Нора Робертс - Дочь великого грешника

• Название: Дочь великого грешника
• Автор: Нора Робертс
• Издательство: ЭКСМО-Пресс
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2001
• ISBN: 5-04-008647-4

По завещанию отца три его дочери от разных жён, никогда прежде не встречавшиеся, вынуждены вместе прожить год на большом ранчо в Монтане.

Вспыльчивая, отважная Уилла, с рождения живущая и работающая на ранчо и принявшая на себя управление им после смерти отца, враждебно встретила старших сестер, вторгшихся в ее владения. Ей и без того хватает забот — разобраться бы в своих сложных отношениях с соседом Беном Маккинноном.

Но когда на ранчо и вокруг него стали происходить страшные, загадочные убийства, только поддержка сестер и любовь верного Бена помогают ей выстоять.

Сестры прожили непростой год, но, съехавшись вместе ради наследства, они нашли здесь неизмеримо больше — счастье, любовь, семью.

---

— Тут ты права.

Бен налил себе кофе.

Уилла смотрела на дымящуюся чашку. Момент подходящий, решила она. Мужчины поели, выпили горячего кофе, можно сказать им всю правду.

— Он был здесь, — ровным голосом сказала она. — Я знаю, что после убийства той девушки полиция обыскивала хижину, но следов не нашла. И все же, по-моему, он держал ее именно здесь. И убил здесь. Просто потом сделал уборку.

Она подошла к ящику, выдвинула оттуда ведро с окровавленными тряпками.

— Вот, смотрите. Он смыл всю кровь, а тряпки спрятал под раковину.

— Дай-ка сюда. — Бен забрал у нее тряпки, откинулся на спинку стула. — Надо будет взять их с собой.

Ящик он отодвинул ногой подальше, чтобы не смотреть на него.

— Он убил ее здесь. — Уилла изо всех сил старалась, чтобы ее голос не дрогнул. — Привязал к одной из коек. Изнасиловал, зарезал. Потом чистенько все убрал, чтобы не вызывать ненужных подозрений. Труп положил на круп лошади. Дело было ночью. А если днем — значит, спрятал тело где-то дотемна. Потом отвез то, что осталось от девчонки, к моему крыльцу и бросил. Просто бросил, и все, как подстреленную дичь. — Она закрыла глаза. — Каждый раз, когда я думаю, что избавилась от этого кошмара, он возникает вновь. Снова и снова. И я не понимаю, почему.

— Не ломай себе голову. — Бен склонился над ней, сжал ей руки. — Уилла, нам нужно принять решение. Через час стемнеет. Мы или остаемся здесь до утра, или возвращаемся обратно. И то и другое рискованно. Неизвестно, что нас подстерегает в темноте.

Она не отняла рук, посмотрела на Адама:

— Ты удержишься в седле?

— Да.

— Тогда, едем. Я не хочу здесь оставаться. — Она глубоко вздохнула. — Как только стемнеет, уезжаем.

Ночь была холодная, ясная, над самой землей стелился туман. В небе светила полная луна. «Если кто-то сидит в засаде, целиться в нас — одно удовольствие», — подумала Уилла. Впереди мчался пес, навострив уши. Лошадь, чувствуя, что хозяйка нервничает, время от времени вздрагивала всем телом.

Под каждым кустом мог таиться убийца, каждый шорох в кустах сулил угрозу. Совсем близко заухал филин, зашелестели крылья. Раздался писк какого-то зверька, застигнутого хищной птицей, и вновь воцарилась тишина.

В голубом свете луны горы казались необычайно красивыми; силуэты деревьев чернели на фоне снега, темные очертания скал зазубринами впивались в небо.

И повсюду подстерегала опасность. Может быть, он ехал именно этой дорогой, а к крупу лошади был привязан страшный трофей. Ведь бедная девочка была для него просто трофеем. Он хотел позабавиться, продемонстрировать всем свою жестокость и безнаказанность.

Уилла передернулась, съежилась под напором ветра.

— С тобой все нормально?

Она оглянулась на Бена. У него глаза поблескивали в темноте, как у рыси. Взгляд был напряженным, острым.

— В день похорон отца, когда Нэйт огласил условия завещания, я думала, что более тяжелого дня в моей жизни не будет. Я чувствовала себя такой беспомощной, обманутой.

Она вздохнула, натянув поводья — впереди начинался неровный склон.

— Потом настал день еще более страшный — когда я нашла Маринада. Все, решила я, это самый страшный момент в моей жизни. Но я снова ошиблась. И вот я думаю, что самое страшное впереди.

— Я не допущу, чтобы с тобой случилось что-то плохое. Верь мне.

— Ты вел себя как последний дурак, Бен. Зачем нужно было пускаться по следу в одиночку? Я уже сказала, я не люблю героев, а еще меньше люблю дураков.

Она пришпорила лошадь, стремясь побыстрее попасть туда, где светились огни.

— Да, она мне это сказала, — прошептал Бен Адаму.

— И она права, — неодобрительно покачал головой Адам. — Ты ведь был совсем один. От меня проку никакого, Уилла была занята моей раной. Как ты мог отправиться туда в одиночку?

— На моем месте ты сделал бы то же самое.

Это было правдой.

— Но мы ведь говорим не обо мне, а о тебе. Ты знаешь, что она плакала?

