Юлия Колесникова - Солнце бессонных

• Название: Солнце бессонных
• Автор: Юлия Колесникова
• Жанр: Любовно-фантастические романы

Я хотела бы сейчас возненавидеть свою жизнь, как ненавидела ее последние полгода и не могла. Он все изменил, и я позволила…легче было любить, чем сопротивляться…любви вампира…

---

— Мне кажется, они должны быть в учительской, в столе мисс Крат, однажды, когда мы разговаривали о кружке, я помогала относить ей подобные работы, и она складывала их именно туда.

— Это так, — самодовольно ухмыльнулся он, — я помог ей сесть в машину и заодно немного покопался в ее памяти.

— Стоп, — нахмурилась я, поворачиваясь к нему, совершенно забыв, что мне не стоит смотреть в его глаза. Сердце сразу же гулко забилось, только я встретила его внимательный взгляд. Тарелки со звоном стукнулись. — Ты же говорил, что видишь прошлое, если поцелуешь кого-то?

— Я тебя дразнил, — ничуть не смущаясь, сознался он. Его глаза лукаво блестели и мне, все тяжелее было сохранять спокойствие.

Я несколько секунд подумывала, а не кинуть ли мне в него тортом? Но Калеб легко прочитал это желание на моем лице и предостерегающе оскалил зубы в улыбке. Мне было интересно, так ли легко читаются все мысли на моем лице, как он теперь прочитал эти. Скорее всего, нет, иначе он бы давно знал, что я чувствую к нему.

— Странно видеть тебя на кухне, — он передвинулся ближе ко мне, — ты всегда такая колючая, а здесь совершенно другая, домашняя…

Я тяжело вздохнула. Видимо он увидел теперь во мне свою бывшую жену. Узнай мама, какими мыслями теперь я себя мучила, она, вряд ли рассказывала бы о его бывшей жене.

— В Чикаго я часто пекла, пока не случилось… — я замялась, подбирая другие слова, — то, что случилось.

Его глаза потеплели, и мне было больно видеть, с какой добротой Калеб смотрит на меня. Я не хотела видеть в его глазах никаких других чувств, кроме любви. Он просто убивал меня своей добротой. Никогда не думала, что пожалею, об исчезнувшей из его глаз насмешки.

— Может, хочешь поговорить о… — мягко начал он, но я жестко его перебила.

— Может, хочешь рассказать мне о своей бывшей жене?

Удар настиг цель. Глаза Калеба сразу же превратились в две льдинки. Так стало еще хуже. Жалость и доброта, были лучше злости.

— Нет, — грубо отрезал он.

— Вот и я нет, — в тон ему сказала я, воинственно выпятив подбородок.

Мы несколько мгновений упрямо мерились глазами, но я сдалась первой, и стала убирать за собой следы моего пребывания на кухне. Он, молча, начал помогать.

Тишина недолго сохранялась между нами. Самюель как раз начала собираться на вечернюю службу, и первым делом заглянула на кухню, чтобы убедиться в готовности тортов. Ей нравилась идея принести на чай что-то сделанное своими (в данный момент моими) руками, все-таки в маленьком городишке как наш, что еще оставалось делать женщинам, как не печь, заниматься рукоделием и выращивать цветы? К моему огромному ужасу все это тоже начало нравиться ей. Для Самюель такие занятия были напоминанием о том, что она леди, по рождению и по воспитанию. На мое счастье, она хотя бы не поддавалась на уговоры Терцо и не тянула меня на такого рода предприятия.

Представив себя среди этих напыщенных матрон, я еле удержалась от смеха.

— Могу ли я забирать свои шедевры? — она вопрошающе встала возле Калеба. Я еще не видела людей прекрасней, чем эти двое. Как я могла даже мечтать о Калебе?

— Да-да, — в смятении ответила я, видя, как она переводит взгляд с меня на Калеба и усмехается. Она всегда обвораживала всех людей, но Калеб, почему-то, совершенно не обращал на нее внимания. А может, просто хорошо скрывал свои чувства? Мысль о том, что Калебу может нравиться Самюель, больно ударила меня по сердцу.

— И тебе нравиться? — удивлялся Калеб, очевидно совершенно не замечая снисходительной улыбки Самюель. — Эти ваши посиделки в церкви?

— О, милый мой, хоть нас разделяет всего 20 лет, но ты еще такой ребенок, — вздохнула она и мило тряхнула своими светлыми волосами. Я же подумала, если он ребенок, я тогда кто? Младенец?

— Вера дала мне так много. Даже больше чем ты можешь себе представить.

Я старалась заниматься своим делом и не концентрировать свое внимание на них двоих, и все же они завораживали меня. Я следила за их плавными движениями, и смотрела на свое отражение в оконном стекле. Мне казалось, что я выгляжу как заплывшая жиром свиноматка, около стройной прекрасной Самюель. Разве могли оставаться вопросы, почему я не нужна Калебу?

