Журнал «Если» - «Если», 2010 № 11

• Название: «Если», 2010 № 11
• Автор: Журнал «Если»
• Издательство: ИД «Любимая книга»
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2010
• ISBN: ISSN 1680-645X

В номере:

Раджнар ВАДЖРА

«Листатель»

Подобным удивительным событиям вы можете найти самые разные объяснения — с точки зрения физики, мистики или повседневной реальности… И ни одно из них не приблизит вас к истине.

Карл ФРЕДЕРИК

Узкий мир

Существует тонкая грань между разрушением экосистемы и созданием новой.

Серхио Гаут вель АРТМАН

Заражённые

В этой жизни умереть так трудно…

Николай КАЛИНИЧЕНКО

Предел желаний

Увлеченно генерируя из песка зажигалки, кружки и целые дома, люди не могли предугадать последствий своего магического созидания.

Дмитрий БАЙКАЛОВ

Фуллхауз

Его зовут Дьявол. Просто Дьявол. Он оказался в лифте и сделал свое дело. Об этом нам поведают «Ночные хроники»

ВИДЕОРЕЦЕНЗИИ

Из многократных попыток киноверсий компьютерных игр успешными, как ни странно, часто являются экранизации игр несуществующих. А вот фильмы, снятые по реальным играм, редко завоевывают популярность.

Аркадий ШУШПАНОВ

С кем водятся волшебники?

«А вы ноктюрн сыграть могли бы на флейте водосточных труб?» Если руководствоваться жесткими законами кинематографической магии, это не всегда получится. Так какие они — законы?

Борис РУДЕНКО

Очень холодно

Туристы грезили о подлинном рае, и они его получили. Трудиться, где и сколько прикажут, под руководством мудрых наставников — это ли не Истинный Свет?

Адам-Трой КАСТРО

Перестрелка на тёмной стороне

Человечество сложило легенды о «первой лунной перестрелке». Героине, а заодно и нам с вами, предстоит отделить правду от вымысла в этом космическом вестерне.

Глеб ЕЛИСЕЕВ

Странный, странный Вест

Как говорил один из героев культового сериала «Госпиталь МЭШ»: «В этом фильме есть три вещи, ради которых его нужно смотреть: лошади, ковбои и лошади». В нашем случае лошади иногда оказываются с фотонной тягой, а в кобурах ковбоев вместо револьверов — бластеры. В остальном — все тот же старый добрый вестерн.

РЕЦЕНЗИИ

Книгоноша принес нам книг, на этот раз вполне приличное количество, и мы спешим поделиться впечатлениями о прочитанном с вами.

ВЛ. ГАКОВ

Толкователь кошмарных снов века

Давно замечено: фантаст, стремящийся вырваться за границы жанра, обретает культовый статус в самом жанре (зачастую, правда, ничего не получая в мейнстриме). А этот еще и от рыцарского звания отказался.

КУРСОР

В Харькове построили уже целую дюжину мостов. Звездных.

ПЕРСОНАЛИИ

В отличие от спецслужб, мы не скрываем информацию о наших резидентах. Напротив: охотно и совершенно бесплатно делимся ею с любым, кто возьмет в руки наш журнал.

---

Чувствуя себя ослепшей развалиной, я обхватил талию мальчишки, восседавшего на переднем сиденье, и мы тронулись в путь.

* * *

Содрав с себя грязную одежду, Мортелл швырнул ее на стул. Из-за чересчур экономного освещения ему опять померещилось, будто он погружен по горло в жидкий гудрон.

Не говоря ни слова, он обнял жену, и ему показалось, что он прикоснулся к манекену, измазанному медом. Он не мог защититься от этих мрачных образов. Такое уж время настало, когда сознание человека то и дело получает невидимые травмы. Всё стало скрытым, кроме запаха. Например, от женщины сейчас разило куриной требухой, а от Мортелла — ржавой селедкой, и гораздо сильнее, чем от нее.

Они поели в полном молчании. Чистый агар, цианидовый сыр, хлеб с тридцатипроцентным содержанием коры пробкового дерева. Потом пили чай, способствующий пищеварению. С душицей.

Ровно в восемь начался бутановый самум.