Бен заерзал в седле, пробурчал:

— Вот хреновина…

— Я обещал, что ничего тебе не скажу. И не сказал бы, если бы она плакала только из-за моей раны. Но я-то знаю, слезы посвящались тебе. Если бы ты чуть-чуть задержался, она отправилась бы на розыски.

— Вот это уж было бы…

— Глупостью, — кивнул Адам. — Я попробовал бы ее остановить, но вряд ли у меня это вышло бы. Так что впредь так не делай. — Он повел занемевшим плечом. — А следующий раз непременно будет, Бен. Этот тип не отступится.

— Это уж точно.

Бен стал нагонять Уиллу.

Чертов прицел. Стоил целую кучу денег — «прицел для биатлона» называется. А сам ни к черту не годится.

Джесс вновь и вновь вспоминал случившееся во всех деталях. Во-первых, прицел подвел, во-вторых, ветер. А целился он правильно, просто не повезло, и все тут.

В первый миг, когда конь полукровки поднялся на дыбы, Джесс было подумал, что пуля попала в цель.

Эх, если бы прицел был нормальный.

Все произошло само собой, он поддался порыву. Если бы действовал по плану, Вулфчайлд валялся бы дохлый, да и Маккиннон тоже. А с сестренкой Лили можно было бы как следует позабавиться.

Джесс загасил сигарету, уставился невидящим взглядом в темноту и выругался.

Ничего, будет и другой случай. В этом можно не сомневаться.

То-то Лили пожалеет, да поздно будет.

Каждую ночь Уилла просыпалась от кошмара, обливаясь потом и давясь криком. Снилось ей все время одно и то же: она лежит голая, связанная по рукам и ногам, пытается высвободиться, но веревка впивается в тело все глубже и глубже. По коже стекает кровь, ее запах щекочет ноздри.

И всякий раз, перед тем как проснуться, она видела перед глазами блеск клинка. Нож, описав сверкающую дугу, впивался в ее тело.

Утром Уилла избавлялась от навязчивого видения, но знала, что ночью оно снова будет тут как тут.

А между тем природа просыпалась, и первые робкие признаки весны должны были бы волновать ей кровь. Крокус в горшке, оставшийся еще от матери, покрылся цветами. На лугах появились проталины, дышавшие свежей землей. Телята вовсю резвились в загонах.

Приближалось время сева. Скоро пастбища расцветут зеленью и цветами, горные луга покроются россыпью клевера и одуванчиков. Горы из белых станут серебристыми, а день пойдет на рост.

Но зима, конечно, еще не сдалась. Что ни день шел снег, однако он был уже не такой, как в феврале. А сверху припекало солнце, вселяя надежду, что холодов больше не будет. Погода стояла ясная, солнечная, радующая душу.

Из окна кабинета Уилла увидела Лили. Та почти все время держалась подле Адама, то и дело поправляя ему повязку, подавая то или это.

Рана быстро заживала. У них обоих заживают раны, подумала Уилла.

Наверное, это здорово, когда рядом с тобой преданный, любящий, безоговорочно верящий в тебя человек. Интересно было бы испытать подобное ощущение.

Но и страшно. Или все-таки рискнуть? Может быть, страхи и сомнения развеются? Вот бы погрузиться в мир безудержных, самозабвенных чувств. Испытать все то, что читается в лицах Лили и Адама, когда они смотрят друг на друга.

Уилла видела, как они обмениваются улыбками, подают друг другу какие-то сигналы, понятные только им одним. Заманчиво, думала Уилла. И, должно быть, очень согревает душу. Знать, что для кого-то ты — самое главное.

Глупости все это. Она отвернулась от окна. Столько дел, столько работы, нельзя тратить время на пустые мечтания. Да и потом, она не из тех женщин, кто сводит мужчин с ума. Даже собственный отец и тот обращался с ней как с грязью.

Вот именно. Пора называть вещи своими именами. Здесь, в кабинете, до сих пор ощущался дух Джека Мэрси. Он никогда не думал о своей дочери, ему было на нее наплевать.

А она? Уилла села в его кресло, положила руки на кожаные подлокотники. Что она значила для него? Ничего, жалкую замену сына, которым Джеку так и не суждено было обзавестись.

Даже не замену, подумала она, закипая, и пальцы ее непроизвольно сжались в кулаки. Она была для него охотничьим трофеем, причем таким, которым Джек не мог гордиться. У него на столе даже не было ее фотокарточки.

Зато все стены утыканы головами мертвых зверей. Вот трофеи, которые Джек ценил больше.

В ней всколыхнулись ярость и обида. Уилла вскочила на ноги и, не помня себя от гнева, схватила за рога голову оленя. Трофей обрушился на пол, раздался оглушительный грохот.

— Провалитесь вы все пропадом! — завопила Уилла. — Я вам не трофей!

Она вцепилась в рога горного барана, взиравшего на нее хитрыми стеклянными глазами.

— Это мой кабинет! Мое ранчо!

Справившись с бараном, она набросилась на новую жертву.

Должно быть, в этот момент у нее слегка помутился рассудок. Войдя в раж, она сдирала со стены мертвые головы, обдирая костяшки пальцев и ломая ногти. Зубы ее были ощерены не менее хищно, чем у горной кошки, которую Уилла остервенело сдирала со стены.