Дмитрий Каралис - Автопортрет

• Название: Автопортрет
• Автор: Дмитрий Каралис
• Жанр: Русская классическая проза

---

Может быть, сделать рассказ, как и задумывалось вначале? Завтра позвоню Коле в Москву - поздравлю. Он написал в близкой мне манере. А я - в несвойственной себе, и потому - скверно.

Деньги меняют. Президентский указ. 50-ти и 100-рублевые выводят из обращения. Замораживаются вклады на сберкнижках на неопределенное время. Разговоры везде только о деньгах. Про Прибалтику как-то позабыли - все считают деньги и бегают с обменом. Такой вот ход сделал наш президент.

29 января 1991 года. Нашел бумагу для обложки своего романа "Игра по-крупному". Теперь надо, чтобы издательство оплатило.

Депутаты путают нонсенс и консенсус.

- Но это же консенсус! Такого не может быть!

- Призываю достичь нонсенса!

Анахренизмы - это когда на все предложения вопрошают: "А на хрена?".

"Сам Леонид Ильич Брежнев был членом Союза советских писателей. Разве меня возьмут?"

3 февраля 1991 года.

Мое поколение сожгло свои чувства вином. И в дневниках нашей юности точки, тире, точки: пьянки - короткие просветления - пьянки. Мы не написали десятки рассказов, романов, повестей. И слава Богу! Не пришлось врать.

С нового года хожу на 3-х месячные курсы английского языка. Преподаватель - аспирант из США Кевин Херик. Четыре раза в неделю. Только сейчас, через месяц, я начал что-то понимать и говорить. Он сознательно ведет занятия только на английском. На русский переходит в крайнем случае. Каждый день пишу новые карточки со словами. И почти каждый день учу на ночь или днем.

Сугробы мыльной пены на щеках, горящие глаза. Это я бреюсь после утренней пробежки.

15 февраля 1991 г.

Ник. Александров приезжал из Москвы. Привез бутылку польской зеленоватой водки и проблемы для Ольги: чем кормить гостя? Но зато я дал почитать ему повесть, и мы говорили о ней. Коля затуманился и долго молчал, прежде чем сказать свое мнение. Потом сказал, что я влез в глубочайшие дебри... И не выбрался из них. Но читать интересно...

- Сократи, на хрен, всю психологию! - посоветовал он, устроившись в шаляпинском кресле с рюмкой зеленой водки и трубкой; настоящий столичный писатель - Накрути сюжет, убери внутренние монологи твоего Чудникова. Легче, старик, легче... Ну, будь здоров, за твою повесть! Я думаю, ты ее скрутишь!

1 марта 1991г.

"Куда пропала Кирочная улица?", - думал я одно время.

В четвертом классе я ходил заниматься гимнастикой в детскую спортивную школу на Кирочной. А потом бросил гимнастику, пошел в секцию бокса в СКА напротив цирка, потом уехал из Смольнинского района, и название улицы пропало со слуха. Никто не называет ее в разговорах - как будто и нет Кирочной. Как сквозь землю провалилась.

Рассказываю кому-нибудь: "Я на Кирочную в спортшколу ходил..." - "А где это?" - "Около Таврического сада. Неужели, не знаешь?" (Сам я отчетливо помнил и дом и двор этой спортивной школы.)

- Нет, не знаю... Кирочная, Кирочная... Что-то знакомое...

А не так давно понял, в чем дело. Кирочной раньше называли улицу Салтыкова-Щедрина старые петербуржцы. Вместе с ними ушло и название Кирочная.

17 марта 1991г.

Получил сигнальный экземпляр своего романа "Игра по-крупному" и не обрадовался почему-то. Возможно, потому, что не было элемента неожиданности - обложку в издательстве видел, чистые листы читал... Да и роман уже не волнует, как пару лет назад, когда он казался мне хорошим. Сейчас бы так не написал - убрал бы многое. И мысль о том, что некоторые узнают себя в героях романа и обидятся, не находит надежных контраргументов.

И сижу около своей повести - не знаю, что с нею делать. Переделать в рассказ? Героя заменить или манеру повествования? Найти другую интонацию? Или просто сжечь?

И тягостные мысли о том, что последнее время я не пишу, а - занятый издательскими делами - лишь пописываю, не дают мне покоя.

Сорок один год уже.

Еду в московском метро, на выезде из тоннеля - надпись на бетонном заборе, огромными буквами: "Нет частной собственности!" Вот, думаю, блин, какие ортодоксы в столице водятся. Еще и на заборах пишут. Вдруг немного дальше, как продолжение лозунга: "Да здравствует нищета!" - тем же шрифтом.

В московских магазинах - пусто. Ужинал у Бабенки. Второй день - у Александрова Коли. Говорили. Коля вернулся из командировки с Курильских островов и Сахалина. Рассказывал, что олени, которым не хватает соли, пьют человеческую мочу и лижут желтый снег у палаток. Выходишь ночью пописать, а олени уже ждут - ловят парящую струю. Страшновато - рога почти упираются тебе в живот.

