Стивен Браст - Иорич

• Название: Иорич
• Автор: Стивен Браст
• Жанр: Фэнтези

Почему Императрица готова принести в жертву одну из немногих близких подруг, отправив ее под суд по обвинению, карающемуся смертной казнью? Почему подруга не желает себя защищать и отказывается от адвоката? Почему ее друзья, обладающие настоящей властью и могуществом, остаются в бездействии?

Потому как ждут, пока на сцене появится бывший наемный убийца Влад Талтош и все исправит. А так ли неправ сам Влад, полагая, что эта сцена создана специально под него? Ведь дело происходит в столице, а награда за его голову по-прежнему в силе…

Двенадцатый роман из цикла «Влад Талтош», действие — через четыре года после «Дзура».

---

«Чертовы проклятущие позеры.»

В голове у меня отозвался беззвучный смешок.

Коти спросила, не хочу ли я бренди; я согласился. Она наполнила бокал — ароматное, неохлажденное — и плеснула что-то себе. Владу Норатару она вручила стакан чего-то, напоминающего разведенное водой вино.

Коти опустилась в кресло и ожидала начала беседы. Я раньше слышал выражение «не знаю, плакать или смеяться», но только сейчас по-настоящему его понял.

Ладно, проехали.

— Рада тебя видеть, — проговорила она.

— А что с твоим лицом? — спросил Влад Норатар.

— Меня избили.

— Кто?

— Точно не знаю, — признался я.

— Ты собираешься узнать, и потом избить их?

Я сделал паузу. Ну, коли сомневаешься — отвечай честно.

— Если у меня будет возможность с ними сквитаться, я так и сделаю.

Он кивнул и, кажется, хотел спросить что-то еще, но Коти, вероятно, не понравилось, куда сворачивает разговор.

— Итак, в чем дело? — спросила она.

Я попытался сформулировать это поточнее.

— Почему это я всегда оказываюсь в ситуации, когда я должен выяснить, что происходит, но никто ничего мне не говорит?

— Ты же не ожидаешь от меня ответа, — интонация ее не была вопросительной.

— Ну, нет.

— Так в чем дело?

На Коти было оливково-зеленое платье с белым полукорсажем-полувставкой, со шнуровкой спереди, и широкими рукавами буфом; из ворота выбивались оборки белой блузы. В общем, одежда, которая просто вопила «расшнуруй меня». А волосы у нее казались в этом наряде еще чернее…

Ладно, к черту.

— Ты можешь рассказать мне хоть что-нибудь насчет того, что, э, твои люди, твое сообщество, затевают в связи с этой резней?

Она озадаченно свела брови.

— Влад, тут нет никакого секрета. Мы агитируем насчет этого с того самого момента, как это случилось, и…

— В открытую?

— Разумеется.

— А частным образом?

— Не уверена, о чем ты. — Она сказала это так, словно на самом деле не понимала. И, не услышав ответа, добавила: — Может быть, ты можешь намекнуть, зачем тебе это знать.

— Хм. Кое о чем я рассказать не могу.

Глаза у нее вспыхнули, точно как когда-то.

— Повтори-ка, что ты там говорил насчет необходимости что-то выяснить, когда никто ничего не хочет говорит.

Я поневоле улыбнулся.

— Угу.

Влад Норатар сидел на стуле, лишь взгляд его перебегал с одного из нас к другому и обратно. Стакан он держал обеими руками, вина внутри убавилось; темные глаза наблюдали за мной сквозь прозрачное стекло. На меня смотрели куда более пугающие типы, и нервнимал я при этом куда меньше.

Я кашлянул.

— Все связано со всем.

— Что ж, — кивнула она, — можно начать и с обобщений. Продолжай.

Хотелось завыть, но я поборол искушение.

— Джареги задумали нечто масштабное и зловещее, — проговорил я. — Они работают вместе с орками. Я не знаю, как в их игру впишутся беспорядки среди текл и выходцев с Востока. Возможно, это воспрепятствует их замыслам, и тогда ваше сообщество попадает под удар. Или же сыграет им на пользу, и значит, ты будешь им помогать.

— Влад, я не знаю, с чего ты решил, будто мы способны управлять возмущением масс. Мы не можем. В тот день, когда сможем, этот мир переменится раз и навсегда.

— Хм. Ладно, допустим, я поверю. Но вот насчет джарегов сильно сомневаюсь.

Она кивнула.

— Спасибо за предупреждение; я передам.

— Хорошо, — произнес я, — но мне нужно было несколько другое.

— Что именно?

— Я пытаюсь вычислить, что произойдет, как ответят джареги, как ответит Империя и что мне придется ответить Империи.

— Желаю удачи, — кивнула Коти.

— Просто упиваюсть твоим пониманием.

— Влад…

— Ладно, — вздохнул я.

— Но я просто не знаю, что такого могу тебе рассказать, чтобы это тебе помогло.

— Мятежи ожидаются?

— Хотела бы я знать. В народе брожение. Мы работаем не покладая рук, чтобы все это утихомирить, но…

— Утихомирить?

