Вадим Климовской - Марш Обреченных. Финал

• Название: Марш Обреченных. Финал
• Автор: Вадим Климовской
• Жанр: Фэнтези

Третья книга хроники. Все начинается из воспоминаний историка и летописца, архивариуса Серой Башни, служащего Тайной службы Алькира Черствого, ветерана Эльсдарской Сечи. В своих мемуарах он подчеркивает, с какими трудностями предстояло столкнуться спецотрядам Северного Королевства Людей, чтобы захватить Эльсдар и одолеть эльфийских выскочек. Эпизоды подходят к своей кульминации и на континенте Зоргана четко обрисовываются положительные и отрицательные герои. Много развязок зависит не от магии и оружия, а скорее от способностей тех или иных персонажей найти взаимопонимание между собой.

---

На мое плечо осторожно, по-братски легла рука Крученя и я вместо нервозного толчка спросонья, лишь слегка дернулся всем телом, будто одна из увиденных мною на кануне уродин обошла нашу лежку с фланга и крадучись стала методично доставать одного за другим лазутчика Свергилля. Да мы незваные гости в эпицентре свергилльской ямы! И рассчитывать на радушие может только полоумный дурак. Кручень полушепотом успокаивающе зашептал мне на ухо:

— Не подымайте шуму, мессир Черствый, на дороге они самые… "серые"!

Я дернулся, словно Кручень заехал мне кулаком в ухо и, оттолкнув его, подался к подъему на холм. И без его подсказок, довольно быстро мне удалось разглядеть на ровной горной площадке у развалин комендатуры и обнесенных, запорошенных снегом бараков вездесущих ищеек шаманов. Но взгляд уперся сначала в хилые и жалкие постройки, а недоумевал, как там жилось солдатам в те времена? Уму не постижимо! Голые, тоненькие стеночки и перегородки. Спрятаться от настырного и пронизывающего ветра со снегом некуда? Вымирание от холода. Или я вижу результаты магии хобгоблинского племени? Останки от лагеря горняков и Королевской армии? Здесь же добывали золото, алмазы и железную руду — государство обязано было побеспокоиться о своих служащих, предоставить максимум удобств. Герцог Альвинский за счет Рудень планировал, ох, как подняться, утереть носа западу, востоку и югу, а получилось совсем наоборот. Закончилось все поспешной, галопирующей стройкой Гранитной Балки. Да казна пуста. И снова тянут ресурсы с регионов и периферий…

Мне показалось, но "серое" существо, коим окрестили наемники еще и "северным шакалом", застыло на голом, продуваемом всеми сторонами севера пятаке дороги просто каменой глыбой, словно окаменев, без малейших на то движений и шевелений. Если бы не внутренняя паника моих отрядовцев, я принял бы зверя за хорошо сохраненное, вытесанное из монолита изваяние, покрытое реалистично густой и клочковатой шерстью. Мда, что-то было весьма схожее в ней с ее хозяевами. Даже оттенок и цвет шкуры, и тот совпадал с гоблинской разрисовкой. Словно два разных существа неким неправдоподобным образом копировали один и тот же живой вид. Ошибка природы или наоборот, каприз?

Рыжик с Желудем лежат на камне в двух метрах впереди меня, тоже сосредоточено наблюдают, и чувствуется, как нарастал и давил тяжестью страх, подкрадывался к каждому из нас ужас. Никому не хотелось мириться со статусом добычи, но и никто из наемников и арестантов не торопился бросаться вниз очертя голову, все думали, что в отряде найдется сильнейший, лидер, который возьмет на себя обязанности спасать и думать за каждого. Идея у меня была одна: проскочить в Золотые Рудни мимо сторожей, а там — к Драконьему Позвонку. Жить хотели все и даже те, кому пора давно на тот свет, но вряд ли столь молчаливые персоны будут рисковать, и бросаться на отвесные скалы и класть своим телом тропу для товарищей, они б сами не прочь проложить путь через чьи-то жизни. Разгрести угли чужими руками.

Миг — "серая" тварюга повела головой вправо, а затем влево, уставилась на темнеющую и посыпанную снегом дорогу к западу, там, откуда, если б не препятствия в дороге пришли б Алькир и его команда еще день назад. Мне почему-то казалось, будто тварь чего-то ждала, или кого-то упорно выслеживала? Обнюхивала воздух, водя острым носом вверх-вниз, притом, что тело бестии оставалось без движения. Странный феномен. Скорее такова природа тех уродливых гадин. Интересно есть ли у них хоть какой-то разум? Трудный вопрос. И почему-то не хотелось об этом спрашивать у ребят? Ответ мог мне не понравиться.

Кла-ац! — щелкнули мощные челюсти, и я едва не слетел с верхушки каменистого, обледенелого холма. Вот это да! Два прямых ряда клыков, не изогнутых и не саблевидных, как у некоторых представителей волкоподобных созданий, а напротив, ровных и чуть треугольных, не выпирающих из нижних и верхних губ, стыкающихся в прикус. Такой челюсти мне еще не доводилось видеть. Я ужаснулся, что будет, если сие существо доберется до человека, и вцепится клыками в тело… Бр-р!

Клац!

Морозное дуновение ветра…

Эхо от стука клыков разносится спиралью по горным перекатам.

