Михаил Фомичёв - Путь начинался с Урала

• Название: Путь начинался с Урала
• Автор: Михаил Фомичёв
• Издательство: Воениздат
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1976

В годы Великой Отечественной войны трудящиеся Свердловской, Челябинской и Пермской областей создали, вооружили и укомплектовали Уральский добровольческий танковый корпус, который затем был преобразован в 10-й гвардейский. Автор книги командовал 63-й гвардейской Челябинской танковой бригадой этого корпуса. Она сражалась в Курской битве, участвовала в освобождении Украины и Польши, в штурме Берлина и одна из первых ворвалась в Прагу. О боевых делах бригады, героизме ее воинов и рассказывает дважды Герой Советского Союза генерал-лейтенант танковых войск в отставке Михаил Георгиевич Фомичев. Его воспоминания, написанное в стиле репортажа, впервые были опубликованы Южно-Уральским издательством в 1969 году под названием «Огненные версты». Данное издание переработано и дополнено автором.

---

К обеду нашей бригаде удалось пристроиться в хвост какой-то колонне.

…Противоположный берег. Вздыбились разрушенные доты, обгоревшие коробки тигров и пантер, разбитые орудия.

Движемся на север, в сторону Жешува. Шоссе запружено войсками. Танки идут стороной, подымая густые клубы пыли. Улицы деревень украшены красно-белыми польскими знаменами. Население приветливо нас встречает. Мой головной танк превратился в яркий букет: он осыпан цветами.

— Нэх жие Раджецка Армия! — кричит кто-то из толпы.

— Да здравствует Красная Армия! — уже по-русски выкрикивает другой поляк.

— Ура-а!.. Ура! — несется отовсюду.

Так же тепло встречали нас поляки в освобожденных Жешуве, Кольбушове, Мелеце. В это время ожесточенные бои развернулись в районе города Сандомир. С ходу форсировав в нескольких местах реку Висла, наши войска прочно закрепились на плацдарме. Противник предпринимал отчаянные контратаки, стремясь ликвидировать плацдарм и восстановить оборону по Висле.

Нашей 4-й танковой армии было приказано переправиться через Вислу в полосе 5-й гвардейской армии и к рассвету 15 августа сосредоточиться на плацдарме в лесах близ населенного пункта Сташув. Прежде чем выполнить этот приказ, мы совершили четырехсоткилометровый марш-бросок. На это ушло четыре ночи. Переправились благополучно и вовремя сосредоточились в указанном районе.

Бригада заняла оборону западнее Сташува. Задача состояла 6 том, чтобы вместе с частями 5-й гвардейской и 13-й армий удерживать Сандомирский плацдарм. Командир корпуса меня предупредил: по данным разведки, противник в районе Хмельника сосредоточил крупную группировку и намеревается нанести удар по нашим войскам.

Ночью в тыл врага ушел командир взвода разведки Александр Соколов с несколькими бойцами. Вскоре разведчики вернулись и привели пленного. Он подтвердил, что на рассвете гитлеровцы намерены нас контратаковать. Соколов сообщил, что по шоссе со стороны Хмельника движутся колонны танков, мотопехоты, часть которых уже рассредоточилась на опушке леса перед нашей обороной. Пришлось усилить наблюдение и боевое охранение.

На рассвете появились фашистские танки. На подразделения бригады обрушился шквал артиллерийско-минометного огня. Связываюсь с левофланговой ротой Сидельникова.

— Подбили три немецких танка, — докладывает гвардии старший лейтенант. Немцы нажимают крепко. Пока держимся.

К обеду на отдельных участках противнику удалось вклиниться в нашу оборону. На угрожаемое направление я успел выдвинуть 76-миллиметровую батарею и приданную батарею самоходно-артиллерийских установок. Самоотверженно дрались челябинцы. Дальнейшие попытки врага развить удар в направлении Сташува разбились о стойкость советских воинов.

Несколько дней противник бешено контратаковал наши позиции. Но безуспешно. Мы продолжали глубоко зарываться в землю. Так называемый Сандомирский плацдарм за Вислой составлял теперь 75 километров по фронту и 50 километров в глубину.

Настали дни, о которых в сводках Совинформбюро сообщалось: На некоторых участках фронта — поиски разведчиков и бои местного значения. За этой короткой фразой скрывались напряженные фронтовые будни. Немцы нередко прощупывали нашу оборону, они все еще надеялись сбросить нас в Вислу. Нам было нелегко. Позади почти месяц непрерывных боев. Уцелевшие танки можно было сосчитать по пальцам. Ждем пополнение. А пока что гвардейцы роют траншеи, ходы сообщения, землянки.

В молодом сосняке расположился КП. В землянке при свете фронтового электричества — фитиля, вставленного в гильзу из-под снаряда, — мы подолгу корпели над составлением учебных программ, продумывали, как наладить учебу с пополнением, которое вот-вот к нам придет из Челябинска и других городов Урала.

В один из таких вечеров, 23 августа, меня вызвали к аппарату.

— Поздравляю вас, Фомичев, и всех челябинцев, — послышался в трубке голос комкора генерала Е. Е. Белова. — Слушайте Указ Президиума Верховного Совета СССР… — И он прочел, что наша бригада за успешные действия при освобождении Львова награждена орденом Красного Знамени.

