Журнал «Если» - «Если», 2006 № 07

• Название: «Если», 2006 № 07
• Автор: Журнал «Если»
• Издательство: Издательский дом «Любимая книга»
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2006
• ISBN: ISSN 1680-645X

Кори ДОКТОРОУ

ПОСЛЕ ОСАДЫ

Осада снята, но самое трудное — «вернуться с той войны».

Кейдж БЕЙКЕР

МАДАМ АЙГЮПТОС

Советуем вспомнить рассказ Кейдж Бейкер «Ловушка», опубликованный в майском номере. Героиня — из той же компании. Или, если угодно, Компании.

Андрей САЛОМАТОВ

СЕРЫЙ АНГЕЛ

Побольше бы таких митингов, говорили граждане, расходясь по домам.

Владимир БЕРЕЗИН

ГОД БЕЗ ЭЛЕКТРИЧЕСТВА

Это не техногенная катастрофа, это — приговор суда.

Владимир ДАНИХНОВ

СЛУЧАЙНЫЕ СВЯЗИ

… приводят к случайным событиям, которые могут сложиться в подобную мозаику!..

Павел АМНУЭЛЬ

ГОЛУБОЙ АЛЬЦИОР

Да, просвещенный читатель, именно голубой. И это не астрономическая ошибка.

Ричард ЛОВЕТТ

ЗАВТРАШНЯЯ ЗЕМЛЯНИКА

Вам мало шести соток? Пожили бы вы в мире, придуманном писателем.

Дуглас СМИТ

СОСТОЯНИЕ ХАОСА

Энтропия как способ сведения личных счетов.

Дмитрий БАЙКАЛОВ

АППЕРКОТ ДА ВИНЧИ

Ну и зачем, спрашивается, было протестовать?

Василий ГОЛОВАЧЁВ

«УДИВЛЯТЬ ЗРИТЕЛЕЙ НУЖНО НЕ УПАКОВКОЙ»

Популярный роман популярного писателя экранизирует популярный продюсер.

Антон ПЕРВУШИН

ЛУННЫЕ ХРОНИКИ

Попасть Луне в глаз удалось с первой попытки. Правда, только кинематографистам.

Тимофей ОЗЕРОВ

ХОРОШЕГО ПОНЕМНОЖКУ

Пусть понемножку, но зато на любой вкус.

ВИДЕОРЕЦЕНЗИИ

«Темные силы» нас злобно гнетут. Даже в Сайлент-Хилле.

Дмитрий ВОЛОДИХИН

… И ПУСТЬ НИКТО НЕ УЙДЕТ ОБИЖЕННЫМ

Каждый имеет право на 15 минут славы.

ЭКСПЕРТИЗА ТЕМЫ

Сегодня у экспертов лирический настрой. Еще бы! Ведь они вспоминают самые приятные минуты.

Евгений ЛУКИН

СРАВНИТЕЛЬНОЕ ЕСТЕСТВОЗНАНИЕ

Неутомимость, с которой лидер партии национал-лингвистов анализирует русский язык, достойна всяческого уважения.

Сергей НЕКРАСОВ

СЛУЧАЙ ФИЛОСОФИИ

Последняя книга великого фантаста и футуролога.

РЕЦЕНЗИИ

Новые работы Нила Геймана — и Вероники Ремизовой, Яны Завацкой — и Виталия Каплана, Герберта Франке — и Глеба Елисеева, Олега Овчинникова — и Сергея Некрасова…

КУРСОР

«Небьюла», «Интерпресскон» и другие премии.

ПЕРСОНАЛИИ

О каждом писателе — персонально.

---

И поглядел вверх, на голубой квадрат, пропускавший скупой ручеек рассеянного дневного света, который и позволял суперрастениям вести свое генно-модифицированное существование. Обвел глазами все остальные балконы, ниже и выше его собственного, крохотные пространства, заполненные памятными сувенирами других людей. Напоминания об их давно прошедшей юности: не только овощи и розовые кусты, но и рододендроны, кактусы и даже пальмы в кадках. Когда он еще только перебрался сюда, то посчитал освещение шахтного ствола настоящим благословением, но оказалось, что это очередной ящик.

Билл крепко вцепился в одну из лямок рюкзака, а свободной рукой продолжал активизировать антиграв, пока рюкзак не взмыл вверх. Потом, крепче сжав пальцы, он повернул диск антиграва еще на несколько цифр и схватился за вторую лямку. Рюкзак продолжал уносить его к манящему квадрату голубизны.

