Ярослава Кузнецова - Химеры

• Название: Химеры
• Автор: Ярослава Кузнецова
• Жанр: Фэнтези

Мир "Золотой свирели" и "Чудовых лугов". Городская фентези-ретро. Первая книга целиком.

---

Ладно, поеду медленно и осторожно, сказал себе Рамиро. Хорошо, что ночь, и в спину не гудят, понукая. Он снова оглянулся на заднее сидение – Ньет в одеяле беспокоился и постанывал на выдохе. Надо убраться из города, пока он не очухался.

В небе, наконец, грохнуло. Мелькнула зарница и снова, уже без задержки – тягучий скрежещущий гром столкнувшихся над головой составов. Вздрогнул воздух, трепыхнулось и перевернулось в груди сердце. Рамиро нажал на тормоз, и некоторое время кашлял, держась за грудь.

У них тогда с собой было всех лекарств – йод, марганцовка и пенницилин. Рамиро понятия не имел, как действуют на дролери человеческие медикаменты и больше всего боялся, что навредит лечением. Но ядом оказался не пенницилин, а стальная игла, по всем правилам прокипяченная и обтертая крепкой арварановкой. День, до этого бредивший и метавшийся в жару, вскрикнул, выгнулся дугой и отключился на двое суток.

За эти двое суток Рамиро изрисовал с обеих сторон все пергаменты, снятые с мин-бутылочек. Портретами умирающего дролери, ага. На выставке Академии, посвященной Победе, над ними обрыдались десятки юных барышень.

Рамиро тряхнул головой, шмыгнул носом, в гортань протекла теплая, отдающая железом жидкость.

Пошарил на соседнем сиденьи, добыл четвертинку и выглотал остатки. Похлопал себя по карманам, чертыхнулся, порылся в бардачке, нашел запасенные полпачки.

Затянулся.

В башке прояснело, сердце больше не кувыркалось.

Что за дрянь. Старею, что ли. Отступали из Аганы, так с простреленным плечом трое суток топал при полной выкладке. А тут от пары царапин глюки и тахикардия. И едем мы бодро, ничего не скажешь. Школьник с двойкой быстрее домой идет.

Мимо, визжа покрышками, шарахаясь из стороны в сторону, на огромной скорости пронеслась «орка». На крыше у нее болтался и парусил полуоторвавшийся груз. Рамиро даже разглядел хлопающие перепонки, лезвия когтей и мотающийся по капоту ворох не то хвостов, не то щупалец. Впереди громыхнуло, улица осветилась ярчайшей вспышкой, в ближайшем доме повылетали стекла на первом этаже. Рамирову фризу залепило сорванными листьями и хлопьями вездесущего пуха.

Нет, все-таки надо медленно и осторожно.

Чертов пух горел прямо в воздухе, огненные кольца раз за разом разбегались от факела, который превратилась сумасшедшая «орка». Ревело пламя, и где-то за стенами, за дворами, на соседних улицах откликалось эхо длящегося рева. Или это в башке гудело?

Рамиро свернул в переулки и выехал на Старостержское шоссе. Мигалка над поворотом не работала, на проезжей части лежали сорванные провода, Рамиро их аккуратно объехал. На фонарных столбах и иллюминации висело какое-то черное тряпье, флаги, что ли, ветром завернуло? На встречной полосе стояла брошенная «синичка» с распахнутыми дверцами. Тряпье валялось вокруг и дальше на асфальте.

Сорванный флаг снялся с проводов и повлекся по воздуху, шаркая краем по разделительной полосе, снижаясь, но не падая. Там, где он пролетал, зеленоватый тополиный кисель завивался воронками.

За спиной протяжно застонал Ньет.

Рамиро вздохнул, с сожалением посмотрел на горлышки бутылок с десертным, сжал зубы и сбавил скорость, на тот случай, если столбы вдруг начнут перебегать дорогу.

Но столбы стояли смирно, правда кое-где они кривились и провисали проводами, кое-где слепли, а по сторонам и выше, за аурой тусклого света, сомкнувшегося над дорогой, ощущалось шевеление и рывки. Гул плыл по асфальту как разлитое машинное масло, «фриза» трудно слушалась. Стрелки на приборах показывали бог весть что, и Рамиро перестал обращать на них внимание.

Белорытский мост открывал пространство неба, полного клубящейся мути и просверков молний. Тот берег был темен и далек, светящийся червячок шоссе терялся в полнимающемся с канала тумане. Сотрясение тверди небесной и тверди земной настигло как раз на середине моста, Рамиро привычно вдавил тормоз.

Сердце опять закувыркалось, Рамиро лег на руль и терпеливо переждал приступ. Снаружи оглушительно шипело и свистело, будто сотни паровых котлов стравливали пар. Сквозь свист было слышно, как мычит и возится Ньет.

– Сейчас, парень, сейчас. – Рамиро сглотнул кровь. Отпустило заложенные уши. – Потерпи немного, скоро приедем.

