Алекс Белл - Девятый круг

• Название: Девятый круг
• Автор: Алекс Белл
• Издательство: Азбука
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-389-01110-6

«Девятый круг» — дебютный роман Алекс Белл, практически сразу принесший автору признание критики и благодарное внимание читателей. Это действительно изумительное произведение, способное держать в напряжении до самых последних страниц. Мистический триллер, пропитанный тонким психологизмом и полный изысканных реминисценций, в сочетании с безбашенным боевиком — «Идентификация Борна» и «Константин» в одном флаконе.

Герой обнаруживает себя в луже собственной крови на полу будапештской квартиры, без единого отклика прошлого в памяти. Его усилия по поиску своей личности подкрепляются загадочными подсказками, странными видениями, ужасными снами, которые в конечном счете приводят на поле эпической битвы ангелов и демонов…

---

— Спасибо тебе, — сказал я, опустив трубку на рычаг и повернувшись к ней.

Она снова кивнула, а я в тот момент понял, что сейчас она осознала свою беззащитность и, скорее всего, сожалеет, что впустила меня к себе, а теперь боится, что не сумеет выпроводить меня. Поэтому я отказался от всех предварительных намерений остаться на некоторое время, чтобы поговорить с ней, и решил, что лучше уйти сразу же.

— Еще раз прошу прощения за беспокойство в столь позднее время. Спасибо тебе за помощь.

Она улыбнулась в ответ — как мне показалось, облегченно, поскольку увидела, что я действительно ухожу.

— Доброй ночи, господин Антеус, — сказала она, провожая меня к двери.

— Лучше просто Габриель, — предложил я, выходя в коридор. — Спокойной ночи, Кейси.

Я хочу приблизиться к Богу. В церквах и в других святых местах я чувствую себя в безопасности. После визита к Кейси я не мог заснуть. Слишком боялся, что ночной кошмар может повториться. Поэтому надел пальто и вышел на улицу подышать ночным прохладным воздухом. Было около трех пополуночи, на булыжниках мостовой искрились капли росы, а над улицами висели полосы тумана, словно чьи-то призрачные руки украшали город, готовя его к некоему духовному пробуждению. Поскольку до начала работы трамваев и метро оставалось еще почти два часа, мне пришлось позвонить в службу ночного такси и попросить прислать машину к подъезду дома.

Водитель, скорее всего, ожидал, что ему придется везти меня в аэропорт, и мне не хотелось привлекать к себе внимания, предлагая иной маршрут. Поэтому я объяснил водителю, что собрался на отдых с друзьями и должен встретиться с ними около их дома, откуда мы вместе поедем в аэропорт на машине одного из друзей, и назвал адрес на улице, находящейся неподалеку от острова Маргариты. Расплатившись и выйдя из такси, я подождал, пока оно скроется из виду, и направился в сторону моста Маргариты.

Дойдя до него, я остановился, залюбовавшись скульптурами ангелов, украшавшими колонны, которые свет луны окрасил в серебристые тона. Они были старинными, эти ангелы, творения великого художника XIX века Адольфо Табара. Мне захотелось оказаться рядом с ними, чтобы можно было потрогать, погладить пальцами одно из могучих крыльев. И внезапно я с болезненной ясностью осознал, сколь огромным было это желание — приблизиться к ангелам, к Небесам, к Богу.

Я медленно побрел по безмолвному, залитому лунным светом острову, чувствуя себя одиноким и несчастным, тоскуя по своим близким, хотя и не помнил их. Думал я и о самой Маргарите, обреченной пребывать здесь всю ее недолгую безрадостную жизнь. Потом подумал о Владиславе Шпильмане, прятавшемся на своем чердаке на окраине Варшавы, безнадежно одиноком и в то же время понимающем, что, если какие-нибудь люди нападут на его след, его жизнь будет целиком зависеть от того, сумеет ли он от них скрыться. В своих воспоминаниях он сравнивал себя с Робинзоном Крузо, указывая при этом, что героя Дефо, по крайней мере, не оставляла надежда на то, что он сможет когда-нибудь встретиться с человеком. Эта надежда давала ему силы проживать день за днем. Тогда как Шпильман, скрывающийся на своем чердаке, понимал, что должен таиться от любого прохожего, если хочет остаться в живых. У него не было даже микроскопической капельки надежды в океане полнейшего одиночества, в который он оказался погруженным.

Была полная тишина, доносился только плеск волн Дуная. Неторопливо шагая в полутьме, я ощущал витавший в воздухе бодрящий аромат зелени. Я дошел уже до середины острова, как вдруг увидел в небе языки пламени. Они вздымались высоко над вершинами деревьев, а над ними простиралось огромное облако дыма, обволакивая все вокруг. Мне было непонятно, как я мог так долго не замечать всего этого, ведь огонь, казалось, освещал весь остров, а запах гари отчетливо чувствовался даже отсюда.

Я бросился бежать, продираясь между деревьями, а пустые, холодные глаза каменных изваяний точно подсказали мне, где я нахожусь и в каком здании бушует пожар. К тому моменту, когда я выбрался на свободное пространство, церковь Святого Михаила была охвачена гудящим пламенем, сквозь щели в остроконечной крыше валил густой дым. Жар пламени создавал мощные воздушные вихри, они раскачивали колокол, и тот, словно в агонии, издавал заунывные звуки.

