Александр Шубин - Социализм. «Золотой век» теории

• Название: Социализм. «Золотой век» теории
• Автор: Александр Шубин
• Издательство: НОВОЕ ЛИТЕРАТУРНОЕ ОБОЗРЕНИЕ
• Жанр: История
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-86793-547-4

Книга известного историка А.В. Шубина – результат многолетнего исследования путей развития социалистической мысли от Мора до Ленина – своего рода энциклопедия социалистических идей, но написанная как документальный роман. Приверженцы марксистских, анархистских и либеральных идей сводят интеллектуальные счеты друг с другом. А автор книги возвращает эти споры в рамки научной объективности. Читателю откроется непривычная картина борьбы в Интернационале, общинных экспериментов, Парижской Коммуны, российских революций. Книга предназначена для историков, политологов, философов, социологов, участников общественного движения.

---

По мнению левых социалистов война несет не только варварство, но и прогресс. Происходит усиление государственного капитализма, то есть образование «железной пяты» не на глобальном, а на национальном уровне. Но, как отмечает Ленин, огосударствливание – начальная мера диктатуры пролетариата. Соответственно, эти меры империализма – продвижение в ту же сторону, куда предлагают двигаться марксисты. Из этого в 1917 г. Ленин сделает вывод: «Государственно-монополистический капитализм есть полнейшая материальная подготовка социализма, есть преддверие его, есть та ступенька исторической лестницы, между которой (ступенькой), и ступенькой, называемой социализмом, никаких промежуточных ступеней нет»[1103].

Страшное для марксизма предзнаменование – «железная пята» государственного капитализма – это «почти» социализм. Нужно срочно найти качественное различие между государственным капитализмом (в котором буржуазия уже не господствует полностью, а подчиняется государству, бюрократии) и диктатурой пролетариата, где сохраняются те же меры государственного господства над хозяйством, но в структуре государства что-то должно быть принципиально иначе, чем у капиталистов. Иначе это будет не диктатура пролетариата, а тот же государственный капитализм. При этом пространство для теоретического поиска левых марксистов оставалось очень узким. Это – марксистская ортодоксия за вычетом того в наследии Маркса, что взято на вооружение социал-демократическим «мейнстримом» во главе с Каутским. Ведь этот путь показал свою тупиковость – вожди западной социал-демократии просто интегрировали рабочее движение в систему государственного капитализма. Ленин начинает собирать материал для работы, которая получит название «Государство и революция». Размышления на эту тему проходили у Ленина в острой дискуссии с Бухариным, который настаивал: изменение характера государства во время социалистической революции окажется настолько решительным, что диктатура пролетариата будет уже не государством. Последним аргументом в этом споре были цитаты Маркса, который в 70-е гг. сдвинулся к антиэтатизму. Ленин в борьбе с правой социал-демократией должен был занять левый фланг марксистского течения. Со времен Парижской коммуны не нужно было придумывать ничего нового: марксистское понимание социально-экономических задач революции совмещалось с политическим федерализмом и бланкистской тактикой. Этот «купаж» станет основой политики большевизма в 1917-начале 1918 гг. Революция 1905 г. предоставит для этого отечественную форму самоорганизации – советы. Замена государства самоорганизацией (коммуной, советами) и должно стать качественным отличием государственного капитализма и социализма, а также «диктатуры пролетариата».

* * *

Мировая война ослабила империалистическую систему в ее ядре. Ленин, с его моделью социализма-фабрики, считал, что для преодоления капитализма осталось сменить надстройку, свалить империалистическое государство.

Но если социально-экономически капитализм, с точки зрения Ленина, вплотную подошел к социализму в развитых странах, то политически он укрепился, воспользовавшись ресурсами периферии, чтобы подкупить верхи пролетариата. Раз империализм получает дополнительные жизненные соки с периферии, то и решающий ущерб ему может быть нанесен там же. Сопротивление окраин приближает крушение империализма, а революции на периферии, где социальные бедствия острее (хотя и нет предпосылок для социализма) могут стать толчком для революционизации пролетариата в ядре империалистической системы.

Идея антиимпериалистической борьбы сближает Ленина с народничеством. Восприняв марксистскую модель развития капитализма для стран Запада, теоретики эсеров дополняли стадиальный взгляд на развитие общества цивилизационным, подчеркивая стратегическое различие путей развития разных стран.

