Ольга Кузнецова - Девочка на холме

• Название: Девочка на холме
• Автор: Ольга Кузнецова
• Жанр: Фэнтези

Даже будучи еще совсем маленькой девочкой, Джинни никогда не верила в сказки. После исчезновения матери и появления в доме мачехи она решается уехать к брату ее отца, на периферию, в маленький городок на западе материка. Девушка переживает из-за предательства лучшей подруги и думает, что на новом месте она сможет начать новую жизнь, но все меняется в один миг.

---

Взволнованно сглотнув, я кончиками пальцев приоткрыла холодную дверь, ведущую в палату, где лежала Дейзи. Дверь была, как и все вокруг, кипельно белого цвета. Единственным звуком, прерывавшим в тишину, было бурчание аппаратуры, поддерживающей в Дейзи жизнь. Ее живот совсем округлился; мягкие гладкие черты девушки проглядывались сквозь тонкую простыню.

Глаза Дейзи были закрыты, но в ней все еще теплилась жизнь, энергия. Она должна была держаться хотя бы ради своего мужа и еще не родившегося ребенка. Саймон поначалу сидел возле кровати жены сутки напролет, но затем друзья уговорили его вернуться на работу, хотя он по-прежнему проводил в этой палате все свободное время. Наверняка он придет и сегодня, чтобы поздравить Дейзи с Рождеством.

Половину лица Дейзи скрывала запотевшая кислородная маска.

Я осторожно протянула руку вперед и легонько дотронулась до матовой белой кожи девушки. В долгом беспробудном сне Дейзи казалась прекрасной. Она была Спящей красавицей — одной из тех героинь старых сказок, которая должна была очнуться в конце истории. Хэппи-энд, прекрасный принц и замок на холме. Дейзи получила бы все это и даже больше, если бы вернулась к жизни.

— Ты такая красивая, — прошептала я, мягко поглаживая ее по гладкой коже руки. — Твои лошади скучают по тебе, Дейзи. Они ждут тебя. К тому же, Саймон не справляется с чисткой стойл. — Я позволила себе тихонечко усмехнуться, вспоминая, как шериф просил меня помочь убраться в конюшне и как забавно он обращался с лошадьми, пытаясь обуздать их своевольный нрав. У него бы никогда не получилось, как у Дейзи. — Он тоже очень скучает по тебе, ждет. Тед сказал, ты очнешься на Рождество. Попытайся, Дейзи, это совсем не сложно…

Слова лились из моих уст сами собой, и говорила я так искренне, как будто душа Дейзи была неразумным младенцем. Время проходило незаметно, и, сидя возле постели девушки, я то молчала, то начинала молоть какую-то бессвязную чепуху обо всем на свете: о том, как я скучаю по маме и по отцу, как тяжело мне теперь было без Теда, как волновала мою душу разразившаяся на Аваллоне буря. Я не боялась ненароком проболтаться о чем-нибудь важном, потому что Дейзи меня сейчас вряд ли слышала, а если и слышала, то только потаенным краешком сознания. С ней я могла быть полностью откровенна.

Говорят, если двое знают секрет, то это уже и не секрет вовсе, но я чувствовала, что Дейзи понимает меня и никогда не раскроет самую главную тайну моей жизни. Я была полукровкой. Тьфу ты, даже звучит омерзительно.

В таком состоянии я просидела у мирно спящей девушки час, другой… затем я и вовсе потеряла счет времени, и лишь в голове у меня невидимые часы отбивали последние минуты до долгожданного пробуждения.

Да, именно так это можно было назвать. Пробуждение после долгого сна.

И я будто оживала вместе с Дейзи. Просыпалась, вновь возвращаясь к нормальной жизни, покидая мир грез и несбывшихся надежд, оставляя тот мир, в который мне было уже не вернуться. И я должна была принять это как данное — то, что осталось за чертой, уже не возвратить. Мне уже снова не оказаться в тронном зале черной эльфийской королевы и не предотвратить то, что какая-то маленькая тень смогла спровоцировать меня отдать свою кровь во имя вселенского зла. Было уже ничего не изменить, не предотвратить, и я начала понимать это только сейчас, слушая тихое размеренное гудение больничных аппаратов.

Внезапно ладонь Дейзи, зажатая в моей руке, едва заметно дрогнула. Я ждала именно чего-то подобного — признаков жизни, стремления выкарабкаться из темной ямы, в которой оказалась девушка.

Мое дыхание участилось, и я вся обратилась в слух, распознавая в каждом вдохе Дейзи что-то новое, как в симфонии чувствуешь прежде не звучавшую ноту. Подсознательно я каждый шорох, каждый свист воспринимала как знак.

И в то, что все будет именно так, как сказал Тед, я верила как никогда.

Сначала дернулось ее правое веко, и это движение тут же отобразилось на мониторе компьютера резкими частыми всполохами.

