Елена Грушковская - Человек из пустыни

• Название: Человек из пустыни
• Автор: Елена Грушковская
• Жанр: Любовно-фантастические романы

---

— Я с тобой, отец.

На двери висела табличка:

Д-р ЭЛИХИО ДИЕРДЛИНГ

главный эксперт

Серино постучал, но никто не ответил.

— Наверно, его нет на месте, — предположил он.

И голоса в этом жутковатом месте звучали не так, как наверху, приобретая какой-то ледяной звенящий призвук. Джим зябко прижался к Серино, большому, сильному и тёплому.

— Может, я пойду, поищу его? — предложил тот.

— Нет, сынок, давай просто подождём, — пробормотал Джим. — Не оставляй меня… Мне страшно здесь.

— Ну, тогда пойдём, поищем вместе, — сказал Серино.

— Нет, — прошептал Джим, зажмуриваясь. — Подождём.

Даже время шло здесь по-другому. Оно то ускорялось, то ползло, то вообще останавливалось. Бесстрастные светильники чуть слышно гудели, и это был единственный звук в этом царстве вечного покоя.

Наконец послышались шаги, и Джим встрепенулся. По коридору шёл доктор Диердлинг в своей белой спецодежде и с круглым животиком, с убранными под голубую шапочку волосами, на ходу снимая перчатки. Джиму вдруг вспомнился растерянный и робкий юноша с большими печальными глазами, только что потерявший отца и скорбящий о своём безвременно ушедшем друге. Сейчас перед ним был он же, только уже не растерянный и не робкий, а уверенный в себе взрослый человек. У Джима сжалось горло от мысли, что именно он оказался тем, кто сообщил ему эту страшную новость, а не чужой и равнодушный человек. От этой мысли Джиму захотелось разрыдаться и обнять его.

— Доктор Диердлинг, мы пришли, как вы просили, — сказал Серино.

— Доброе утро, — поздоровался тот, подходя и мягко дотрагиваясь до плеча Джима. — Ну, как вы? Вижу, вам уже лучше. Пройдёмте в мой кабинет.

В кабинете доктора Диердлинга было гораздо уютнее, чем в коридоре. Большой кожаный диван гостеприимно принял Джима в свои скользкие недра, а освещение было золотистое и тёплое. Кипяток из чайника залил чайные пакетики в пластиковых кружках, согрел руки и нутро, понемногу снимая ледяное оцепенение.

— Спасибо, — пробормотал Джим.

— Я ещё раз выражаю вам самые искренние соболезнования, — произнес доктор Диердлинг своим негромким и мягким, как шёлковая подушечка, голосом. — И скорблю вместе с вами. Поверьте, это не пустые слова. Милорд тоже был мне в некотором роде… не чужим.

— Благодарю вас, — глухо проговорил Джим. И вдруг добавил: — Я вспомнил вас, Элихио… Вы были другом Даллена.

— Именно так, — кивнул доктор Диердлинг, улыбнувшись скорее глазами, нежели губами.

Смыв горячим чаем ком в горле, Джим спросил:

— Как у вас дела, Элихио?

Тот чуть приметно улыбнулся.

— Простите, вам, наверно, сейчас не до меня.

— Отчего же? Мне интересно, как у вас всё сложилось, — вздохнул Джим. И добавил полушёпотом, содрогаясь: — Мне нужно о чём-то говорить… Чтобы не сойти с ума.

Чуткие ладони доктора Диердлинга снова мягко накрыли руки Джима, окутали их своим теплом, как муфта.

— У меня, можно сказать, всё пока складывается хорошо, — сказал он. — Пожаловаться мне не на что.

— У вас, я вижу, ожидается пополнение в семье? — сказал Джим.

Доктор Диердлинг кивнул и улыбнулся.

— У нас с Муирхалем это первенец. Мы долго не заводили детей… У меня была сначала учёба, потом работа, диссертация, снова работа. В общем, не до детей. Так мы и жили, пока однажды Муирхаль не сказал: если не заведём ребёнка, буду жить отдельно. Вот, пришлось завести.

— А чем занимается ваш спутник? — спросил Джим.

— Когда мы встретились, он был врачом на «скорой», ездил на вызовы, — ответил доктор Диердлинг. — С тех пор он значительно повысил квалификацию. Теперь он ведущий хирург здесь, в пятом хирургическом отделении. Он работает наверху, а я — здесь, в «загробном царстве». Он спасает людям жизни, а мой черёд работать настаёт, когда уже ничего сделать нельзя. — Доктор Диердлинг слегка сжал руки Джима. — Ваша светлость… Как это ни тяжело, но должен вас спросить: какой вид погребения вы выберете для вашего спутника — кремацию или криобальзамирование?