По каналу, меж низких берегов могучими струями валил пар. Поднимался, как кипящее молоко, переполнял русло, вытеснял зеленоватую сыворотку воздуха. Белый поток сравнялся с полотном моста и полился по разлинованному асфальту. «Фриза» двинулась по крылья, потом по окна в плотной, как пастила, пене.

Воздух снаружи почему-то пах горелым.

За мостом ехать оказалось легче. «Фриза» слушалась, руль поворачивался, куда требовалось, приборы перестали дурить. Или в это в мозгах просвет произошел. Рамиро выдохнул и осторожно прибавил скорость.

***

Море кипело. Небо рвалось клочьями, и оглушительный рев перегруженных моторов слышался со всех сторон – и с неба. «Дозорный» содрогнулся, тварь, клубящаяся на горизонте – снова взвыла. Волна небывалой высоты поставила корабль почти вертикально, потом он качнулся, пошел носом вниз. Палуба превратилась в скользкую горку. Полетели плохо принайтованные бочки.

– Заклинило!

– Да, к черту. Новомодные штучки. Но разок жахнули как следует!

– Продолжайте основным!

Из-за надрвыного грохота дизелей приходилось орать. Если моторы сейчас откажут, кораблю конец. Команду «Астеля» даже подобрать не удалось.

Гваль обшлагом утер струившуюся по подбородку кровь, утвердился покрепче и прилип к биноклю. Китель подмышкой лопнул, оказывается. Спина тупо ныла, саданулся.

Король на «Авалакхе»... вот они, держатся пока. У авианосца снесена боковая часть палубы, словно ребенок у игрушки отломил, балуясь, и повреждена надстройка, выглядит чудовищно. «Герцог Лаэрт» отошел, успешно маневрирует и беспрерывно ведет огонь из носовых орудий. Дракону – или кто это – не нравится. Малых кораблей не видно ни одного. Эскадрилья вся в воздухе – а толку. Проще горохом обстреливать.

– Испытания нового комплекса прошли успешно, – проорал капитан Юго. – Можем теперь по праву носить звание ракетного крейсера! А я думал, нам конец!

– Что было в начинке?

«Дозорный» стало плавно заваливать на другой бок, пришлось цепляться. Выли турбины.

– Черт знает! Какая-то пакостная дролерийская пакость! Их же только перед отплытием приделали. Я еще ругался, что носовую раскурочили.

– Как эта штука дернулась, когда провели пуск, – Гваль отнял от глаз бинокль. – На минуту я подумал, что нас же и подорвет.

Вой, исторгаемый чудовищной глоткой, достиг предела. Гваль открыл рот и несколько раз сглотнул, опасаясь за перепонки.

– Не по нраву ему сумеречная начинка.

– Ага, они нас сюда и загнали.

– Здоровый какой...

Истребитель его высочества сэна Алисана, легко опознаваемый по серебряным полосам на крыльях, пролетел над ними, отчаянно стрекоча пропеллером. За ним устремилась одна из потрепанных пятерок.

Вой вдруг стих, биение огромного тулова прекратилось.

Гваль не поверил глазам.

– Капитан, дролерийская техника-то... Прямо в башку ему попали. Я думал, вообще не сработает.

– Вот и лады. Да и главный калибр не подкачал.

Волны стали утихать, небо постепенно прекратило мешаться с морем. Гваль облегченно выдохнул. Только сейчас он заметил, что стекла по правому борту ходовой рубки выбиты. Ничего себе.

– Столкновения с леутцами мне больше нравились, – Юго потер разбитый лоб, приложился обо что-то, пока его кидало по рубке. – Штурвалом что ли получил.

– Связь есть. С «Авалакха» передают, – радист бы так же всклокочен и грязен, как они все. Ну скажите, откуда на образцовом найлском корабле может взяться грязь?

– Что там.

– Его величество...

– Что?

– Говорят, без сознания.

Гваль отошел к пустому, без стекла, проему и вдохнул влажный воздух, перемешанный с запахом пороховой гари и еще чего-то едкого, незнакомого. Небо было светлым, солнце давно уже упало за горизонт, оставив их корабли в руках северной ночи.

Кое-где выступали темные острова, топырящиеся лесом шипов. Мертвый дракон, огромный, долгий и невозможный, покойно лежал в плотной соленой воде, а под ним лежала бездна.

Дрожали руки, горло пересохло и саднило от криков. Мозг отказывался принимать происходящее.

Застрекотало на пределе слышимости – чудом уцелевшая камана возвращалась на палубу.

– Одно могу сказать, приказ открыть огонь я отдал раньше, чем понял, что такое на нас набежало, – Юго ухмыльнулся. Известие о ранении его величества не слишком его взволновало. – Ждал подлянки, но не такого размера. Может, пары подлодок, как всегда. Неужели кто-то из предков всплыл из глубины?

– Не думаю, что это был предок.