Алан Савадж - Последний знаменный

• Название: Последний знаменный
• Автор: Алан Савадж
• Издательство: Центрополиграф
• Жанр: Историческая проза
• Год: 1995
• ISBN: 5-218-00002-7

Роман Алана Саваджа «Последний знаменный» посвящен истории Китая с середины XIX в. до начала XX в. Это время развала Китайской империи и заката маньчжурской династии. На фоне этих событий перед читателем представлена жизнь семьи Баррингтонов — европейских купцов, давно принявших китайское подданство.

---

Может быть, мальчику нужен собственный угол, чтобы почувствовать себя самостоятельным. Под присмотром, конечно.

— Тогда мы поищем для тебя дом, — заверил он сына. — Цян Лу займется этим.

Цян Лу, китаец двадцати пяти лет, работал в Доме Баррингтонов с детства. Он был высокий, худой и мрачный. Джеймс решил, что он станет идеальным надзирателем за домом Адриана.

Люси, как обычно, настороженно отнеслась к очередной идее Адриана: как и ее мужу, ей никак не удавалось добиться духовной близости с младшим сыном. В конце концов был найден маленький дом в Международной концессии ниже по реке особняка Баррингтонов.

— Ты обязательно должна навестить меня, — сказал Адриан с гнусной ухмылкой Виктории.

Та показала ему язык.

Адриан не слишком огорчился, ему нужно было пока позаботиться о других важных вещах.

— Первое, чем следует заняться, Цян Лу, это найти подходящих слуг.

— Я об этом позабочусь, хозяин Адриан.

— Нет, я сам выберу себе слуг, Цян Лу. Однако ты можешь мне помогать, если хочешь. Но прежде всего задам тебе вопрос.

— Слушаю, хозяин.

— Чего тебе хочется больше всего на свете?

Цян Лу задумался:

— Долгой жизни и достатка.

— Ты уверен, что достигнешь своей цели?

— Если судьбе будет угодно, хозяин.

— С этого момента — я твоя судьба и твое будущее, Цян Лу. Помни это, и будешь жить в достатке. Забудешь хотя бы на минуту — и окажешься в сточной канаве.

Цян Лу обдумал услышанное и сказал:

— Что вы от меня хотите, хозяин?

— Хочу, чтобы ты подчинялся мне во всем. Ты больше не работаешь на Дом Баррингтонов, а работаешь на меня. Понял?

— Я все понял, хозяин.

— А теперь отправимся обзаводиться слугами. Мы их купим, Цян Лу. Ты знаешь, где это можно сделать без лишней огласки?

— Да, хозяин. Я знаю дом, где есть девушки для продажи.

— Отведи меня туда. Мы, Цян Лу, купим одну и для тебя.

Адриан и Цян Лу входили в город, глядя вверх на оскаленные головы, надетые рядком на прутья ворот. А по обе стороны входа они увидели двоих мужчин, подвешенных в клетках. Оба были еще живы, но обречены на смерть; по размеру клетки едва вмещали одного человека, голова которого просовывалась между прутьями верха. Прутья были придвинуты вплотную к шее человека, его подбородок лежал на пруте, подпирающем глотку, и, чтобы не задохнуться, осужденному приходилось стоять на цыпочках. Судя по вывалившимся языкам и страшному хрипу, оба находились в таком положении уже весьма продолжительное время. Жертвам не давали еды и воды с момента вынесения приговора. Дети мучили их, тыкая палками, девочки и мальчики заключали пари, который из двоих умрет первым. И это была привычная картина для всех городов Китая, где конфуцианский идеал мирного, образованного гражданина уживался с самым жестоким криминальным правом.

Цян Лу вел своего хозяина к центру города через толпы людей: мимо Толкователей судьбы и уличных стригалей, торговцев мясом и продавцов навоза — человеческого и от скотины, — мимо суровых зубодеров и женщин, покупающих шелк, лающих собак и кричащих детей. Наконец они остановились у двери, охраняемой евнухом.

— Этот малый поможет нам.

Евнух проводил их в вестибюль, за стенами которого слышались музыка и смех. Однако он провел Адриана и Цян Лу к боковой двери и впустил в маленькую комнату, где за столом сидела женщина и что-то подсчитывала на счетах.

— Это молодой Баррингтон, мадам Цинь, — представил гостей евнух. — Сын Баррингтона Великого.

Женщина встала. В глазах Адриана она была весьма немолодой, вдвое старше его, но со вкусом загримирована и одета. Ее черные волосы подняты кверху и заколоты, лицо чистое, с чертами если не красивыми, то правильными и волевыми, однако фигура, затянутая в синее платье, выглядела излишне полной.

— Молодой Баррингтон, — приветствовала она. — Ваше присутствие — честь для моего дома.

— Моему хозяину нужно несколько женщин, — объяснил Цян Лу.

Мадам Цинь смерила его презрительным взглядом.

— Зачем еще он мог сюда прийти? — спросила она.

— Он хочет их купить, — сказал ей Цян. — Двух девушек. Девственниц. Чтобы оставить себе.

