Людмила Астахова - Ничего невозможного

• Название: Ничего невозможного
• Автор: Людмила Астахова
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-699-39639-9

Вернуть себе положение в обществе, доброе имя и память не так просто. И даже когда цель достигнута — враги повержены, справедливость восторжествовала, а заговор раскрыт, — рано почивать на лаврах. Жизнь в Эльлорской империи продолжается, и никто не обещал, что Россу Джевиджу и его жене будет легко. Плетутся интриги, заграница шлет агентов и наемных убийц, поднимают голову адепты древних кровожадных культов, и не дремлют коварные маги, а где-то рядом притаился Великий Л'лэ Огнерожденный, готовый истребовать с Фэймрил старый долг. Беда приходит оттуда, откуда ее меньше всего ждешь, и не спасет от нее ни благородная кровь, ни власть, ни деньги. И кажется, спасения нет. Но главное — всегда помнить, что для сильных духом, любящих и верных людей нет ничего невозможного.

---

Зол был профессор на Росса, крайне зол. Не мог он понять, как такого прелестного ребенка можно не обожать всем сердцем. Своей семьи не имевший и никогда в таковой не нуждавшийся, Ниал вдруг осознал себя и отцом, и дедом одновременно. Фэймрил и Кайра он любил как отец, Диана и Кири — как дед. Порой, стыдно сказать кому, фантазировалось ему, будто на самом деле все так и есть, и все они родственники. Совместная борьба с закидонами лорда канцлера и заботы о малыше сроднили леди Джевидж с профессором Коринеем не хуже общей крови. По крайней мере, Фэйм верила, что из ребенка можно вырастить нормального, доброго и воспитанного человека, пусть он сто пятьдесят раз магом родился.

— Ниал, он такой ласковый, такой нежный, как он может стать негодяем, если мы сами не дадим ему ступить на путь порока? — вопрошала она, баюкая на руках сонного Диана. — Мы же не отправим его в Хоквар и не выгоним на улицу. Он будет расти в любви и ласке, окруженный только заботой и теплом. Откуда же взяться дурным наклонностям?

И хотя Кориней всегда считал, что дурному научиться в десять раз быстрее и легче, чем хорошему, но тезисы миледи разделял целиком. Никакого Хоквара, никаких других магических заведений, только домашнее воспитание и хороший опытный наставник. Начнет сам Кориней, а продолжит… ну, к примеру, тот же Морран Кил. Неплохой малый, с приличными навыками, твердым характером и зорким глазом.

Разумеется, ничего подобного Ниал парню-экзорту не говорил и просвещать его относительно будущности не собирался, но, как и большинству прилипших волею случая к жизни и личности Росса Джевиджа, оставаться Моррану рядом с подопечным еще долго-долго. Тут и особо чувствительной задницы не нужно, чтобы ощущать, к чему все идет. Они с Кайром попались, и Грифа с Лалил тоже затянуло в невидимое глазом притяжение канцлера, а телохранители ничуть не лучше остальных.

— Мис Лалил отговорила меня ехать в Виджмар. Говорит, сейчас очень опасно, а в поместье ни Росс, ни Тайная служба не смогут обеспечить нам с Дианом надежную охрану.

— Акторша права, — решительно кивнул Кориней. — Знаю я эти старые дворянские гнезда, там хоть полк охраны поставь — все равно найдется либо подземный ход, либо еще какая лазейка. А время сейчас неспокойное. Охотников попортить кровь Джевиджу развелось видимо-невидимо.

Фэйм обреченно вздохнула, соглашаясь. Росс предупреждал, что ее ждет полная ограничений и запретов жизнь, но кто знал, что настолько сложно привыкнуть к существованию на осадном положении. Во всяком случае, пройтись с подругой по магазинам леди Джевидж позволить себе не могла. Конечно, не все так страшно, далеко не каждый заговорщик знает ее в лицо, чтобы бросаться с ножом на входе в бельевую лавку, но, пока Фэйм будет развлекаться, Росс сойдет с ума от беспокойства, а охране придется сутки стоять на ушах, готовясь к операции «Покупка кружавчиков».