— Какая пунктуальность! — вдруг улыбнувшись, произнес он. — Мне кажется, что метеорологи стали применять ворожбу. Как же всё меняется в мире! Раньше-то они никогда не угадывали погоду…

— Пфф! — с трудом выдохнула вместо ответа женщина.

— Проклятье! Маски!

В девять они наконец смогли снять маски. И стали целоваться, сталкиваясь лбами в темноте. Каждая их фраза была имитацией давно забытых слов любви. Они произносили много ласковых фраз, не веря ни одной из них.

Тщетно пытаясь овладеть партнершей, Мортелл думал о другом. Ему хотелось бы сейчас попивать мистель[7], сидя на веранде кафе на берегу моря, ощущая кожей открытой груди дуновение ветра, и чтобы на лице была щетина недельной давности.

* * *

Плакат на стене гласил:

ТОКСИКОНЫ ОБЪЯВЛЯЮТСЯ ВРАГАМИ ОБЫЧНЫХ ЛЮДЕЙ!

Сотрудничайте с нами! Доносите на них! Они стремятся завоевать всю планету. Они ждут, когда все обычные люди вымрут, чтобы занять их место под солнцем.

Как их распознать?

1) Они не используют ни маски, ни фильтры.

2) Они могут дышать углекислым газом, цианом, бутаном и парами ацетона.

3) Они могут есть всё, что угодно: ветви кустарника, пропилен, пироксил, подзол и лантан.

4) Они носят на груди отличительный знак своей секты — изображение зеленого дыма, исходящего из красной трубы, и мертвых рыб на черном фоне.

5) Они всегда держатся по трое, символизируя тем самым Священный Треугольник: заражение вод, отравление воздуха и стерилизация почвы.

Укрывательство токсиконов карается насильственным питьем проточной воды.

Сотрудничайте с нами! Выдавайте токсиконов!

БОРИТЕСЬ ЗА СОХРАНЕНИЕ РОДА ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО! ЧЕЛОВЕЧЕСТВО — ЛУЧШИЙ ИЗ ВИДОВ РАЗУМНЫХ СУЩЕСТВ!

* * *

В десять снова дали свет. Хотя загорелась лишь одна слабенькая лампочка, они смогли увидеть друг друга. Обнаженные бледные тела контрастировали с цветочками на обоях.

— О боже! — воскликнула женщина. — С кем я занималась любовью?! Я вас не знаю! Кто вы?

Мортелл вздрогнул. Слова женщины навели его на циничную мысль. Как можно называть это свинство любовью? Он еще хранил в душе драгоценные воспоминания о том, какой была любовь в далеком прошлом, но это вовсе не то, что они проделывали.

Свет опять погас. Мортелл догадался, что женщина пытается прикрыть свою наготу, будто он мог увидеть ее тело в кромешной тьме.

— Что я скажу своему мужу?

Вопрос звучал глупо. И он так и висел бы в спертом воздухе, если бы Мортелл не сжалился над женщиной.

— Вы ничего ему не скажете, — ответил он. — Вряд ли он скоро сумеет вернуться сюда. Возможно, с ним случилось то же, что и со мной. Таксист, не знающий города, завез его куда-нибудь — ко мне домой или к кому-то другому. И он переспал с чужой женой. Бедняжка придет в ужас, когда обнаружит подмену, и он, наверное, убьет ее во тьме… Я давно уже перестал волноваться из-за подобных мелочей.

— Он очень ревнив, — возразила женщина. — И никогда меня не простит!

— Ну-ну, — нетерпеливо произнес Мортелл, — не надо больше об этом…

— Я приличная женщина!

— Знаю. Кстати, я подложил в чай стрихнин. — Голос Мортелла выдавал его усталость и отчаяние.

— Что вы сказали?

— Я подмешал в наш чай стрихнин, это такой яд. Через несколько минут мы умрем.

— Я вам не верю!

Женщину пугала мысль о том, что она умрет в объятиях незнакомца, и муж, вернувшись домой, застанет ее с чужаком.

— Это быстродействующий яд. Я бы использовал кураре, но не смог достать. Скоро все для нас закончится.

Они молчали, не шевелясь.

— Ты чувствуешь что-нибудь неладное? — спросил наконец Мортелл.

— Нет…

— Что ж, подождем еще немного…

Мортелл был растерян, да и женщина начинала томиться. Он пытался ни о чем не думать, но ему представилось, как его мозг обретает не девственно-чистый, а желтоватый оттенок желчи.

