Юрий Тупицын - Искатель. 1976. Выпуск №5

• Название: Искатель. 1976. Выпуск №5
• Автор: Юрий Тупицын
• Издательство: Издательство «Молодая гвардия»
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 1976

На I–IV стр. обложки — рис. Г. ГУНДАРЕВА.

На II стр. обложки — рис. Г. ГУНДАРЕВА к повести Хассо ГРАБНЕРА «Македонская дуэль».

На III стр. обложки — рис. В. КОЛТУНОВА к рассказу В. МАЛОВА «Рейс «Надежды».

---

— А почему ты не пробивался на юг, в Афины? — поинтересовался Ставрос.

— Я думал, вас в первую очередь заинтересует то, что мне стало известно.

— Как ты попал в Верию? — задал вопрос Цацос.

— Не было грузовика, который довез бы меня прямо в Салоники.

— Ты сказал, что поп продержал тебя три дня. А где ты провел оставшиеся пять дней? На что жил? Где спал?

— Это что, допрос? — спросил Галинос.

— Ты угадал, — спокойно ответил Ставрос.

— Я считаю, что это неслыханно…

— Тут мы решаем, как себя вести, — перебил его Ставрос.

— А на что мне было жить? — обиженным тоном проговорил Галинос. — На те пару драхм, которые мне предложил поп? Ну, еще шофер меня подкормил… Где спал? Одну ночь в за брошенном доме, другую в пещере, а потом пьяный крестьянин прихватил меня с собой.

— Где? — спросил Цацос.

— В Агостосе, если я правильно запомнил.

— Да вам пришлось побывать бог знает где, — вскинулась вдруг Дафна, — на костюме должны были остаться следы такого путешествия. А я ничего не заметила…

— Мадам Костанос была столь любезна, что одолжила мне деньги, и я купил новый костюм.

— С чего это она так расщедрилась? И вообще — ей не показалось все это подозрительным?

— Она старая подруга моей матери, душа-человек. Я рассказал ей какую-то романтическую историю, будто меня обокрали. Она просто растаяла от сочувствия.

— Редкий экземпляр, — удивился Ставрос. — Греческая торговка, тающая от сочувствия, уже сама по себе редкость, но чтобы она выложила денежки чистоганом — в этом меня никто не убедит.

— Исключения бывают во всем. Вдобавок она уверена, что деньги я ей верну.

— А как насчет девушки, которая следила за нашим человеком? — спросил Ставрос.

— Девушка? Какая девушка? — спросил Галинос совершенно спокойно.

Ставрос промолчал. Да и что было говорить? Молоденькая девушка шла вниз по улице Рузвельта. Когда ее остановили, охотно объяснила, как и куда пройти.

— А где живет твоя мать? — спросил Цацос, просто чтобы нарушить возникшую паузу. Арис и Ставрос почувствовали, как Галинос напрягся:

— Сейчас ваш вопрос противоречит всем правилам. Вы создали такие условия для работы, что я, представитель ЦК, блуждаю в потемках, а от меня требуете мельчайших подробностей. Сотрудничать так невозможно! Я сообщу в Афинах, что конспирация стала для вас самоцелью. Пусть к вам пришлют другого, мне надоело играть в прятки.

Его резкий тон возмутил всех. Только Ставрос остался спокоен:

— При помощи «конспирации-самоцели» мы как-никак выпустили три номера газеты и готовим к печати четвертый, — сказал он. — Думаю, в ЦК это оценят. А твои упреки мы как-нибудь стерпим. Ты ведь сам нам рассказал, до чего полиция безопасности может довести человека. Карнеадес, видит бог, был из крепких. Если уж он позволил себе такую низость, как появление вместе с Юлианом возле универмага Лампропулоса, мы вправе заподозрить, что катастрофа у Касторийского озера надоумила его и Юлиана на романтическую историйку для тебя. Он придумал это чересчур поздно: газета с заметкой о бегстве некоего Георгия Мавилиса уже вышла. Не исключено, что тебя именно так и зовут, мы не знаем этого и знать не хотим. К тому же на фотокарточке — другой.

— Ты называешь мою историю романтической, а сам выдумал куда более запутанную. Рассудительность — качество хорошее, но иногда оно вырождается в высокомерие, в убеждение, что только ты всегда прав. Но и другие тоже умеют думать. Конечно, по пути сюда, в Салоники, я читал газету и видел снимок. На нем-то мой план и держится. Опознавая трупы, они ошиблись, спутав мертвого с бежавшим. Для них я мертв, а мертвого не разыскивают. Большего везения я и представить себе не мог. И вы тоже, если я все верно понимаю…

— В этом что-то есть, — сказал Арис.

— Ты хочешь сказать, что остаешься у нас? — спросила Дафна.

— «Хочешь, хочешь…» — передразнил ее Галинос. — Я хочу того, что правильно, и мы вместе обязаны решить, что именно правильно.

В темной каюте стало дышаться полегче. Галинос почувствовал, что позиция его укрепилась. Особенно после того, как Ставрос неверным голосом проговорил:

— Как же ты останешься — без документов?

