Артем Ивановский - Утерянные победы Красной Армии

• Название: Утерянные победы Красной Армии
• Автор: Артем Ивановский
• Издательство: Яуза, Эксмо
• Жанр: О войне
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-699-24353-2

Война могла закончиться намного раньше…

Красная Армия могла остановить вермахт еще летом 1941 г.

Если бы советское военное командование действовало в соответствии с реальной ситуацией, а не полагалось на устаревшую догму бить неприятеля «малой кровью на вражьей земле»!

Коренной перелом в войне мог наступить уже в 1942 г.

Если бы имевшиеся силы и средства использовались грамотно, а не так, как об этом написал A.M.Василевский: «Наспех создаваемые ударные группировки состояли, как правило, из ослабленных в боях стрелковых соединений. Войска же, направляемые Ставкой по железной дороге, поступали медленно и, не закончив сосредоточения, сразу же вводились в бой…»

Мы могли бы войти в Берлин в 1943 г., самое позднее — в 1944 г.

Если бы вместо сотен тысяч солдатских жизней, напрасно положенных в лобовых атаках, в Красной Армии было бы четко отработано взаимодействие родов войск. Так почему же сражения Второй мировой войны развивались именно так, а не иначе? Как получилось, что потенциальные победы превратились в тяжелейшие поражения? Кто конкретно принимал ответственные решения и как могли бы развиваться события на полях сражений в ином случае? Возможен ли был другой ход сражений и. соответственно, их итог? Как одно событие влияло на ход всей кампании?

На эти и другие вопросы дает нестандартные ответы автор, аргументированно утверждающий, что весь ход Отечественной войны — это история утраченных побед и неиспользованных возможностей.

---

После первой же очереди с левого борта «Юнкерса» высунулся огромный черно-красный язык… На очереди второй транспортник, а сзади — целая вереница. И нет истребителей противника. Вот здорово! Бей без оглядки, как по мишеням. К тому же лунный свет освещает цели. Да и сесть на землю поможет ночное светило»[180].

В ВВС 1-го Украинского фронта весной 1944 года было много других, таких же лихих и опытных воздушных бойцов, как Ворожейкин. В течение считаных дней они могли полностью очистить небо от немецкой транспортной авиации и сорвать снабжение котла. Но отчего-то командование не поставило перед ними такой задачи. В результате немецкие танки могли уверенно продолжать свое движение на запад.

Довольно странно выглядит и просчет в определении направления прорыва окруженных войск противника. Г.К. Жуков вспоминал: «Как потом выяснилось из трофейных документов, командование группы армий «Юг» собрало значительную группу войск, в том числе 9-ю и 10-ю танковые дивизии СС, и 4 апреля нанесло сильный удар по нашему внешнему фронту из района Подгайцы»[181]. Каким образом могло получиться, что советское командование не заметило сосредоточения значительной группы войск противника перед своим внешним фронтом? Куда смотрела разведка 1-й гвардейской армии? Фронтовая разведка? Агентурная разведка? Авиаразведка? Куда смотрели ГРУ и Генштаб? Ведь целый танковый корпус СС — не иголка в стоге сена. Его появление в непосредственной близости от западного сектора котла само по себе служило явным признаком подготовки операции по деблокированию, то есть предупреждением советскому командованию. Тем более что сосредоточение деблокирующих войск заняло у немцев почти две недели.

Но даже если Манштейну удалось сохранить в тайне прибытие эсэсовского корпуса, то перемещения немецких войск в котле не могли быть секретом для командования 1-м Украинским фронтом. К тому времени на территории Западной Украины было создано столь мощное партизанское движение, что немцы не знали покоя ни днем, ни ночью. Например, ветеран дивизии «Великая Германия» Ги Сайер в своей книге «Неизвестный солдат» писал о том, как много беспокойства доставляли партизаны немецким войскам, особенно весной 1944 года. Поэтому нетрудно предположить, что штаб фронта через командиров партизанских отрядов был хорошо осведомлен о передвижениях частей противника.

Далее оставалось принять отвечавшее обстановке решение. Прежде всего, следовало укрепить оборону 1-й гвардейской армии на участке предстоящего немецкого прорыва. Главным образом, противотанковую. Плотно прикрыть угрожающий участок с воздуха, благо превосходство советской авиации было подавляющим. В конце концов, командованию просто требовалось обратиться к опыту сталинградских боев в декабре 1942 года, так как в районе Бучача ситуация складывалась во многом схожая. Оставалось подождать, пока немцы полностью не вложатся в удары по нашей обороне и не бросят в бой все наличные силы. Вот тогда наступал момент для перехода к контрнаступательным действиям. Сил трех советских танковых армий хватило бы как раз для отражения атак эсэсовского корпуса, так и на разгром войск Хубе. Причем здесь существовали различные варианты, от нанесения одновременных ударов до уничтожения противника по частям — сначала снаружи котла, а затем внутри его. Вот и Г.К. Жуков сожалел об одной из таких упущенных возможностей: «Сейчас, анализируя всю эту операцию, считаю, что 1-ю танковую армию следовало бы повернуть из района Черткова — Толстое на восток для удара по окруженной группировке»[182]. Превосходное решение! В этом случае разгром войск Хубе мог быть завершен еще до того, как Манштейн успел полностью сосредоточить ударную группу Венка. Стало быть, вся операция по деблокированию теряла смысл, так как деблокировать было бы уже некого.