Планируя побег, Билл сначала хотел продеть руки в лямки так, чтобы нести рюкзак за спиной, вместо того чтобы болтаться на нем. Но, мысленно прорепетировав это движение, решил, что, скорее всего, ничего не получится. Так было гораздо легче, проще и достаточно безопасно. Правда, пришлось оттолкнуться ногами от нескольких верхних балконов, прежде чем он достиг крыши, но потом путь оказался свободен, и антиграв неуклонно поднимал его в небо, хотя ветер упорно сносил вбок.

Внизу зияющая яма его балкона светилась пустым прямоугольником среди полей темных суперрастений: одна из дюжин подобных «плантаций», видневшихся на гигантской равнине крыш. Небольшая разница в оттенках отличала один урожай от другого, однако в основном поля простирались черной мозаикой до самого горизонта. Билл предпочел бы зеленую мозаику, но отсюда черные растения вовсе не выглядели такими уж унылыми. А над ним голубела опрокинутая чаша неба, испещренная безупречными пушинками облаков. И ни звука, ни ощущения движения, если не считать постоянного мелькания ферм далеко внизу. Впервые за долгие годы он не чувствовал себя заключенным.

Билл недаром упорно поднимал тяжести каждый день — теперь он без труда держался за рюкзак. Но постепенно мышцы рук стало жечь и сводить судорогой. Он знал, что этот момент обязательно настанет. Даже если он и сможет дотянуться до панели управления антигравом, чтобы вернуть рюкзак на землю, возвращение в тюрьму после этой безбрежной свободы было бы куда более тяжелым, чем возвращение из Десяти Тысяч Акров. Когда его руки заныли так сильно, что полет над крышами больше не радовал, Билл в последний раз огляделся и разжал пальцы. К этому времени он был уже достаточно высоко.

Кое-кто их соседей Билла видел, как он поднимается вверх, так что его гибель не прошла незамеченной. Уже к вечеру хозяин поместил объявление на сайте Юнивеба о сдаче свободной квартиры и устроил двадцатичетырехчасовой аукцион. Самую высокую цену дал цефалопод с Клан. Ему балкон был совсем не нужен, и позже он поменялся с пожилой женщиной.

Даже после обмена цена оказалась немыслимой, однако цефалопод считал, что ему повезло. Земля была для него новым, необжитым местом, но, хотя рождаемость приближалась к галактической норме и иммиграционный бум подходил к концу, найти жилье было вовсе не так легко.

Сначала многие галактики возражали против существования Десяти Тысяч Акров, считая их возмутительной и бесполезной тратой кубатуры. Но теперь этому пришел конец. Билл выбрал поистине зрелищный способ уйти из жизни. Он был не первым, кто выиграл в лотерею, и не единственным, кто не пожелал возвращаться к прежнему существованию. И когда земельная лихорадка ушла в историю, Десять Тысяч Акров оказались весьма полезным способом устроить стабильную утечку кубатуры.

Галактики наверняка поняли бы, почему Билл до самого конца всегда оставлял завтрашнюю землянику на завтра.

Перевела с английского Татьяна ПЕРЦЕВА

© Richard A. Lovett. Tomorrow's Strawberries. 2005. Публикуется с разрешения автора. Рассказ впервые напечатан в журнале «Asimov's SF» в 2005 г.

Дуглас Смит Состояние хаоса

Вот так-то круговорот времен несет с собой отмщение.

Уильям Шекспир. «Двенадцатая ночь».

Тик-так.

В обеденном зале огромного дома, больше похожего на замок, женщина поднимает голову и удивленно озирается. Грязная посуда все еще громоздится перед ней. В начале вечера стол был так безукоризненно сервирован. Она пытается вспомнить, как на месте порядка воцарился хаос, и не может.

Тик-так.

Она вздрагивает от этого звука. На противоположном конце стола лежат мужские наручные часы. Он почему-то оставил их здесь, забыл или они ему не нужны. Часы старые, ремешок у них порван, — женщина молодая, сердце ее разбито. Часы лежат циферблатом вниз, но она знает, что это старомодные часы со стрелками. В маленьком окошке — дата. Число из далекого прошлого. Две жизни назад. Дата наверняка сегодняшняя. Она спрашивает себя, откуда ей это известно.

