Джимми Коллинз - Летчик испытатель

• Название: Летчик испытатель
• Автор: Джимми Коллинз
• Издательство: Государственное издательство «Художественная литература»
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1939

Это не просто замечательное литературное произведение, это — чистосердечная, глубоко правдивая исповедь талантливого летчика, обреченного условиями капиталистического авиационного производства на полуголодное существование, случайные заработки в преступно-опасных полетах и наконец на гибель в одном из них. Попав в крайнюю нужду, Джимми Коллинз взялся за проведение весьма рискованного испытания одного опытного пикирующего бомбардировщика. Он прекрасно понимал весь авантюризм организации эксперимента, сознавал чрезвычайную опасность своей работы в воздухе. Но другого выхода у летчика не было — надо кормить и себя, и семью… Автор ярко, я бы сказал, талантливо повествует о ходе испытаний, своих злоключениях и курьезах в полетах. Но не это берет за душу. Коллинз подробно описал и свое… последнее испытание самолета на пикирование. Мужественному, высококвалифицированному летчику, попавшему в безысходные тиски нужды, развязка была настолько ясна, что он технически обоснованно изложил на бумаге свою будущую и, как оказалось, очень близкую гибель. Впоследствии выяснилось и еще одно леденящее душу обстоятельство: главу о собственной гибели Коллинз писал для того, чтобы дать… заработать своему другу-журналисту на сенсационной статье.

Оставлено правописание 1939 года — «итти», «во-время» и т. д.

---

На козырьке начала скопляться вода. Поднялся сильный ветер. Маяк, только что мерцавший передо мной, исчез. Я заметил, как потускнели огни города, над которым я пролетал. На мгновенье я совсем потерял их из виду. Я толкнул ручку вперед, чтобы выйти из облаков. Яркая вспышка молнии прорезала окружавшую меня темноту. Я увидел белые полосы проливного дождя, сквозь который мелькнул свет маяка. Я спустился к маяку и стал делать над ним круги. Взглянув на альтиметр, я увидел, что я сейчас ниже некоторых из окружавших меня горных хребтов. Я искал следующий маяк, но гроза бушевала во-всю, и его не было видно. Я не решался лететь на поиски следующего маяка вслепую, так как рисковал удариться о вершину какой-нибудь горы.

Еще одна ослепительная вспышка молнии ярко осветила пространство вокруг моего самолета. Я увидел темные облака над собой и черный гребень горного хребта, через который мне предстояло лететь. Потом снова тьма, и потоки дождя, и только приветливый свет маяка подо мной.

Целый час я блуждал, пробираясь от маяка к маяку. Молния сверкала теперь позади меня, все дальше и дальше. От одного маяка уже можно было разглядеть следующий. Над головой появились звезды, очень тусклые. Я летел в негустом тумане.

Пролетая над аэродромом Хэдли, штат Нью-Джерси, я видел, как весело поблескивали огни, отмечавшие его границы. Я полетел дальше, к аэродрому Рузвельта. Теперь я был почти что дома.

Я заметил, что огни городов подо мной тускнеют. Я взглянул вверх. Звезд не было. Я опять посмотрел вниз. Огни исчезли! Я шел слепым полетом в густом тумане. Пришлось ориентироваться по приборам. Я поднялся выше. На высоте трех тысяч футов я увидел звезды. Туман остался внизу.

Я повернул назад, к аэродрому Хэдли. Огни его были скрыты туманом. Я увидел другие огни и решил, что это Нью-Брансвик. Я стал делать над ними круги. Я знал, что отсюда до Хэдли всего несколько миль. Огни Нью-Брансвика стали меркнуть. «О чорт!» — сказал я вслух. Через прорыв в тумане я увидел, как вращающийся луч авиамаяка сделал в темноте примерно четверть оборота и снова пропал. Это маяк Хэдли! Я теперь произносил все свои мысли вслух. Я полетел туда, где, по моим расчетам, приходился центр луча, и стал делать круги. Сверху казалось, что в одном месте туман как будто светился. Я решил, что в Хэдли услышали шум моего самолета и зажгли прожекторы.

Я сбавил газ, начал планирующий спуск спиралью и погрузился в туман, ориентируясь по приборам. Мутный белый туман светился все сильнее. Начали появляться отдельные яркие точки, очень еще неясные. Я решил, что это фонари по краям аэродрома. Альтиметр стоял очень низко. Я пробил туман на высоте около двухсот футов. Подо мной был аэродром Хэдли. Я зашел в темноту, за черту аэродрома, сделал круг и сел.

— Какого чорта вас носит в такую погоду? — спросил меня метеоролог аэродрома.

— Да вот, имел глупость принять всерьез предсказания метеоролога в Бэлфонте, — ответил я.

Лучше знать меньше…

Несколько лет назад, когда я был в Кливленде на воздушных гонках, четыре так называемых летчицы пригласили меня лететь на их машине «Белланка» на аэродром Скай Харбор, близ Чикаго. Я согласился. Мы пустились в путь, как только кончились гонки, горючего у нас было в обрез. Пришлось лететь против ветра, но я все же считал, что нам ничто не грозит. Я не знал, где находится аэродром Скай Харбор, но одна из сидевших в самолете девушек проходила там курс обучения, а три другие уверяли, что всю жизнь прожили в Чикаго и знают этот аэродром, как свою родную мать.

