Линда Ховард - Любить Эванджелину

• Название: Любить Эванджелину
• Автор: Линда Ховард
• Жанр: Остросюжетные любовные романы

Нет никаких сомнений, что женщина, которая называет себя Эви Шоу, — ключевое звено в тайном сговоре, угрожающем секретным разработкам компьютерной компании Роберта Кэннона. И он лично собирается ее вывести на чистую воду. Но преследуя ее в самом сердце долгого, жаркого южного лета, Роберт начинает задавать себе вопросы, которые ставят под сомнение все, во что он верил. И оказывается лицом к лицу с потрясающей страстью к женщине, виновной как грех.

Перевод — NatalyNN, редактирование — Nara

---

Она с усилием сохранила на лице улыбку:

— Ну да. Так же как и я недавно.

Кассир, проверив выписанный ею чек, вернул его Эви, после чего она плавным движением убрала его в конверт.

— Я намерена сегодня же отправить его по почте, — пояснила она Томми. — Благодарю тебя за все, что ты для меня сделал.

— Но я ничего не сделал, — возразил тот.

— Что же, зато ты очень старался помочь.

Выйдя из банка, Эви прямиком направилась в почтовое отделение, откуда драгоценное послание экспресс-почта доставит по назначению. Теперь она ощутила чувство завершенности. Дело наконец-то сделано, она все закончила. Это было нелегко, но теперь можно двигаться дальше.

Когда она вернулась, Роберт уже ждал ее на причале.

— Где ты была? — требовательно спросил он, в один шаг преодолев расстояние между ними и помогая ей выбраться из пикапа.

Она решила не обращать внимания на странную свирепость его тона. Роберт нечасто открыто проявлял свои чувства за пределами постели.

— В банке и на почте. А что?

Он не ответил, но, крепко обхватив ее за плечи, прижал к себе. Его губы были жесткими и жадными, скорее утверждая на нее права, чем пытаясь соблазнить. Эви в изумлении издала приглушенный возглас, а ее руки, взметнувшись, легли ему на грудь, чтобы дать то, чего он хотел. Ее рот приоткрылся, покоряясь решительной атаке его языка, а нежные губы оказались смяты безжалостным напором его голодного рта.

Страсть вспыхнула между ними, как всегда неудержимая и пьянящая. А так как ей все еще не удалось восстановить пошатнувшееся душевное равновесие из-за тяжелых событий сегодняшнего дня, она обмякла, растаяв перед ним, когда неодолимая сила притянула ее в его сильные объятия. Ураган, пронесшийся по ее размеренной жизни, никак не затронул Роберта, оставив того твердо стоять на ногах, держа все в своих руках. И хотя Эви отчаянно сопротивлялась, справедливо опасаясь стать слишком зависимой от него, само его присутствие заставляло ее чувствовать себя лучше. К тому же возбуждала и успокаивала знакомая близость его тела, чувственный аромат разгоряченной кожи и все те тонкие, едва уловимые детали, по которым она теперь безошибочно могла распознать своего возлюбленного.

Роберт отстранился, вспомнив, что они находятся на открытой общественной парковке. Правда, и внутри им было бы не намного лучше со всеми этими людьми, снующими туда-сюда. Он ласково перебирал пряди ее волос, а потом мягким движением запрокинул ее голову, словно стремясь разглядеть каждый нюанс, каждую эмоцию, отражающуюся на ее выразительном лице. Должно быть, его полностью удовлетворил вид ее затуманенных страстью глаз, умолявших о наслаждении, потому что его пальцы с силой потянули ее за волосы, а хрипловатый голос произнес:

— Не здесь, черт побери. Но как только ты окажешься у меня дома…

Ему даже не нужно было заканчивать фразу. За него все сказали взгляд и тон, наполненные столь откровенным чувственным голодом, таким сильным и неукротимым, что от этого зрелища Эви охватила дрожь.

Немного придя в себя и вспомнив, где они стоят, Эви смущенно огляделась по сторонам, а потом прикоснулась к его руке и высвободилась из жарких объятий. Сколько еще времени пройдет, пока она окажется дома? Она не была уверена, что сможет дождаться этого. Все ее тело ныло и пульсировало от неутоленного желания.

Этот долгий день наверняка станет настоящим испытанием для ее выдержки, и она пожалела, что летние дни такие длинные. Эви нуждалась в Роберте, в том, как он мощно двигался внутри нее, заставляя забывать обо всем, кроме дурманящего кровь наслаждения, в которое она погружалась всякий раз, когда они занимались любовью. Она ощущала себя незащищенной, все ее чувства были словно оголены и выставлены напоказ.

И в самом деле пришлось нелегко, думала она тем вечером, когда закрывала причал на ночь, изо всех сил стремясь придерживаться установленного графика. Роберт хотел забрать ее сразу же, но она воспротивилась:

— Я не хочу оставлять свою машину здесь на ночь, — сказала она. — Потому что тебе придется завтра везти меня сюда, и тогда все утро пройдет впустую, так как ты будешь околачиваться поблизости, отвлекая меня от работы.

— Это не было бы пустой тратой времени, — проворчал он, скорчив на лице гримасу, после чего Эви догадалась, о чем он подумал, и как бы они могли провести утренние часы.

