Елена Грушковская - Странник

• Название: Странник
• Автор: Елена Грушковская
• Жанр: Любовно-фантастические романы

Романтическая Love-story. История альтерианца по имени Джим (представителя иной, не земной расы), который провёл детство на Земле, после чего был с неё похищен. Его путь на родину был трудным, ему довелось хлебнуть горя не по-детски. Главная особенность его самого и его сородичей — сочетание в одном организме одинаково развитых признаков мужского и женского полов. Всё, что напоминает ему о потерянной родине — медальон с портретом… Чьим? Это ему и предстоит выяснить…

---

Фалкон моментально сделал постную физиономию, и это позабавило Джима ещё больше. Он с трудом подавил хихиканье. Лорд Райвенн неодобрительно шевельнул бровью и покачал головой.

— Дети…

Фалкон больше не корчил рож, но в его светлых глазах так и плясали озорные бесенята. Джим ловил себя на том, что его так и тянуло посмотреть на него. Но в следующий раз, когда он не удержался от этого соблазна, на лице у Фалкона было строгое выражение — точь-в-точь как у лорда Райвенна. Джим моментально сообразил, что тот его передразнивает. Получалось так похоже, что Джим еле подавил смешок. С опаской взглянув на лорда Райвенна, он увидел, что тот не сердится: в добрых глазах хозяина дома притаилась улыбка.

Раданайт вышел с некоторым опозданием. Увидев Фалкона, он сначала нахмурился, а потом с усмешкой поприветствовал:

— Отец и сын воссоединились? Привет, братец, давненько тебя не было. Видишь, как твой сын без тебя вырос?

— Ничего, ещё не поздно, — сказал Фалкон.

— Да боюсь, что поздновато, — усмехнулся Раданайт.

Особого дружелюбия друг к другу они не проявляли; Раданайт напустил на себя ироничный вид, а Фалкон не удостаивал его даже взглядом. Лорд Райвенн как будто слегка помрачнел и огорчился, и Джиму даже почудилось, что он чуть слышно вздохнул. Джим подошёл к Раданайту и обнял его.

— Доброе утро, — ласково поприветствовал он его.

Взгляд Раданайта смягчился, он одной рукой тоже слегка обнял Джима за плечи и поцеловал в висок.

— Доброе утро, малыш.

* * *

На мраморных плитках внутреннего двора лежал маленький круглый приборчик, по форме напоминающий плоский волчок, а над ним раскинулась голографическая звёздная карта. Надетым на палец указателем Фалкон передвигал галактики, укрупнял созвездия и вытаскивал планетные системы, рассказывая Джиму, где он побывал, пока искал его. На кончике указателя Джим путешествовал по необъятным просторам Вселенной, и у него дух захватывало от скорости, с которой он перемещался из одного уголка в другой. Фалкон ориентировался на этих гигантских пространствах с быстротой и лёгкостью бывалого путешественника, и Джиму даже казалось, будто эта карта была у него в голове. Указателем на правой руке он подцепил одну галактику, несколькими движениями пальцев укрупнил её и отыскал в ней систему с двумя планетами. Он показал систему Эллбек, в которую входила Альтерия и ещё одна планета, Фаркум, непригодная для жизни.

— А эта… дыра? Эта штука действительно существует? — спросил Джим.

— Сам я никогда с ней не сталкивался, но слышал о ней, — ответил Фалкон. — Вблизи неё начинает глючить приборы, случаются всякие неполадки и странности. Сейчас я припоминаю, что, когда я сбрасывал капсулу с детьми, странности были, но я не обратил внимания, потому что было не до того. Мы с напарником попали в серьёзный переплёт, нас захватили пираты. Напарник погиб… Я еле сумел вырваться. Но на Землю попали два ребёнка. Ты не знаешь, что стало со вторым?

Джим покачал головой.

— Я никогда не слышал о втором таком же, как я, — сказал он. И попросил тихо: — Покажи Солнечную систему.

— Это в другой галактике, — сказал Фалкон.

По мановению его пальца с указателем перед Джимом возникла знакомая картинка, от вида которой у него защемило сердце. Он поднёс палец к третьей планете, и она увеличилась в несколько раз. На шарике мерцали очертания материков: Евразии, Африки, Австралии, обеих Америк, приглушённо светились ледяные шапки на полюсах.

— Как тебе жилось там? — спросил Фалкон. — Земляне к тебе хорошо относились?

Джим вздохнул.

— Люди, с которыми я жил — мои приёмные родители, — были очень хорошие… Они очень любили меня, хотя я был не такой, как все. Но в остальном… Не могу сказать, что мне было там хорошо. Я всегда чувствовал себя там чужаком. Потом меня похитили, и стало ещё хуже. Я попал на Флокар, к Ахиббо, и провёл там около двух лет, пока меня не освободили и не привезли сюда.

Фалкон нашёл систему Блоог и крупно выделил Флокар. Голографическое изображение планеты вращалось над его раскрытой ладонью, и его красивые густые брови нахмурились, а пальцы сомкнулись вокруг изображения, как будто он хотел сжать планету в кулаке.

