Александр Жевахов - Кемаль Ататюрк

• Название: Кемаль Ататюрк
• Автор: Александр Жевахов
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-235-03163-0

Какой след в истории оставлен этим выдающимся человеком, оценки которого в мировой историографии можно обнаружить в диапазоне от восторженных до обвинительных и которого европейские историки назвали «Человеком XX века», политического лидера, не только возглавившего национально-освободительное движение в Турции, но и уделявшего внимание просвещению своего народа? Подробное жизнеописание Мустафы Кемаля Ататюрка, написанное известным французским историком-тюркологом Александром Жеваховым, раскрывает многие неизвестные ранее детали биографии одной из ключевых фигур мировой истории начала XX века — периода возникновения на обломках империй новых национальных государств.

---

За рубежом процессы в Измире и Анкаре и осуждение Рауфа и Кавита вызвали шок, но внутри страны многие признавались: «Мы ничего не понимаем, мы не знаем деталей; но если они действительно участвовали в заговоре против Мустафы Кемаля, то должны быть наказаны». Гази как спаситель нации завоевал доверие народа. Во время торжественной церемонии, организованной в конце октября 1926 года по случаю третьей годовщины республики, шквал оваций встречает гази, а когда он покидает трибуну, то приказывает военным, ограждающим его от толпы, расступиться и погружается в восторженную толпу. Удивленные мужчины и женщины почтительно расступаются, и Кемаль, словно гипнотизер, долго шествует по образовавшемуся коридору. Один из помощников предлагает ему вернуться в машину, и гази, словно пробуждаясь от волшебного сна, говорит ему: «Ты, наверное, любил. Но был ли ты когда-нибудь любим? Это наслаждение, не сравнимое ни с чем. Особенно если тот, кто любит тебя, это турецкий народ. Позволь мне еще немного насладиться этим».

Лето 1926 года стало знаменательным этапом: расправившись с политическими противниками, реальными или потенциальными, Кемаль отводит своим реформам время, чтобы убедить турок в их целесообразности. Партии юнионистов, пережившей поражение в 1914–1918 годах, больше не существует. Все, кто мог мешать ему в проведении реформ, мертвы физически или политически. Рауф, например, вернется в Турцию только в июле 1935 года; Кемаль, узнав о его возвращении, пригласит его к себе, но Рауф откажется. Дружба между ними угасла уже давно.

Кризис лета 1926 года окончательно разлучил Кемаля практически со всеми друзьями детства и соратниками по борьбе за независимость, прошедшими рядом с ним через все испытания и разделявшими его надежды. Начиная с 1922 года многие из них расстались с ним, тяжело переживая тот факт, что Кемаль забывает о старой дружбе и приближает к себе вновь появившихся; они неспособны понять, что Кемаль никогда не останавливался перед выбором: будущее Турции или дружба. Сам Исмет в «Мемуарах» не скрывает своего потрясения, вспоминая о процессе 1926 года, когда были осуждены и приговорены к жестоким мерам наказания многие из его друзей…

Когда председатель Трибунала независимости спросил Карабекира: «Ваша честь, вы оказали огромную услугу стране во время войны за независимость и национального движения… Почему вы примкнули к оппозиции?» — генерал ответил, что очень сожалеет о том, что некоторые «аморальные» личности оказали влияние на Кемаля, и напомнил о своем письме Исмету, где требовал их устранения. Кель Али и Кылыч Али, соответственно председатель и член трибунала, были в первых рядах этих «аморальных»…

И только Али Фуаду удалось восстановить старую дружбу. Через восемь месяцев после суда в Измире он приехал в Чанкая. Фуад столкнулся лицом к лицу с Кязымом, президентом Национального собрания, который не смог защитить своих депутатов и членов Трибунала независимости. По словам Фуада, Кемаль якобы критиковал тогда и Кязыма, и Трибунал независимости, а затем добавил: «Я знаю, что была совершена огромная несправедливость по отношению к моим друзьям».

Глава девятая ТРИУМФ

Анкара покрыта снегом. В доме Исмета все готовятся к предстоящему событию. Вот уже два месяца, как Кемаль попросил своего премьер-министра и его жену организовать бал. Хотелось показать, что не один посол Франции способен организовать в Анкаре праздничные приемы, пользующиеся большим успехом. Наконец наступила долгожданная дата — 27 февраля 1927 года. Из-за обильного снега машины вынуждены были остановиться далеко от дома, а гости добираться далее пешком. Посол Англии заметил: «Мы можем стать добычей волков, и, когда они кончат нас пожирать, снег покроет наши фраки и цилиндры». Хозяйка дома встречает гостей с непокрытой головой, а Кемаль целует руку дамам. Все восхищаются дочерью французского посла, юной Сарро, только что пышно отметившей восемнадцатилетие: она в вечернем платье с обнаженными руками и шеей. «Ты видишь, — прошептал Исмет жене, — насколько элегантной можно выглядеть в таком наряде, но поторопись — тебе осталось не так уж много времени».

