Дункан Кайл - Потайной ход

• Название: Потайной ход
• Автор: Дункан Кайл
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Триллер
• ISBN: 5-7001-0191-2

Таинственный русский умирает в австралийской тюрьме. Уже мертвый, он притягивает внимание ЦРУ, британской разведслужбы и даже... КГБ. На страницах роммана «Потайной ход» каждый стремится не только раскрыть тайну, но и помешать в этом другим. Самым успешным оказывается частное расследование адвоката Джона Клоуза, героя нескольких романов Дункана Кайла.

---

Глава 24

Я преодолел оставшиеся ступени и заглянул в комнату.

За прутьями камеры находились уже двое: к давно умершему Власику присоединился Юрий Анастасович Гусенко, и это он издавал страшные стоны.

Схватившись за прутья, он пытался приподнять стальную решетку. Элин Гундерссон помогала ему снаружи. Оба напрягали все силы, но и совместными действиями не могли сдвинуть ее ни на миллиметр.

Элин повернула голову.

— Эй, вы! Попытайтесь приподнять решетку! — приказала она. — Мы должны освободить его.

— Как это случилось? — спросил я.

— Решетка ушла вверх, в потолок, — простонал Гусенко. — Я отодвинул икону в сторону. Решетка поднялась, я вошел сюда и приподнял одну из плит, ту, что в основании. — Гусенко замотал головой из стороны в сторону. — Там — золото, много золота. Когда я хотел взять его, решетка обрушилась вниз.

— Там, видимо, какой-то механизм, — сказал Сергей. Он повернулся ко мне: — Иди передвинь икону.

— Ну, нет, — возразил я. — Там еще одна решетка. Сделай это сам.

— И не я, — покачал головой Сергей.

— Вы — трусы! — с возмущением завопила Элин. — Он может умереть!

Она бросилась в соседнюю комнату. Чуть поколебавшись, протянула руку к золоченой раме иконы. Ничего не произошло.

Гусенко крикнул:

— Толкни вправо!

Элин толкнула икону вправо и тут же ринулась вон из комнаты, потому что послышался все тот же знакомый звук. Не веря своим глазам, мы наблюдали, как две плиты пола раздвинулись в стороны, почти там, где я стоял, я чуть было не свалился в эту яму. Хотя падать было некуда — все пространство под каменным настилом было заполнено. У меня отвалилась челюсть. Вся яма была забита сокровищами, предметами величайшей ценности, насколько я сразу мог определить. Я лихорадочно пытался осмыслить, что же происходит, но мой мозг отказывался воспринимать и осознавать эту находку. Тем не менее две вещи я узнал: царскую корону и еще одну, о которой прочел совсем недавно. Это был золотой головной убор из сокровищ Трои, тот самый, который Генрих Шлиман надел на голову своей жены и сфотографировал ее в нем.

А за нашими спинами раздавались крики:

— Оставьте все это, бросьте! Поднимите решетку!

— Я посмотрел на Сергея, тот на меня и сказал:

— Как и все они, он готов издеваться над кем угодно, а сам не хочет испытывать это на себе.

Элин приставила пистолет к голове Сергея и заорала, сперва на него, потом на меня. Затем, положив пистолет на пол, сама схватилась за решетку. Решетка оставалась неподвижной.

Гусенко командовал:

— Раз, два, три — поднимай!

Никакого результата.

Потеряв надежду открыть решетку, Элин направилась к двери, и снова раздался вопль ее отца. Наши глаза до этого были прикованы к Элин, теперь мы все повернулись к Гусенко. Он, вытянув руку, пристально разглядывал что-то на ладони. На ней лежало несколько золотистых крупинок. Потом, подняв голову, посмотрел на потолок и что-то испуганно крикнул.

— Песок? — удивился Сергей. — Откуда песок?

Песок тек с потолка маленькой струйкой, такой же, как в песочных часах. И она постепенно утолщалась: была сначала не толще нитки, потом заструился золотой дождь из песка, начавший покрывать пол. Внезапно Гусенко отскочил назад и посмотрел на свои следы. Они заполнялись песком прямо на глазах.

Элин опять бросилась к двери. Вдруг в другом месте камеры появился еще один поток из песка. Мягкий, шепчущий звук падающих песчинок казался очень громким, потому что все застыли в молчании. Поняли, что происходит. Для Гусенко это была смерть, и жестокая: в железной клетке он будет похоронен заживо. Такова месть Сталина из могилы, наказание за посягательство на его собственность даже через сорок лет после смерти.

Мы стояли неподвижно, не могли двинуться с места и смотрели на отверстие в потолке, откуда сыпался песок. Скоро он заструился уже из дюжины щелей. Я взглянул на Юрия Анастасовича и увидел, что песок лег на пол толстым слоем и уже достиг верха мягких кожаных ботинок заместителя председателя КГБ. Несомненно, песок скоро заполонит всю камеру.

Рядом со мной Сергей пробормотал что-то.

— Что ты сказал? — спросил я.

Он не ответил, усмехнулся и кивнул в сторону обреченного Гусенко.

