Василий Добрынин - Станкевич

• Название: Станкевич
• Автор: Василий Добрынин
• Издательство: В. Добрынин
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 2008
• ISBN: 978-966-96890-7-8

Не будь любви запретной, не будь трагедии – как знать, а состоялся бы Потемкин сыщиком?!

Ну как? Ну почему - два сердца, и трагедия. Ну кто не уберег? Или Судьба?..

В этом выпуске - роман из книги "Станкевич"

© Добрынин В. Е., 2008.

© Добрынина М. А., обложка, 2008

2.0 - создание файла dobryni

---

Скользнув лицом вниз, он губами припал к повлажневшей щеке, в самом краешке губ Людмилы.

Непровожаемый, брел он в потемках лестничных маршей. «Боже, — корил он себя, — как поздно я это понял!». Речь шла о предмете пари.

А вдогонку звучали слова провидца, дежурного по РОВД, майора: «Нет такого, Потемкин! Есть женатые люди, холостяки — все бывает, но чтобы влюбиться нельзя- нет такого, и быть не может! Понятно?»

***

Миллиардами нитей проводной связи пронизан любой современный город. Даже не разделяют — рвут они город в клочья! Со скоростью света, идет информация. Слово — боль; слово — беда, и восторг, — все нести в себе может слово! И пусть, — главное — все бы решалось. Шло бы за словом участие, был бы за ним результат. Весомый пучок этих нитей, сходится в службах «О2», «01» и «03» — что поделаешь — жизнь экстремальна! Проблемы…

— Да, вот такая, Евсей Алексеич, проблема у нас, — пришел инженер-прораб к участковому милиционеру,  — Воруют. Думал, мне кажется… Нет! Прут, лихоимцы-собаки, ну точно, — прут!

Участковый внимательно выслушал. Что ж, на то и посажен!

— Так что будем делать? — спросил инженер-прораб.

—  З початку… — сказал участковый.

—  Та я зразумив! — отозвался прораб, вынимая откуда-то, из-за спины, «тормозок». — Свое, Алексеич, домашне!

—  Да я же, — предостерег участковый жестом, — сейчас Евдокимову позвоню! И весь хрен!

—  Ой, не надо, Лексеич! Иванычу — нет, не надо! Оно ж, понимаешь — потом уголовное дело… Да мне ж, под завязку, по кепке еще и дадут!

—  По кепке? Ого! — оценил участковый «полянку», накрытую кумом, который работал прорабом на стройке. — Ну, — уточнил он, — ежели кепка твоя висит сзади, пониже пояса, — точно дадут!

Пристально и уважительно, плавил глазами прораб участкового-кума.

—  А! — отозвался кум, — Я сейчас аккурат, после суток. Можно! Чекай, кум, чекай, вот погоны сниму… — участковый переоделся и выдохнул, — Ух! Теперь можно. Теперь — выходной, пан дильничий!

Выслушав кума, дильничий подумал. Потом взял трубочку внутренней связи: Слетела, со скоростью света, на пульт, информация.

—  А, это ты! — узнал участковый, — Придумал! А дай-ка мне Шатунова, ротного из ППС. Там он?

—  Не знаю. Даю!

—  Валентин Володимирыч, ты не впизнав? Так це я, Пономарь!

—  А-аа… — добродушно ответила трубка, — С религией, брат, не дружу! На фига нам, народу, опиум?

—  Так це я, капитан!

—  Капитан? А говоришь: пономарь. Да я рад тебя слышать, Евсей! Проблемы?

—  Та, як не було б…

— Ну, по делу давай!

—  Е людына. Я напримок дав, на тебя. Так, будь ласка, выслухай. Добре?

—  Звычайно! — сказал Шатунов, — Дуже добре. Когда?

—  Та ось почекай, пивгодыны.

—  Чекаю.

Короткий гудок. Обрывается связь: шутить можно, но — очень немного, на проводе оперативной связи.