Коля сказал, что с Курилами ситуация, как с собакой на сене: и сам не гам, и другим не дам. Много японских построек, японская узкоколейка, японские паровозики и вагончики. Попадаешь, как в другой век. В вагончике пьют, курят, играют в карты, чуть ли не трахаются. Мат-перемат. Дерутся, орут, поют. Анархия сплошная. Не нужны нам острова - по всему видно. Но когда смотришь на карту - вот они, нашего цвета, наши рубежи на Востоке жалко.

31 марта 1991г.

Отложил, а может быть, вовсе забросил повесть о превращении мужчины в женщину. Не ложится она на душу.

Думаю о том, чтобы написать цикл рассказов - ироничных, грустных, веселых. И одним из главных персонажей будет Феликс.

1. Как Ф. был судовладельцем.

2. Как мы с Ф. угнали тележку на Московском вокзале.

3. Как мы с Ф. ходили в ресторан. ("Нет-нет, я водку не пью. Только народный самогон")

4. Как мы ездили на рыбалку.

5. Феликс и генерал КГБ (ехал в багажнике, испытание газового пистолета и т.д.)

6. Как Ф. привезли на "козелке" с загадочными номерами: "00-01 МУД".

2 апреля 1991 г.

Эх! Цены повысили на все. В два раза примерно. А то и более. Мясо - 7 руб. Было 2. Карточки не отменили.

Развал Империи, похоже, близок.

Валютные новшества: валюту для поездок за рубеж теперь будут продавать по рыночным ценам и не более 200 долларов в год на одного человека. Рыночная цена за 1 USD сегодня - 26,7 руб. Кошмар!.. Тихий ужас. "Жить стало лучше, жить стало веселей!" - сказал сегодня по телефону Аркаша Спичка.

Денег нет - гонорар за роман не платят.

12 апреля 1991 г.

Кевин по своей кредитной карточке (магнитной) может снять деньги, хранящиеся в банке на территории США. Мои деньги от издательства "Смарт", которое на левом берегу Невы, будут идти в мою сберкассу, которая на правом берегу, две недели, и возьмут за такую скорость около 400 рублей. Я узнавал.

Ольга стригла меня на кухне. На моих голых плечах выросли мохнатые эполеты.

Вечером мы ходили в Малый зал филармонии на "Амати-трио", из Бельгии.

Утром были с Ольгой в бассейне.

Этакая светская жизнь.

И только на следующий день, утром, я вспомнил, что 12 апреля - памятный для меня день. Весьма памятный. В тот день семь лет назад в Гатчине уже зеленела трава...

Сегодня был в доме Набоковых, на Герцена 47. Там теперь редакция газеты "Невское время". В комнате, где родился Владимир Владимирович Набоков, я вручал свою книгу "Игра по-крупному" Соболеву В.М., техническому редактору книги и корректору Сафоновой О.Н. Они теперь работают там

В комнате стоят компьютеры, факсы и из окон видны окна квартиры Ольгиных родителей - напротив. Я видел занавески на последнем четвертом этаже и корзинку с яйцами между окнами.

Соболев провел меня по дому. Показал стенной сейф, к которому швейцар Набоковых - Устин повел матросиков и рабочих - экспроприировать барские драгоценности.

1-й этаж - владения Набокова-старшего: деревянные панели и плафоны на потолке бывшей библиотеки, "боксовый" зал со скрипучим паркетом... Там комитет по печати и полиграфии Ленгорисполкома. Кабинет Соболева - в спальне гувернантки. Витражи на лестнице целы, с клеймом изготовителя: "... Рига". Славные витражи. И дом славный.

Таинственность и возвышенность живут в его огромных комнатах. И маленькая винтовая лестница в углу дома - со стороны Исаакиевской площади. А во дворе каретник, где стоял один из первых в России автомобиль, принадлежащий семье. Что там теперь - и говорить не хочется...

25 апреля 1991г.

Несколько дней назад случился затяжной снегопад.

Деревья под моим окном стояли залепленные снегом, а снег все падал и падал. Сидишь за машинкой - а за окном медленно, по-зимнему падает снег. Несколько дней шел снег и навалило по колено. И сейчас, через неделю, еще лежит во дворах и темных углах.

26 апреля 1991.

Сегодня приснилось, что я разговариваю со Сталиным. Показываю ему какую-то книгу, листаю ее. Что-то обещаю для него сделать. И страх с примесью почтения. Знал ли я во сне, что Сталин умер? Вероятно, знал. Но велик гипноз титанической личности, великого тирана - и я не позволил себе вольностей.

Потом снились поезда, неисправные телефоны-автоматы, спешка, бег, 2-я Советская, известие о чьей-то смерти, гости...

А вчера в поликлинике одна пожилая женщина говорила: "Ленин - святой. Вы потом поймете это. Да, Ленин - святой..." И сидела она в очереди не к психиатру, а к хирургу.

27 апреля 1991г.

Купили, наконец, на автомобильном рынке машину - "ваз -2105", за 24 тыс. 300 руб. Довесок в триста рублей - это комиссионные.