Ярослава Кузнецова - День цветения

• Название: День цветения
• Автор: Ярослава Кузнецова
• Жанр: Фэнтези

---

Да, конечно, вы понимаете. Я знаю, что не обманываю себя. Чтобы говорить с чужими предками, надо обладать Даром, но со своими-то, с родными — этому учат с детства. Ведь Вступить в Стремя можно и позже, чем Воссесть в Седло…

Костерок разгорелся, и я вытащил платок. Третья часть приношения… Готово.

Дагварен Эдаваргон, Вступивший в Стремя, слышишь ли? Младший брат твой принес тебе подарок.

"— И все равно не понимаю, Малыш. Неужели тебе совсем-совсем не хочется стать воином? Тяжесть клинка в руке, лошадь под тобой идет галопом, ветер в лицо… Нет?

— Воин из меня не получится.

— Если ты о своем здоровье…

— Здоровье тут ни при чем, Дагв. Я совершенно здоров. Просто… Понимаешь, это не для меня. Вот если бы отец разрешил — в Каорен, к Целителям…

— Мы вчера говорили об этом. Отец сказал — через годик. Когда я Вступлю в Стремя, поедем вместе. Я подучусь при казармах, ты — у своих лекарей.

— Вместе? Дагв, правда? Он так сказал? Здорово!

Он улыбается. Он тоже доволен. Брат… Ты даже не знаешь, что сделал для меня, ведь это ты уговорил отца, отец до сих пор боится, что хилый Малыш не проснется как-нибудь утром…

— В общем, пока занимайся с Радварой. Она у нас женщина серьезная, любой экзамен выдержишь…"

Я ждал этого дня, твоего Вступления в Стремя, я верил, что дорога моя начнется в тот день, когда тебе исполнится двадцать пять лет…

Она и началась в Тот день, моя дорога. И даже — в Каорен. Только вот вместо тебя Сущие дали мне в спутники Гатвара, вместо Целителей — совсем других наставников, вместо…

Раз-два — нету.

Дагварен Эдаваргон, услышь меня. Прими выкуп за кровь, что неправедно отнята. Прими выкуп, брат мой, и пребудь отныне в Покое.

Огонек вспыхнул, и усмехнулся, совсем как Дагварен. Мир и покой тебе, Вступивший в Стремя. Мир и покой.

Я подкинул пару веточек потолще.

Гедагвар, Лагдаван, не вижу вас порознь. Вы все время были рядом, где один, там и другой… Услышьте меня, сыновья моего дяди, это я, Малыш Рел, принес вам выкуп за раны ваши, за боль, за кровь, что окропила Большую Залу…

"— Нет, вы только посмотрите на него! — Лагдаван спрыгивает с коня, хватает меня за плечи, — Экая жердь вымахала!

— Только мясца маловато, кости одни, — фыркает Гедагвар. — Ну, да это нам, воякам, мясо надобно, а знахарь вообще травой питается, а, Рел?

— Вот еще! Между прочим, сами ко мне прибежите — ах, братишка, раны боевые ноют, спать не дают, ах, голова с похмелья разламывается, ах, жена рожать собирается, а я боюсь…

Они хохочут, хлопают себя по бедрам, приседают, крутят головами.

— Это ты у нас — жених, а мы пока как-то семьей обзаводиться не торопимся. Так что это твоя красавица Литаонелл будет на сносях, а мы придем тебе сочувствовать.

— Да ну вас.

Откуда они вообще узнали?.. Неужели так заметно, что мы с Литаонелл обменялись Дарами?..

Снова — довольный рёгот на две глотки. Уели и счастливы.

— Ну-ка, парни, — подъезжает дядя, и злоязычные кузены ловко снимают его с седла, Гедагвар подает палку, Лагдаван оправляет плащ.

— Здравствуй, дядя.

— Здравствуй, Малыш. Допекли тебя эти олухи? Не расстраивайся, это они из зависти."

Он хромает к Большому Крыльцу, отец уже вышел встречать. Гедагвар и Лагдаван тоже идут здороваться…

Примите выкуп, Эдаваргоны. Примите выкуп и пребудьте отныне в Покое…

Альсарена Треверра

На кухне пью молоко из глинянной кружки и ем вчерашний пирог. Я опять опоздала к завтраку, но к моим опозданиям все давно привыкли. Иверена так и сказала: "Понятно, почему наша тихоня переселилась в гиротскую башню. чтобы ее не будили по утрам." Я только хмыкнула. Знала бы эта светская львица истинную причину, взвыла бы от зависти.

— Годава! — окликнул поваренок, накручивающий вертел, — цыпленка давно пора снять. Засохнет же!

— Ты крути, крути. Господин Ладален терпеть не может остывшее. Тебя же за вихры и оттаскает.

Вот как? Дядюшка тоже еще не завтракал? Не похоже на него, он у нас ранняя пташка. Поваренок зашмыгал носом.

— Так и так оттаскает. Ведь цыпленок-то засох. Давай, Годава, нового насадим. А этого… гм, употребим. В фрикасе. Пока там господин Ладален раскачается…

— Я тебя самого употреблю! — заругалась повариха, — В фрикасе! Этот в маринаде ночь отмачивался, других у меня нет. Другие еще не ощипаны. Делай, что говорят!