Мадам Цинь смерила Адриана взглядом, затем раздвинула шторы из бусин позади стола и открыла внутреннюю дверь. Евнух тем временем вернулся на свое место на улицу.

— Садитесь, — пригласила мадам Цинь Адриана, указав жестом на диван у стены. Адриан сел, а Цян Лу встал рядом. — Хотите выпить? — спросила Цинь.

— Да, с удовольствием, — впервые после прихода нарушил молчание Адриан. Он чувствовал растущее волнение от того, что ему предстояло сделать, и у него пересохло в горле.

Мадам Цинь позвонила в маленький колокольчик, и в комнату вошла женщина. По оценке Адриана, она тоже была старше его, но не менее привлекательна, чем Цинь, и явно относилась к прислуге. Он наблюдал, как она готовила горячую воду, чтобы опустить в нее бутылку с рисовой водкой, тогда как мадам Цинь вышла из комнаты. Служанка подала Адриану горький, похожий на шерри, ликер, и он, потягивая его, наблюдал за ней. Его возбуждение росло по мере того, как он обнаруживал ум в ее глазах, серьезную сосредоточенность, с которой женщина выполняла свою работу. Он пришел сюда купить себе раба, чтобы обращаться с ним по своему настроению. И он хотел, чтобы этот раб был способен чувствовать.

Дверь отворилась, и вошла мадам Цинь. За ней следовали шесть девушек, одетые лишь в панталоны, их распущенные черные волосы свисали за плечами. Судя по их маленьким грудям, Адриан решил, что им от тринадцати до пятнадцати лет. Они прошлись, скромно опустив головы, но каждая по хлопку мадам Цинь поднимала лицо, которое тут же расплывалось в улыбке, одновременно они начинали вращать задиками, а пальцами терзать грудки со всей полнотой искушения.

— Это хорошие девушки, — сказала мадам Цинь. — Они чисты, здоровы и к тому же обучены музыке, кулинарии, садоводству, знают Книгу любви. Я сама их учила. Во всем Китае вы не найдете девушек лучше. Если хотите, можете их проверить. Но помните, что они девственницы.

Адриан взглянул на череду лиц. Девушки во многом походили друг на друга. И он, разумеется, предпочтет самую непохожую на ту, которую держал в мыслях.

— Вот эта. — Он указал на девушку с самой большой грудью.

— Ее зовут Шу Лайти, — представила мадам Цинь. — Выйди вперед, девочка.

Шу Лайти вышла на середину комнаты, улыбнулась Адриану и быстрым движением развязала панталоны: они упали к ее ступням. Адриан облизал губы: ее несозревшая женственность выглядела многообещающе.

— Вы проверите ее? — предложила мадам Цинь.

— Она выглядит удовлетворительно, — сказал Адриан. Он знал о женщинах недостаточно и предпочел не рисковать, чтобы не свалять дурака. Но ничего, он многому научится на этой девочке.

— Позвольте, я ее проверю, хозяин. — Цян Лу горел желанием услужить. Он приказал Шу Лайти расставить ноги и нагнуться, чтобы заглянуть в промежность, раздвинув ягодицы. А девочка тем временем продолжала улыбаться Адриану, не выказывая ни малейшего стеснения или стыда. — Я думаю, она подойдет, хозяин, — наконец сообщил Цян Лу, успев приласкать девочку. Шу Лайти выпрямилась и захлопала в ладоши от радости.

— Я предупредила девушек, что две из них, возможно, пойдут жить к влиятельному господину, — объяснила мадам Цинь.

Адриан и Шу Лайти посмотрели друг на друга, и девочка рассмеялась. Обладание ею сулило наслаждение, но ему показалось, что все ее помыслы нацелены на то, чтобы доставлять мужчинам удовольствие, поэтому она будет смеяться, даже когда ее станут избивать.

— Иди и соберись, — приказала мадам Цинь. — Вы говорили о двух девушках, молодой Баррингтон.

Адриан сделал вид, будто смотрит на одну из девушек. Даже если бы он еще не принял решения, все равно оставался малый выбор между оставшимися и Шу Лайти. Ни одна из них не обладала ни даже малейшим проблеском интеллекта, ни способностью чувствовать.

— Я возьму эту. — Адриан указал на прислугу.

— Вы хотите У Пин? — удивилась мадам Цинь. — Но она прислуга.

— Мне и нужна прислуга.

— Но ей двадцать восемь лет, — предупредила мадам Цинь.

Цян Лу от досады хлопнул ладонью по лбу.

— Я сказал, что хочу ее, — упрямо повторил Адриан.

У Пин почти годилась ему в матери и от этого становилась для него еще более желанной.

— Она не может, — заявила мадам Цинь почти со слезами в голосе.

— Она больна? — быстро спросил Цян Лу. Ему хотелось другую.

— Все мои девушки здоровы, — отрезала мадам Цинь. — У нее физическое уродство. Мужчина не может войти в нее как обычно это делается. Оба испытывают боль.

— Хозяин, — сказал Цян Лу предостерегающе. — Покончим с этим безумием. Возьмите одну из девочек.

У Пин, смущенная разговорами о ней, причем столь откровенными, стояла в углу комнаты с опущенной головой, являя собой весьма жалкую картину.