Наталия Андреева - Когда падают листья...

• Название: Когда падают листья...
• Автор: Наталия Андреева
• Жанр: Фэнтези

Неспешными багряными мазками ложатся краски Осени на полотно Мира. Но хитрит коварная хозяйка листопадов, перекраивает холст, вплетая новые, отчаянно кричащие цвета. И не под силу никому заставить Осень остановиться и поглядеть сквозь холодные реки на своих подопечных: ни угрюмым Путникам, ни ищущим Странникам, так же, как не под силу даже самым великим чаровникам обратить время вспять. Проклятие набирает силу, тая опасность в оборванных страницах для всех чаровников. Сможет ли один человек пройти сквозь горькие туманы, тающие грустью на лице? Сможет ли найти ответы на двуликие вопросы Госпожи Осени? Сможет ли победить сестру Красочной — саму Смерть?.. Ведь, в сущности, все предначертанное становится кристально ясным и чистым, когда падают листья…

---

— Ладно уж, дружище. Будет тебе сегодня и грязная конюшня, и даже возможно гнилого зерна перепадет.

Бронию это обещание показалось довольно сомнительным, но гордое животное уже было на полпути к заветной цели, а потому не могло позволить себе свернуть с тропы.

Дар спешился, отдал коня на попечение юркого чумазого конюха и прошел к двери. Грузный вышибала, скользнув невыразительным взглядом по пестревшей в петлице алой ленте, и снова отвернулся, отойдя с дороги. За дверью было светло, шумно и весело, а ему мерзни тут да ожидай, пока хозяин не соблаговолит вынести кружку биры.

Дар огляделся. Гостильня была полупустой: несколько завсегдатаев с характерными внешностями вливали в себя литры дешевой рябиновки, около стойки трепались с хозяином двое войников, за столом с левой стороны, рядом со стеной сидело еще шесть человек, что-то обсуждающих, с кухни доносился веселый щебет разносчиц и кухарок.

Войник встал около стойки и терпеливо подождал, пока хозяин не закончит беседу с молодыми войниками, после чего вежливо поздоровался. На лице его уже с волну блуждала странная ухмылка.

— Опа! Дарен, ты, что ли?! Какими дорогами!

Сагин, уроженец юго-западных земель, был смугл, черноволос и зеленоглаз, как и все жители присоединенного к Заросии век назад государства. Он ничуть не изменился, лишь взгляд стал еще хитрее прежнего.

— Ясное дело, что не Оаровыми.

Сказав это, мерцернарий ухмыльнулся и нагло уселся на высокий стул, поставив локти на шершавую поверхность.

— Никак остепенился, а, Саг? — он взглянул на стрибряную серьгу в ухе у мужчины и в удивлении поднял брови: — Женился?

Сколько Дарен помнил друга, тот всегда лишь ходил по злачным местам, в любом городе не пропуская ни одной драки и ни одной тюремной ямы, откуда его и приходилось вытаскивать им с Хемом, натужно матерясь и обещая "придушить гада". А уж о том, что каждая куртизанка знала его в лицо уже на третий день пребывания в этом городе, и говорить не стоило. На войне он потерял два пальца левой руки, но это не делало его менее привлекательным в глазах женщин.

Впрочем, это были только их дела. Вместе воевали, вместе и кутили. Надо же иногда расслабляться, в конце-то концов? Но кто бы мог предположить, что через каких-то несколько лет Сагин не только выстроит хозяйство с нуля, да еще и женится. Дарен почесал в затылке.

— Как-никак, а я все-таки Путник, друг мой, — усмешка вновь возникла на его лице. — Дороги-то видеть я всегда умел, а конечный пункт — он на то и конечный пункт, чтоб за туманами скрываться.

— Умел, умел. — Дарен закивал. — Особенно во всякие передряги.

Сагин фыркнул и придвинулся ближе к Дарену, так, чтобы глаза были на одном уровне. После чего проникновенно начал:

— Кто старое помянет…

— …у того память хорошая. Ты не заговаривай мне зубы, Сагин.

Тот лишь отмахнулся.

— Да чего там! С этой женой глаз да глаз нужен. Она у меня такая… хм, горячая.

— Охотно верю. — легко согласился войник. — Тебя только такая и могла охомутать.

— Это еще кто кого… — начал было возмущаться друг, но Дарен остановил его смешком:

— Оставь. Лучше познакомь меня со столь героической женщиной.

— Не выйдет, Дар, извиняй, — развел руками мужчина, — она как раз к матери поехала.

— Ну ладно. — Дарен зевнул, не потрудившись прикрыть рот. — Дай-ка мне чего-нибудь пожрать. Есть хочу — аж пузо чешется.

Фитилек в масляной лампе задвигался, разбрызгивая по стойке замысловатые тени.

— Что угодно господину септ-велителю? — хитро ухмыльнулся Сагин.

— Всего и побольше.

И вскоре перед Даром стояла тарелка с дымящимся поросенком и жаренной в масле картошкой, а рядом стояла огромная кружка, до краев наполненная ароматной пенистой бирой. Войник сделал глоток и довольно прищурился:

— Хороша.

— Дык, плохого не держим!

Сагин белозубо улыбнулся.

— Это хорошо, — заметил Дарен и, прожевав кусок ароматного мяса, задал вопрос: — а что со всеми остальными? Как поживают Хем и Варек?