Подводя итог теоретическим поискам эсеров начала века, В. Чернов писал: «тот факт, что всякий национальный пролетариат становился непосредственно наследником именно своего национального капитализма, при наличности национальных капитализмов, занимавших на мировом рынке привилегированное положение, делал самих пролетариев чересчур заинтересованными в наследстве, в состав которого входили эти привилегии»[1104].

То, что Ленин воспринимает как подкуп, Чернов характеризует как глобальную иерархию народов. Чернов здесь развивает идеи народников 70-90-х гг. «Наличность «обетованных земель капитализма», стран, где капитализм пользуется монопольным положением в мировой борьбе за хозяйственную мощь, предполагает наличность и других стран, стран – данниц»[1105]. В них соотношение благоприятных и разрушительных сторон капитализма гораздо хуже.

То же явление можно проследить и внутри капиталистических стран, прежде всего в неэквивалентности обмена города и деревни. Значит, борьба крестьянства и народов «третьего мира» («мировой деревни», выражаясь более поздним термином Мао Цзэдуна) против империализма – это не консервативное движение, направленное против капитализма, а революционная борьба против империалистического центра, которая дестабилизирует его и облегчает задачи революционного пролетариата (вариант идеи Маркса и Энгельса о необходимости «нового издания крестьянской войны»).

Ленин приходит к близким выводам иным путем (хотя, развивая свои идеи в борьбе с народничеством, он не мог не испытывать влияния со стороны оппонентов). Важнейшим аргументом для него стала революция 1905-1907 гг. Она доказала возможность мощного пролетарского движения в отсталой стране и революционность крестьянства как союзника пролетариата. Вместе с тем революция в России 1905 г. и последовавшая за ней серия революций в Иране, Турции и Китае, охарактеризованная Лениным как «пробуждение Азии», показали, что революционное движение за пределами развитых империалистических стран гораздо активнее. Это понятно – там еще происходят процессы, аналогичные тем, что имели место в истории Европы в первой половине – середине XIX века. Если в Западной Европе национальное возрождение уже выродилось в империалистический шовинизм и национальное господство, то на периферии национальные движения сохраняют освободительный потенциал, особенно – сталкиваясь с империалистическим господством.

Стратегическое размежевание в социал-демократии, таким образом, получает свое логическое продолжение. Правая социал-демократия находит союзника в социал-либерализме и буржуазном модернизме (поддержка буржуазного прогресса, пока он не выработает своих возможностей), а левая – в крестьянстве, бунтующем против капиталистической экспансии, и национально-освободительном движении народов «периферии». Первый путь ведет к интеграции социалистического движения в социал-либерализме, к снятию цели, а второй – к подмене цели социализма задачами, которые стоят перед обществами «периферии» – индустриальной модернизацией. Это оттесняло на обочину те социалистические идеи, которые скептически относились к индустриальному прогрессу, и в то же время делало пролетариат не столь важным элементом революции, каким он был в классическом марксизме. Функции пролетариата могут выполнять и носители пролетарского учения, опирающиеся на более широкий и размытый антиимпериалистический социальный фронт, заинтересованный в модернизации.

Двойственность стратегии Ленина смущала и многих левых социал-демократов. Противоречие в левом лагере вскрылось в дискуссии о праве наций на самоопределение. Ленин, исходя из необходимости союза с национально-освободительными движениями, признал это право. Это был вариант марксовой уступки политическому федерализму. Не столь важно, какова надстройка, как решаются вопросы национальной культуры и формальных административных границ в единой мировой социалистической системе. Везде, где речь не идет об экономическом единстве и централизме, возможны самые смелые уступки союзнику. Во время войны эти идеи вызвали резкую европоцентристкую критику со стороны Люксембург, настаивавшей, что сигнал к революции может прийти только из Европы, и именно европейские страны являются носителями прогресса, из чего следует реакционность национальных движений. Ленин возражал, настаивая, что антиимпериалистические войны и выступления угнетенных народов прогрессивны, поскольку наносят ущерб империализму.

Позицию Люксембург так или иначе поддержали левые большевики – Бухарин, Пятаков и др. Для них стройность идеи был важнее тактических уступок. Ленин выступал за гибкую политику союзов. Однако, когда большевики возьмут власть в свои руки, выяснится, что тактические противоречия ведут к системным конфликтам, и коммунистам придется снова и снова делать выбор между продвижением к своей модели коммунистического общества и уступкам среде, в которой развивается их «постимпериалистический» проект. Они сами станут центром, которому придется бороться не только с империализмом в союзе с периферией, но и с самой этой периферией в интересах новой красной «империи».