Десять дней спустя были упразднены Трибуналы независимости: они рассмотрели дела 7446 арестованных, из которых 4122 были оправданы, было вынесено 640 смертных приговоров, причем половина из них заочно. Через восемь месяцев после заговора в Измире Исмет торжествует победу над самыми упорными противниками. Но порядок, установленный в регионе проживания курдов, весьма относительный. Всё возрастающий разрыв между бюджетными средствами и необходимыми затратами на управление железными дорогами вынуждает правительство уступать дорогостоящие концессии иностранным компаниям. Многие задавались вопросом: как долго продлится победа Исмета?

Покорение Стамбула

30 июня 1927 года маршал Мустафа Кемаль покидает армию, но это событие не привлекло особого внимания, так как его затмило другое, более знаменательное. В тот же день Кемаль отправляется на поезде в Стамбул, где не был целых восемь лет. В конце мая 1927 года у Кемаля было несколько сердечных приступов, и врачи рекомендовали ему отдохнуть на берегах Босфора.

В сентябре 1924 года более ста тысяч встречающих на берегах Босфора ожидали прибытия президентской яхты в бывшую столицу. Каково же было их разочарование! Удивительный Стамбул! Первоначальное скептическое отношение к режиму Кемаля («это долго не продлится!») сменилось беспокойством и ревностью. Стамбул не сдавался: тогда как экономическая жизнь замирала, светская жизнь продолжала бурлить, а красота русских «принцесс» по-прежнему украшала вечера в двух знаменитых кабаре бывшей столицы — «Черном жемчуге» и «Бирюзе». Жизнь Стамбула резко отличалась от таковой в Анатолии. Прибыв в Анкару, французский посол Сарро был поражен «разительным контрастом между климатом Стамбула и Анкары. Насколько далека была Анкара от космополитизма Константинополя!».

Кемаль хотел придать Стамбулу «новое дыхание», «отмыть его от грязи», очистить Стамбул от душной атмосферы и космополитической фауны. Весной 1924 года журналист Якуб Кадри описал упадок Стамбула в письме к одному из друзей в Анкаре, близкому к гази, и Кемаль, ознакомленный с содержанием письма, продиктовал ответ, отрывки из которого приведены выше. Между самым красивым городом Турции и гази установилось недопонимание, питаемое ущемленной гордостью и личными обидами. Поддержка бывшей столицей антикемалистов стала одной из ее последних ошибок, а гази начиная с 1924 года[62], по-видимому, был готов вернуться в город, ставший колыбелью Партии прогрессистов.

Когда бывшая императорская яхта «Эртогрул» вошла в Босфор, на ее встречу вышла целая флотилия: паромы, соединяющие Стамбул с островами, частные яхты, рыбацкие шхуны, все они были перегружены людьми вопреки всяким мерам безопасности. Кемаль сходит на берег перед дворцом Долмабахче. Гази в сопровождении Сабихи и двух других приемных дочерей, Нури и других близких поднимается по ступенькам дворца и входит в зал приема почетных гостей. Зал поражает своей необычайной роскошью, потолком в виде купола, бесчисленными коринфскими колоннами, гигантской люстрой, подаренной королевой Викторией, и сверкающим повсюду золотом.

Солнце, проникающее через купол из красного стекла, воспламенило колонны и мраморный пол. Достойное место для приема Кемаля: «Соотечественники, прошло восемь лет с тех пор, как я с разбитым сердцем покинул печальный Стамбул. Никто не пожелал мне счастливого пути. И вот через восемь лет я со спокойным сердцем возвращаюсь в гостеприимный Стамбул, самый красивый город…» Кемаль, словно волшебник, покоряет Стамбул.

Гази останавливается во дворце Долмабахче. «Этот дворец отныне больше не принадлежит теням султана. Теперь он стал дворцом нации, а я здесь — счастливый гость нации», — заявил он в день своего прибытия.

Кемаль проведет в Стамбуле три месяца, посетит различные кварталы города, совершит прогулки по Босфору и Мраморному морю, встретится с министрами и другими государственными деятелями. С этих пор каждый год, вплоть до своей смерти, Кемаль в сопровождении членов правительства будет проводить в Стамбуле три месяца. Бывшая столица обрела новое дыхание: она становится летней столицей Турции.

Выборы как праздник

Второй срок полномочий Национального собрания завершился во время пребывания Кемаля в Стамбуле. Президент Национального собрания Кязым утверждает, что собрание «стремилось превратить мечты в реальность, а века — в годы».

Лидеры «Единения и прогресса» казнены, Партия прогрессистов исчезла, Стамбул покорен, а двухступенчатые выборы становятся формальностью. К тому же в очередной раз удачное стечение обстоятельств. 27 августа полиция убивает черкеса Хаджи Сами, бывшего соратника Энвера, который с группой сообщников прибыл из Греции, чтобы подготовить покушение на Кемаля. Во время судебного процесса в ноябре 1927 года сообщники Сами признались в связи с Этхемом Черкесом и уточнили, что если бы их операция завершилась успешно, они пригласили бы султана вместе с юнионистами управлять страной; по утверждению обвиняемых, в Турции еще насчитывалось 3,8 миллиона юнионистов.