Татьяна Турве - Испытание на прочность

• Название: Испытание на прочность
• Автор: Татьяна Турве
• Жанр: Фэнтези

Испугавшись неожиданно открывшихся в ней индиго-способностей и легшей на плечи ответственности, Яна в минуту отчаяния отказывается от своих вещих снов. Откуда же ей знать, что этот беззвучный вопль о помощи будет сразу же услышан и учтен где-то наверху в небесной канцелярии, и сны уже на следующую ночь прекратятся. И возможно, что навсегда. Что поначалу она обрадуется, но скоро начнет по ним скучать и умолять, чтоб вернули обратно, что она теперь ко всему готова… Но не все так просто: чтобы опять заслужить свои вещие сны-видения и, главное, разобраться в том, что с ней происходит, Яне придется хорошенько потрудиться.

---

Удалось вернуться в родные пенаты за несколько минут до десяти, так что технически к Янке было не придраться. Не успела еще раззуться, как в гостиной радостно запиликал телефон — вероятно, соскучился за ее отсутствие. Мама с трубкой в руках высунула голову в прихожую и нарочно громко объявила (нисколько не смущаясь, что ее прекрасно слышно на том конце провода):

— Тебе звонил какой-то мальчик! Уже несколько раз.

"Опять Сережка! Контролирует…" — с досадой сообразила Янка, и ошиблась: "каким-то мальчиком" оказался Богдан. Заслышав его голос, она в первое мгновенье настолько растерялась, что не смогла выговорить ни слова, изо рта вырвалось только невнятное пищание.

К счастью, он сразу же без обиняков перешел к делу:

— Мне Галя дала твой номер, ты не против?

Вот ведь деликатная Галина батьковна! Сообразила с лету, что мобильный — это слишком лично и накладывает всякие никому не нужные обязательства, зато домашний — в самый раз, можно давать. Вот бы ей, Яне, такое безошибочное чутье!.. Она старательно прокашлялась, прикрыв ладонью мембрану, и с глуповатой вежливостью заверила:

— Нет, не против.

— Я хотел тебя поблагодарить.

"Ну и дела-а! А за что??" — поразилась Янка, но снова дипломатично промолчала. (Чем меньше говоришь — тем ниже вероятность, что сболтнешь какую-нибудь несусветную глупость.) И к тому же если он захочет, то сам все расскажет, для того ведь и позвонил! Ему и карты в руки. А нет, так походим вокруг да около, поиграем в таинственность, она это дело любит…

Богдан тоже замолчал, не вмешиваясь в непрерывный сбивчивый монолог у Янки в голосе, и после томительной паузы объяснил:

— Мать повеселела. Бегает по дому, поет… Я давным-давно не слышал, чтоб она пела. Ты что-то сделала? Тогда в кафе?

— Ты имеешь в виду, энергетически? — как-то туго она, Яна, сегодня соображает! Или до такой степени устала? — Наверно, что-то сделала. Судя по тому, как меня потом колбасило…

— Почему колбасило? — он, кажется, нахмурился, отставил трубку от уха и посмотрел на нее с неудовольствием — точно не мог поверить своим глазам, что телефон сморозил подобную чушь. (А звонит-то с мобилки, и даже не из дому, а стоит где-то на улице! Или это опять разбушевалась фантазия, не унять…)

— Просто… На такие вещи обычно уходит много энергии, — пояснила Яна вслух. — Потом легко пробить, трудно восстановиться. Но главное, что-то в тот раз получилось, я рада… — И пронзило вдруг страшное подозрение: — А ты никому не рассказывал?

— Никому. Забочусь о своей репутации, — судя по голосу, "кудрявый мальчик" довольно ухмыльнулся.

— Это хорошо.

— Так ты, значит, любого человека можешь в два счета просканировать? Или что ты там делаешь? — с неестественным смешком осведомился он.

— Да нет, что ты! За кого ты меня принимаешь? — отшутилась в свою очередь Яна, хоть и не без некоторой нервозности. Пожалуй, здесь будет уместней схитрить, чтоб лишний раз не настраивать его против себя. Кому же охота водить дружбу с ретгеновским аппаратом? А тем более встречаться… — У меня только иногда бывают озарения, не слишком часто. Энергии на это уходит тьма тьмущая, сам понимаешь…

— Это хорошо, — неожиданно серьезно отозвался Богдан, а Янку ни с того ни с сего продрали по спине зябкие мурашки. (Говорят же в народе, что маленькая ложь влечет за собой большую…)

Они поболтали о всяких пустяках еще минуты три, но самое главное было уже сказано. Богдан по своему обыкновению не стал рассыпаться в комплиментах, назначать свидание или договариваться о новой встрече в кругу друзей (скажем так). Оба знали, что он попросту появится в самый неожиданный момент, вынырнет из-за угла словно бы между прочим, и верный Андрэ с издевательской ухмылкой по правую руку, куда ж без него?.. А вид при этом будет подчеркнуто скучающий, как он это умеет. Янка в отместку притворится, будто нисколько его не ждала, и можно будет позволить себе такую неслыханную фамильярность, что даже не здороваться, только кивнуть издали, будто они расстались пять минут назад. Или совсем не расставались… Что ни говори, но именно в этой недосказанности и неопределенности таилась особая прелесть, вечная интригующая нотка.

