Павел Щёголев - Падение царского режима. Том 3

• Название: Падение царского режима. Том 3
• Автор: Павел Щёголев
• Издательство: Государственное издательство
• Жанр: Прочая документальная литература
• Год: 1925

Третий том "Падения царского режима", изданный в 1925 году, содержит материалы Комиссии Временного правительства по расследованию должностных преступлений высших деятелей царского режима, а именно, допросы: начальника С.-Петербургского охранного отделения А. В. Герасимова, начальника дворцовой охраны А. И. Спиридовича, дворцового коменданта В. Н. Воейкова, министра внутренних дел Н. А. Маклакова, заведующего охраной Распутина М. С. Комиссарова, директоров департамента полиции П. Г. Курлова и М. И. Трусевича, ближайшего друга царской семьи и Распутина А. А. Вырубовой, товарища министра внутренних дел С. П. Белецкого, председателя совета министров И. Л. Горемыкина, поклонницы Распутина О. А. Лохтиной, вице-директора департамента полиции, позже члена совета по делам печати и председателя петроградского комитета по делам печати, ещё позже члена совета министра внутренних дел С. Е. Виссарионова, а также показания члена 3 и 4-й государственной думы меньшевика Н. С. Чхеидзе.

---

Вырубова. — На бывшего императора.

Председатель. — И на вас, и на Александру Федоровну?

Вырубова. — Александра Федоровна его совсем не знала. А он ездил в ставку после заграницы; и тогда уже государь решил, что он будет одним из министров.

Председатель. — А вы какое принимали участие?

Вырубова. — Никакого. Я его тогда не знала… Вероятно, Распутин никому другому больше не мог телеграфировать, не хотел, только мне.

Председатель. — Значит, он телеграфировал вам, вместо Александры Федоровны?

Вырубова. — Да.

Председатель. — А она интересовалась какими-нибудь политическими вопросами: сменой министров, уходом министров?

Вырубова. — Она — совсем нет.

Председатель. — Почему же люди, не имеющие никакого отношения к политике, интересующиеся только молитвой и постом, находятся друг с другом в переписке политического содержания?

Вырубова. — Я говорю, что он очень хорошо относился к Протопопову; хотел ему хорошо сделать.

Председатель. — Через вас и Александру Федоровну?

Вырубова. — Через меня, главным образом, потому что — к кому же он будет телеграфировать?

Председатель. — Значит, вы интересовались этим вопросом?

Вырубова. — Я говорю, что я не интересовалась; но ко мне все лезли со всякими вопросами; это — да.

Председатель. — Ну лезли, скажем, день, месяц, год; но тут, лезли много лет подряд.

Вырубова. — Ужас что такое! Я говорю у меня вечно не было покоя от людей!

Председатель. — И вы передавали все эти бумаги и письма?

Вырубова. — Обыкновенно нет. Что я могла, — какое-нибудь прошение несчастных…

Председатель. — Это дело вашей совести. Если бы вы интересовались только благотворительностью, мы бы вас не допрашивали. Комиссию интересует вопрос о той государственной роли, которую вы играли, и о том вреде, который вы, благодаря Распутину, принесли стране своим политическим влиянием.

Вырубова. — Тысячи людей меня просили, я думаю, вы массу нашли телеграмм и писем.

Председатель. — Вы знаете, что телеграммы относятся как раз к тому времени, когда Государственная Дума была в борьбе с Протопоповым и требовала его смещения? А Распутин в этих телеграммах на ваше имя настаивает на том, чтобы вы и Александра Федоровна поддержали Протопопова.

Вырубова. — Я знаю. Вы думаете, просили только о нем одном?

Председатель. — Но это — не просьба о детях, которых нужно накормить, не просьба о вдове, которой нужно дать пенсию; это просьба содействовать утверждению власти министра, неугодного народному представительству.

Вырубова. — Что же я могла сделать? Он меня просил. Я не все передавала. Так и лежало.

Председатель. — Значит, вы не исполняли?

Вырубова. — Не могла исполнить. Меня не слушали, во всяком случае; иначе бы я здесь не была. Вы не можете себе представить, как меня люди просили!

Председатель. — Мы спрашиваем вас ради выяснения истины, которая нужна для народа. Разве при таких серьезных обстоятельствах ваша совесть не велит вам сказать правду?

Вырубова. — Я понимаю. Это правда. Я все время телеграммы получала, но какое действие они имели…

Председатель. — Вы не только получали телеграммы; нам известно, что вы делали по этим письмам и телеграммам.

Вырубова. — Я их передавала.

Председатель. — Теперь выходит, что вы их передавали.