Ещё вчера утром Джим помогал лорду Дитмару выбрать, какую рубашку надеть, а сейчас ему приходилось решать, что делать с его мёртвым телом.

— Думаю, криобальзамирование, — пробормотал Джим сдавленно. — Мы можем это себе позволить.

— Хорошо, — сказал доктор Диердлинг. — Тогда прошу вас, заполните бланк заказа, чтобы я передал его похоронщикам.

Пальцы Джима дотрагивались до кнопок, подводя итог двадцати лет их с лордом Дитмаром совместной жизни. Двадцать долгих счастливых лет умещались на четырёх вкладышах по четыре строчки, в ряде букв и цифр, в последовательности знаков, упорядоченной в стандартную форму. Серино пил остывший чай, а Джим спросил:

— Где мне взять копию свидетельства о смерти? Она здесь требуется.

— Сейчас я её запрошу, — сказал доктор Диердлинг, придвигая клавиатуру себе. — В электронном виде её уже можно получить прямо сейчас, а физическую копию вы получите дома в течение двух часов после запроса.

Все формальности были улажены. Джим уже без помощи Серино поднялся из гостеприимных объятий дивана, но чуть пошатнулся и сразу же был заботливо подхвачен с обеих сторон руками доктора Диердлинга и Серино.

— Осторожно… Вам нехорошо?

— Нет, я в порядке, — пробормотал Джим. — Можно мне увидеть его?

Доктор Диердлинг вздохнул и покачал головой.

— Не советую, ваша светлость.

— Разве это запрещено? — сипло спросил Джим.

Тёплая рука доктора Диердлинга снова мягко завладела его рукой.

— Не запрещено, но не думаю, что ваши нервы это выдержат. Не стоит, ваша светлость. Криосаркофаг с телом доставят вам уже завтра, и вы его увидите… Сейчас — лучше не надо. Сейчас езжайте домой и прилягте. Побудьте со своей семьёй. Когда все вместе, горе легче перенести. Пойдёмте, я провожу вас до лифта.

Холодные стены коридора, озарённые мертвенным светом, заскользили справа и слева. У двери лифта Джим бросил последний взгляд на мягкое красивое лицо доктора Диердлинга, бледное от холодного освещения в коридоре.

— Спасибо вам, Элихио… Я рад, что к милорду прикасались ваши руки, а не чьи-то чужие. Можно вас обнять?

— Если вам угодно, — чуть улыбнулся доктор Диердлинг.

Он обнял Джима совсем чуть-чуть — вежливо и сдержанно, а также почтительно приложился губами к его запястью. Только сейчас Джим вдруг заметил, что при улыбке на его левой щеке появлялась ямочка.

— Спасибо, — повторил Джим чуть слышно, когда дверь лифта закрывалась.

Когда они приехали домой, там уже было полно народу. Сразу, с порога Джима обняли лорд Райвенн и Альмагир, Арделлидис с Джеммо и Ианном, заплаканные Дейкин и Дарган. В доме было ещё человек десять, которых Джим раньше не видел: это были преподаватели из академии и несколько студентов-старшекурсников. Все они подходили к Джиму с соболезнованиями и хотели знать, когда похороны. На Джима снова накатило ледяное оцепенение, сковавшее его горло, и он не смог выговорить ни слова, поэтому за него отвечал Серино:

— Тело мы получим только завтра. О точном времени похорон мы сообщим дополнительно.

Он держался стойко, сохраняя присутствие духа лучше всех. Даже лорд Райвенн вытирал слёзы, а у Арделлидиса они и вовсе катились градом. Коллеги лорда Дитмара и студенты уехали, осталась только семья, и вся она собралась вместе за печальной чашкой чая, который подал Эннкетин в чёрных перчатках. Джим неподвижно сидел, не притрагиваясь к своей чашке, будто и его тело тоже было обескровлено, выпотрошено и заморожено.

— Дитя моё, мы все останемся с тобой до похорон, — сказал ему лорд Райвенн. — Что касается нас с Альмагиром, то мы готовы быть с тобой и после них — так долго, как ты позволишь. Мы всё-таки твои родители.

— Я тоже хочу остаться с Джимом, — заявил Арделлидис. — Хоть я ему не родитель, но я тоже его люблю.

— Спасибо вам всем, — глухо проговорил Джим.

Ему было страшно заходить в их с лордом Дитмаром спальню: ноги застревали на пороге, а к горлу подступал удушающий ком истерики. На его плечи мягко легли руки лорда Райвенна, за руку его взял Арделлидис, а дверь открыл Альмагир.

— Пойдём, милый, — сказал лорд Райвенн. — Тебе надо переодеться. Твой костюм уже доставили.