Владимир Каргополов - Путь без иллюзий: Том I. Мировоззрение нерелигиозной духовности

• Название: Путь без иллюзий: Том I. Мировоззрение нерелигиозной духовности
• Автор: Владимир Каргополов
• Издательство: В.М.Герасимова
• Жанр: Философия
• Год: 2006
• ISBN: 5-9900687-1-9, 5-9900687-2-7

Данная книга является результатом переосмысления и переоценки господствующих в нашей культуре представлений о духовности и духовном развитии. В первом томе книги задаётся новое мировоззрение нашего времени, коренным образом отличающееся как от материалистического, так и от религиозного. Автор определяет его как мировоззрение нерелигиозной духовности или как Путь без иллюзий. Книга, тем не менее, не сводится к теоретическому философствованию. Во втором томе подробно обсуждаются теория и практика медитации, излагается существенно обновлённая (по сравнению с китайским и индийским аналогами) биоэнергетическая теория человека, а также задаётся вполне конкретная программа энергомедитативной практики с подробным изложением системы методов.

Работа публикуется впервые.

Для оформления обложки использованы картины художника В.А.Шагалова.

---

Проблема восточного христианства заключается в том, что те цели и ценности, которые оно отстаивает, годятся только для весьма узкого круга людей, имеющих духовное призвание и особую духовную одарённость. Такие люди, вне всякого сомнения, оказывают исключительно благотворное влияние на свой народ, одухотворяя и облагораживая его просто своим примером и своим присутствием. Однако много таких людей не бывает, да и быть не может, ибо количество никогда не дружило с качеством. В данном случае — с качеством человеческой личности. Такие люди как святой Серафим Саровский очень редки. Как в своё время сказал русский историк В.О.Ключевский, «Иисусы редки, как кометы, а Иуды плодятся, как комары». Когда система ценностей и жизненных устремлений, которая подходит только для избранных из избранных, предлагается для широкого круга людей — ничего хорошего из этого произойти не может. Для огромного большинства людей система требований, налагаемых восточным христианством, является непосильной и нереалистической. Она самым явным образом противоречит здоровому эгоизму обычных, не наделённых экстраординарным духовным потенциалом, людей. Она совершенно не учитывает реальный уровень их мотивации к духовному самосовершенствованию, а также уровень их готовности к самоконтролю и самоограничению.

В результате, внедрение в массовое сознание ценностей восточного христианства приводит всего лишь к массовой профанации и вульгаризации этих ценностей. Формально они признаются, но в реальной жизни практически «не работают». Другим недостатком православного христианства, самым его большим недостатком с социальной точки зрения, является заложенное в его вероучении негативное отношение к мирскому преуспеванию, к стяжанию славы, богатства и могущества. На самом деле, все эти, отвергаемые нашим православием ценности, исключительно важны для процветания нации. Столь презираемому восточным христианством богатству соответствует экономическое процветание страны и высокий жизненный уровень её населения. «Мирской славе» соответствует положительный образ страны и высокий национальный престиж на международной арене, а величию и власти мирской — военно-политическое могущество державы и её влиятельность в мире. Однако восточное христианство объявляет все эти высокопозитивные ценности морально сомнительными и недостойными. Между тем, никогда ничего хорошего не происходило с той страной, правитель которой был больше озабочен собственным духовным самосовершенствованием, нежели благополучием управляемого им государства. Тот, кто желает спасения души, должен идти не во власть, а в монастырь. Страна процветает и развивается не тогда, когда её правители отличаются глубокой набожностью и стремятся к духовному совершенству, а тогда, когда они занимаются государственными делами. Хорошим примером к вышесказанному является последний русский император Николай II, причисленный Русской Православной церковью к лику святых.

Жизнеотрицающий характер восточного христианства проявляется в широком спектре ценностных установок, прежде всего, в отношении к богатству и материальному благополучию. В Евангелии можно обнаружить множество пассажей, в которых задаётся негативное отношение к богатству, одинаково характерное как для раннего христианства, так и для его духовного воспреемника — восточного христианства. Вот некоторые из них:

«Не собирайте себе сокровищ на земле, где моль и ржа истребляют и где воры подкапывают и крадут, но собирайте себе сокровища на небе…». (Нагорная проповедь).

«Никто не может служить двум господам… Не можете служить Богу и маммоне (богатству)». (Нагорная проповедь).

«Легче верблюду пройти в игольное ушко, чем богатому войти в Царствие Небесное».

Жесткое противопоставление духовной благодати и материального благополучия даётся во многих душеспасительных текстах, например, в следующем поучении Преподобного Иоанна Лествичника:

«Сребролюбец есть хулитель Евангелия и добровольный отступник. Стяжавший любовь расточил деньги; а кто говорит, что имеет и то, и другое, — тот сам себя обманывает».

