Борис Соколов - Неизвестный Жуков: портрет без ретуши в зеркале эпохи

• Название: Неизвестный Жуков: портрет без ретуши в зеркале эпохи
• Автор: Борис Соколов
• Издательство: Родиола - Плюс
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2000

Имя выдающегося советского полководца Г. К. Жукова известно в нашей стране каждому. Исключительно сильная и волевая личность, Георгий Константинович навечно останется в памяти народной символом Великой победы, одержанной в самой кровавой из всех войн в истории человечества. Он не запятнал себя в годы репрессий, не лицемерил и не искал легких путей. Его жизнь — пример высочайшей требовательности к себе и другим. Используя множество новых документов, автор резко, а порой беспощадно рисует портрет прославленного полководца без привычной ретуши и хрестоматийного глянца.

---

Генерал Штеменко раскрыл положенную Сталиным папку и начал громко читать. То были показания находившегося в застенках Берии бывшего члена Военного совета 1-го Белорусского фронта К.Ф. Телегина и бывшего командующего ВВС Советской Армии Главного маршала авиации А.А. Новикова. Суть их была однозначна: маршал Жуков возглавляет заговор с целью осуществления в стране военного переворота. Всего в деле фигурировало 75 человек — из них 74 ко времени этого заседания были уже арестованы и несколько месяцев находились под следствием. Последним в списке был я.

После прочтения показаний генерала Телегина и маршала Новикова в зале воцарилась гнетущая тишина, длившаяся минуты две. И вот первым заговорил Сталин. Обращаясь к сидящим в зале, он предложил выступать и высказывать мнение по существу выдвинутых в мой адрес обвинений. Выступили поочередно члены Политбюро ЦК партии Маленков и Молотов. Оба они стремились убедить присутствующих в моей вине. Однако для доказательств не привели каких-либо новых фактов, повторив лишь то, что указывалось в показаниях Телегина и Новикова. После Маленкова и Молотова выступили маршалы Советского Союза Конев, Василевский и Рокоссовский. Они говорили о некоторых недостатках моего характера и допущенных ошибках в работе. В то же время в их словах прозвучало убеждение в том, что я не могу быть заговорщиком. Особенно ярко и аргументировано выступил маршал бронетанковых войск Рыбалко, который закончил свою речь так: «Товарищ Сталин! Товарищи члены Политбюро! Я не верю, что маршал Жуков — заговорщик. У него есть недостатки, как у всякого другого человека, но он патриот Родины, и он убедительно доказал это в сражениях Великой Отечественной войны».

Сталин никого не перебивал. Предложил прекратить обсуждение по этому вопросу. Затем он подошел ко мне, спросил:

— А что вы, товарищ Жуков, можете нам сказать? Я посмотрел удивленно и твердым голосом ответил:

— Мне, товарищ Сталин, не в чем оправдываться, я всегда честно служил партии и нашей Родине. Ни к какому заговору не причастен. Очень прошу вас разобраться в том, при каких обстоятельствах были получены показания от Телегина и Новикова. Я хорошо знаю этих людей, мне приходилось с ними работать в суровых условиях войны, а потому глубоко убежден в том, что кто-то их принудил написать неправду.

Сталин спокойно выслушал, внимательно посмотрел мне в глаза и затем сказал:

— А все-таки вам, товарищ Жуков, придется на некоторое время покинуть Москву.

Я. ответил, что готов выполнить свой солдатский долг там, где прикажут партия и правительство…».

В жуковском рассказе есть две совершенно фантастические детали. Во-первых, на заседании Военного Совета никак не могли быть зачитаны показания Константина Федоровича Телегина, которого арестовали лишь 28 января 1948 года, оформив постановление на арест тремя днями позже. Во-вторых, министром госбезопасности в июне 46-го был не Берия, а Абакумов, и сама интрига против Жукова была связана также с начавшимся противостоянием Абакумова и Берии.

В архиве Жукова сохранилось и другое его свидетельство о Высшем Военном совете 1 июня 1946 года: «Я чувствовал, что вокруг меня идет какая-то неблаговидная работа. И наконец, разразилась для меня крупная неприятность. Сталин собрал Главный (в действительности Высший — Б. С.) военный совет, на который были приглашены все члены Политбюро, маршалы, генералы, в том числе Ф.И. Голиков и А.В. Хрулёв. В зал заседания вошел Сталин. Он был мрачен, как черная туча. Ни слова не говоря, он достал из кармана бумагу, бросил ее секретарю Главвоенсовета Штеменко и сказал: „Читайте“. Штеменко, Взойдя на трибуну, начал чтение. Это было заявление на маршала Жукова от бывшего адъютанта подполковника Сёмочкина и главного маршала авиации А.А. Новикова, содержащихся в тюрьме, арестованных органами госбезопасности. Заявление было написано на нескольких листах, основная суть сводилась к тому, что маршал Жуков нелояльно относится к Сталину, считает, что он, Жуков, а не Сталин вершил главные дела во время минувшей войны, что якобы Жуков неоднократно вел разговоры, направленные против Сталина. Якобы я во время войны сколачивал вокруг себя группу недовольных генералов и офицеров.