Искушение было так велико, что она уже почти сдалась, но снова покачала головой:

— Это выглядело бы слишком вызывающе, особенно если мой пикап будет все еще здесь, а ты привезешь меня. Крейг…

— Так ты волнуешься из-за Крейга, которому прекрасно известно, что мы спим вместе? — усмехнувшись, спросил Роберт, и от этого в его глазах заплясали смешинки. — Ему уже семнадцать, милая, а не семь.

— Я знаю, но… тут тебе не Нью-Йорк. Мы здесь более консервативны.

Он все еще улыбался, но с готовностью уступил:

— Ладно, оберегай его деликатную впечатлительную натуру, хотя должен сказать тебе, что у большинства подростков чувствительности не больше, чем у носорога.

Она засмеялась и от этого почувствовала себя лучше, на сердце значительно полегчало.

— Ну, тогда позволь просветить тебя, что я чувствовала бы себя неловко.

Он поцеловал ее в лоб.

— Тогда едем со мной, сладкая. Я купил парочку стейков и зажарю их на гриле, после того как привезу тебя домой.

— У меня есть идея получше, — сказала она. — Ты начинай готовить, а я сама подъеду. А то это займет слишком много времени.

Он снова улыбнулся и слегка провел подушечкой большого пальца по ее нижней губе в невесомой изысканной ласке.

— Из-за тебя я чувствую себя сексуально озабоченным подростком, неуклюжим, словно носорог-переросток, — пробормотал Роберт, а Эви смущенно покраснела.

Всю дорогу, пока она ехала домой, предвкушение горячило ей кровь, занимая все мысли; она то взмывала от эйфории в небеса, то погружалась в черную меланхолию. Ее сердце билось, подчиненное лишь одному ритму — его имени: Ро-берт, Ро-берт.

Она чувствовала себя настолько взвинченной, настолько возбужденной, что не могла вынести даже мысли о том, что к ногам будет прилегать хоть какая-то одежда, но еще больше Эви не хотелось надевать шорты. Поэтому она остановила свой выбор на синей юбке и коротком топике без рукавов, который удерживался лишь единственной изящной лентой бретели, облегавшей шею; надеть лифчик под такую изящную вещицу не представлялось возможным, и Эви оставила грудь ничем не стесненной. Легкая, воздушная ткань юбки была почти прозрачной, позволяя любоваться смутным силуэтом стройных женских ножек, и ничуть не препятствовала вечерней прохладе проникать сквозь тонкую материю, овевая разгоряченную кожу. Она никогда не позволила бы себе носить подобное на публике, но вот для Роберта… да, несомненно.

Он распахнул дверь сразу же, как только расслышал звук подъехавшей машины. Его лицо напряглось, стоило ему увидеть Эви, идущую по направлению к нему.

— Бог мой, — сипло пробормотал он. Не успела Эви войти, он захлопнул дверь и, схватив ее за руку, быстро потащил, минуя гостиную, прямиком в спальню.

— А как насчет стейков? — воскликнула она, пораженная выказанным им нетерпением, хотя их планы на вечер, по-видимому, будут сорваны весьма приятным способом.

— К черту стейки, — отрывисто бросил Роберт, сжимая ее в объятиях и заваливая поперек постели. Его внушительный вес просто впечатал ее хрупкую фигурку в матрац. Молниеносным движением он задрал подол ее юбки к талии и, взявшись за резинку трусиков, дернул их вниз. Затем, стянув кружевной лоскуток, обернувшийся вокруг стройных лодыжек, отбросил его в сторону и, как только ее ноги оказались полностью обнажены, вклинился коленом между гладких бедер.

Эви рассмеялась, звук вышел низким и провокационным. Роберт даже ни разу не поцеловал ее, а все тело уже пульсировало. Его нетерпеливые пальцы яростно боролись с пряжкой ремня, когда к ним присоединились ее руки, внося в процесс еще больший беспорядок в попытке отыскать все время ускользающий язычок молнии. Сквозь слои одежды Эви чувствовала, как толкается, ища выход, каменная твердь разбухшего мужского естества. Наконец она вырвалась на свободу, распрямившись, словно большая теплая пружина, и вошла точно по центру между ее ног.

Независимо от того, сколько раз Роберт брал ее, Эви снова и снова испытывала легкое удивление от его размера и яростного напора, и внутренней дрожи, с которой ее нутро встречало давление его плоти, готовящейся погрузиться в нее, войдя до самого конца. Она задыхалась, все ее тело безвольно содрогалось от мощи его толчков. Она еще не отошла от бурных любовных ласк сегодняшнего утра, а он уже вбивался в нее все глубже, немилосердно дразня внутренние стенки лона, которые сейчас стали слишком восприимчивы даже к более деликатным прикосновениям. Внезапно волна невероятного по силе удовольствия прокатилась по ней, погружая в чувственный водоворот, взрываясь ослепительным наслаждением. Эви вскрикнула и вцепилась руками в спину мужчины, пока билась в пароксизме страсти, думая, как и в прошлый раз, что умрет, продлись эта сладкая пытка хоть на мгновение дольше. Роберт жарким шепотом бормотал ей на ухо соблазнительные сексуальные признания, и хотя она не расслышала точно, какие именно, смысл был более чем понятен.