«Раздай своё имение и следуй за мной» — вот модель поведения, которая в православном христианстве задаётся как образец для подражания. Отсюда такие, хорошо известные черты русского православия, как нищелюбие и презрение к богатству. На Руси быть «богатеем» всегда было немного стыдно. В XIX веке в России купеческие дети, получившие хорошее образование, как правило, стеснялись своего богатства и своего происхождения, — поведение, совершенно немыслимое в протестантской среде. Как пишет Макс Вебер, «в протестантской этике человек существует для приобретательства, которое является самодостаточной целью его жизни, а не приобретательство служит человеку, как средство удовлетворения его материальных потребностей». Именно сами деньги являются для такого человека сверхценностью, но не те блага и удовольствия, которые можно за них приобрести. Типичный продукт протестантской этики — очень богатый человек, аскет, скупердяй и трудоголик, смысл жизни которого заключается в том, чтобы наживать деньги, но не для того, чтобы жить в своё удовольствие, а для того, чтобы наживать ещё большие деньги. Нетрудно увидеть, что протестантское и православное отношение к богатству и материальному благополучию представляют собой пару противоположностей. Если протестантский дух наживы и приобретательства является одной крайностью, то православный дух отречения от материальных благ — другой нездоровой крайностью. Обе крайности весьма далеки от зрелого, адекватного и сбалансированного подхода к этому важному аспекту нашей жизни. Материальное благополучие, что совершенно очевидно, является высокопозитивной ценностью человеческого бытия. Однако будет весьма большой ошибкой ставить эту ценность, как это делает протестантизм, превыше всего остального, делать её главной и доминирующей.

Существуют на свете вещи, которые намного важнее денег. Другой, ничуть не меньшей ошибкой, является типичная для восточного христианства недооценка материального благополучия. Считать, что деньги важней всего на свете — один вариант глупости, а считать, что деньги это ничто — другой вариант глупости. На мой взгляд, презрительное отношение к деньгам и пренебрежение материальным благополучием — это вовсе не проявление высокой духовности, а скорее признак личностной незрелости и инфантилизма. Более подробно эта тема будет рассмотрена в третьей части этого тома, в главе «Этика нерелигиозной духовности».

Итак, православная этика голосует за бедность и против богатства. Так стоит ли удивляться тому, что в странах восточного христианства, в частности в России, уровень жизни значительно ниже, чем в странах западного христианства, особенно в протестантских странах?

Далее, православная этика утверждает, что человек — существо слабое и греховное. Согласно православной системе ценностей, быть сильным и уверенным в себе — нехорошо, ибо всё это признаки «гордыни надмевающей». При взаимодействии с окружающим миром в качестве главного оружия православному христианину предписывается любовь и смирение. «Если тебя ударят по правой щеке, подставь левую». Таким образом, православное христианство явно недооценивает способность к активному противостоянию и защите своих интересов, если потребуется и с позиций силы. Православное христианство голосует за бедность и против богатства, за слабость и против силы, за терпимость и смирение, и против применения силы для защиты своих интересов. Вместо этого нам предлагают «возлюбить врагов своих».

Таким образом, восточное христианство — слишком пассивный и слишком женственный тип мировоззрения, которому, совершенно очевидным образом, недостаёт здоровой и мужественной агрессивности.[51] Кстати, этот мой тезис прекрасно иллюстрирует знаменитая икона Андрея Рублёва «Троица», которая считается художественным воплощением сути православного христианства и вершиной всей древнерусской живописи. Достаточно взглянуть на эту икону и сразу же становится понятным, почему погибла Византия.

Применительно к отдельному человеку говорят «Посеешь привычку — пожнёшь характер, посеешь характер — пожнёшь судьбу». То же самое можно сказать и про нацию: посеешь мировоззрение — пожнёшь судьбу.

Принятие того или иного мировоззрения имеет воистину судьбоносное значение как для отдельного человека, так и для всей нации. «Выбирая Богов, мы выбираем судьбу», — справедливо заметил древнеримский поэт Вергилий. Каким же образом восточное христианство повлияло на судьбы принявших его народов? На мой взгляд, это влияние было сугубо отрицательным по причине явно жизнеотрицающего характера православной этики. Именно отрицание таких, на самом деле вполне позитивных ценностей, как богатство, власть и слава, делает восточное христианство столь губительным для жизнеспособности исповедующей его нации и столь ослабляющим государство, в котором оно принято в качестве основной идеологии. Ведь за этими, отвергаемыми православным христианством ценностями, стоят вещи, абсолютно необходимые для процветания и выживания государства. Так, богатству соответствует материальное благополучие (уровень жизни населения) и экономическое развитие; мирской власти — военно-политическое могущество, обороноспособность страны и её влиятельность на международной арене; мирской славе — позитивный имидж и авторитет страны.