Юрий Корчевский - Воевода

• Название: Воевода
• Автор: Юрий Корчевский
• Издательство: Лениздат
• Жанр: Альтернативная история
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-9942-0485-6

Мы расстались с Юрием Котловым, нашим современником, на очередном вираже жесткой жизни в средневековой России: спасаясь от преследований недругов, он сменил имя, скрылся подальше от Москвы. Фортуна улыбнулась: высокий покровитель возвышает Юрия до боярина (роман "Боярская честь").

Минуло несколько лет. Об усердии нового боярина Георгия Михайлова при выполнении важных заданий вологодского наместника боярина Плещеева и московских особ при дворе великого князя стало известно государю. Василий III вызывает боярина Михайлова во дворец и назначает воеводой сводного полка поместного ополчения. Меж тем к южным рубежам с огнем и мечом идет войско крымского хана Магмет-Гирея. Умело расставляя опытных ратников и применяя военные хитрости, воевода выполняет боевые задачи малой кровью.

Способного воеводу привечает государь, поручая ему с яртаулом заставу чинить на литовском порубежье. Но не долго мир длился. И снова, теперь уже в сражении под крепостью Опочка, воевода Михайлов на деле применяет суворовскую науку побеждать "не числом, но уменьем" в составе войска князя Ростовского.

Заслуги воеводы высоко оценены государем, пожаловавшим его княжеским званием и землями. Предсказание найденной в подземелье тайной Книги судеб сбывается…

---

— Высылаю конный дозор, пусть уйдут верст на десять, упредят. А в дозор пойдешь ты со своими ратниками, — я показал рукой на молодого боярина, что первым высказывался на совете.

— Так у меня всего трое конных!

— Я тебя не с ордой воевать посылаю! Гляди в оба, не спи. Верный признак татарской конницы — пыль столбом на горизонте. Как увидишь — приближаются татары, так сразу сюда с докладом и скачи.

— Понял, воевода, исполняю!

— Остальным надеть брони, у кого есть, и коней с пастбища привести — пусть рядом будут. Пока стоять у реки, но не переходить.

Все разбежались по своим десяткам.

В ожидании дальнейшего развития событий мы простояли полдня, а в полдень примчались дозорные.

— Самих татар не видели, но пыли много, а землю послушали — аж дрожит, знать — немалая рать идет.

— Далеко-ли?

— Верст десять, да похоже — не на нас идут — вправо уходят.

Я приказал всем вернуться к месту отдыха, оставив лишь дозорных.

Татары сперва, как у них заведено, вышлют разведку — с полсотни всадников. Те выведают расположение наших войск, стрелы покидают и — галопом назад. А уж остальных надо с утра ждать, кони за ночь отдохнут после большого перехода. Вот и мне не стоит людей в напряжении держать. Как появятся их передовые дозоры, так жди вскорости и основные силы. А пока — отдыхать.

Я поел со своим десятком и, несмотря на день, поспал.

Ночь тоже прошла без происшествий.

Утром я снова выслал дозор, определив в него десяток Денисия. Он воин опытный, не в одной сече был — не проглядит врага.

И только мы позавтракали, как прискакал воин из его десятка.

— Татары!

Мы всполошились. Я объявил сбор, все помчались к коням, стали подтягивать подпругу. Несмотря на то, что мы ждали этого известия, но прозвучало оно неожиданно.

— Где татары, сколько их?

— С полсотни, боярин велел передать, не иначе — передовой дозор.

— Сам-то боярин где?

— Татары стрелы метать стали, он их — в сабли, и отогнал маленько.

— Скачи назад, передай — пусть не увлекается, а то не заметит, как в ловушку попадет: татары — народ коварный.

Посыльный умчался.

Я оглядел уже готовых воинов. Пешцы собрались быстро, конники седлали лошадей из пригнанного табуна.

— Все готовы? Каждый — на свое место. Выступаем! Евлампий, следи за сигналами моими и будь готов принять отвод! Знаменная группа — за мной!

Через пять минут конники пересекли вброд неглубокую речушку и растянулись фронтом поперек лощины.

Через полчаса пешие заняли места на склонах холмов.

Вскоре у места слияния двух холмов, в верхней части лощины, появились всадники.

— Наши, дозор возвращается! — разглядел кто-то.

Всадники гнали лошадей быстро, несколько минут — и Денисий уже докладывал:

— Татары близко — версты три! Тысяча!

— Как вы посчитать успели? — изумился я.

— А чего их считать? Там впереди мурза ихний — доспехи начищены, блестят. Рядом с ним воин бунчук зеленый несет.

— И что?

— Бунчук-то один, стало быть, всадников — тысяча.

М-да, немного опростоволосился я, подзабыл про бунчуки у крымских татар.

— Мыслю — в бой сразу ринутся, заводных коней при них нету.

Это уже серьезно. Татары в походе запасных, или, проще говоря — заводных коней в поводу за собой ведут. Прямо на ходу пересаживаются, не сбавляя темпа. А когда в сечу идут — заводных в отдельный табун собирают.

Ценные сведения Денисий доложил.

— За зоркость твою и сведения ценные благодарю!

Я еще раз окинул взором конницу. Пешцы засели на склонах холмов и замаскировались. Всадники стояли поперек лощины в ста метрах от реки плотным строем. Маловато нас против тысячи опытных вояк, маловато. В душе шевельнулся страх. Не за себя, нет — за полк. Удастся ли удержать врага, а если и удастся, то какой кровью?