Когда мы приблизились к Чикаго, было уже темно. Я следовал указаниям моих спутниц. Мы летели на север. Кто-то крикнул, что нужно повернуть на восток. Я повернул на восток. Кто-то еще заорал, что мы летим неправильно, что забрали слишком далеко на восток. Я повернул на запад. Следующие четверть часа в машине творилось что-то невообразимое. — Восточнее, севернее, южнее, западнее, — кричали они наперебой. Я потерял терпение. — Знаете вы, где аэродром или нет? — вспылил я. — Вон он! — закричали они хором. У меня вырвался вздох облегчения, и я приготовился итти на посадку. Но это не был аэродром. Я проверил, сколько у меня бензина, бензина оставалось очень мало. Я взял инициативу в свои руки, вернулся в городской аэропорт и пополнил запас горючего. Мы опять взлетели. Теперь, когда баки были полны, я воспринимал всю ситуацию юмористически. Я дал моим спутницам пошуметь в свое удовольствие, и в конце концов они нашли-таки аэродром. Я окликнул девушку, которая там обучалась, и спросил ее, нет ли вблизи аэродрома каких-нибудь препятствий. — Никаких! — заверила она меня. Я, насколько мог, осмотрел все поле. Прожекторов не было (а они утверждали, что аэродром прекрасно освещается!). Я выключил мотор и начал планирующий спуск. У моего левого уха прожужжала мачта линии высокого напряжения. Мы пролетели в двух дюймах от проводов. И это называлось — «вблизи аэродрома нет никаких препятствий!»

Скрытые пороки

Почти всякий раз перед воздушными гонками на призы на сцене появляется уйма новых моделей самолетов. Часть их не проходит всех нужных испытаний (для гонок можно получить специальное разрешение), и ни один из них не соответствует идеалу самолета, на котором вам хотелось бы покатать вашу бабушку. Но все это высокоскоростные машины, а в гонках на приз важна скорость, и возможно большая скорость.

Как-то летним вечером я подрулил к ангару и увидел на линии с иголочки новый, скоростной, свободнонесущий моноплан. Крылья его имели большие прорезы в форме буквы L. Моноплан принадлежал Рэду Деверо, который собирался лететь на нем в Национальном воздушном дерби. Пока я сидел и глядел на самолет, появился и Рэд. Он рассказал мне, что на пути из Уичиты, где самолет строился, крылья его при каждом порыве ветра отчаянно вибрировали. Колебания были такие сильные, что Рэд едва мог удержать ручку. Он попросил меня испробовать самолет и сказать ему, возможно ли лететь на нем в предстоящих гонках.

Я надел парашют и влез в кабину. Уже разогревая мотор, я решил распорядиться, чтобы с самолета сняли дверцу. В случае чего так легче будет вылезти. Я некруто повел самолет вверх, дошел до шести тысяч футов. Чтобы прощупать его, я пикировал, сделал несколько виражей, бочек, мертвых петель и штопоров. Все, казалось, шло прекрасно. Я снизился и сказал Рэду, что машина в полном порядке.

На следующий день, когда этот самолет первым пикировал над Бостонским аэродромом, у него отломилось крыло, и он врезался в болото. В катастрофе погибли Рэд и женщина, на которой он женился всего несколько месяцев назад.

Смерть отдыхает от трудов

Один мой приятель был знаком с доктором, у которого хранился старый скелет. Скелет был не нужен доктору, он почти год провисел у него в шкафу без всякого употребления. Я решил пустить его в дело. Я скрепил череп и челюсти тонкой проволокой. За проволоку я продел две веревочки. Если потянуть за одну, скелет поворачивал голову вправо и влево, если дернуть другую — он стучал зубами. Я привязал скелет на одно из сидений самолета «Тревелэр» с двойным управлением. Сам я уселся на другое сиденье и взлетел. Стоило мне пригнуться пониже, и снаружи меня не было видно. Казалось, что самолетом управляет скелет. Джим Драммонд, мой бортмеханик, лежал на полу машины и следил за тем, чтобы скелет вел себя надлежащим образом.

Я знал, что в этот день Эрик Вуд и Пит Брукс летают в строю над аэродромом Флойд Беннет. Они только что вступили в запасный корпус армии и из кожи вон лезли, чтобы добиться успехов на новом поприще. Я наметил их своими первыми жертвами. Мы без труда нашли их звено. Пит летел непосредственно за вожаком, и по физиономии его было видно, что он очень старается и чрезвычайно доволен собой. Он проделывал все маневры очень чистенько и точно. Я подтянулся к его самолету. В первую секунду он не заметил меня. Когда он обернулся, я подал знак Джиму. Скелет глянул Питу прямо в лицо и защелкал зубами. Лицо Пита превратилось в маску изумления и ужаса. Он повернулся к своему звену — пришлось, иначе он рисковал столкнуться с другими самолетами. Но долго он выдержать не мог и опять повернул голову в нашу сторону. Щелк-щелк — застучали зубы скелета. Это повторилось и в третий, и в четвертый раз, пока я, наконец, не сжалился над Питом. У него уже глаза на лоб лезли, — одним глазом он следил за звеном, другим смотрел на скелет. Я угостил его напоследок шикарным стаккато на скелетовых зубах, качнул крыльями и полетел на поиски новой добычи.

Сознался

Джимми Дулитл демонстрировал американские самолеты по всему свету. Во время одного из своих турнэ он сделал посадку на Яве, в Бандонге, где находился штаб Голландского вест-индского воздушного корпуса. У них там было несколько самолетов «Кэртис Хок» с моторами «Конкверор». Джимми попросили подняться на одном из них и продемонстрировать его в полете.