Имран Касумов - На дальних берегах

• Название: На дальних берегах
• Автор: Имран Касумов
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

А Сильвио ничуть не изменился; он по-прежнему оставался узкоплечим, смуглым пареньком, только движения его стали более уверенными да голос потверже.

Вася видит, что Сильвио наклонился к Вере, что-то шепчет ей. Вера слушает, щеки ее розовеют, и она чуть заметно кивает головой. Сильвио берет топор, скрывается за деревьями. Вера с безучастным видом поднимается с пенька, отряхивает платье, берет свой бочонок и тоже идет к чаще. Она старается идти не торопясь, медленно, но ноги не слушаются ее. Девушка почти бежит. Немного погодя из чащи выходят и Вера и Сильвио: за спиной у него хворост, в руках бочонок с водой. Он сбрасывает хворост возле одной из палаток.

Васе припоминается день, когда он и Сильвио возились с секретарем Росселини. Ловко тогда Сильвио связал строптивую горничную!.. Там он вед себя как мужчина, а рядом с Верой кажется ребенком.

И этот ребенок пойдет в Триест с Мехти вместо него, Васи! Нет, надо сейчас же объясниться с Мехти.

Когда Вася проходил мимо Сильвио, тот окликнул его:

- Поздравь меня, Вася, ухожу с Михайло в Триест, взрывать "Иль-Пикколо"!

Спохватившись, что для Васи эта новость не очень приятна, Сильвио сочувственно добавил:

- А тебе нужно немного подлечиться.

Сильвио и удивило и обидело, что Вася прошел, не сказав ему ни слова.

Мехти был занят сборами в дорогу. По мнению нетерпеливого Сильвио, он что-то слишком долго возился около своей палатки.

- А-а, Вася, - стараясь не глядеть на подошедшего юношу, сказал Мехти. - Как твоя нога?

- Хоть камаринскую пляши! - бодро воскликнул Вася, понимая, почему Мехти начал именно с этого вопроса.

Мехти с озабоченным видом укладывал в сумки взрывчатку, тщательно проверял капсули детонаторов.

- Послушай, Мехти... Разве я был тебе плохим напарником? - с обидой спросил Вася.

- Ты прекрасно знаешь, что я этого не думаю! - ответил Мехти, продолжая возиться со взрывчаткой. - Но я не верю, что ты можешь плясать камаринскую!

Вася не сдавался:

- А ведь тебе стыдно, Мехти! Ты даже в глаза мне не можешь смотреть!

Мехти выпрямился, обернулся к Васе и решительно сказал:

- Не возьму я тебя с собой, Вася! - И более мягко добавил: - На этот раз не возьму.

- Да почему?..

- Сам знаешь!

- Камаринская?

- Да, ты пока нездоров, Вася. И если ты сам о себе не желаешь заботиться, мне приходится взять это на себя.

- А может, ты просто боишься, что из-за моей неповоротливости мы можем угодить в лапы к немцам?

Мехти улыбнулся:

- Нет, я и вправду только о тебе беспокоюсь. Отдохни... Надо ж ведь и другим попробовать себя в деле.

- Чего же стоит наша дружба, Мехти, - с горечью сказал Вася, - если тебе так легко заменить меня кем-нибудь другим! Ты, верно, думаешь: ну, что он делал, когда я брал его в Триест? Таскал сумки с взрывчаткой, и все! А это может сделать каждый! Нет, Мехти, рядом с тобой шел Василий, готовый в любую минуту отдать за тебя жизнь! Теперь я жалею, что не подвернулся мне случай доказать тебе это!

Мехти молчал. А Вася продолжал горячо убеждать его:

- Ну, что из того, что я хромаю? Мало ли теперь хромых немцев! Это не так уж плохо будет выглядеть - если я стану слегка хромать. Заикаюсь же я, когда это нужно? И потом мы ведь придем в город, когда будет темно... Да, знаешь, мне один человек сказал: звезды утром ложатся спать. Мы с тобой, как звезды, не спим по ночам... Правда, хорошо сказано?

- Да, - согласился Мехти. - Хорошо. Кто это сказал?

Вася ответил не сразу. Он взглянул на друга глазами, полными горя и гнева, и дрогнувшим голосом ответил:

- Она...

- Вот в этом-то все и дело, Вася! Я боюсь брать тебя с собой! Боюсь, что ты наделаешь мне хлопот, - грубовато сказал Мехти, сам взволнованный не меньше Васи.

- Нет, Мехти, ты меня плохо знаешь! - покачал головой Вася. - Я ведь понимаю, какое великое дело мы делаем... Мы не только мстители, - мы бьемся за свободу, за хорошую, добрую тишину в мире, за такую, что нарушается лишь песнями раздольными - вот как у нас на Смоленщине.

- Что же мне делать с тобой, Вася? - словно раздумывая вслух, проговорил Мехти, и Вася понял, что он колеблется.

- Как что делать? Взять меня с собой, и все будет в порядке!

- Тебе будет очень трудно, Вася!

- А тебе легко? Сильвио смелый парень, я люблю его, но он же не разведчик!

- И ты раньше не был разведчиком...