— Вот не думал, что Сталин верил в справедливость. Послушай, нам пора выбираться отсюда.

Он повернулся к яме в полу. Затем начал оглядываться вокруг.

— Сумку, быстро, — сказал он. — Мне нужна сумка!

Но сумки нигде не было. Струйки песка становились все мощнее, песок начал засыпать сокровища в яме. Сергей встал на колени и пытался достать золотые вещи. Выкапывал их, передавал мне, затем рыл снова, пытаясь извлечь еще хоть что-нибудь, прежде чем все это будет похоронено.

Элин не двигалась. Ей, так же как и нам, было совершенно ясно: ее отца ничто не может спасти. Гусенко будет похоронен под песком через несколько минут, и нет никакой надежды на то, что прибудет помощь извне. Сталин избрал старинный, верный способ защиты своих секретов. Так оберегали свои захоронения фараоны: если грабители дотрагивались до тайного рычага, начинал струиться песок, сдвигались, лишенные опоры, каменные глыбы пирамид.

О Господи! Я подумал об этом и тут же посмотрел вверх. Перед моим изумленным взором часть стены медленно, очень медленно сползала внутрь.

— Вон отсюда! — закричал я. — Скорее! Мы будем здесь похоронены! — Я указал на сдвигающийся бетонный блок, такой же смертоносный, как те, которым доверяли фараоны.

— Сюда, возьми вот это! — Сергей протягивал мне что-то. Троянский головной убор! Я засунул его под рубашку и двинулся к двери, нагруженный еще шестью предметами, выкопанными Сергеем из ямы. Он шел следом за мной.

Я обернулся в последний раз. Падающий с потолка песок достиг талии Гусенко. А перед ним стояла Элин. Песок сыпался через решетку и доходил ей уже до колен. Как же можем оставить ее?

Сергей, который, казалось, всегда читал мои мысли, сразу все понял.

— Она не пойдет, — сказал он. — Она заявила, что не оставит отца.

Элин держала Гусенко за руки и повторяла по-русски одну и ту же фразу.

— "Навсегда вместе", вот что она говорит, — перевел мне Сергей.

Пока я наблюдал за Элин, кто-то, грубо отпихнув меня в сторону, прошел мимо. Джейн, увязая почти по колено в песке, подошла сзади к Элин Гундерссон, сильно нажала большими пальцами какие-то точки на ее шее и, когда та потеряла сознание, потянула ее к двери.

— Вы собирались оставить ее, да? — обратилась она ко мне, презрительно глядя на сокровища в моих руках. — Предпочли вот это, да? Ну, теперь помогите мне.

Я не знаю, откуда у женщин возникает непререкаемый авторитет в трудные минуты, но он, без сомнения, у них есть и действует безотказно. Мы с Сергеем взяли Элин за руки и попробовали вытащить из песка. Джейн, стоя на коленях, откопала ее ноги, и мы понесли Элин к выходу. Я бросил еще один взгляд назад. Песок сыпался с потолка из множества отверстий, он доходил Гусенко уже до груди. Он молчал, стоял прямо и спокойно и сейчас, перекрывая шелест падающего песка, крикнул:

— Английская женщина!

Джейн обернулась.

— Спасибо за мою дочь! — сказал Юрий Анастасович Гусенко и отдал ей честь.

Рядом со мной Сергей опять пытался вытащить из песка сокровища, которые Джейн заставила его бросить. Но было поздно. Дверь стало невозможно закрыть, потому что песок просочился в кабинет Сталина. Джейн с Элин на плече боролась со все прибывающим песком. Она протянула мне руку, я схватил ее и крикнул:

— Сергей!

Он тоже схватил ее за руку, и мы медленно протащили их через дверь.

И в этой комнате было много песка, а его струи все увеличивались. Я хотел взять Элин, но Джейн не дала. Мы поспешили к двери — слава Богу, она все еще открыта! Я боялся, что какие-нибудь хитрые механизмы могли замуровать нас. Мы поднялись по лестнице, ведущей вверх. Здесь не было песка! Но он был в нашей обуви и на нашей одежде. На каждой ступеньке после нас оставался песок.

Пока мы поднимались по ступеням, я опять попытался отобрать у Джейн бесчувственную Элин, но она не позволила. Окинув меня презрительным взглядом, Джейн дала мне понять: поскольку я мужчина, мне доверять нельзя. Она не разговаривала, берегла дыхание; нести на плечах человека вверх — работенка тяжеленькая, даже если это очаровательная девушка.

Я не отступал, желая ей помочь. Сергей энергично бежал впереди, перепрыгивая через две ступеньки. Он достиг площадки, когда мы одолели лишь половину пути, и оглянулся. Я увидел в его руках корону и ожерелье из бриллиантов и рубинов, которые сверкали в свете лампочек на площадке. И до самой смерти я буду помнить выражение ужаса на его лице и его крик. Это заставило меня повернуть голову, и тут я увидел, что огромная бетонная плита сдвинулась с места и вот-вот опустится на пролет лестницы. У нас были лишь секунды!