Ярик просунул свой обветренный непонятно где, но все равно изысканный римский нос в дверную щель и коротко осведомился:

— Что, воздыхатель?

— А ты откуда знаешь? Я ж тебе про Воздыхателя ничего не говорила! — вопрос был чисто риторический. И так дело ясное, что папа разболтал — опять сливает информацию!..

Из гостиной на всю квартиру раздавался оглушительный поросячий визг и чьи-то нечеловеческие вопли — неужели дерутся?! Вот тебе и примерные детки, глазу с них нельзя спускать! Кое-как вытерев руки о кухонное полотенце, Марина помчалась разбираться (а если надо, то и разнимать, и разводить по разным углам, как в детстве).

Но кардинального вмешательства не потребовалось. Марина едва успела у порога затормозить, и взору открылась редкая картина: Янка отплясывала на их новом — и дорогущем, вот ведь кикимора! — диване нечто варварское, дико вращала глазами и что-то нерусское в такт выкрикивала. Ярослав со снисходительной улыбкой за малой наблюдал, не вмешивался, и с крайне невозмутимым видом обернулся к Марине, призывая ее в свидетели:

— Вот! Ритуальный танец шамана племени мумбо-юмбо.

И-и заварилась каша! Слава потерял бдительность и подобрался поближе к дивану, намереваясь стащить сестру на пол. Янка невообразимым скачком запрыгнула ему на спину, как заправская пантера, крепко обхватила за шею и во все горло завопила, заливаясь счастливым смехом:

— Но-о!!! Ездовые коты!

Ярослав ее тонкого юмора не оценил, завертелся на месте, напоминая норовливую лошадь, что пытается сбросить нахального седока. Но всё безуспешно, Янка держалась крепко: руки у нее всегда были хоть и маленькие, но цепкие, как обезьяньи лапки.

— Ребенок, отцепись от меня! — Славка повалился спиной на диван, стряхивая с себя сестренку. "Ребенок" обиженно запищал: забава была задушена на корню. Марина вспомнила, что не выключила на кухне плиту с кипящим борщом, и на всех парах помчалась обратно, в спешке теряя тапочки и восклицая на ходу:

— Квартиру не разнесите!

Глава девятая. Еще один день рожденья

Она променяла меня

на пару дешевых фраз,

Она испугалась меня,

она захотела домой.

Она любит тонкие кольца

и бледный фаянс,

Она вытирает пыль

под песни мои…

Достойный альянс.

("Ночные снайперы")

"Как же я от всего этого устала! — обреченно думала Яна, поднимаясь по лестнице следом за Сергеем. — И лифт, как на зло, не работает… Зачем я сюда иду? Решила ведь вчера, что пора с этим завязывать, хватит!.."

Она притормозила шаг и молча дернула его за руку, но Сергей не обернулся, тянул за собой на буксире. До чего же странные у них складываются отношения: полу-дружба, полу-вражда, полу-любовь, полу-ненависть… Как в третьесортной американской мелодраме, где загорелые зубастые герои долго и прочувствованно издеваются друг над другом. Им-то что, у них там все просто как двери: что бы ни случилось, в ответ неизменный "che-e-ese"! И "хэппи энд" под занавес, это уж само собой. А тут поди разберись…

В пятницу утром она встала с твердым намерением сегодня же позвонить Сергею и назначить встречу, а там выяснить все раз и навсегда. Ну и, как любит дурачиться Юлька, затевая дружескую потасовку: "Разойдемся красиво." А то ее, Янино, поведение по всем параметрам смахивает на самое элементарное свинство: по уши влюблена в одного, а встречается вроде как с другим, морочит ему голову.

Влюблена она в Богдана, это однозначно. Тогда отчего же так трудно расстаться с Сережей? Может, просто привыкла к нему? Или успела привязаться, как собака…

"Мой маленький четвероногий друг! — подколола себя Янка и горько вздохнула: — Вот если бы можно было встречаться сразу с двумя!.. И чтоб все жили тихо-мирно, без скандалов и выяснения отношений — ну, или хотя б не стремились друг друга укокошить." "Мечты, мечты, где ваша сладость!", сокрушался на эту же тему кто-то из заданных по мировой литературе классиков (дай Боже памяти, какой).

Мысли цеплялись одна за другую, напоминая резные колесики в старинном механизме: отчего-то припомнилась мама с ее предельно откровенным — как всегда! — рассказом о бурной студенческой молодости. (Судя по всему, штучка была еще та.) Рассказчик мама, без сомнения, неплохой, этого у нее не отнимешь. Единственное "но" — истории эти с завидным однообразием повторяются едва не за каждым завтраком или обедом-ужином, так что Янка наловчилась с внимательным видом пропускать их мимо ушей. Но одну запомнила отлично, врезалась в память: если в двух словах, то довелось однажды матушке встречаться сразу с двумя парнями. И, как водится, один другого лучше — попробуй тут выбери! Спасением стало лишь одно незначительное обстоятельство, что жили они в разных городах — а не то, цитируя маму дословно, "точно набили бы морду или друг другу, или мне!" Такая вот мораль.