— Сестра! — крикнула я что было сил, чувствуя волнительную дрожь в голосе. Мой голос эхом отдался в коридоре, а уже спустя мгновение послышались частые звонкие шаги.

Врач влетела в палату со скоростью ветра. Она была не старше самой Дейзи — еще совсем юный, едва распустившийся цветок — но в глазах этой девушки виднелся уже какой-то жизненный отпечаток усталости. Наверное, слишком много людей умерло у нее на руках.

Не говоря ни слова, женщина подлетела к аппаратуре и принялась резво нажимать там какие-то кнопочки. Затем она резким жестом указала мне на дверь, и я тут же повиновалась. Случай был не из тех, когда я хотела сопротивляться.

Тяжело дыша, я затворила за собой дверь и тут же ринулась к прозрачному пластиковому стеклу, через которое было видно все, что происходило в палате, правда за счет грубой фактуры поверхности изображение получалось нечетким и немного размытым, но общую картину движения можно было уловить.

Вот врач стянула с Дейзи кислородную маску и начала возиться с проводками, подсоединенными к ее венам: какие-то она отсоединяла, а какие-то наоборот вставляла. Ее руки работали быстро и слаженно, наизусть зная весь процесс "пробуждения". И тогда я поняла, что вовсе не скорбь отражалась в ее глазах, а счастье оттого, что столько людей ожило у нее на руках. Это было не отражение смерти — жизни.

Я просидела в коридоре около часа. Время шло, а белоснежная дверь так и оставалась закрытой. В какие-то мгновения мне казалось, будто кто-то нажимает на ручку двери, но это была всего лишь игра моего воображения. Слишком велико было мое нетерпение вновь обнять Дейзи — мягкую, теплую, а не безжизненную, точно кукла.

В суматохе я совсем забыла позвонить Саймону. Теперь он был просто обязан приехать сюда, чтобы увидеть, как пробуждается Дейзи. Она оживала.

Тед сдержал свое обещание.

…

Я возвращалась домой уже затемно и очень удивилась, когда заметила, что на ферме дяди Рея почти везде горел свет. Обычно дядя уединялся на кухне, брал свежую газету и в одиночестве наслаждался "Ковбоем" с Диком Мелсоном. Но сейчас горели окна в гостиной, прихожей и даже кое-где на втором этаже.

Не связано ли это с тем самым сюрпризом, о котором дядя говорил с утра, пронеслось у меня в голове, но я была слишком счастлива после встречи с Дейзи, чтобы сейчас строить какие-либо предположения. Из-за того, что я обещала дяде вернуться не позже восьми, мне пришлось покинуть госпиталь и оставить Дейзи с Саймоном. Я думаю, им еще было, о чем поговорить.

В прихожей никого не было, но от меня не ускользнуло присутствие еще нескольких пар мужских ботинок и одной пары вульгарных женских туфель. О нет… И как я могла забыть?

Пробравшись в гостиную, из которой доносились развеселенные дядиным элем голоса, я оперлась о косяк двери и стала наблюдать за тем, как отец увлеченно жестикулировал, рассказывая какую-то интересную историю. В нем почти ничего не изменилось — только теперь он отращивал щетину, намереваясь, по-видимому, когда-нибудь превратить ее в покладистую бороду, очень популярную в писательских кругах.

Брат же, наоборот, подстригся, и теперь от прежних каштановых завитушек не осталось и следа. Должна была признаться, ему так шло даже больше.

Но вот кто выглядел всегда одинаково в любое время года, а также дня и ночи, так это моя неподражаемая мачеха. С выражением лица монашки она сложила руки на скрещенных коленях и с нескрываемым восторгом следила за невероятными рассказами мужа. И все же я была рада видеть и ее.

И тут папа запнулся на полуслове и устремил свой взгляд в мою сторону. Не медля ни секунды, я тут же ринулась отцу в объятья.

— Ты так выросла, Джинни, — выдохнул отец, зарываясь лицом в мои волосы.

Он сжимал меня так крепко, что я подумала, что еще немного, и я точно задохнусь.

— Папа… дышать… нечем.

Заметив свою оплошность, отец выпустил меня из своих медвежьих объятий, сделал маленький шажок назад и принялся меня изучать с таким интересом, как будто видел впервые.

— Тут к тебе кое-кто приехал, — интригующим тоном произнес отец и подмигнул сидевшему в кресле дяде Рею.

Не успела я и слова сказать, как на меня сзади набросилось что-то теплое и тяжелое. Что-то, что очень громко смеялось.

Стеф, как я рада, что ты вернулась.

Эпилог

В этом было что-то поистине волшебное. Невесомые, почти прозрачные былинки парили в воздухе, мягко прикасаясь к моей коже и снова взлетая. Я не дотрагивалась до них, чтобы не разрушить магию, и лишь следила за тем, как они в веселом танце кружили вокруг холма.