Наверху лощины показались первые татарские всадники. Они постояли и исчезли. А немного погодя вся седловина между холмами почернела — ее заполнили татары. Было их много, слишком много.

Впереди на скакуне гарцевал мурза. На его груди уже можно было разглядеть доспехи, из- под которых видны полы расшитого халата. В руке сабелька поблескивает.

Вот мурза оценил обстановку, счел, видимо, что мы не представляем серьезной угрозы, взмахнул саблей и что-то прокричал. Татарская конница перестроилась для атаки и стала медленно разгоняться, ускоряясь вниз по склону лощины. От топота множества копыт дрожала земля.

В животе стало пусто, как бывало у меня перед сечей. Мои всадники стояли неподвижно, глядя на приближающегося врага, и ждали моего сигнала. Вот уже различимы лица, раскрытые в крике рты.

— А… а… а… — накатывался татарский боевой клич «Алла!».

Бояре стали переглядываться. Неуж татары благополучно миновали наши проволочные заграждения?

Ан нет! Милостив русский Бог!

Первая шеренга всадников как будто споткнулась — падали, переворачиваясь через голову, кони, своими тушами ломая кости всадникам. Задние налетали на упавших и падали сами. Над полем брани стоял крик раненых и покалеченных, конское ржание. Пора!

Я взмахнул саблей, привстав на стременах:

— Трубач! Сигнал к атаке!! С Богом! Вперед!

Всадники хлестнули коней, и мы начали разбег. За полсотни метров до проволоки я показал саблей вправо и влево, и всадники разделились, устремившись к проходам. Через мгновение первые бойцы уже метали во врага сулицы.

Ответные действия русских были очень неожиданны для татар. Вначале их таранный удар был смят нашим проволочным заграждением, потом внесли свою лепту сулицы, лишив жизни многих врагов — почти каждая сулица нашла цель.

Татары сбились в плотную массу, не понимая, что произошло впереди. Они увидели наших ратников, обходящих их с обеих сторон.

Теперь закипела сеча на саблях. Звон стоял, как в кузнице. Только к звону этому добавились крики, стоны, ржание. Дрались даже лошади — кусали за ноги всадников, вставали на дыбы, били передними копытами низкорослых, мохнатых и, в общем, неказистых, но выносливых татарских лошадей.

Я оглянулся. За мной развевалась священная хоругвь, вдохновляя воинов на смертный бой с погаными, умножая силы. Знаменщики следили за моими сигналами, готовые в любой момент подхватить знамя, если кто-нибудь из них будет ранен или убит.

Пора и пешцев в бой вводить: татары немного пришли в себя и пытались пробиться вперед, к речке — через раненых и трупы своих же воинов.

Я привстал на стременах и заорал. Крик ли это был, звериный рык, рев? От оглушительного, парализующего звука присели на задние ноги кони — и татарские, и наши, запрядали ушами. Бой на мгновение остановился, все пытались понять — что это такое? Однако со склонов холмов поднялись и бегом вниз ринулись пешцы. Было их много, они с ходу били остолбеневших крымчаков копьями и рубили боевыми топорами.

Теперь бой кипел по всей лощине. Эх, были бы еще силы — с тылу бы теперь ударить татар, Да нечем!

Из дерущейся массы донесся звук пистолетного выстрела, затем — еще один! Мать твою! Да ведь пистолеты были только у моей десятки да у нескольких бояр.

Я ринулся на звук выстрелов. Там ведь Василий, сын мой должен быть!

Навстречу мне из сечи вынесся татарин с перекошенным лицом и саблей в поднятой руке. Я выхватил из-за пояса пистолет и с пяти шагов успел выстрелить ему в лицо. Он упал, а я сунул пистолет за пояс и выхватил саблю.

Вот кто-то яростно рубится спиной ко мне. А халат-то то на нем — татарский, и шлем не наш. Не раздумывая, я рубанул его поперек спины.

Рядом на молодого ратника наседали двое татар, и мне было ясно, что долго он не продержится. Ближайшего ко мне татарина я ударил сбоку — прямо в подмышку, достав до сердца. Фонтаном ударила кровь, рукоять сабли стала липкой, скользкой. Второго кончиком сабли в лицо успел достать молодой ратник.

Да где же мой десяток? По-моему — вон там, впереди. Только попробуй пробейся к нему, когда все вперемешку — и русские, и татары.

Я пробивался вперед, когда на меня накинулись сразу трое крымчаков. От злости или гнева я, не владея собой, выбросил вперед левую руку, и в татар полетел клубок огня. Вспыхнули сразу все — и кони, и люди. Жуткий вой и лошадиное ржание на миг перекрыли звуки боя. От горящей троицы все бросились врассыпную — никто не понял, от чего они загорелись, а все непонятное пугает.

Вот и мой десяток. Почти все целы — некоторые в крови, но не понять — сами ранены или чужая кровь на них. И Василий цел — саблей орудует.

Я врубился в сечу, нанося удары направо и налево и постепенно приближаясь к сыну. За мной следовали знаменщики в плотном окружении конных воинов.

Рядом с моим сыном — чуть позади его, прикрывая ему спину, яростно работал саблей Федька-заноза.

С земли кинулся на меня с ножом татарин. Лошадь свою он уже где-то потерял в сече. Я успел выставить саблю вперед, и крымчак сам наткнулся на нее.