Rishanna - Леди Малфой

• Название: Леди Малфой
• Автор: Rishanna
• Жанр: Фэнтези

Финальная битва проиграна, но жизнь идет своим чередом. Гермионе не оставили выбора и она вынужденно выходит замуж за Малфоя старшего. Каково это — быть той самой "другой стороной"? Существует ли настоящая дружба или людей связывают лишь обстоятельства? Должен ли выбор женщины всегда быть правильным? Повествование от первого лица, немного юмора, немного размышлений, немного грусти. Волдеморт здесь не самое глупое существо на свете.

Драма /Приключения /Angst || гет || PG-13

Поттер-Фанфикшн

---

— Ты о чем?

— А Грэгори? — я не спешила с высказыванием своего мнения, оно станет ножом в сердце, последним штрихом моего «я», и тянуть с ним имело смысл, поверьте.

— А что Грэгори? Он наследником станет, полноправным, как и я… — сын не опечалится смерти отца, но догадается.

Обделенный интеллектом, чутьем он обладал отменным. Не хочу и думать, что Алексия пообещала ему за молчание. Думаю, шантажировала его сестрой, вот с ней бы он разлуки не вынес. Да ему и не придется. Если вспомнить всю ту же «Джейн Эйр», милую книжицу о совсем не милой жизни, что первым приходит на ум? Любовь, да? А мне сумасшедшая на верхнем этаже, если меня что-то и интересовало в обожаемом мамой произведении, то именно её личность. То, какой она было «до», и как выжила, как смогла? Грэгори, в моём понимании, станет её прототипом. Ну не женой, разумеется, а братом, и еду ему будут таскать не слуги, а родная сестра и сын Темного Лорда, но суть их затворничества почти одинакова. Грэгори Гойл укроется на чердаке от невзгод и полного отсутствия счастья, да так там и умрет, держа за руку безутешную девочку-подростка, проливающую о нем слезы горя, единственные искренние слезы, доставшиеся ему после жизни. Я всплакну так, ради приличия. Алекс же из себя ничего не выдавит, слишком сильным будет её облегчение.

— Михаэль? Можно? — я просунула голову в кабинет и невольно поморщилась. Аромат сдобы и ванили здесь стоял невыносимо плотный. Михаэль, как обычно, перекусывал сладостями перед ужином. Стерев остатки клубничного джема со своего круглого лица, он хитро сощурился.

— Конечно-конечно! Проходите, Гермиона! А что это вы ко мне пожаловали? Супруги нет, и вы хотите о ней поговорить? — ну уж нет. Целью моего визита было не обсуждение неверности Алексии за её спиной, отнюдь.

— Да нет, просто скучно одной в гостиной ждать, а у вас тут такие приятные запахи…

— Да, это всё Шила, великолепные булочки у неё выходят, просто великолепные! Угощайтесь! — он шумно подвинул ко мне огромное блюдо через весь стол.

— А можно чаю? Мне нельзя сейчас кофе, сами понимаете…

— Да-да, одну минутку! — мужчина сосредоточился, но никто не появился. Тогда он позвал: — Шилааа! — ничего не произошло. — Я на секунду, старовата она стала, менять пора. Вы подождете?

— Да, я тут буду, не спешите, мне так неудобно, но кофе вредит в моём…

— Понятно, — перебил он меня, — ждите! — и зашагал коротенькими шажками к двери, сердито бурча проклятия в адрес непригодного домовика. Забыл Михаэль, что Шила не его собственность, а Алексии, что старшая она среди всей своей братии, потому и другим приказать может, и что послушна она хозяйке во всем и всегда…

Три капли в чашку, никакой магии и черной материи, никаких следов, благодарная улыбка за наконец добытый Гойлом чай, вежливое прощание, беглый взгляд на шахматный столик, предоставленный мне в пользование по инициативе Михаэля, как я позже узнала, и всё. Наутро мистер Гойл скончался от остановки сердца. «Много жирного кушал, бедный мой…» — сквозь рыдания поясняла вдова каждому встречному поперечному. Подруге я наколдовала насморк, и она добросовестно сморкалась целый день, имитируя скорбь. Быстрые похороны в солнечный день, удивленные глазки Сюзанны, наблюдающей за скрывающейся под комьями земли крышкой дубового гроба, в котором навечно упокоился её отец и я, осознавшая, что такое смерть, свершенная собственными руками, и потому прекратившая мучиться догадками и предположениями на этот счет. Ничего особенного, скажу я вам, такая же смерть, как и любая другая, даже чуточку легче, понятнее. Яд Нарциссы был мной надежно спрятан, он сыграл свою роль, хоть и не так, как желала бы его настоящая владелица. Но живая леди Малфой превзошла по силе ту, умершую, или же думала, что превзошла…

* * *

Ужас сковал мои мысли и разлился холодной кровью по всему телу. Ценность человека можно понять, лишь потеряв его. Вчера вечером домой не вернулся Драко. Даже сейчас, спустя десяток лет, я не могу объяснить, что творилось в моей голове тогда, не нахожу нужных слов. Какими словами объяснить то мерзкое чувство потери? Как признать своё поражение, ведь первое, что пришло на ум — его убили. Драко Малфой — трудоголик, уже немного скучный, семейный и уставший молодой человек, еще пытающийся порой над нами подшучивать, но с каждым разом у него это выходит все менее удачно и задиристо. Ну не мог он вот так просто взять и не вернуться!