После зачтения этого заявления Сталин предложил высказаться. Выступили Молотов, Берия и Булганин. Все они критиковали меня за то, что я оказался не благодарен Сталину за его хорошее ко мне отношение, что я якобы зазнался и не хочу считаться не только с авторитетом Политбюро, но и лично Сталина, что меня следует одернуть и поставить на свое место.

В таком же духе выступил генерал Голиков, указав, что якобы я зря снял его с должности командующего фронтом за неудачу действий войск фронта под Харьковом в 1943 году. Но большинство выступавших маршалов меня поддержали. Особенно резко в мою защиту выступил маршал бронетанковых войск Рыбалко, рассказавший, как в особо сложных условиях и опасных моментах Жуков помогал войскам находить правильные решения и громить врага.

Кончилось тем, что меня сняли с должности главкома Сухопутными войсками и отправили командовать войсками Одесского военного округа, а на состоявшемся Пленуме ЦК ВКП (б) вывели из состава ЦК без всякой формулировки. Жданов при этом сказал: «Жуков еще молод и не созрел для ЦК».

В 1947 году была арестована большая группа генералов и офицеров и главным образом те, кто когда-либо работал со мной. В числе арестованных были генералы Минюк, Филатов, Варенников, Крюков, Телегин и другие. Всех их физически принуждали признаться в подготовке «военного заговора» против сталинского руководства, организованного маршалом Жуковым, Этим «делом» руководили Абакумов и Берия».

Здесь заявление Телегина на Военном совете Жуков заменил на заявление Сёмочкина, что столь же далеко от истины. Алексея Сидоровича арестовали только в 47-м, а его заявление предъявили маршалу в январе 48-го. Разнится и состав выступавших. Из членов Политбюро в обеих версиях, Светлишина и Жукова, совпадает только Молотов. В жуковской записи Маленков заменен на Берию и добавлен Булганин, который членом Политбюро стал лишь в 1948 году. Разнится и перечень выступавших военных. В первом случае названы Конев, Рокоссовский, Василевский и Рыбалко. Во втором — Голиков и Рыбалко. В собственноручно написанном рассказе о заседании 1-го июня Георгий Константинович, в отличие от записи Светлишина, не утверждает, что тогда его обвиняли в военном заговоре. Речь шла будто бы только о «нелояльности» к Сталину и приписывании себе всех главных побед Красной Армии.

Симонову Георгий Константинович говорил: «Когда я уже был снят с должности заместителя министра и командовал округом в Свердловске (т. е. в 48-м году. — Б.С.), Абакумов, под руководством Берии, подготовил целое дело о военном заговоре. Был арестован целый ряд офицеров, встал вопрос о моем аресте. Берия с Абакумовым дошли до такой нелепости и подлости, что пытались изобразить меня человеком, который во главе арестованных офицеров готовил военный заговор против Сталина. Но, как мне потом говорили присутствовавшие при этом разговоре люди, Сталин, выслушав предложение Берии о моем аресте, сказал: „Нет, Жукова арестовать не дам. Не верю во все это. Я его хорошо знаю. Я его за четыре года войны узнал лучше, чем самого себя“.

Маршал не слишком любил Сталина (и было за что не любить!). Но совсем принижать образ вождя не хотел. Все же Георгий Константинович был его заместителем, а быть заместителем у негодяя и недоумка — велика ли честь! Вот и стремился Жуков поддержать легенду о «лихих супостатах» Берии и Абакумове, пытавшихся без ведома Сталина сгубить маршала, которого вождь в обиду не дал. Хотя известно, что против людей такого уровня, как Жуков, без санкции Иосифа Виссарионовича дело начинать не могли. Думаю, что сталинские слова, столь лестные для нашего героя, придумал сам Георгий Константинович или кто-то из его почитателей. А уж что в 48-м году Абакумов и Берия не могли вместе работать против Жукова или кого другого, так это точно. Берия тогда был занят почти исключительно атомным проектом, а с Абакумовым отношения у них были более чем прохладные.

О заседании Высшего Военного совета, на котором снимали Жукова, сохранились воспоминания маршала Конева и адмирала флота Кузнецова. Иван Степанович в посмертно опубликованных мемуарах утверждал, что зачитывались только показания Новикова, а потом выступил Сталин: «Он заявил, что Жуков присваивает все победы Советской Армии себе. Выступая на пресс-конференциях в Берлине, в печати, Жуков неоднократно заявлял, что все главнейшие операции и Великой Отечественной войне успешно проводились благодаря тому, что основные идеи были заложены им, маршалом Жуковым, что он в большинстве случаев является автором замыслов Ставки, что именно он, участвуя активно в работе Ставки, обеспечил основные успехи Советских Вооруженных Сил. Сталин добавил, что окружение Жукова тоже старалось и не в меру хвалило Жукова за его заслуги в разгроме немецко-фашистской Германии. Они подчеркивали роль Жукова как основного деятеля и наиболее активного участника в планировании проводимых операций. Жуков против этого не возражал и, судя по всему, сам разделял подобного рода суждения. Что же выходит… Ставка Верховного Главнокомандования, Государственный Комитет Обороны, — и он указал на присутствующих на заседании членов Ставки и ГКО, — все мы были дураки? Только один товарищ Жуков был умным, гениальным в планировании и проведении всех стратегических операций во время Великой Отечественной войны? Поведение Жукова… является нетерпимым, и следует вопрос о нем очень обстоятельно разобрать на данном Совете и решить, как с ним поступить.