— Хем умер в прошлом году, — вздохнул Сагин и, предотвращая расспросы помрачневшего друга, развел руками: — все банально, как ночь: тиф. Но зато Варек живет и здравствует: не поверишь, Дар, купцом стал! Закупает, скряга, где-то сукно по дешевке и вталкивает его простым обывателям по баснословной цене.

— И берут? — изумился мерцернарий.

— Хо! Еще как! Ты бы взял Лоранский шелк?

— На кой он мне?

— Не тебе, так девке, — усмехнулся тот. — Может, даже увидитесь, он тут рядом живет, в Зайцеке. А вот ты где пропадал после нашего расставания?

Дар задумчиво повертел в руках вилку, но Сагин продолжал терпеливо ждать ответа, и он решился:

— В Здронне я был, Саг.

— Никак шутить изволите, господин септ-велитель? — мужчина нахмурился.

— Если бы.

Они оба замолчали, и Дарен не выдержал первым:

— Ладно, хватит меня взглядом сверлить, не совершал я никакого злостного преступления. В конце концов, если бы каждого, кто пролил хоть каплю крови, сажали в тюремные ямы, в стране остался бы один лишь кралль, просиживающий задницу на своем троне. Не спрашивай, Саг. Будет лучше, если ты мне расскажешь все, что здесь происходит.

— Хм… — мужчина почесал подбородок, обросший жесткой щетиной. — Ладно, слушай…

И пока Дарен доедал ужин и допивал ароматную биру, друг потчевал его духовной пищей, просвещая насчет убийств, грабежа и прочей дряни, где при правильном подходе и желании можно было отхватить жирный куш.

— Вон видишь около стены сидят шестеро?

Дар кивнул.

— Это северный купец, с берегов Злотного везет жемчуг.

— Рановато что-то, — веско заметил войник.

— Так он на то и рассчитывает. В прошлом-то году улов был в два раза больше обычного, а всего и не распродали. Сейчас же к первым ярмаркам в Шарту попасть — дело сложное, но наживное.

— А как же Шорстенка? Она же будь-будь как разливается, по тракту не пройти.

— В обход собирается, — усмехнулся Сагин. — И ищет охранников, ибо лихим людям тоже нравится жемчуг и камушки. Давай, Дар. Может, и тебе что обломится.

— Спасибо. И, Саг…

— Что?

— Устроишь мне бадью с горячей водой?

— И с молоком? — со смешком уточнил друг.

— И с молоком. — вернул ему усмешку войник.

Шарта, Шарта, солнечная Шарта… Легла ли так Нить на ладонь по его собственному желанию, или же все это лишь происки хитрой Эльги? Кто знает.

Войник решительно встал и направился к столу.

— Я присоединюсь?

Несколько пар глаз уставились на подошедшего, двое сразу же потянулись к голенищу сапог за кинжалами, но сидящий посередине мужчина — такой же смуглый, как и Сагин, только уже седой — сделал приветственный жест:

— Садись, коль нужно.

— Я слыхал, Вы в Шарту идете?

Мужчины переглянулись.

— Может, и так. — уклончиво ответил купец. — А, может, и нет. Это, смотря на то, откуда у тебя такие сведения.

— Этому источнику я предпочитаю доверять.

— И то уже хорошо. Значит, желаешь поучаствовать?

— Не вижу причин отказываться.

— Оружием неплохо владеешь?

— Проверим? — криво усмехнулся Дар.

Купец задумчиво поглядел на него.

— Поверю тебе на слово. Как звать-то тебя, а, септ-велитель?

— Дарен. А как мне называть…

— Родзат, — перебил его тот и потер руками коленки: — вот и познакомились.

— Шерен.

— Захар.

Мужчины встали и, наконец, пожали друг другу руки.

— Обсудим оплату?

— Почему бы и нет?

Родзат оказался не только красивым, но и мужиком умным и нежадным, так что торговаться пришлось недолго, и вскоре обе стороны, сытые и довольные, разошлись по комнатам, уговорившись выйти через день на рассвете.

Сыновья его — высокие и черноволосые, как две капли воды были похожи на отца. И лишь глаза выдавали молодую горячность: рыжие, бесноватые, с угольками посередине. Тонкокостные и легкие, как и все южане, двигались они с потрясающей грацией, присущей разве что пантерам.

В комнате на кровати обнаружилась черная в белых носочках кошка, при виде Дара вытянувшая лапы.

— А ты кто? Дуй отсюда! — войник еще и цыкнул на нее, так сказать, для верности.

Нахалка скривила усатую морду набок и, прищурив глаза, посмотрела на мерцернария. Всем своим видом кошка показывала, кто здесь хозяин. Точнее сказать, хозяйка. Дарен фыркнул и, схватив одеяло, резко дернул его на себя, стряхивая черную бестию. Кошка, как и водится, приземлилась на четыре лапы, смерила его презрительным взглядом и, задрав хвост, медленно направилась к приоткрытой двери, оставляя за собой мокрые следы. Вот ведь нахалка, еще и в его бадье лапами шевелила!

Дар проводил ее взглядом и пожал плечами. Паршивка. Но все-таки — кошка.

А вода в бадье действительно была горячей, да еще и не пахла, как обмывки с застойного пруда, так что Дар с чистой совестью забыл обо всем на свете и погрузился в нее с головой.