Тик-так.

Она встает и направляется к часам.

— Господи, Джеймс! Только посмотри на это! — воскликнула Кэролин.

Джеймс Макаби закрыл книгу, которую читал своему сынишке Дэвиду, и выглянул в окно лимузина. Водитель осторожно вел авто по улице, заваленной мусором и забитой сожженными машинами. Солнце клонилось к закату. Обитатели квартала грелись в его последних лучах, примостившись на ступеньках неказистых домишек. Иные устроились прямо на тротуаре. Отхлебывая по очереди из бутылки, оборванцы что-то кричали вслед дорогому автомобилю.

Лимузин остановился перед грязно-серым трехэтажным домом. Ветхие ступени вели к двери, заколоченной крест-накрест там, где было выбито стекло. Макаби осмотрелся и вновь обернулся к жене.

— Похоже, доктор Гарниш опустился ниже, чем я думал.

— Ты уверен, что тебе стоит идти туда? — спросила Кэролин. — Он вел себя с тобой очень грубо, когда его уволили из университета.

Макаби поежился от этого воспоминания, но ради жены изобразил на лице улыбку.

— Тогда он со всеми так обращался.

— Да, но…

— Он просит меня о помощи. Да и поздно отменять обед, хотя, соглашусь, перспектива на вечер не лучшая, — он усмехнулся, и Кэролин улыбнулась в ответ. Макаби обнял Дэвида: — Пока, старик. Веди себя хорошо!

Дэвид тоже обнял его.

— Пап, мы ведь дочитаем историю вечером?

— Папа вернется, когда ты уже будешь спать. Завтра дочитаем.

Макаби притянул к себе Кэролин и нежно поцеловал. Затем выбрался из машины на прохладную улицу. Запах духов жены кружил ему голову. Он сказал водителю:

— Заберите меня ровно в десять. Квартира 202. Если понадобится, позвоните на мобильный.

Водитель кивнул.

Кэролин выглянула в окно.

— Подожди, твои часы. Их починили, но ремешок будет только на следующей неделе.

Она достала из сумочки мужские часы. Золотые стрелки, черный циферблат, порванный кожаный ремешок. На обратной стороне выгравирована надпись: «Джеймсу. Вечно твоя. Кэролин».

Кэролин бросила недоверчивый взгляд на дом, перед которым они остановились.

— Джеймс, ты…

Макаби снова поцеловал ее.

— Увидимся еще сегодня — до полуночи.

Он положил часы в карман и поднялся по ступенькам, у двери остановился, чтобы помахать на прощание, но лимузин уже скрылся из виду. Джеймс опустил руку. Ему опять стало не по себе.

Тик-так.

Этот звук ее больше не пугает. Она обходит длинный стол, тянется к часам.

Макаби взялся за дверь, та открылась с ржавым скрипом. Он вошел в тесный подъезд, и в нос ему ударила резкая вонь — запах мочи и пота. На полу валялось грязное одеяло. Макаби оглядел ряд кнопок звонков: у половины не было ни имен, ни номеров. Он нашел кнопку 210, отсчитал до 202 и нажал, надеясь, что не ошибся. Ему ответили сразу же.

— Это вы, Макаби?

— Да, доктор. — Похоже, Гарниш наблюдал за ним.

Раздался резкий звонок, и внутренняя дверь открылась, впустив Макаби в холл с грязными обоями и креслами, из которых торчали пружины. Лифт не работал, поэтому гость поднялся по обшарпанной лестнице на второй этаж и двинулся вдоль заплесневелого коридора, освещенного редкими тусклыми лампочками, пытаясь разглядеть номера на дверях. Одна из дверей открылась, но тут же захлопнулась, стоило ему оглянуться.

Дойдя до квартиры 202, он постучал. Дверь отворилась, и он оказался лицом к лицу с доктором Гарнишем. Макаби попытался скрыть свое удивление. Со времени их последней встречи прошло два года. Макаби понял, что два года — это очень много. Гарниш ссутулился, исхудал, выцветший голубой халат висел на нем, как на вешалке. Волосы, зачесанные назад, поседели раньше времени. Ворот халата открывал рубашку, когда-то белую, и косо повязанный галстук. Серые брюки, которые неплохо было бы почистить, дополняли наряд. Он протянул тощую руку, Макаби суетливо пожал ее.