— Говорят, к зиме все успокоится: шиэтранцы остынут, Дамодар присмиреет, а про эскадру Гутторна будут вспоминать реже. Вот тогда и поедем в Виджмар все вместе, — размечталась миледи.

— Кто говорит? Мис Лур? — скептически ухмыльнулся профессор. — Будем надеяться.

Само существование Лалил переворачивало все его представления о мироустройстве. Женщина-актор — это еще куда ни шло, всяко бывает, но женщина-руководитель… неслыханно и невиданно! Командор Урграйн все-таки немного сумасшедший, если рискнул доверить государственные тайны девушке столь сомнительного происхождения. О своем еще более сомнительном происхождении Ниал Кориней вспоминал редко, а если ему ставили на вид, то находил оправдания в исторических аналогиях. Сколько проходимцев-авантюристов поднимались из придорожной грязи на самую вершину власти и успеха? Да не пересчитать. Но все они как один были мужчинами. Сын рыбака, урожденный магом, а затем отрекшийся от дара и ставший медицинским светилом, профессором университета, — это вписывалось в концепцию, а дочь бордель-маман, сделавшая карьеру в Тайной службе, — случай экстраординарный. Заслуживающий пристального внимания и абстрактного порицания. Ибо женщине не место в Тайной службе.

Тонкие пальцы на спинке колыбели. Мягкие покачивающие движения материнской руки. Что может быть умиротвореннее?

— Кашка в горшочке буль-буль, кошка у печки мур-мур, спи, моя крошка, бай-бай, глазки свои закрывай…

Серая и полосатая кладбищенская кошка нашла теплый угол, пригрелась и расслабилась. Она даже котенка принесла, в надежде, что у нее теперь есть свой настоящий дом. Глупая полосатая кошка…

Знаете, что страшнее всего? А страшнее всего — знать и молчать. Делать вид, что ничего не происходит, улыбаться, говорить о домашних делах так, чтобы ему не хотелось сбежать и забиться в самый дальний угол кабинета. Смотреть, как он мучается, и усугублять страдания каждым своим словом и движением. Смотреть, как он травит себя ревностью, и продолжать подмешивать этот яд в каждое слово.

Нельзя воевать и не лить кровь, нельзя сражаться и не убивать — себя, его, хрупкое доверие и стальную убежденность в правоте. Эта невидимая война за любовь к Диану убивала их обоих сразу. Фэйм чувствовала, как ее размеренная, однообразная, но заполненная хлопотами жизнь становится слишком велика для нее, как постепенно она теряется в бесконечном молчаливом кружении вокруг да около и насколько плотно она сжимается вокруг горла Росса. Словно ошейник на шее бесхвостого Рино. Еще немного, и леди Джевидж безвозвратно канет на дно бездны, имя которой Одиночество, а лорд канцлер рванет удавку что есть силы, не только освободившись от давления, но заодно окончательно порвав все невидимые ниточки, связывающие их воедино. Легче не станет никому, но и возврата не будет.

И не сказать, и не нарушить обет, данный Великому Л'лэ. Хоть криком кричи от безнадежности. И не потому что страшно, а оттого, что знаешь — проболтаешься, и случится что-то… непоправимое, чудовищное. Обязательно, непременно случится, и не с ними, а с Дианом. Не стал бы Великий Неспящий брать с Фэйм слово и настойчиво напоминать о клятве. Только на силу Огнерожденного и уповала она. Подарив им с Россом возможность иметь ребенка, он не оставит малыша без внимания, а покровительство столь могучих сил чего-то да стоит.

