Роберт ван Гулик - Золото Будды

• Название: Золото Будды
• Автор: Роберт ван Гулик
• Издательство: Амфора
• Жанр: Исторический детектив
• Год: 2001
• ISBN: 5-94278-162-1

Главным героем детективного сериала Роберта ван Гулика (1910-1967) был древнекитайский судья Ди. Судья не был вымышленным персонажем — полтора тысячелетия назад в Китае действительно жил чиновник с таким именем. По романам Гулика можно даже составить что-то вроде его биографии. Например, роман «Золото Будды» начинается в тот момент, когда Ди был назначен судьей в городишко Пэнлай, расположенный на самых окраинах провинции Шантанг.

---

— На дороге, недалеко от заброшенного храма, — сказал судья Ди. — Я подумал…

Вдруг он замолчал. Он вспомнил, что забыл спросить у настоятеля, с каких пор и почему храм перестал действовать. Затем судья спросил:

— До вас доходили какие-нибудь слухи об этом храме? Люди говорят, что там кто-то бывает. Конечно же это ерунда. Но если ночные визитеры существуют на самом деле, я должен их увидеть. Вполне возможно, что нечестивые монахи храма Белого облака затевают что-то нехорошее. Тогда это объясняет присутствие одного из них около хозяйства Фаня — он направлялся в храм! Пожалуй, я вернусь в храм Белого облака и спрошу об этом настоятеля или Хупэня. Между прочим, монахи рассказали мнe о вашем благочестивом деянии. Освящение будет происходить завтра вечером. Я с радостью принял приглашение настоятеля.

Ку низко поклонился и сказал:

— Ваша честь нe может уехать, хотя бы нe перекусив. На другом конце пристани есть чудесная харчевня, которая славится своими вареными крабами. — Обращаясь к Ким Сану, он добавил: — Продолжайте, ведь вы знаете, что делать.

Судья хотел поскорее вернуться в храм, но понимал, что дальнейшая беседа с Ку может принести пользу. Он велел Хуну возвращаться в суд, а сам пошел с Ку.

Темнота сгущалась. Когда они оказались в изящном павильоне, стоящем у самой воды, прислужники уже зажгли цветные фонарики, свисавшие с карниза крыши. Оба сели около покрытого красным лаком невысокого ограждения, где можно было наслаждаться прохладным ветерком с реки и веселыми огоньками цветных фонариков на корме джонок, проплывавших вверх и вниз по течению.

Прислужник принёс большое блюдо дымящихся красных крабов. Ку разломал для судьи панцири нескольких крабов. Судья доставал серебряными палочками выглядевшие весьма аппетитно куски белого мяса и окунал их в тарелку с имбирным соусом. Выпив маленькую чашу желтого вина, он обратился к Ку:

— Когда мы разговаривали во дворе, мне показалось, что вы убеждены, что убитая — ваша жена. Мне неловко было выяснять это при Ким Сане, но есть ли у вас основания предполагать, что она была вам неверна?

Ку нахмурился и, немного помолчав, ответил:

— Нельзя жениться на женщине не своего круга, ваша честь. Я богат, но не очень образован. Мне льстило стать мужем дочери ученого человека. Но я ошибся. Хотя мы провели вместе всего три дня, я понял, что ей совсем не по вкусу ее новая жизнь. Я прилагал все силы, чтобы понять, что ей нужно, но, так сказать, ответа нe получил. — С внезапной горечью в голосе он добавил: — Она считала, что я ей не ровня, а поскольку она была высокообразованной женщиной, я полагал, что могу рассчитывать на преданность… — Его рот скривился, и он быстро осушил чашу с вином.

— Третьему лицу трудно высказывать мнение, когда дело касается отношений между супругами, — сказал судья Ди. — Видимо, у вас есть веские основания для подозрений. Но я отнюдь не убежден, что та женщина — ваша жена. Я даже не уверен, что ее в самом деле убили. Что касается вашей жены, вы лучше меня знаете, в какую переделку она могла попасть. Если так, то лучше расскажите мне все сейчас. Ради нее и… ради себя.

Ку бросил на судью быстрый взгляд. Судье показалось, что в глазах собеседника мелькнул ужас. Но Ку удалось справиться с собой, и голос его зазвучал ровно:

— Я уже рассказал вам все, что звал, ваша честь.

— На реку спускается туман, — произнес судья Ди, поднимаясь. — Пожалуй, мне пора. Благодарю за столь чудесное угощение.

Ку проводил судью до паланкина, и носильщики пронесли его через город к Восточным воротам. Они едва юге бежали, мечтал скорее освободиться, чтобы пойти поужинать порцией риса.

Стражники у храма удивились, вновь увидев судью. Первый внутренний двор храма был пуст. Из главного зала, сверху, доносились монотонные звуки пения. Очевидно, у монахов шла вечерняя служба.

Довольно угрюмый молодой священник вышел встретить судью. Он сказал, что настоятель и Хупэнь ведут службу, а его послали проводить судью в покои, где для него приготовлена чашка чая.

Оба в молчании пересекли двор. Добравшись до третьего двора, судья Ди внезапно остановился на ступенях.