— Как тебя звать? — спросил он, чтобы отвлечься.

— Ортенсия. А вас?

— Мортелл.

— А полностью?

— Просто Мортелл.

Он не решился признаться в том, что его имя — Нарцисс. К тому же он был уверен, что женщина солгала. Возможно, ее назвали Ванесса, Соланж или одним из тех имен, которые были в моде три десятилетия назад. Хотя, в конечном счете, это не имело никакого значения.

— И что дальше? — Судя по всему, терпение женщины окончательно лопнуло, и она решила не тратить больше ни секунды на ожидание смерти.

— Ничего не поделаешь, — сказал Мортелл. — Наш организм постоянно меняется. Теперь он научился усваивать стрихнин, и кто знает, какие еще яды стали для него безвредными. Умереть очень трудно. Впрочем, как и жить… У меня такое ощущение, будто я мчусь к перекрестку на желтый сигнал светофора и уже нельзя ни продолжать движение, ни остановиться. Знаешь, что такое светофор?

— Нет.

— Был когда-то такой аппарат, который регулировал движение автомобилей.

— Автомобилей… Сколько же вам лет? Вы, должно быть, очень старый. И говорите совсем как «ультра». Но вы же не из этих, верно?

Ортенсия была сильно напугана. Она бы, наверное, убежала от него, но на улице еще опаснее, чем дома.

— Возможно, когда-то я относил себя к «ультра». А теперь какой смысл быть «ультра» или кем-нибудь еще? Разве в мире остались люди моложе двадцати лет? Единственным видом, который способен давать потомство на этой планете, стали токсиконы. Люди думают, что знают всё, а сами не знают ничего. Мы уже давно перестали учиться чему бы то ни было.

Он спохватился, что говорит бессвязно и слишком взволнованно, и умолк.

— В конце концов, это было не так уж противно, — сказала Ортенсия. — Вы уверены, что мой муж не вернется?

Мортелл дважды кивнул. Но женщина ничего не видела в темноте.

— У меня еще есть надежда, — сказала она.

— Надежда на что? — спросил Мортелл. Помолчав, он добавил: — Мне пора. Не могу находиться так далеко от дома.

— Не уходите! Мой муж отправился на поиски динамита, чтобы взорвать наш дом!

— Да что вы! Думаете, нам так повезет? После неудачи со стрихнином?

— Если динамит не взорвется, можно попробовать жевать его, — пролепетала она.

* * *

— Это не здесь, — тихо сказал я.

Однако таксист услышал меня:

— Но я привез вас по адресу!

И все-таки это был не мой дом. Я сосчитал руками прутья в решетке забора. Их оказалось всего девять.

— Послушай, приятель: ты, как и я, заблудился, просто не хочешь признаться.

— Я знаю город, как свои пять пальцев!

— Не валяй дурака! Я живу не на твоей ладошке.

Таксист цокнул языком и издал звук, который, видимо, означал смешок. Потом рванул с места на такой скорости, что я с трудом сумел удержаться на сиденье, вцепившись в талию мальчишки.

* * *

Мортелл едва волочил ноги, пробираясь сквозь окружавшие его расплывчатые тени — такие пухлые и черные, что, казалось, они способны бесследно поглотить целую толпу.

Дойти или не дойти — вопрос не в этом, думал Мортелл. Вопрос — зачем?

Ему становилось все труднее переставлять ноги. Нарастающее ощущение опасности заставляло волосы на затылке вставать дыбом. Он вытянул руки перед собой и сам себе показался смешным и похожим на сомнамбулу. Однако он сумел сделать еще несколько шагов. Потом остановился, чтобы поправить носовые фильтры. Ему вдруг пришла в голову мысль, что если он вдохнет окружающую его мерзость, то немедленно умрет. А почему бы и нет? Он и так уже мертв. Ему казалось, что на всей планете остаются лишь он, еще какой-то бродяга и фильтры. Пусть токсиконы получат в наследство всю Землю.

Он потрогал пластиковую маску, на которой крепились фильтры, и пробежал пальцами по ремешкам, соединяющимся на затылке. Последнее слово техники. Точнее — предсмертный хрип…

Мортелл задержал дыхание и улыбнулся. Неловко двигая пальцами, расстегнул застежку и резко сорвал с себя маску.