— Это мое слабое место. Конечно, если вы решите, я вернусь в Афины. Но тоже без документов. При самом поверхностном контроле я попадусь. Лучше будет, если я пережду здесь несколько дней, пока ЦК не пришлет мне нового паспорта. И после этого будет не поздно решить, остаться мне или уехать.

— А как ЦК переправит его?.. — полюбопытствовал Арис.

— Возможность есть.

— Выходит, у тебя есть адрес? — спросил Цацос.

— Конечно. Теперь вам осталось сказать: «Дай нам его», и я уеду сегодня же ночью, будь что будет!

— Нам обязательно нужна прямая связь, — сказал Цацос.

— Это не моя забота. У вас она была. Если после ареста Карнеадеса явка провалена, вы должны сообщить в ЦК новый адрес и дождаться, когда Афины назовут вам свой. Через мой местный пункт связи я могу передать одно ваше сообщение. Одно-единственное!

— У нас есть адрес в Афинах, — вырвалось у Дафны, но Арис перебил ее:

— Использовать его нельзя! Ни при каких обстоятельствах!

«Конечно, — подумала Дафна с горечью, — это адрес, известный Карнеадесу, Ставросу и мне. А использовать его нельзя, потому что Карнеадес мог его выдать».

Галинос немедленно поддержал Ариса:

— Ни в коем случае не использовать! Тем более что наверняка эта явка провалена. А связной скрылся, возможно, он даже за пределами страны. Не станет же ЦК ждать, пока враги привяжут к этой нити свою.

— Мы попытаемся найти надежный адрес и будем тебе благодарны, если ты передашь его, куда надо, — сказал Цацос. Он сразу же почувствовал, что предвосхитил тем самым решение куда более важное, и несколько смущенно добавил: — Если товарищи согласны, конечно.

— Мы не можем взять на себя ответственность за то, что ты уедешь без документов. Если это ошибка, причина ее коренится в конфликте, который мы, коммунисты, никогда не разрешим: противоречия между революционной целесообразностью и заботой о безопасности отдельных товарищей. Вы со мной согласны?

— Да, — сказали Дафна и Цацос.

— А что нам остается? — проворчал Арис.

Цацос высунул голову в дверь и крикнул:

— Поворачиваем!

Некоторое время яхта шла на полных оборотах, а потом скользила по волнам с выключенным мотором. Пассажиры молчали. После долгой паузы Цацос сказал:

— Жилье тебе мы предоставим. На первое время оно вполне надежно: там никто не будет знать, в чем дело. Ты назовешься Софоклом Симосом, пройдешь в свою комнату и до нашего звонка не выходи из нее. Хлеб, вино, сыр и сигареты — правда, греческие, — есть, мыло, полотенце, бритва — все на месте. Чтобы ты не скучал, мы положили пару книг и журналы. Вот тебе двадцатидрахмовая купюра, ее ты со словами благодарности отдашь привратнику. Не забудь этого, потому что побочный заработок — единственная причина, по которой он пропустит тебя в дом.

— А завтра вечером будет видно, — добавил Ставрос.

Открылась задняя дверь каюты. Галинос услышал шаги и хотел было подняться, но Ставрос удержал его.

— Мы посидим еще немного.

Кто-то спрыгнул с яхты, слышно было, как закрепляют концы. Потом мимо каюты прошел еще один человек, явно женщина, судя по стуку каблуков и запаху духов. Галинос опять сделал попытку встать.

— Спокойно, спокойно, — прошептал Ставрос. — Время у нас есть.

Дафна, Цацос и Арис оставили каюту. У Галиноса было такое ощущение, будто только двое из трех сошли на берег, но утверждать этого он не мог.

— Чистейшей воды криминальный фильм, — сказал он, стараясь придать своему голосу ироническое звучание. Но желание шутить у него пропало, когда он ощутил на своем плече руку соседа.

— Я хочу поговорить с тобой как мужчина с мужчиной, — негромко проговорил Ставрос. — Никто из нас не уверен, всю ли правду ты нам рассказал. А может, ты поддался на наущения врага, из страха согласился служить ему — кто знает?. Это было бы худо, но не было бы еще преступлением. И от тебя зависит, свершишь ли ты его. Скажи нам всю правду, парень, и мы не причиним тебе зла. Еще сегодня ночью ты будешь в безопасности. За Родопами. И сможешь прожить жизнь, оставаясь честным человеком. Партия не станет держать на тебя зла за то, что ты не устоял в самых тяжелых условиях, если в самый последний момент ты признаешь свою ошибку. У тебя еще есть эта возможность. Скажи правду, Галинос…

Галинос нашел руку Ставроса и пожал ее. Как можно проникновеннее прошептал:

— Я сказал правду. Я всегда говорил правду, почему вы мне не верите?

— Хорошо, — кивнул Ставрос, — мы тебе поверим. Но клянусь тебе, мы найдем тебя на краю света, если ты солгал!

* * *

Сообщение Х211 в управление безопасности, копия господину министру внутренних дел.