— В заднем зале пожар! — воскликнул он. Густые клубы дыма и злые языки пламени вырывались из двора, находившегося ниже.

— Там готовятся кремировать Цзухая, — улыбнулся монах.

— Я никогда прежде юге видел кремации, — сказал судья. — Давайте пойдем, взглянем. — Он направился к лестнице, но молодой монах тут же остановил его, схватив за плечо.

— Посторонним не разрешается наблюдать за этим обрядом, — объяснил он.

— Ваше невежество можно извинить только вашей молодостью, — процедил судья Ди, высвобождая руку. — Не забывайте, что вы разговариваете с судьей. Пропустите меня.

Во дворе у дальнего зала в открытом очаге полыхало пламя. Вокруг никого не было, кроме одного монаха, который раздувал мехи. Около него стоял глиняный сосуд. Судья Ди увидел также возле костра продолговатый ящик.

— А где находится тело? — спросил он.

— В этом ящике из палисандрового дерева, — угрюмо ответил монах. — Его на носилках доставили ближе к вечеру. После кремации прах поместят в сосуд.

Жар был почти невыносим.

— Проводите меня в покои настоятеля, — бросил судья.

Они поднялись на террасу, и монах отправился на поиски начальства. Похоже, он совсем забыл об обещанном чае. Судья Ди не был этим расстроен; он прогуливался по террасе, наслаждаясь прохладным влажным воздухом из горного ущелья, особенно приятным после чудовищного жара костра.

Вдруг он услышал сдавленный крик. Он замер и прислушался. Стояла тишина, нарушаемая лишь плеском ручья, текущего по ущелью. Снова послышался крик. Теперь он звучал громче и перешел в стон. Крик доносился из пещеры Майтреи.

Судья быстро направился к деревянному мосту входа в пещеру. Сделав два шага, он остановился. В полумраке ущелья он увидел на другом конце моста фигуру мертвого судьи.

Ужас холодными клещами сжал сердце. Не шевелясь, он разглядывал одетого в серое призрака. Чернота пустых глазниц и мерзкие пятна разложения на ввалившихся щеках вызывали у судьи жуткий страх. Призрак поднял худую прозрачную руку в указал под ноги судье, медленно покачав головой.

Судья проследил за его жестом, но не заметил ничего, кроме широких досок настила. Он снова поднял глаза. Призрак словно растворился в тумане. Больше ничего не было.

Судью охватила дрожь. Он осторожно поставил ногу на доску посредине моста. Доска обломилась и рухнула вниз. Он услышал треск, когда она достигла камней на дне ущелья, которое находилось на глубине тридцати футов под мостом.

Он некоторое время недвижимо стоял, глядя в черный проем перед собой. Потом отступил назади вытер со лба холодный пот.

— Я глубоко сожалею, что заставил вашу честь ждать, — послышался голос.

Судья Ди обернулся. Увидев стоящего рядом Хупэня, он молча показал на дыру, зияющую посреди моста.

— Я уже не раз просил настоятеля заменить подгнившие доски, — сказал Хупэнь в волнении. — Когда-нибудь на мосту произойдет несчастный случай!

— Он уже едва не произошел, — сухо ответил судья. — К счастью, я вовремя остановился, когда шел через мост. Я слышал чей-то крик из пещеры.

— О, это все лишь совы, ваша честь, — объяснил Хупэнь. — Они свили гнезда вблизи пещеры. К сожалению, настоятель не может покинуть службу, пока не произнесет благословение. Могу ли я быть вам полезен, ваша честь?

— Можете, — ответил судья. — Передайте мое почтение его святейшеству.

Повернувшись, судья направился к ступеням лестницы.

Глава 12

Признание прозревшего любовника; исчезновение корейского ремесленника

Когда Ма Жун привел крестьянскую дочь домой, ее тетка, подвижная старушка, заставила его съесть целый горшок жидкой каши. Чао Тай некоторое время дожидался его в караульном помещении, а затем вместе с начальником стражи приступил к вечерней трапезе, состоявшей из риса. Как только Ма Жун вернулся, они вдвоем пустились в дорогу.

На улице Ма Жун спросил попутчика:

— Знаешь, что мне сказала эта Сунян, когда я был с ней?

— Она сказала, что ты красивый парень, — равнодушно ответил Чао Тай.

— Ты ничего не понимаешь в женщинах, братец, — покровительственно произнес Ма Жун. — Конечно, она так думает, но женщины не произносят этого вслух, во всяком случае в начале знакомства. Нет, она сказала, что я добрый.

— О, силы небесные! — воскликнул пораженный Чао Тай. — Ты — и вдруг добрый? Ты — завзятый бабник! Впрочем, я могу не беспокоиться — у тебя нет шансов. Ведь у тебя нет ни клочка земли, не так ли? А ты слышал, как она говорила, чего хочет.

— У меня зато есть кое-что другое, — самодовольно ответил Ма Жун.

— Как бы мне хотелось, чтобы у тебя в голове были не только юбки, — усмехнулся Чао Тай. — Сторож много рассказал мне об этом парне, об А Куане. Нет смысла искать его в городе; сюда он наведывается редко, только чтобы выпить или поразвлечься азартными играми. Мы найдем его где-нибудь в деревне — там его место.