в игры играет. Но мистер Адамс был боевым генералом, а не парламентским болтуном. За свои слова он привык отвечать. Так что через три дня началось большое веселье. Благо убежища бандитов были прекрасно известны. Местные жители не питали к ним никаких добрых чувств, а потому с радостью их сдавали. Так что дело было нехитрое – ездить по известным адресам, вылавливать и ставить к стенке.

Конечно, кое-кому из пойманных бандитов все-таки сохраняли жизнь – для презентаций, для показа по новостям. Цивилизованному миру ни к чему знать, какими методами наводят порядок за его пределами. Но с остальными уголовниками не церемонились.

Понятное дело, на такие зачистки журналисты не допускались. Но для Джекоба было сделано исключение. Генерал мыслил так – если никому не позволить, начнут искать обходные пути. И ведь все равно найдут. Значит, кого-то нужно допустить. Джекоб парень надежный. Он бывал на настоящей войне и не верит во всякие глупости вроде прав человека. Он расскажет только то, что надо будет рассказать.

– Сержант, что у нас еще на сегодня? – спросил журналист после того, как солдаты вышли из подворотни, а трупы покидали в другую машину.

– Есть один объект. Там ожидается кое-что повеселее, чем расстреливать этих тупых обезьян. О нем только сегодня утром стало известно – и его велели ликвидировать обязательно сегодня, пока тамошние ублюдки не расползлись. По машинам!

* * *

Район, куда они направлялись, если верить карте, назывался Коломной. Забавное это было место. В других центральных районах города оставались следы последнего кратковременного экономического бума, который так внезапно закончился, – и посреди потрепанных, но красивых старых домов торчали спешно слепленные постройки, которые местные архитекторы, судя по всему, передрали из третьесортных американских архитектурных журналов. В Коломне ничего такого не наблюдалось – видимо, истерическое процветание, которое, как оказалось, было лишь агонией, сюда добраться не успело. Вокруг, куда ни взгляни, простирались донельзя обветшавшие улицы. Впрочем, кое-что пытались соорудить и здесь. На берегу канала, позади великолепного старинного театра, находилась громадная пустая площадка, обнесенная бетонным забором, за которым просматривался хаос каких-то бетонных конструкций. Видимо, тут что-то строили, строили, но так и не построили.