Николай Симонов - Миллениум

• Название: Миллениум
• Автор: Николай Симонов
• Жанр: Научная Фантастика

Кн. 3 "Миллениум" содержит заключительные главы романа и Эпилог, из которых читатель узнает о том, как московский журналист Дмитрий Павлов возвратится в XX век, а его родной брат-близнец станет свидетелем событий 3798 года — последней даты, упомянутой великим Нострадамусом. Параллельно развивается сюжет о судьбе прототипа главного героя и его жены Елены Сергеевны, с которых программист Геннадий Галыгин списал исходные данные, преобразованные программой "ЭП-Мастер" в художественные образы нового Мастера и Маргариты.

---

В городе Тхэбай меня и мою семью приняли радушно. Граждане предоставили мне лучший участок земли под строительство дома, разведение виноградника и оливковых деревьев. В ту пору Тхэбай переживал наивысший расцвет экономической жизни. В хозяйстве стали использовать лошадей; возникли новые приемы строительной техники и изготовления керамики, широко распространилось производство бронзы. Я с головой окунулся в кипучую общественную деятельность: разрабатывал новые законы и отменял старые, руководил строительством городских стен и акрополя, заложил верфь, открыл навигаторскую школу и медицинское училище для юношей, гимназию для девушек и т. д. За пятнадцать лет моего правления Тхэбай превратился в самый крупный торговый, культурный и промышленный центр Южного Прибайкалья.

И вот, в один прекрасный летний день, в гавань Тхэбай прибыла ладья под черными парусами. Я получил горестную весть о смерти Мельхисдека — Верховного жреца храма Аполлона на Давосе. Была ее смерть инсценированной или настоящей, я не знаю. Скорее всего, она умерла по-настоящему, поскольку много раз мне жаловалась на то, что смертельно устала…

Своим преемником Мельхисдек, то есть Цинь Ши Хуан, назначила шестидесятилетнего Хриса, сына Аарона из Сиракуз. Она назначила бы преемником меня, если бы не древние батискафы, про которые разузнала Урсула. В своем завещании Цинь Ши Хуан отдельным пунктом, не называя вещи своими именами, просила меня возглавить кругосветную экспедицию, с целью доставки в храм Аполлона "несметных сокровищ древних земных богов". К завещанию прилагалась карта, на которой были указаны точные координаты мест погружения батискафов, с капсулами законсервированных в них людей. Карта, конечно, была старой, и отражала конфигурацию материков и морей тысячелетней давности.

Хрис передал мне под расписку "особый груз" — металлический ящик с исправно работающими электронными навигационными приборами, датчиками состояния внешней среды, приборами ночного видения и прочей оптикой, мини-компьютерами, лучевым и огнестрельным оружием и боеприпасами. Все это пригодилось мне и моим товарищам во время нашего кругосветного путешествия, которое началось ровно через год после смерти Цинь Ши Хуан. Об истинной цели экспедиции знали только я, мой старший сын Мишка (Медвежонок) и Олег Синицын, которого по-илинойски стали звать Геоцинтом.

Я собрал для участия в походе три десятка славнейших героев со всей Илиады, среди которых были прямые потомки Адмета, Диоскуров, Геракла, Кастора и Поллукса, Мелеагра, Орфея, Пелея и Теламона. У илинойцев еще сохранилась память о Ясоне, сыне Эсона, который на корабле Арго отправился в Колхиду за золотым руном, поэтому мой призыв был встречена "на ура".

В самый последний момент к нам присоединилась дочь Урсулы Аврора. С моей шхуны уже были убраны сходни и отданы швартовы, когда она в полном вооружении гоплита, каким-то чудом запрыгнула на бак. Я узнал ее сразу, как только она сняла шлем. Она была похожа на свою бабку Мари де Гиз, как две капли воды, за исключением одного: Мари де Гиз была совершенно лысой, а на голове Авроры красовались пышные белокурые локоны, и это были натуральные волосы, а не парик. При виде прекрасной девы в доспехах и вооружении экипаж шхуны заволновался, но Аврора немедленно поставила шутников на место. Она с такой силой метнула свое копье в фок-мачту, что пронзила ее насквозь.

О том, что я собираюсь в поход "за золотым руном", Аврора узнала от рыбаков из Альхона. Их шаланду занес на остров Счастливый (Кипрос) сильный шторм. Аврора ничего не сказала своей матери Урсуле о своих планах, и, даже с ней не попрощавшись, а оставив только записку, отправилась с рыбаками на Альхон. Затем, пешим и морским путем, она добралась до Тхэбая, и оказалась рядом со мной. Ей тогда не было и шестнадцати? Правда, Урсула? Ко всему прочему она считала меня своим родным отцом, а Медвежонка — сводным братом. Зря я, наверное, рассказал ей, о реальных отношениях нашего биологического родства…

Я склонен считать, что весьма многим мифам, созданным древнейшими илинойскими поэтами, изначально присущ тайный и аллегорический смысл. За тысячи лет до Гомера в результате смены полюсов погибла Атлантида, а вслед за ней и великая крито-микенская цивилизация. Исчезли царства, пали грозные цари, бесповоротно изменился лик Земли. Но, как считал Аристотель, факел знания не раз угасал и вновь зажигался; немногие люди, случайно уцелевшие после катаклизмов, героически восстанавливали связь поколений.

