Людмила Безусова - Как лист осенний...

• Название: Как лист осенний...
• Автор: Людмила Безусова
• Жанр: Фэнтези

Ветер, по всей земле гуляет ветер, и в этом мире места нету ни для тебя, ни для меня…

---

Немного посомневавшись, девушка вошла в приглянувшийся ей дом. Двухэтажное здание с колоннадой, поддерживающей террасу второго этажа, полукруглыми ступенями и высокой двустворчатой дверью напомнило ей виллу, виденную в одном из голливудских триллеров. Там и внутри было очень даже ничего, миленько. А здесь?

Дом не обманул ожиданий — он был готов к приему гостей: полупустой холл с парой закрытых дверей, напротив входа — широкая лестница, покрытая бежевой ковровой дорожкой, ведущая на второй этаж с промежуточной площадкой, где лестница разделялась на две и позволяла полюбоваться видом из стрельчатого окна, выходящего в заросший сад.

Милка поднялась наверх — длинный темный коридор с комнатами по обеим сторонам и окном в конце. Девушка толкнула дверь и радостно взвизгнула — она попала в гардеробную. Это здорово, а то так надоела эта хламида! Перебирая развешанные платья, она с грустью констатировала, что в этой одежде вряд ли ей будет удобно. Сплошь вычурные бальные платья, кружева, меха, тонкий шелк…. Попробовать, что ли надеть? Да нет, не стоит… Милка и в обычной, и в праздничной одежде предпочитала брюки, свободные блузы, коротенькие, не стесняющие движения маечки.

Разочарованная, она снова вышла в коридор и поочередно принялась распахивать двери, выбирая себе комнату. Зачем? Все комнаты были похожи, как близнецы, различаясь только окраской стен, штор, ковров — минимум мебели, максимум пространства — во всех были окна до пола, выходящие на террасу. Милка остановилась на сиреневой спальне с широкой кроватью посередине, прикроватной тумбочкой и невысоким шкафом в углу. Попрыгав на пружинном матрасе, девушка открыла тумбочку. Убедившись, что она пуста, полезла в шкаф.

Сюрприз! В шкафу на полках ровными стопочками лежала повседневная одежда, мужская и женская, и брюки в том числе. Милка выбрала себе полотняные брюки, тунику с плохо различимым в потемках рисунком, быстро переоделась. Глянуть бы в зеркало! А вот с этим было напряженно — зеркалА не встретились нигде.

Низкий вибрирующий звон колокола прозвучал, как тревожный набат. Девушка выскочила на террасу. Ночь накрыла город темным саваном неба, в прорехах которого светились далекие звезды. Приглушенный шум вверху заставил её задрать голову — слитное хлопанье тысяч крыльев ворвалась в покой безлюдного города. Темная волна накатывалась медленно и неотвратимо.

От визгливого писка стаи летучих мышей, мельтешащих над самыми крышами, заломило виски. Милка зажала уши руками, чтобы не слышать пронзительного звука, от которого встали дыбом волоски на руках, а вдоль позвоночника пробежали колючие мурашки. Ещё один тревожный удар колокола — улица осветилась праздничными огнями. Светились стены домов, брусчатка мостовой, садовая ограда, и даже стоящая напротив повозка с опущенными на землю оглоблями тускло фосфоресцировала, освещая газон вокруг себя.

Одна из мышей, сложив крылья, в бреющем полете понеслась вниз и, ударившись оземь, поднялась на дыбы каурой лошадкой с развевающейся рыжей гривой. Ещё один сочный удар оземь — рядом встал кряжистый мужик. Деловито схватив лошадь под уздцы, запряг в ту самую пустующую повозку и, взгромоздившись на козлы, отправился по своим делам.

Город оживал, наполняясь гомоном бурлящей толпы: слышались крики зазывал, шорох подошвы о мостовую, радостные приветствия, смех. Судя по всему, этот район города пользовался большой популярностью у местного населения.

В калитку вошла молодая женщина со свободно лежащими на плечах волосами и плотно облегающим великолепную фигуру платье. Ласково касаясь рукой кустов, окаймлявших дорожку, ведущую к дому, она легко взбежала по ступенькам крыльца, будто не раз делала это, и растерянно встала у дверей.

"Хозяйка! А я тут без спроса… А у кого спрашивать было?" — Милка трусливо присела, спряталась за балюстрадой террасы, продолжая наблюдение. Женщина, постояв немного, в дом не вошла, а развернулась и медленно побрела прочь. Открывая калитку на улицу, она оглянулась, окинула дом печальным взглядом, и, слегка кокетничая, крикнула:

— Не прячься, я все равно тебя вижу.

Милка отскочила назад в комнату и чуть не упала, запутавшись в подоле длинного бального платья.

Женщина засмеялась:

— Выходи, не бойся… — благожелательная улыбка озарила её лицо, а глаза… негаданный ангажемент в театр вечности…. Такие глаза Милка уже видела, один раз, у любителя изящной словесности.