— Ну почему же, — сухо хохотнул Калеб, — меня воспитывали в строгом католицизме. Я даже подумывал о доле священника до того как… — видимо он хотел сказать «женился», но вставил другое, — как началась война. Тогда, когда я увидел, сколько умирает невинных людей, я понял, что будь Бог на свете, он бы не позволил этому произойти.

— Не Бог вложил оружие в наши руки, и не Бог выбирал на высокие посты, тех, кто развязал войну, — как будто говоря с маленьким ребенком, терпеливо пояснила Самюель.

— Ну, хорошо, — почти согласился с нею Калеб, его движения стали порывистыми, он забывал и двигался быстрее, чем надо, от этого у меня начинали болеть глаза. — А мы с тобой? Мы с тобой ошибки природы, фантастика, так сказать. Так почему мы существуем? Зачем он позволил это?

Его раздражали разговоры о Боге, это я заметила давно. Особенно его волновал тот факт, кем является он сам. Возможно, в этом городишке, не я одна страдала депрессией. Интересно было бы взглянуть на его картины. Возможно, они полны суицидальных сюжетов. Смешно, если учесть его плохоумераемость.

— Двадцать лет назад, черную розу тоже считали фантастикой, а теперь это даже не роскошь. Если верить историям, мифам, легендам — вампиры были всегда. Просто мы, скорее некоторая мутация. Многое в эволюции зависит от мутации. Может мы другой вид человека? Все в Его власти, мы тоже.

Я тихо застонала, не имея сил слушать далее их спор. Видимо для меня звук был более тихим, чем для них. Они двое резко повернули головы в мою сторону, будто на звук выстрела.

Всколыхнулся воздух, и Самюель была уже около меня.

— Тебе плохо?

— Да от ваших разговоров кому хочешь, станет плохо, — уныло отозвалась я, и они сразу же расслабились. Просто я терпеть не могла таких споров. Каждый выбирает то во что ему верить. И хоть Калеб, делал вид, что больше не верит в Бога, это не значило, что все так. Сколько прошло лет, а он просто был еще зол, вспоминая о случившемся пятьдесят лет назад. Сколько горечи и сожалений. Возможно его схожесть в таких чувствах со мной, делали его еще более желанным. Никто иной, не мог понять, что такое сожаление. Могла ли я его любить еще сильнее, чем теперь?

Я глупо улыбнулась, смотря на его раздраженное лицо.

— Это не смешно, — сдерживая злость, прокомментировал он мою улыбку. Его глаза сузились, и он недобрым взглядом смотрел на меня.

— А что, видно как я ухахатываюсь, слушая ваш бессмысленный разговор?!

Мы снова мерили друг друга тяжелыми взглядами, я даже вздрогнула, услышав голос Самюель возле себя. Рядом с Калебом я забывала обо всем на свете.

— Весело наблюдать за вами, но я уже опаздываю, — сообщила Самюель, сдерживая улыбку, складкой затаившуюся в уголке ее губ.

Мне пришлось оторвать свои глаза от его замкнутого лица и помочь Самюель запаковать торты. Трудно было не обращать на него внимания и сосредоточиться на том, чтобы не уронить торт на пол. Даже не смотря на него, я чувствовала магнетизм его застывшей фигуры.

Самюель скрылась в доме, унося с собой плоды моего труда, и я в нерешительности застыла посреди кухни. Стараясь даже краем глаза не смотреть на Калеба. Но становилось все труднее, он молчал, разглядывал меня и, кажется, его взгляд проникал сквозь одежду. По спине пробежали мурашки, словно, кто-то открыл окно.

До полной темноты оставался еще час, кухня блестела от моих стараний, а мне в отличие от Калеба, еще нужно было сделать уроки. Жаль, что учителя пока что не нагружали меня по-полной, я могла бы, немного дольше избегать его общества до нашей вылазки.

— Грем и отец как всегда играют, а у меня в отличие от некоторых, нет целой свободной ночи — нужно позаниматься сейчас.

— Кто тебя просил так быстро возвращаться в школу? — парировал мои слова Калеб. Если я хотела уколоть его, не вышло — он легко вернул мою грубость. — Нет проблем, — добавил он, словно желая полностью отплатить за то, что втянула его в сомнительную операцию. — Тогда я посмотрю ваши фотоальбомы.

Он хитро улыбнулся и даже от такой улыбки мое дыхание прервалось. Еле собравшись с мыслями, я хотела, была запротестовать. Но потом решила, что это малая цена за его помощь. Беря к вниманию мое поведение, он мог и не прийти. Но не могла, же я так просто, дать ему альбомы, и показать, что я готова на все лишь бы он помог.

— Это еще зачем? — я приняла настороженный вид.

— Ты, я так понимаю, очень много знаешь обо мне, хочу тоже больше знать о тебе, — невозмутимо отозвался он.

С ним было так легко и просто разговаривать и иногда я, даже не задумываясь, была готова сделать то, о чем он просил. Так и сейчас, недовольно сопя, я достала альбомы с полок в библиотеке, потому что знала, что заслужила это. Некрасиво было говорить с ним о его жене.