Остановившись перед церковью, я с ужасом смотрел на древнее здание, в то время как огненные языки с ревом змеились на фоне еще темного неба. Благодаря тем звукам, что издавал старинный колокол, должно было пройти совсем немного времени, прежде чем здесь соберутся люди, ведь, в конце концов, расположенная на острове гостиница находилась всего в нескольких минутах ходьбы отсюда.

А в следующий момент я понял, что мне лучше уйти. И как можно скорее. Я не хотел, чтобы меня обнаружили одного возле пылающей церкви. Меня мгновенно арестовали бы за поджог. И только я подумал: хорошо, что все это случилось ночью, когда в церкви не было людей, как деревянные двери главного входа распахнулись, подняв вихрь искр, и два человека, шатаясь, вышли оттуда и рухнули на покрытую пылью землю. У меня отвисла челюсть от ужаса, когда я понял, что один из этих несчастных охвачен пламенем! Я лихорадочно оглянулся по сторонам в поисках чего-нибудь такого, чем можно было бы погасить на нем это пламя. Не увидев ничего подходящего, я сорвал с себя пальто и бросился к тем двоим мужчинам. Но затем остановился и замер на месте от удивления.

Один из двоих все еще стоял на коленях, пригнувшись к земле, зато другой, охваченный пламенем, уже поднялся на ноги. Он спокойно и молча стоял, глядя на того, кто оставался на земле. Не было ни воплей, ни признаков агонии — он не корчился от боли, не катался по земле, что было бы естественно для человека, чью кожу опалял огонь.

В следующий момент я уже знал, кто это. Я видел его во сне не более двух часов назад — это он наблюдал за тем, как я убиваю новорожденного дьявола на колокольне базилики. Сейчас он выглядел точно так же: весь окутанный пламенем, он, похоже, даже не осознавал этого, а его синие глаза пылали собственным яростным огнем.

Я увидел, что в руке у него появился длинный, богато украшенный меч и он направился к тому человеку, который все еще опирался коленями о землю, скорчившись и опустив голову. А когда огненный человек занес меч, я не раздумывая, с криком отчаяния бросился ему навстречу. Услышав мой крик, он посмотрел в мою сторону, и его глаза сузились от гнева. Я подбежал, схватил за плечо человека, стоящего на коленях, и рывком приподнял его от земли, хотя он при этом и застонал от боли. В тот же миг все вокруг погрузилось во тьму, и я от удивления заморгал глазами, в которых все еще мерцали оранжевые вспышки. Пламя исчезло, словно его задули, как свечу, а внезапное наступление темноты оставило в моих зрачках огненные отпечатки. Перемена поразила меня, я протянул руку и провел ладонью по стене церкви. Стена была холодной. Словно здание вовсе не было только что охвачено огнем.

Когда глаза привыкли к слабому свету, я пригляделся к человеку рядом с собой, и от удивления у меня перехватило дыхание. Его я тоже знал. Это был Задкиил Стефоми. Его лицо и руки были в копоти и саже. Рукой он зажимал рану под грудью, при этом кровь обильно текла между пальцами. Громко ругаясь, он оторвал кусок ткани от рубашки и дрожащей рукой попытался остановить кровотечение. Потом перевел взгляд на меня, откинув с глаз волосы и при этом размазав по лицу еще больше сажи и грязи.

— Габриель, что ты тут… — начал он хрипло.

— Что это здесь было? — прервал я, опускаясь возле него на колени. — Почему прекратился пожар?

— Никакого пожара здесь не было.

— Но ты весь перепачкан сажей! И я видел, как пылала церковь! И что это был за тип с мечом? — снова спросил я, хотя и опасался услышать ответ.

Стефоми некоторое время молчал, словно не решаясь говорить.

— Это был дьявол, Габриель, — наконец произнес он.

«Добро пожаловать обратно в девятый круг, Габриель…»

— Что? Что ты сказал?

— То, что ты услышал.

— Ты сумасшедший?

— Ха-ха… Сумасшедший. Да… наверное, так оно и есть…

Он вдруг покачнулся, и я, испугавшись, подхватил его на руки:

— С тобой все в порядке?

Он часто и прерывисто дышал, его лицо покрывала испарина, во всем теле ощущалась дрожь.

— Все в порядке? — не поверив услышанному, переспросил Стефоми и выдавил из себя саркастический смешок. — Только ты, Габриель, можешь сказать такое человеку, которого только что рубанули мечом!

— Тебе надо в больницу, — сказал я, глядя на его рану.

— Нет, нет, нет. Не поднимай панику.

— Панику? Рану необходимо зашить, иначе ты…

— Так уж и необходимо? — спросил Стефоми. Он отнял руку от раны, и я уставился на нее, не веря своим глазам: кожа в том месте, где меч рассек ее, уже начала стягиваться. И хотя она еще вздувалась и выглядела очень болезненной, кровь из нее больше не сочилась. — Мечи демонов не наносят незаживающих ран.