—  Бачишь, куме, що значит оперативный звьязок!

—  Ось и давай, за него!

—  Давай, давай, куме!

— Значит так, — Шатунову, ротному ППС, пояснял инженер-прораб, — я же знаю хозяйство! Смотрю, блин, — нема! Там нема, тут нема, и того нема. А було! Посмотрел, подсчитал и подумал, и понял — прут! Я к Евсею-то, почему? И он — почему меня к Вам? У них есть, говорит, кинология. Значит, мол, друг, поди к ним. А она у вас есть?

—  Кинология? Есть.

—  И дай бог! У нас есть один, из своих, сторожит у нас, в общем. И есть у него свой… Ну, такой… Ну, такой, — руками большое пространство показывал инженер-прораб, — Бубель-босс…

— Бубель-босс? — уточнил Шатунов, — Вы с Евсеем обедали добре?

—  Ну, как? Ну, — свои же люди! А он — выхидный. Вообще он нам всем — кум далекий!

—  А, может, недальний?

—  Конечно, — прораб уточнил, — мне, так точно — недальний!

—  Понятно. А Бубель-босс?

—  А! Ну, такая вот, ну, — в два теленка, — собака! Тварь, блин, прокорми такую! И мы ее, — эту тварь, — в засаду, с хозяином вместе, сажали на стройке. Поляну хозяину ставили, чтобы сидел. О, крутую. поляну!

«Выгнать его? — думал ротный. — Зачем он? Зачем ему я?»

— А к Евдокимову не обращались?

—  Навищо? Евсей — вин мий кум. А потом, у меня же там… — кепка…

— Где, там?

— Та, е... — поерзал на стуле прораб.

—  Понятно!

—  Так, про шо я? Ага! Бабель-босс — следа их взять не может. Они же, сволюки, — ворюг на увази я маю, — они, чем-то след поливают. Табак сыпанул, я так знаю, — и то, любой Бабель-босс…

— Бубель! — напомнил ротный.

—  Яка там ризница? Табак, да и то уж... Тютюн. А поливать — так вообще … Не берет собака!

«П-ц!», — по-русски сказать бы хотел Шатунов, да воздержался: прораб-инженер, в кабинете у майора милиции.

— Бабель Ваш, скажем так — ни к черту!

—  Та, що Вы, тупише вивцы! А след поливают! Может быть, посыпают. Собака ж, таке, — «Ватру» кинул на след, — и нема той собаки!

Есть в человеке славянском свойство — мгновенно очнуться, взять меч, порубить врагов, и отстоять семью. Это — оно точно есть!

Шатунов это знал. Взглядом философа, он посмотрел в окно.

— Прекрасный, — сказал он, — был автор! Жаль, умер. А что в мире вечно? Ничто!

—  Хто це вмер?

—  Бабель.

—  Вы що! Колы?

—  Если б знал! Писал он прекрасно, — знаю...

—  Це вин писав?

—  Да и я бы писал. Не умею.

Прораб шумно выдохнул, и потряс головой.

Весь мир за окном, расстилался перед капитаном, — вроде бы, ничего: ну, оконный проем — и того довольно. «И, бог с ним, — думал он, — нужное в мире, найти, если ищешь, — можно!».

Из туалета напротив, вышел, оправил одежду, Потемкин.

—  Ит-тих-ю! — изумился ротный. Выпрыгнул на крылечко, и дал команду: — Потемкин, ко мне!

—  Присядь, — ротный был в своем кресле, когда вошел милиционер Потемкин.

—  Ты-ыы!!! — набычился ротный. Потом поостыл, — С этой девушкой, как? С Людмилой, имею в виду, — Станкевич?

Вяло: глазами туда и сюда, наблюдал за всем этим гость: инженер-прораб.

—  Нормально, — ответил Потемкин.

—  Не шути. С такой девушкой — «Здорово!», или «Никак!». Я же знаю, Потемкин!