— Не мог! — оказывается, я прошептала последние свои мысли вслух и Эйден, мой младший годовалый сын, названный так в честь стихии огня, почему-то заплакал.

Я сидела с ним на диване в гостиной уже почти сутки, то был мой пост, и ждала. На поиски сына Люциус снарядил всех. В стороне, само собой, не остался и Лорд, он не мог допустить гибели своего послушного орудия, слишком невосполнима была бы такая потеря. Риддл мобилизовал армию, использовал все знания, включая те, которые заключил в Габриэля, именно потому его и не было с нами в тот вечер на том диване. Искали все, искали всюду, но нашли лишь причину. Каминная сеть была перенастроена, и в конце рабочего дня, распрощавшись с помощницей, перекинувшись парочкой слов с Забини, Драко кинул в камин порох и испарился в неизвестном направлении. Исчез…

Прошло всего двадцать четыре часа, не дня, не месяца, а я уже раскрыла главный секрет живучести мужа, его силы и собранности — сын, результат единственной его любви. При одном только известии, заставшем Люциуса в гостях у Кэрроу, он обезумел и потерял над собой всякий контроль. Первый час он не знал, что ему делать!

— Гермиона, ну как же так, как же так… — бормотал супруг на моей груди, не в силах собраться и взять себя в руки.

Я целовала его враз поседевшие волосы на макушке и пыталась заставить себя не представлять, что произойдет со всеми нами, если Драко все же погиб. То был бы крах семьи, родители не должны первыми хоронить своих детей, я знаю эту истину, пусть и нарушаемую Малфоями довольно часто. Но то были чужие дети, не имевшие к нам отношения, то была борьба, и я никогда не подумала бы, что все зло может обернуться против мужа, приняв форму всего двух коротких слов — его нет. Мы даже не сразу сообразили, что в доме не хватает не только Драко, но и Эйдена, моего любимого непоседы. Отец забыл его у Кэрроу! Правда, не уверена, что он вспомнил о младшем и тогда, когда я спросила о нем. Дом держался лишь на главе рода, и на том его сыне, который наследник по законам крови и духу. А без них и наше с детьми существование ставилось под вопрос, если у Габриэля есть еще и Том Риддл, то у Эйдена Малфоя лишь отец, Драко, да я. Причем в моей пользе для его жизни я немного сомневалась, и не без причин…

Астория, опухшая от слез, отбыла за поддержкой к матери час назад. Вначале девушка старалась держать себя сдержанно, но все её старания пошли книзлу под хвост, стоило ей завидеть растрепанного и неуправляемого свекра, который все же пришел в себя, но лишь благодаря моим утешительным словам и обнадеживающей болтовне, в которую сама я не верила ни на йоту. В Малфой — мэноре кроме меня остались всего двое: Эйден и Беллатрикс в качестве охраны.

Женщина сидела напротив меня сердитая и угрюмая, смотрела на огонь в камине и нервно постукивала каблуком. Красивая уже давно увядшей красотой, одинокая, лишенная Азкабаном рассудка и жалости, она не хотела лишиться еще и племянника, единственного кровного родственника, ею признаваемого. Хотя тот не питал к тетке никаких теплых чувств, теперь не питал. После того дня в Риме, когда она нашла это моё рунное кольцо, ранее принадлежавшее Нарциссе, не желавшей, чтобы его носили, а тем более не желавшей, чтобы его носила новая жена покинутого мужа, Драко к тетке охладел. Не простил ей столь тщательного поиска, не смог. Но вот Белла, думаю, она его любила. И любит, хоть и не помнит, а может, и не знает, что значит любовь. Как и я, впрочем. Вот так у нас с ней сложилось, что поделать. Обязанности по защите леди Малфой и её детей с Лестрейндж Волдеморт не снял, а наоборот, придал им пожизненный статус, и тогда она просто не имела права меня покинуть, оттого злилась и нервничала. Её ждали пытки тех, кто мог что-то знать о Драко, а ей приходилось прохлаждаться со мной! Ну что ж, Риддл знал, что опасность — мой крест и моя плата за все, знал лучше меня самой…

— Заставь его замолчать, немедленно! — я послушалась беспрекословно и прижала к себе сына.

Тот замолк, напуганный гневным окриком Беллатрикс. Пока я возилась с ребенком, женщина привстала и оглянулась на входную дверь, затем обреченно опустила голову, крепко зажмурилась и простонала:

— Мы ошиблись Гермиона, беги, быстро беги… — то были не просто слова, то были слова полные боли, она уже приготовилась выполнить приказ хозяина до самого конца, приняв смерть, но защитив нас с Эйденом. Как сможет, конечно, и если сможет.