Вырубова. — Все, что я получала, я передавала. Но эти телеграммы насчет Калинина я получила почему-то в Царском Селе, их в ставку не пустили.

Председатель. — Перейдем к письмам: «Многоуважаемая Анна Александровна. Все, что нужно было сообщить вам, многоуважаемая Анна Александровна, и ее величеству государыне императрице по трем вопросам, я вчера поздно вечером сообщил дорогому нашему Григорию Ефимовичу. По этим вопросам он также говорил и очень хорошо понимает значение серьезного их разъяснения. Разрешение этих трех вопросов в желательном направлении принесет, несомненно, спокойствие при дворе и в стране. Разрешить их надлежит задолго до созыва Государственной Думы, иначе она распространяет слухи, что все делается в России под давлением членов Государственной Думы и особенно председателя. Такое самомнение Думы я нахожу излишним в самодержавном государстве… В этом же духе я пишу ее величеству, так как ее просил принять меня и выслушать — теперь этого не нужно, ибо вы всегда можете видеть Григория Ефимовича, узнать от него и доложить ее величеству, если это найдете важным». Вы помните это письмо?

Вырубова. — Откуда это письмо? У меня этого письма нет.

Председатель. — Вы его уничтожили, но Бадмаев, который писал его вам, не уничтожил черновика. Итак, вы докладывали ее величеству по вопросам политической важности. «Глубоко благодарен вам и Григорию Ефимовичу за Павла Григорьевича, которого дорогой наш государь принял ласково и выслушал». Вы знаете, кто это — Павел Григорьевич?

Вырубова. — Нет.

Председатель. — Курлов.

Вырубова. — Препротивный человек, гадкий человек.

Председатель. — Может быть, он противный; тем не менее, вам благодарны, что Павла Григорьевича принял государь. Это письмо от 9 сентября 1916 года.

Вырубова. — Это Бадмаев пишет?

Председатель. — Да. «Ее превосходительству Анне Александровне Танеевой».

Вырубова. — Я не Танеева.

Председатель. — Ну, рожденная Танеева.

Вырубова. — Я такого письма никогда не получала. Это интересно. Во-первых, я Бадмаева видела только раз в жизни. Такой маленький старичок.

Председатель. — Вот документ, который вы получили. Какое вы имели отношение к тому, что Трепов, министр путей сообщения, «плохо ведет свое дело, нужно его заменить другим человеком?»

Вырубова. — Никакого решительно отношения.

Председатель. — Тем не менее, у вас найдена записка, которая посвящена именно этому вопросу.

Вырубова. — Я говорю, что мне со всех сторон писали и я все, что получала, передавала.

Председатель. — Значит, передавали механически?

Вырубова. — Механически.

Председатель. — Вы знаете дело Манасевича-Мануйлова, который совершил преступление?

Вырубова. — Отчаянный, гадкий человек.

Председатель. — Но вы принимали участие в том, чтобы его не судили?

Вырубова. — Меня так просила какая-то дама, кажется, жена его. Валялась в ногах. Она подала какое-то прошение, я передала, больше ничего.

Председатель. — Вы знаете, что это прошение имело успех?

Вырубова. — Его, кажется, осудили?

Председатель. — Его судили и осудили, но, после того, как вы передали прошение, министр юстиции получил шифрованную телеграмму за подписью бывшего императора о том, чтобы этого человека не судили.

Вырубова. — Я помню, может быть, за месяц до того, как меня взяли, приходила женщина и валялась у меня в ногах.

Председатель. — А того, что она приходила раньше, вы не помните?

Вырубова. — Во всяком случае, это было не через меня.

Председатель. — А зачем вам нужно было хлопотать против какого-то архиерея, когда митрополит Питирим послал вам выдержку из газеты, направленную против него?

Вырубова. — Я вам говорю, мне вся Россия присылала всякие записки. Это, вероятно, осталось у меня?

Председатель. — Нет, у вас не осталось. Получив от Питирима эту вырезку, вы написали письмо В. Н. Воейкову: «Посылаю вам, милый Владимир Николаевич, послужной список епископа от митрополита и вырезку из газеты. Сердечный привет».

Вырубова. — Что, он просит за него или как?

Председатель. — Да. Питирим прислал вырезку из газеты «Свет» о том, что нужно уволить какого-то епископа. Вот еще телеграмма на ваше имя от Распутина: «Скажите строжее Гусева жила в Царицыне».

Вырубова. — Это — Гусева, которая его ранила в первый раз. Наверное, он просил, чтобы ее судили?

Председатель. — Чтобы ее построже держали. Что и исполнено.

Вырубова. — Я не знаю, что сделали с этой женщиной. Кажется, она была выпущена?

Председатель. — А что вы сделали по этому поводу?