— Если бы этого ползучего гада уже не арестовали, я бы собственными руками оборвал ему все его лапы, — процедил он. Взмахом руки он отбросил куда-то Флокар и все планеты этой системы, повернулся к Джиму лицом, расправил нахмуренные брови, улыбнулся и сказал: — Теперь ты дома. Тебе нечего бояться, я с тобой.

Он взял Джима за руки, и они стояли так, глядя друг другу в глаза, а вокруг них летели звёзды и туманности. А может быть, это они сами куда-то мчались по Вселенной с огромной скоростью, чувствуя тепло рук друг друга; Джим весь растворился в глазах Фалкона и уже действительно находился в полёте, не ощущая ног под собой и превратившись в бестелесный дух.

* * *

В комнате у Фалкона было солнечно: золотой свет лился в окна. На светло-бежевом атласном покрывале кровати был небрежно раскинут лётный костюм и плащ, посреди коричневого с жёлтым узором ковра валялись сапоги с шнуровкой по бокам, в покрытом бордовым чехлом кресле лежал рюкзак и перчатки.

— Садись, — сказал Фалкон Джиму, освобождая кресло.

Джим плюхнулся в кресло, а Фалкон присел у его ног и устремил на него взгляд широко распахнутых, сияющих глаз. Джим смутился.

— Что ты так на меня смотришь? — спросил он.

— Сам не знаю, — ответил Фалкон задумчиво. — Малыш, ты не обижайся, но я… Ну никак не воспринимаю тебя как сына.

— Ты тоже не очень-то представляешься мне в качестве моего отца, — отпарировал Джим. — Ты… слишком молодой.

— А ты слишком старый, — засмеялся Фалкон.

Джим фыркнул.

— А рожи зачем мне за столом строил?

В глазах Фалкона проступила тень странной, незнакомой нежности.

— Мне нравится, когда ты улыбаешься, — ответил он.

На Джима накатила горячая волна смущения. Он почувствовал, что заливается краской. А Фалкон засиял улыбкой и тихонько взял Джима за руку.

— Но одно я знаю точно, — сказал он. — Ты чудо.

Джим от смущения был готов сквозь землю провалиться, но вместе с тем он ощущал нечто мучительно-сладкое в груди от прикосновения руки Фалкона. Тот ласково сжал его пальцы, а потом полез в дорожный рюкзак.

— Хочу показать тебе один сувенир.

Он достал из рюкзака маленькую золотую сандалию. Джим невольно вздрогнул, узнав её: в таких он когда-то ходил у Ахиббо.

— Откуда это у тебя? — пробормотал он.

Вместо ответа Фалкон снял с ноги Джима туфлю и бережно надел эту сандалию. Она села идеально.

— Как-то раз я останавливался у этого мерзавца на Флокаре, — сказал Фалкон. — Я нашёл её там, она лежала на полу. Ахиббо не дал мне с тобой увидеться, сказал, что ты болен, что это заразно, и он опасается, как бы я не подцепил эту болезнь. Старый каналья!

— Что ты говоришь! — воскликнул Джим. — Значит… Значит, мы могли встретиться гораздо раньше?!

— Могли, — сказал Фалкон. — Если бы этот подлый старый монстр не помешал. За одно это я готов его собственноручно удушить.

Джим потрясённо откинулся на спинку кресла. Проклятый Ахиббо, как Джим ненавидел его! Фалкон был так близко, и он не позволил им встретиться! Он знал, как много это для Джима значило, и умышленно помешал их встрече! А если бы не прилетела госпожа Аэни, благодаря которой стало возможным его освобождение? Возможно, Джим так и остался бы у паукообразного монстра в рабстве и никогда бы не увидел Фалкона. При этой мысли Джим содрогнулся. Рука Фалкона коснулась его щеки.

— Ничего, детка, нам суждено было встретиться, — сказал Фалкон. — Этому не смогло бы помешать ничто во Вселенной. Никакие силы и никакие обстоятельства.

Его кудри горели драгоценным золотым шёлком в солнечных лучах, а сандалия на ноге Джима поблёскивала дешёвенькой золотой краской. Джим вдруг прыснул: как это было похоже на сказку про Золушку! Только вместо хрустальной туфельки — эта вульгарная сандалия.

— Что ты смеёшься? Что? — На лице Фалкона в ответ на смех Джима моментально расцвела улыбка — лучистая, обаятельная и белозубая.

Джим не стал объяснять, что его так позабавило, просто обнял Фалкона за плечи и сказал:

— Я просто счастлив.

Они вошли в просторную белую комнату с окном во всю стену, из которого открывался вид на улицу, а из мебели здесь был только небольшой белый диван у стены и прозрачный пластиковый столик. Тепло руки Фалкона приободрило Джима, слегка оробевшего от стерильной белизны этого места. Он сжал пальцы Джима и улыбнулся, и Джим неуверенно улыбнулся ему в ответ. В комнате была ещё одна дверь, которая открылась вскоре после того, как лорд Райвенн, Фалкон и Джим вошли, и из неё им навстречу вышел очень молодой светлоглазый незнакомец в белой спецодежде и тонких белых перчатках. Причёска у него была такая же, как у старшего советника Изона, допрашивавшего Джима несколькими днями раньше: длинный хвост на темени, а виски и нижняя часть затылка были покрыты коротенькой щетиной.