Обратимся вновь к воспоминаниям Манштейна: «Необходимо все же объяснить, почему на правом фланге, в полосе 8-й и 1-й танковой армий, наступило такое резкое ухудшение обстановки. Командование обеих армий в этом не было виновно. Подобное развитие событий объяснялось тем, что на этом фланге группы армий не хватало тех шести с половиной дивизий, которые после освобождения из черкасского котла были отведены на пополнение в генерал-губернаторство. Их теперь нечем было заменить»[183].

Интересно, каким образом и чем немцы могли бы компенсировать потерю всей 1-й танковой армии? Ее уничтожение в котле означало открытие для советских войск широких ворот в Европу, проникновение наших танковых армий в глубокие тылы противника, неумолимое приближение к сердцу гитлеровского рейха еще в 1944 году. Как в свое время Сталинград, так и каменец-подольский котел мог бы повлиять на судьбу всей войны в целом.

Глава 12 Линия «Пантера»

На завершающем этапе Великой Отечественной войны вопрос о деблокировании Ленинграда все еще оставался одним из важнейших на повестке дня в работе Ставки ВГК и Генерального штаба. Начиная с января 1942 года советское командование предпринимало неоднократные попытки прорвать блокаду и в полном объеме восстановить сообщение Северной столицы с Большой землей. Тем не менее части 18-й немецкой армии продолжали удерживать занимаемые позиции и парировали все удары Ленинградского и Волховского фронтов. Благоприятная обстановка на этом участке сложилась к осени 1943 года, когда стратегическая инициатива полностью перешла к Красной Армии.

Разгром немецко-фашистских войск в решающем сражении на Курской дуге ознаменовал собой коренной перелом в ходе войны и позволил советскому командованию вплотную подойти к решению крупномасштабных наступательных задач. Поэтому на Северо-Западном стратегическом направлении речь шла не только о снятии блокады. В сентябре 1943 года в Генштабе полным ходом шла разработка плана наступательной операции, целью которой являлось освобождение Прибалтики и разгром всей группы армий «Север». К тому времени войска Западного фронта стремительно приближались к границам Латвии и Литвы. Таким образом, открывалась реальная возможность нанесения мощного скоординированного удара силами пяти фронтов — Ленинградского, Волховского, Северо-Западного, Калининского и Западного. В Оперативном управлении Генерального штаба рассматривались и анализировались различные варианты. Было внесено предложение — главный удар нанести на участке СевероЗападного фронта из района Старой Руссы прямо на запад, что позволяло рассечь группу армий «Север» на две части. Но при дальнейшем рассмотрении от этого предложения пришлось отказаться. Характер местности был крайне неудобен для наступающей стороны. Кроме того, еще со времен Демянской операции противник имел на этом участке хорошо подготовленную, прочную оборону.

Далее генштабисты разрабатывали план прорыва в полосе Западного фронта с последующим поворотом его правого крыла на север. При этом немцам пришлось бы в значительной мере снизить плотность своих обороняющихся войск перед Калининским фронтом и открыть ему путь на Резекне. Удар Калининского фронта в направлении Резекне приводил бы к выходу во фланг и затем тыл противника, что в свою очередь серьезно ослабляло возможности его сопротивления перед Северо-Западным фронтом, который при таком развитии событий мог быстро и без больших потерь продвинуться вперед. К сожалению, привести этот план в действие не удалось, так как он был основан на предположении о том, что текущие темпы наступления Западного фронта будут сохраняться и нашим войскам удастся создать удобный в оперативном отношении выступ. Но из докладов штаба фронта становилось ясно: войска выдыхаются, вязнут в обороне противника. На их дальнейшее продвижение рассчитывать нельзя, и потому весьма заманчивый замысел нанесения флангового удара пришлось остановить.

В конечном виде план наступательной операции выглядел следующим образом. Главный удар предполагалось нанести вдоль реки Двина в направлении Полоцк, Даугавпилс и выйти к Риге. Таким образом достигалось отсечение группы армий «Север» от остальных немецких войск и от территории Германии. Затем следовала серия вспомогательных ударов с целью раздробления прибалтийской группировки немцев, изолирования и уничтожения ее по частям. Кроме того, Генеральный штаб располагал разведывательной информацией о возможном отходе немецких войск на участках Ленинградского, Волховского и Северо-Западного фронтов. Командующий группой армий «Север» генерал-полковник Линдеман действительно обращался в Ставку фюрера с предложением отвести свои войска на более выгодный с точки зрения организации долговременной обороны рубеж по линии реки Западная Двина. Держаться во что бы то ни стало — таков был общий смысл ответа из Берлина.

7 октября 1943 года войска Калининского фронта штурмом овладели Невелем. Этот город являлся крупным опорным пунктом и важным узлом коммуникаций противника. Со взятием Невеля немцы лишились единственной железнодорожной ветки на этом участке фронта. Но главное состояло в том, что Невель находился на стыке групп армий «Север» и «Центр». У советского командования появилась возможность вбить танковый клин между двумя немецкими группировками и значительно расширить прорыв.