«Что Вы хотели?!», — недружелюбно, глазами, спросил Потемкин.

—  Намылился, так понимаю, к начальнику розыска?

—  Да.

—  Он — твой начальник-любитель. А командир — это я! Ну, ладно, Потемкин, присядь. Такая у нас, видишь ли, ситуация… Ты же с собаками, так понимаю, на «Ты»? В плен — дежурный мне говорит, — адмирала их взял… Как там, — Гросс?... И. потом, — левой ногой ты, Потемкин, уже стоишь там — в розыске! Или не так? Да все знают, что так! Перспективу тебе рисовать, мне уже — никакого смысла! А думал я, думал… — смерил ротный Потемкина взглядом. — Так вот, ты, пока у меня, — разыщи! Тебе, как раз это ближе, по теме. И с собаками разберись, — кивнул ротный на посетителя.

—  Ага, не берет… — отозвался тот, — Поливают, гады!

—  Собака тупая у них, — комментировал ротный, — их Бубель-босс…

— Да я еще, это, — навел посетитель резкость, — сторожа бы посадил… Да ведь это…

— Ну, да — приземлил его ротный, — конечно же, «это!». Я все понимаю: прав нет!

— Ага! И ворюги набьют ему репу! И весь, скажем, это… Ну, как?... — помахал посетитель рукой, — Да и весь…

— Корень! — отрезал ротный.

—  Конечно! А то и — на цвинтер. Серьезное дело!

—  Короче, Потемкин! Резон мне тебя на машину ставить? Уже не резон! Практикуйся. Есть воры — изобличи! С Колей Неко сегодня пойдешь. С кинологом нашим. Понятно?

—  Понятно, — ответил Потемкин.

—  З собаком пойдет? — уточнил посетитель.

—  «З собаком»! — ответил ротный, — Да, наши собаки — не ваши собаки! У нас они — профессионалы! Понятно?

—  А то ж...

—  Ну, Вы идите, — поморщился ротный, — а я человеку задачу поставлю.

***

— Поль, — сказал Коля Неко, — пес уникальный! Смотри!

Обошел он «Москвич» Потемкина, и открыл багажник. Пес, без звука влетел туда. Неко захлопнул крышку.

—  Вот так — это профессионал! И будет сидеть — ни гу-гу! Приучал я его к засадам. А, Поль? — постучал он по крышке. Поль тихо ответил: — У-у!

«Гестапо!» — про себя оценил Потемкин.

—  Ох, не пойму я тебя, Потемкин! Чего ты собрался в розыск? Вон с кем жить и работать надо! — кивнул он на багажник. — Вот то — интересно! Я тебе передать не могу. Он мне личную жизнь, скажем так, наладил. Теща: уж так она меня жизни учила, уж так! Губы подкатит, и все намеками — ты, дескать, Коля, ценить меня научись! Ей цены же нету. Да ладно бы так: есть ошибка, — ну укажи, подскажи мне, — исправлю. А то, — губы надует…

— Подкатит.

—  Ай, да какая разница! В общем — в гроб, тишина, и одни намеки. А настроения нет. Муторно! А я потом, нет, ты слушай, Потемкин! Слушай. С женой, понимаешь, пошло уже как-то не так. Я все вижу! Скажем так, — отчуждает нас теща. И я уступаю, по баллам. Ну, кто я? А теща моя — кардиолог. Крутой, знаешь, специалист, крутой! Со мной уже и говорить перестала — я же «не так понимаю»! Жена уже смотрит с тревогой. А теща у нас и шкафы разделила на кухне. Дескать: вот так — это ваше, а это — мое. И живите вы, как хотите: перо в одно место! А это, Потемкин, — каюк! Нет семьи! А потом еще: тестя нет — и посредника нет. Тесть — великое дело! В баньку сходили б, «Беленькой» — да за круглым столом, под огурчик… Нормально! У тебя с тестем как?