Вот бы сказать ожесточенному на всех чаровников Россу, что их мальчик ни за что не станет обычным магом, ведь дремлющий в нем дар от самого Великого Л'лэ — он не может быть ординарным. Росс бы поверил, с радостью ухватился бы за тончайшую ниточку надежды и честно позволил себе принять ребенка. Но нельзя. Ни намека, ни подсказки, ни зацепки. Таково условие, такова плата за память и душу лорда Джевиджа.

Мудр и велик Древний Неспящий — он заставил платить всех, сполна и по всем счетам. Фэйм — за чудо, Росса — за старые привычки и незыблемые принципы. Так всегда бывает, когда на помощь смертным являются нездешние силы, многократно превышающие человеческие возможности. Стоит воззвать к чему-то большему и быть услышанным, расплата не замедлит ждать. Лучше перетерпеть, лучше смириться и принять неизбежное, ибо кто просил о невозможном, тому и отдать придется все. И знаете, что самое удивительное? Те, кому открывается сей вечный, жестокий и незыблемый закон бытия, никогда не согласились бы повернуть время вспять, никогда не отреклись бы от содеянного.

Вот и Фэймрил скорей живьем легла бы в могилу, чем отказалась от помощи Великого Л'лэ, потому что тогда у нее не было бы ни Росса, ни Диана, ни всех остальных — дальних, ставших близкими, почти родными. Нет, никогда и ни за что!

Она даже сама не подозревала, насколько похожа стала на своего возлюбленного супруга в этот миг. Та же ровная спина, гордо вскинутый подбородок и хищный прищур темно-золотистых глаз.

Пока мы живы, есть надежда все исправить, правда, любимый?

Что за лето выдалось, что за лето… Прости, ВсеТворец, но лучше бы круглый год зима была — нелюбимая, сырая и слякотная, чем такое лето. Но если на Эарфирен и его жителей навалилась только жара, то на лорда канцлера — все остальное. Шиэтра слала последовательно дипломатов, ноты протеста и наемных убийц; дамодарские фанатики едва не совершили самосуд над эльлорским послом; в аннексированном Джотсане началось народное восстание; зашевелились контрабандисты и грабители на кехтанской границе; в Совете Лордов намертво сцепились партия новаторов с проклерикальным лобби, в честь чего провалили очередной протекционистский закон, касаемый некоторых марок чугуна, и все это сыпалось на голову Росса, как гнилые яблоки из дырявого мешка. А еще слухи… вернее, слушки… про странные обстоятельства появления на свет Диана Джевиджа. Шепоток пошел внезапно. Якобы не на моря ездили немолодые супруги, а к знаменитому мэтру Келиару, чтобы посредством магического ритуала помог зачать наследника. Желательно здоровенького и мужеского полу — так оно и вышло. И, дескать, не зря роды принимал отрекшийся маг, а в охранниках у канцлера ходит экзорт. Как-то сразу забылись все обвинения в том, что Кири их с Фэйм внебрачная дочь, все внимание светских сплетников переключилось на малыша Диана. В салонах шептались, газеты намекали, император хмурил бровь, а Росс делал вид, что ничего не замечает. Самая лучшая тактика — отстраниться и ни словом, ни жестом не выдать истинных чувств. Что бы ни случилось — нас это не касается. Пусть сумеют по-настоящему прижать, тогда и будем объясняться, сказал себе Джевидж и решил дождаться, пока схлынет волна нездорового интереса. А она, волна эта, возьми и не схлынь. Наоборот, интерес к семейству Джевиджей только подогревался день ото дня. Лорд Урграйн доложил, кто это такой кипучий оказался. Даетжина Махавир, кто же еще? И тогда Росс не на шутку испугался. А вдруг доведалась каким-то непостижимым образом старая… выхухоль, что Диан — будущий маг? Хотя Кориней клялся ВсеТворцом и Великим Л'лэ, что такое даже великой магичке не под силу. И все же ушки у лорда канцлера стали на макушке торчком. Загнанный в угол, не в силах предпринять что-то радикальное, дабы заткнуть пасть зловредной мэтрессе, он ждал вызова к Его императорскому величеству. И дождался.