Она моргнула.

— Ну конечно, Влад. От мятежа толку никакого, проломят сколько-то голов и все.

— Хм. Так, ладно, похоже, мне придется заново оценить положение.

— Это разрушает твои планы?

— Нет, не так все плохо. До составления планов я еще не добрался.

Коти кивнула; она не хуже других знала, как я работаю. Лучше других.

— Мы ведь не единственная компания в Южной Адриланке и среди текл, ты же знаешь.

— Хм. Вообще-то я не знал.

— Есть как минимум шесть независимых организаций.

— Правда? Ну-ну. А что будет, если вы соберетесь вместе?

— Для чего?

— Ну, не знаю.

— Вот и мы не будем знать, если соберемся. Поскольку у нас разные мысли насчет того, что нужно делать, «собирание вместе» способствовать воплощению этих мыслей никак не будет, верно?

— Ладно, ладно, я не собирался спорить. А эти другие организации, какие цели у них?

Коти закатила глаза.

— Разные. Одни пишут Империи прошения. Другие собирают провизию и деньги в пользу выживших в Тирме. Третьи организуют демонстрации, требуя от Империи расследования. Четвертые подбивают людей на насильственные действия против имперских уполномоченных. Пятые…

— Погоди-ка. Насильственные действия?

Она сжала губы и кивнула.

— Политическая наивность, вот самое мягкое, что о подобном можно сказать; более точным определением будет «самоубийцы».

— Ты можешь сказать, что они задумали?

Коти недобро сверкнула глазами.

— Из того, что я о них знаю — они не задумали ничего, просто подбивают людей нападать на имперских уполномоченных. И если они что-либо задумывают, то я не в том положении, чтобы знать, что именно. А если бы я была в таком положении, то уж точно не сказала бы тебе.

Умеет она сверкать глазами. Я и не заметил, как на ее тон отреагировал Влад Норатар, но Коти протянула руку и погладила мальчика по голове.

— Ясно, — ответил я. — Не собираюсь на тебя давить.

— И если ты собираешься их найти, это ты сделаешь без моей…

— Даже и не собирался, — сказал я.

— Хорошо.

Я действительно не собирался. Какими бы ни были их шансы кого-то убить, шансы что-либо этим изменить равнялись нулю. Но вот что-то другое… или кто-то другой… возможно… Надо подумать.

— Похоже, тебе надо подумать, — заметила она.

Я кивнул.

Она молчала. Молчал и мальчик, вот только глаза у него были очень громкими. Я встал и зашагал по комнате; он наблюдал за мной.

Чуть погодя я проговорил:

— Меня беспокоит не та компания, которая хочет убивать имперских уполномоченных, а та, которая требует расследования.

— Вообще-то, — сказала Коти, — мы на этом тоже настаиваем. Но мы желаем расследования, которое проводили бы мы, народ; они же хотят, чтобы Империя расследовала свои собственные деяния.

Я попытался это переварить.

— А ты полагаешь, что из вашего, э, независимого расследования будет толк?

— Не думаю, что будет толк просить Империю расследовать свои собственные деяния. Ты полагаешь иначе?

— Вот именно это я и пытаюсь вычислить.

Она сморщилась.

— Даже если им удастся убедить…

— Им и не нужно. Следствие уже началось.

— Что, правда? — не поверила она.

— Мне так сказали.

— Я не слышала ни слова.

— Сведения новые и, вероятно, пока секретные.

— Секретное следствие, — проговорила она. — Ну, полагаю, мы смело можем такому довериться.

— Мне кажется, императрица хочет знать, что случилось и почему.

— Я и сама хочу, — отозвалась Коти.

— Но вот другие не хотят.

Она вздернула бровь.

— Джареги.

— Джареги? А им какое дело?

— Это может помешать схемам, которые они пытаются ввести в дело.

— А что это за схемы такие?

— Вот это, — вздохнул я, — в точности то, о чем я не могу говорить.

Она кивнула.

— Лучше говорить о том, что тебя беспокоит, — заметил Влад Норатар.

Первым моим побуждением было начать с ним спорить. Ну да, забавно, если подумать. Однако у меня возникло чувство, что Коти этого не одобрит, и я просто ответил:

— Ты прав, но иногда приходится кое о чем умалчивать, потому что ты не хочешь, чтобы у кого-то были неприятности.

Этот аргумент он принял и кивнул.

— У тебя ведь есть друзья, не забывай, — проговорила Коти.

Я кивнул.

— Трудно забыть; из-за них-то я до сих пор обретаюсь на этом свете и раздражаю джарегов. Ты не получала никаких вестей от Левой Руки?

Она покачала головой.

— Они соблюдают дого… а что? — вдруг подобралась она.

— Они тоже могут в этом участвовать.

— И откуда у столь симпатичного парня столько врагов?.. — вздохнула Коти.

— Увы, таково мое тяжкое бремя.

По ее узкому лицу скользнула улыбка. Прямые черные волосы, глубокие темные глаза. Трудно поверить, как на одном лице может уместиться такая гамма чувств…