25 августа — памятный для нас всех день: на нашем гвардейском Знамени появился первый боевой орден. Его нам вручил командир корпуса.

Ровно через месяц к нам вновь приехал командир корпуса Е. Е. Белов, начальник политотдела корпуса гвардии полковник И. Ф. Захаренко и начальник штаба П. Д. Белов.

Приказано выстроить личный состав бригады. Ровными рядами замерли челябинцы.

— Слушайте Указ Президиума Верховного Совета СССР…

Генерал Белов начал читать. Звание Героя Советского Союза присваивалось гвардии младшему лейтенанту Кулешову Павлу Павловичу, гвардии старшему лейтенанту Потапову Дмитрию Мефодьевичу, гвардии старшине Суркову Федору Павловичу, гвардии полковнику Фомичеву. Михаилу Георгиевичу. Первые Герои… В бригаде торжество.

20 ноября добровольцы принимали гостей. Приехала из Челябинска делегация во главе с В. С. Коржевым — заместителем заведующего военным отделом обкома партии. В составе делегации — рабочие, колхозники, актеры. Они привезли подарки, письма.

…Импровизированная сцена. Встреча гвардейцев-челябинцев с делегацией. Коржев вручает мне подарок Челябинского обкома ВКП (б) — никелированную саблю. На ней надпись: Герою Советского Союза гвардии полковнику Фомичеву Михаилу Георгиевичу.

По списку вызывают офицеров. Подходит гвардии подполковник В. И. Хохлов. Он только на днях вернулся из госпиталя после ранения во Львове. Ему вручают подарок.

В это время левее полевого клуба шлепнулось несколько мин. На передовой поднялась пальба. Коржев наклоняется ко мне, спрашивает:

— Часто такое бывает в обороне?

— Почти ежедневно.

— Гвардии старший лейтенант Сидельников, — вызывает начальник штаба.

Из зала кто-то кричит:

— Задерживается!

— Его рота на передовой, это она ведет бой, — пояснил я Коржеву.

Через три часа, когда утих бой, в землянку к нам был приглашен Александр Сидельников. Коржев тепло с ним поздоровался и, вручая подарки, спросил:

— Значит, это и есть тот самый смелый танкист?

— Что я особенного сделал? — смущенно пробормотал офицер. — Вот Федя Сурков — иное дело.

— Расскажите гостям хотя бы о сегодняшнем бое, — попросил я командира роты.

— Что там рассказывать. Обыкновенный бой был, такой же, как вчера, позавчера… Значит, сидим мы в танках, — начал Сидельников, — смотрим в приборы наблюдения. Вдруг мне докладывает гвардии лейтенант Бирюков: Слева танки! Хитер же немец. Решил нам во фланг ударить. Думаю про себя: Не выйдет у тебя, фашист, и эта затея. Быстренько развернул танки влево. Свою машину поставил в кустах. Противник жмет, а когда до его тигров осталось метров двести пятьдесят, я скомандовал: Бронебойным — огонь! Дали гитлеровцам прикурить! Четыре тигра подожгли, а другие удрали.

— Стало быть, сильный бой был? — не сдержался кто-то из членов делегации.

— Какое там сильный. Бой местного значения.

Через три дня делегация уехала, а вместе с ней уехали в Челябинск и посланцы нашей бригады, чтобы дать отчет землякам, рассказать, как добровольцы выполняют наказ жен, отцов, матерей, братьев, сестер.

От Вислы до Одера

Бригада отводится с передовой линии. Находясь во втором эшелоне обороны, мы начали усиленно готовиться к новым боям. Днем и ночью проводили занятия с танковыми и стрелковыми ротами.

…На опушке леса залегла стрелковая рота гвардии старшего лейтенанта Сидорова. Впереди показались цели. Огонь открыли артиллеристы 76-миллиметровых пушек. С первого снаряда поражал цели действовавший за наводчика Петр Левшунов. Пехота пошла в атаку. Челябинцы отрабатывали вопросы взаимодействия…

Короткий отдых между боями. В сосняке тщательно замаскирована тридцатьчетверка. Читаю надпись: Александр Марченко. Товарищи чтут память павших в боях.

Я подошел к танкистам.

В руках гвардии младшего лейтенанта Суркова (ему на днях присвоили офицерское звание) развернутый лист бумаги.

— Домой письмо пишешь?

— Другу… Помните Александра Мордвинцева, командира орудия нашего экипажа?

— Как же, его тяжело ранило еще в боях за Орел.

— Так он во Львове, — продолжал Сурков. — Поступил учиться в Государственный университет имени Франко. На днях от Саши письмо получили. Послушайте, что пишет:…Зачислен студентом 1-го курса филологического факультета. Очень доволен… Львов — город хороший, красивый, почти весь сохранился, чувствуется, что и освобождали-то его красиво, по-добровольчески, по-уральски. И все-таки меня очень тянет к вам, на фронт. Скучаю о друзьях-товарищах… Учеба дается легко, изучаю латинский, французский, русский, украинский… Привет всем, всем. И бате Фомичеву передайте мой низкий поклон. Целую, ваш Саша Мордвинцев.