- Все равно! Скажи, с кем ты больше рискуешь? Со мной или с Сильвио?

Мехти подумал о Сильвио. Да, его можно одеть только под итальянца. Большие черные глаза с крупными зрачками, полными озорных искорок, непослушные кудри - все это совсем не характерно для немцев. А удобней иметь при себе денщика немца: к нему меньше будут придираться. И Васю в этом отношении вряд ли кто мог заменить!

- Ну, а если уж придется, - снова заговорил Вася, - то я им задам такую камаринскую, что век будут помнить!

К друзьям подошел Сильвио, взволнованный, весь сияющий от счастья, полный горячего нетерпения.

- Я готов! - он вытянулся перед Мехти, выпятил вперед грудь. Мехти смерил его оценивающим взглядом. Нет, бравым воякой он никак не выглядел!.. А слишком длинный пиджак еще больше подчеркивал маленький рост Сильвио.

Поодаль от них стояла Вера; и по тому, как она теребила свой фартук, Мехти понял: тяжело ей расставаться с Сильвио, к которому она успела уже привязаться.

- Придется тебе, Сильвио, подождать до другого раза! - разведя руками, сказал Мехти. - Сегодня ты останешься здесь...

У Сильвио вытянулось лицо; от неожиданности он не мог вымолвить ни слова: язык словно прилип к гортани. Он перевел вопросительный взгляд на Васю, но тот только виновато улыбнулся в ответ.

- Не горюй, Сильвио! - попытался утешить его Мехти. - Когда-нибудь я и тебя возьму с собой. А пока ступай к Вере: она хочет тебе что-то сказать.

Сильвио молча повернулся и ушел.

Мехти видел потом, как он сидел, мрачно, уставившись перед собой, а Вера, радостная и счастливая, старалась развеселить своего друга.

Васю и Мехти провожал чуть не весь отряд. Долго смотрели партизаны вслед своим любимцам. Фигуры их становились все меньше и меньше и, наконец, исчезли за деревьями.

На следующий день друзья уже подходили к Триесту.

Спускались сумерки... Мехти услышал вдруг зловещее воронье карканье: над небольшой ямой кружилась стая воронья. Неясное предчувствие сжало ему сердце.

Он прошел еще немного, потом остановился, снял с плеча вещевую сумку и передал ее Васе.

- Иди вперед, - сказал он, - я догоню тебя.

Когда Мехти приблизился к яме, воронье, гомоня недовольно и тяжело хлопая крыльями, поднялось в воздух и начало кружить над Мехти.

В яме были свалены трупы расстрелянных гитлеровцами людей. Мехти снял фуражку... и вдруг вздрогнул всем телом. В глаза ему бросился край знакомой клетчатой юбки. Весь похолодев, Мехти заставил себя еще посмотреть в яму. Край клетчатой застиранной юбки, разутая нога в сиреневом чулке... Сомнений быть не могло.

Мехти казалось, что он вот-вот свалится без чувств. Анжелика! Родная, неутомимая, всегда безропотная Анжелика! Сколько было вместе с ней пройдено дорог, сколько раз им приходилось вместе вырываться из обьятий смерти! Вырываться, чтобы потом снова встретиться с нею... И вот смерть оказалась сильнее... Мехти подался вперед. Еще минута, и он бросится в яму. Оглянувшись, он увидел, что к нему идет Вася.

Мехти заторопился навстречу.

Нечеловеческих усилий стоило Мехти овладеть собой. И еще трудней и горше ему было бы, если б он знал, какое чувство унесла с собой из жизни бедная Анжелика. Оно бродило в ее душе - смутное, неведомое, и останься Анжелика в живых, она нашла бы этому чувству название...

- Пошли, Вася! - стараясь говорить спокойно, позвал Мехти: - Нам еще надо застать священника!

Но Вася не двигался с места.

- Что там, в этой яме? - спросил он, устремив на Мехти испытующий беспокойный взгляд.

- Там трупы. Помнишь, они лежали в яме, когда мы проходили прошлый раз? - ответил Мехти и взял Васю за локоть. Вася вырвался от него.

- Я, нет, что-то не помню! - прошептал он и сделал шаг к яме.

- Вася! - строго окликнул его Мехти. - Ты начинаешь забывать, зачем мы идем в Триест!

Вася как-то сник сразу.

- Хорошо, - сказал он и повернул от ямы. Всю дорогу до города Вася молчал.

Когда они вошли в каменную пригородную церквушку, на них повеяло прохладой. Под сводчатыми арками церкви, утопающей в полумраке, Мехти остановил Васю.

- Ты останешься здесь, - тихо шепнул он, - будь внимателен. Налево от тебя дверь, ведущая во двор. А там можно выбраться через забор. Если ничего не случится, мы встретимся с тобой тут же. Следи, кто сюда входит.

Вася кивнул. Мехти направился в глубь церкви. В глубине ее горела единственная свеча. В ее неверном пламени пошатывались тени колонн и арок, и казалось, что церковь вот-вот рухнет. Над свечой склонилась знакомая фигурка сморщенного старичка священника. Заслышав шаги, он выпрямился.