В кухню заглянул Летери.

— Слава Богу, ты здесь, госпожа!

— Где мне еще быть? — я улыбнулась, — ты что, меня искал?

— Еще как искал, госпожа, — мальчик подошел ближе, — и тебя и господина Ладалена. Вы обои к завтраку не вышли, а потом и вовсе пропали. В смысле, это господин Ладален пропал.

— Как пропал?

— Так и пропал. В комнате его нет. В смысле, не ночевал он в комнате-то. Ищут его сейчас повсюду.

— Не ночевал?

Где же он тогда провел ночь? У какой-нибудь служанки? Вряд ли, дядюшка презирает слабый пол, и, похоже, не знаком с метаниями плоти. Да и не стал бы он задерживаться, уже вторая четверть на исходе.

— Во-во. Я и говорю. Не ночевал.

— Странно. Очень странно.

Сама не зная почему, я вдруг забеспокоилась. Летери ухватил меня за рукав.

— Пойдем, госпожа. Там господин Аманден. Ну, в смысле, волнуется очень.

Я отложила недоеденный кусок и мы с Летери поднялись из полуподвальной кухни в холл. Там стоял отец в окружении женщин.

— Альсарена! Наконец-то!

— Что ты, отец. Я и не думала прятаться.

Он озабоченно покачал головой.

— Ладален тоже вряд ли спрятался. Как бы с ним дурного не приключилось. Ссора эта с Майбертом так некстати. Сердце, не дай Бог, прихватило, или еще что…

— Сердце? Он жаловался на сердце?

Канела отмахнулась

— Он на все жаловался. На жизнь, как таковую.

— На сердце он не жаловался, — вспомнила Иверена, — он на печень жаловался.

А если с ним печоночная колика? Острая мучительная боль, лихорадка, резкое повышение температуры… дядю где-то скрутило, и он не смог позвать на помощь? Глупости, от колик сознания не теряют… если только колика не спровоцировала сердечный приступ. Господи! Целая ночь и все утро!

На лестничной площадке появился Герен, за спиной у него — Эрвел, еще на пару шагов позади — Адван Каоренец. Герен развел руками, мол, никого не нашли.

— Отец, — предложила я, — а что, если попробовать Редду и Уна? Пусть поищут.

— Разве они у тебя ищейки?

— Нет, но… носы-то у них есть. Или пусть тогда господин Ровенгур своих гончих приведет. Они натасканы на охоту.

— Хорошо. Веди своих собак. Эй, кто-нибудь! Найдите мне управляющего! Летери, поищи господина Ровенгура.

Я подобрала юбки и побежала по лестнице вверх.

— Альсарена. Ты в порядке?

Герен шагнул вперед. Здорово же они переполошились.

— Все хорошо. Сейчас приведу собак.

— Здравая мысль. Эрвел, принеси какую-нибудь вещь господина Ладалена. Жди нас тут.

Герен увязался за мной. Он держался спокойно, но я чувствовала исходящее от него напряжение. Мне было перед ним неудобно. Пригласили человека в гости, и давай вешать ему на шею семейные проблемы. Как будто у него своих недостает. Жену вон похоронил чуть больше года назад. Ребеночка она ему родить хотела. Теперь ни ребеночка, ни жены. Невеста новая — шлендра та еще. Тьфу! Все наперекосяк!

Я выпустила Редду с Уном, и мы, не снижая темпа, вернулись на мосток-аркбутан. Там уже ждал нас Эрвел с дядюшкиным ночным колпаком в качестве путеводной звезды.

Псы мои обнюхали колпак. Небольшая заминка, и тут они, уткнув носы в пол, рванулись — не внутрь здания, как мы ожидали, а наружу. Через тот же мосток, к внешней стене Тревергарра. И свернули, но не направо, ко мне, а налево. Время от времени они вдруг принимались чихать, кружили на месте, Ун тер морду лапами, а Редда странно поскуливала. Но скоро след обнаруживался, и наша процессия двигалась дальше. Мы — я, Герен и Эрвел — прошли всю галерею. И уткнулись в башню.

Имени башня не носила, так как была новой, и ее называли просто "южная". Внутри пустая и на жилье не рассчитанная, она даже не имела системы отопления. Дверь в нее не запиралась. Редда, толкнув плечом, ворвалась в темное башенное нутро. Вслед за собаками мы начали подниматься наверх. Ничего не понимаю. Зачем Ладалена сюда понесло? Да еще с печеночной коликой? Или не было никакой колики? Может, он там сидит наверху и гордо мерзнет? чтобы мы, неблагодарные родственники, побегали, побеспокоились? Тогда ему голову надо лечить, а не печенку.

— Здесь люк. Альсарена, посторонись, мы с Эрвелом откроем.

Мужчины забрались на лесенку и отвалили люк. Герен поднялся немного, высунулся наружу.

— Тут никого нет, — констатировал он.

— Твои собаки, — сказал мне Эрвел, — не умеют искать. Это телохранители, а не ищейки.