Нет, надо что-то делать! Я просто не видел перспектив, если мы и дальше будем сидеть в засаде, ожидая с Льдистого океана перемену погоды. Возможно, это играло на пользу исключительно нашим врагам, а нам во вред.

Мышцы свело, и я с легоньким хрустом повел плечами, тварюга враз обернула в нашу сторону остроконечную башку, впилась в россыпь невысоких холмов узкими глазницами. Я припал к мерзлому камню, считая бешеные удары запаниковавшего сердца. Неужели смерть дышала мне в затылок? Сколько раз за последнюю неделю она подкрадывалась ко мне? С десяток раз точно.

Кручень дрожащими в перчатке пальчиками старательно взвел скобу арбалета, я моментально закрыл глаза, прощаясь с жизнью. Аллон дай нам везения! И клянусь, расстанусь с походами раз и навсегда!

Ничего не происходило. И это было хуже всего. Мозг рисовал одну картинку страшнее другой. Высовываю голову, хлопаю от морозного сквозняка глазенками, а скалящая морда уже нависает надо мною и — хвать! — и нет больше милсдаря Алькира. Рядом остывают разодранные в клочья Желудь и Рыжик, подымается запоздалый гвалт и нет в том ужасе нашего спасения, безызвестная смертушка. Я старательно проглатываю вставший поперек горла комок, словно кусок льда в горлянке. Острый и холодный.

Лающий полувизг раздается в ушах, режет барабанные перепонки, встряскивается взъерошенный Кручень, мелькает рядышком Сурок и Рейван, бледные и изготовленные ко всему, один только я бессвязно молочу ртом воздух и лупаю квадратными зыриками. Запоздало доходит, что что-то явно успело произойти, пока я затравлено укрощал опостылевший за время похода страх. И куда подевалось геройское бесстрашие, вырвавшееся посреди хутора Дикого?

Руки потянулись к серебряным ножнам, но не сомкнулись на ледяной рукояти, от прикосновения к металлу забегала предательская дрожь.

Предательница каждого героя.

— Мессир Черствый! — тихий окрик.

Я даже не понял, что зовут меня. Не понял, откуда доносится голос. Очумело завертел башкой, мне перехватило дыхание, почему-то почудилось, что я остался один на один в чуждом крае холода и снега.

— Алькир! — зашипел совсем рядом Рейван.

— А? — растеряно отозвался я.

Наемник высунулся из-за соседнего валуна и махал мне рукой.

— Давайте к нам, надо посоветоваться! — сообщил он.

Я мысленно обругал себя, воздал очередную молитву и максимально осторожно полез к ребятам, оглядываясь на главную дорогу и развалины. Зверина куда-то подевалась, и это нисколечко меня не утешало, а наоборот, беспокоило. Вот она сейчас с диким рыком набросится на меня с боку и раскромсает на удобосочные кусочки. Но ничего такого не происходило, и спокойствие возвращалось в мою душу. Как ни странно.

Цепляясь за острые камни я переполз к посту Рыжика и Желудя, куда давно уже прибавились господин Рейван, Сурок и я. Мне стало не по себе, где это мы умудрились забыть Бородавку и Конька? Одних на попечение одного Волчары? Как бы его там, беднягу, не съели одного? Но посмотрел мельком на сосредоточенные физиономии Рейвана и Рыжика сразу вычеркнул все переживания из головы. Будет, как будет, некогда стеречь арестантское отребье, когда впереди перед самым носом похуже, чем полудурок боягуз и лиходей-толстячок.

Я сполз в расщелину между двумя глыбами-валунами, Рейван со старта устроил мне мозговой штурм.

— Чего и следовало доказать: Золотая Рудня кишит патрулями. Нечисть рыскает и стережет свои пещеры. Кажется, — десятник пожевал обветренные губы, — проблемы у нас только начинаются.

— Пустое, Рейван, что-то придумаем. — Просто сказал Рыжик, чтобы хоть что-то сказать.

Очень бы хотелось узнать что именно и поподробнее, если можно.

— Стоит одной твари нас учуять и все!.. — да дальше и не надо объяснять. В его глазах Алькир прочитал эпилог с некрологом каждому из авантюристов, осмелившихся бросить вызов Дальнему Северу.

Я искал в их лицах ответы, но видел смуту и обреченность. Это далеко не то, что нужно сейчас, когда находишься перед роковым выбором.

— Снова ждать ночи?..

Рейван скривился, и я понял, даже не следовало начинать. Лучше бы я и дальше молчал.

Но Аллон побери, сидеть, сложа руки, тоже не дело! Требовалось действовать! Организация хоть любого приемлемого плана.

— Рейван, куда нам дальше? — начал закипать я, чувствуя растущее внутри негодование. Наверное, тоже самое со мной произошло и в хуторе Диком, когда я потерял контроль над ситуацией, но зато утонул в приливе яростной отваги и помог отряду отбиться от оборотней, правда потеря Родрика давила и сейчас… Я отмахнулся от прошлого, голос Рейвана достал меня из глубины воспоминаний. Я очнулся с секундным потрясением, словно меня выдернули из совершено другого фрагмента реальности. И я злым роком неожиданно оказываюсь посреди ледяной пустыни и гор.