"Нашли дуру, никуда я не пойду! А эта мамзель? А она просто мимо проходила", — пока мысли беспорядочно метались в голове, девушка не сидела, сложа руки — закрыла на щеколду окно, задернула плотно шторы, забаррикадировала дверь тумбочкой (тяжелая, зараза!) и прямо в платье забилась между подушками, для надежности натянув одеяло на голову. Теперь она сидела в душной темноте и поедом себя ела за то, что сбежала из домика Дарьи. Хотелось, как лучше, а получилось, как всегда?

Она несмело высунула голову наружу — с улицы едва доносились звуки блюзовых мелодий, но в самом доме было тихо. В комнате темно, только эфемерный свет просачивается сквозь незаметные щелочки в занавесях и тонкими лучиками тянется к стене, чтобы, коснувшись её, стать безжизненной белесой кляксой.

"Мы чужие на этом празднике жизни, Киса, — прибрела невесть откуда горькая мысль. — Чужие? Как бы не так!"

Милка решительно встала, поправила сбившееся платье (откуда оно взялось, вроде бы была одета по другому, но для прогулки по городу в самый раз), с трудом отодвинула баррикаду от двери и босиком пошлепала в гардеробную поискать подходящую к платью обувь. Темно? Да нет, не совсем, глаза привыкли, и темнота была больше похожа на угасающие вечерние сумерки, когда закатившееся солнце шлет прощальные приветы засыпающей земле.

Милка легко сбежала по лестнице, сделала несколько пируэтов на гладком полу, притопнула, слушая, как звонко стучат каблучки мягких полусапожек с высокой шнуровкой и, хлопнув дверью, выскочила на улицу: — "А что горевать-то? Решение принято и обжалованию не подлежит! Это выбирать трудно, терзаться в сомнениях, как принц датский: — "Быть или не быть? Вот в чем вопрос!", а сейчас-то — пыль морская!".

Беззаботные люди небольшими компаниями двигались по бульвару в центр города, откуда доносились звуки музыки. На Милку никто не обращал внимания — идет себе человек один и пусть себе идет. Тем более что она ничем не отличалась от окружающих, чья одежда была куда более странна и непостижима, чем Милкино вечернее платье.

Идущая впереди худенькая девушка-подросток оглянулась, подождала Милку и приветливо спросила:

— Ты недавно здесь, да? А как ты… — она осеклась на полуслове и пристально уставилась на Милку, беззастенчиво разглядывая её. — Но ты же…

— Я только сегодня приехала, к тетушке, — вдохновенно выдала Милка приготовленную заранее заготовку, — она вот там живет, — и махнула рукой в трудноопределимом направлении. Пойди разберись, город хоть и небольшой, но не могут же все друг друга знать.

— К тетушке, да? — девчонка усмехнулась, явно не поверив ни одному слову, — ну тогда пойдем, я покажу тебе местные достопримечательности. Ты ведь ещё, наверное, ничего не видела, — она по-дружески взяла Милку под руку и свернула с бульвара на соседнюю улочку, — а потом ко мне в гости зайдем.

— Стойте, — запыхавшийся мужчина едва не врезался в девушек. — Яринна, я пойду с вами.

Милка заулыбалась (основной инстинкт, что поделать) и жеманно пискнула: — Лично я не против.

А что такого, вполне симпатичный сопровождающий, к тому же знаком с её спутницей, но реакция Яринны её поразила:

— Ты? — она ощерилась, показав великолепные клыки, — кто пустил тебя сюда, пасынок фортуны? Или ты вел себя, как герой, в последнюю минуту боя? А, я знаю, ты и здесь схитрил, как всегда…

— Яринна, — мужчина примирительно поднял руки, — не будем о прошлом, я не виноват в том, что Авенир погиб. Поверь, не по моей вине!

— Теперь я знаю правду, Делеор, — угрожающе прошипела девушка, — всю правду, а не то, что ты мне пытался за неё выдать.

Милка только и успевала, что переводить взгляд от Яринны к Делеору. Ничего себе, с ходу попасть в чужие разборки!

— Ладно, ладно, — мужчине явно хотелось закончить дело миром. — А сейчас можно я поговорю с твоей подружкой? Наедине…

— Она моя. — С тихим шелестом за спиной Яринны развернулись тонкие кожистые крылья. Одно из них рванулось к мужчине и острые когти на конце крыла прочертили кровавую полосу на лице Делеора. Тот отшатнулся, но Яринна уже визжала на предельно высокой ноте. — Ты живой, как и она!

Мужчина прыгнул к разъяренной Яринне, пытаясь заткнуть ей рот. Куда там! Сильный удар отшвырнул его к ажурной ограде. Делеор вцепился в решетку, увитую вьющейся лозой, пытаясь удержаться на ногах, но с мучительным стоном сполз на землю, где и затих. Со всех сторон неслись встревоженные крики — народ спешил принять участие в неожиданном веселье.