Миф об аргонавтах — не исключение. В нем, я полагаю, зашифровано описание материков, какими они были до библейского Великого потопа. В более древней версии мифа, известной уже Гесиоду и Пиндару, аргонавты, почти достигшие берегов Эгейского моря, вдруг оказываются заброшенными в Ливийское море, то есть к побережью Северной Африки. Они долго странствуют по пустыне, подняв на плечи свой корабль вместе с восседающей на нем Медеей, посещают сады Гесперид, и, наконец, попадают в Тритоново озеро, откуда с помощью местного бога Тритона находят путь в Средиземное море.

В самой поздней так называемой "Орфической Аргонавтике" — сочинении неизвестного автора, жившего примерно в I–II веках н. э.,- участники похода за золотым руном неведомо как оказываются в Индии. Оттуда они, опять-таки непонятно, каким путем, возвращаются в Черное море, далее, проплыв Боспор Киммерийский (Керченский пролив), Меотиду (Азовское море) и Танаис (Дон), через какое-то ущелье в Рипейских (Уральских) горах проникают в Северный океан и, обогнув Иернские острова (Ирландию), через Геракловы столпы (Гибралтар), попадают в Средиземное море.

Я не исключаю, что античные аргонавты совершили свое удивительное путешествие не только в пространстве, но и во времени. На это есть очень прозрачный намек. Афина-Паллада, которая покрови-тельствовала Ясону, якобы, вставила в корпус "Арго" кусочек свя-щенного додонского дуба, шелестом листьев передающего во-лю богов, благодаря чему корабль обрел способность давать прорицания.

Я не знаю, каким в представлении илинойцев лет так через сто будет выглядеть мое кругосветное путешествие, а также я сам и мои спутники. Вполне возможно, что командиром нашей экспедиции будущие поэты-рапсоды назовут Олега Синицына (Гиацинта), а я буду кем-то вроде Нелея — умудренного жизнью старца. Увы, я пережил всех своих товарищей и даже Геоцинта…"

………………………………………………………………………………………………………

Видя, что отец утомился, Урсула предложила ему продолжить рассказ о кругосветном путешествии на другой день. Деметрис не возражал и в сопровождении Урсулы отправился в дом. В комнате, которую когда-то занимали Ричи и Леон, Ефросинья и Дарья приготовили для него постель. Урсула измерила ему давление и, как и в прошлый раз, вколола внутримышечно двойную дозу препарата лечебного сна "Тысяча и одна ночь"

В ту ночь ему приснился светлый и трогательный сон. Будто бы сидит он на летней веранде и разыгрывает шахматный этюд, и, вдруг, слышит, что его кто-то зовет: "Отец! Тятенька!" Он поворачивает голову, но никого не видит. Голоса ему знакомы до боли, и он понимает, что это — Медвежонок и Аврора. Проходит еще несколько мгновений, и он видит перед собой своего старшего сына в огромной меховой парке и муклуках, с черной, покрытой изморозью, окладистой бородой, которую он отрастил во время плавания в полярных широтах. Из-за спины Медвежонка выглядывает довольно улыбающаяся Аврора в длиннополой песцовой шубе и показывает ему пальцами знак победы.

Деметрис так разволновался, что проснулся. Чуть брезжил рассвет. Через открытое окно доносился умиротворяющий монотонный шум прибоя. Спать уже не хотелось, и он, одевшись, вышел из дома. Со стороны летней веранды доносились голоса. Разговаривали двое: Урсула и Петрович. Павлов прислушался, и понял, что они обсуждают тему предстоящего путешествия в недалекое прошлое, с целью разыскать там яхту "Асоль", затертую во льдах Арктики.

Петрович приятным бархатным баритоном объяснял Урсуле принципы конструкции изобретенной им машины времени и особенности системы управления исполнительными устройствами:

— Время, как особый вид энергии, не распространяется подобно световым волнам, а проявляется сразу во всей Вселенной, связывая все объекты окружающего нас мира. Но из-за того, что наша вселенная — плоская и замкнутая, время "квантуется" в ней в виде полей-квантонов, имеющих локальную протяженность и топологический заряд. Квантон — это не только носитель электромагнетизма и гравитации, но и объемный электромагнитный резонатор, задающий ход времени в каждой точке вселенной. Ход времени проявляется в причинно-следственных связях, которые можно локально преобразовать. Делается это так. Создаем два электровакуумных прибора. Один — генератор электромагнитных волн. Второй — генератор гравитационных волн. Настраиваем оба прибора на частоту и амплитуду колебаний внутреннего ядра Земли, зафиксированную в далеком или недалеком прошлом. Две волны (электромагнитная и гравитационная) входят в резонанс. В тот момент, когда волны скручиваются в спираль, происходит смена знаков квантонов времени, и мгновенный перенос обоих генераторов из одного пространства-времени в другое. Генераторы можно установить на шасси автомобиля, на борт космического корабля, на телегу с лошадью, и назвать все это "машиной времени".