Николай Игнатьев - Походные письма 1877 года

• Название: Походные письма 1877 года
• Автор: Николай Игнатьев
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

Первыми переправились в пятницу в 3 часа утра у Галаца на лодках и плотах Ряжский и Рязанский пехотные полки. Дело было молодецкое до безрассудства. Перед устроенным в Браилове мостом затоплена вся страна до крыши домов. Видя, что мостом пользоваться пока нельзя, Циммерман (корпусный командир) отправил бригаду из Галаца. Высадилось - после трехчасового плавания в камышах - 10 рот. Турки в числе до 3 тыс. чел. с 4-мя орудиями и черкесскою конницею атаковали наших около 7 часов утра яростно. Были очень трудные минуты, и бой продолжался до 12 часов безостановочно, становясь несколько раз рукопашным. Наши молодые солдатики выказали себя героями: при самых невыгодных обстоятельствах смело, без оглядки бросались на турок, выгнали их из ложементов, выдержали картечный огонь, отбились от конных черкесов (вырезавших целое звено цепи с офицерами) и преследовали их пешком с криком "Ура"! Турки стали отступать после сильной свалки, но, получив подкрепление и пользуясь своим превосходством (пушки и конница), перешли было опять в наступление. Наконец, к нашим подоспела одна 4-фунтовая пушченка, и неприятель оттеснен к Мачину. К вчерашнему вечеру до 15 тыс. чел. наших уже перешло реку. У нас убито 45 чел. (2 офицера) и около 100 раненых. Много ран штыковых, тяжелых. Воодушевление войск громадное. К сожалению, диверсия едва ли принесет пользу: турки понимают, что общий ход дела не изменится от этого и что главная переправа в ином пункте. Если бы они догадались подвести артиллерию и подкрепления к Мачину, то нашим, лишенным моста и артиллерии, пришлось бы плохо.

Государь прибыл в Браилов в 3 часа ночи, съездил в Галац, осматривал госпиталь, посетив раненых, наградил собственноручно Георгиевским крестом раненого офицера, бывшего первым при высадке, и послал Лорьку Толстого в отряд к Мачину передать бригадному командиру Жукову Георгиевский крест и знаки нижним чинам и одному офицеру. Лоре пришлось быть первому из свитских в передовых войсках. В 5 часов пополудни государь уже вернулся, позвал меня, рассказал мне все виденное и пригласил обедать. Его величество был доволен и расстроган. Столько было пыли при объезде царском, что если бы я был в свите, у меня глаза бы разболелись. Все к лучшему.

Чтобы не обременять своего портфеля, буду отсылать в толстых конвертах накопляющиеся ненужные бумаги. Не запечатывай, ибо не интересные, складывай их где-нибудь. Целую ручки твои и матушки. Обнимаю и благословляю деток. Твой неизменный друг и любящий муж Николай.

Сейчас получил я телеграмму от известного тебе Macgohan{14}, отправившегося по моему совету в Браилов и присутствовавшего при бое: "Tout est fini ici, nous sommes Matchin, reussite splendide, je serais demain Bucarest*. Как я рад, что уговорил великого князя главнокомандующего допустить иностранных корреспондентов в армию. Приняты по моей рекомендации 6 лучших, теперь набралось уже около 50 - чужих и своих. По крайней мере, не станут оспоривать существования наших успехов и подвигов, как бывало прежде. В Европе отдадут справедливость чудным качествам русского солдата, и истина восторжествует над ложью, интригою и коварством наших порицателей и врагов, иностранных и доморощенных. А свои воры хуже чужих. Говорят, что в Петербурге и в некоторых наших посольствах за границею распускают неблагоприятные слухи о нашей армии (о неудавшейся переправе чрез Дунай, о погибели 2-го корпуса и пр.) и злорадствуют (Шувалов). Но вообрази, что даже здесь, среди всеобщего одушевления и соревнования самопожертвования, в двух шагах от государя есть люди, которые только думают о своей личности и о примирении "народного русского фанатизма" (!!). На этих днях канцлер с Жомини мне отпустили такую тираду: "Vous appartenez au parti militaire (я доказывал им, что стеснять военные действия дипломатическим пустословием теперь нельзя); on ne veux pas nous actuellement, mais laissez passer quelque temps et les choses changeront; lorsque le typhus (типун им на язык) et la fi auront d notre brave arm lorsqu'on aura perdu 40 ou 50 mille homme et qu'on verra qu'il n'est pas aussi facile qu'on le pensait d resoudre les probl politiques par 1' on dira que nous avons raison (?!), on viendra (?) nous demander d'arranger les affaires, d'arr 1'effusion de sang et de faire un replatrage quelconque pour en finir!"*.

Каковы! Забывают, что никто другой как они (с графом Андраши) воспрепятствовали мне мирно (дружбою с турками) разрешить славянский вопрос мирным путем, что они запутали нас в войну и теперь делают [все], чтобы ее усложнить и затянуть ради мнимого миролюбия. Я им отвечал, que c'est une honte et une infamie que de sp sur les malheurs de sa patrie et que je leur conseillais de ne pas parler haut car ils finiront par lapid si le peuple ou les soldats russes les entendaient*.

Вот с какими людьми мне пришлось иметь дело 16 лет сряду, и вот они - мои судьи и посредники между мною и государем!!

Главная забота князя Горчакова теперь - это быть при государе 13-го день, когда минет ему 60 лет службы, и что-нибудь выклянчить для себя. Чего ему, кажется, нужно еще? Экономиями и биржевыми спекуляциями он нажил, как меня уверял Гамбургер, два миллиона руб. серебром! А небось стащит у меня даже курьерскую дачу (не говоря уже о подъеме, заплаченном всем чиновникам моим, и о котором и помину нет для меня) на проезды из Константинополя чрез Бриндизи в Петербург, что следовало бы по закону, но чего, конечно, просить не буду. Il faut garder son ind morale, en servant le pays avec fiert et d comme je 1'ai toujours fait. Tu partage mes opinions, ch amie, de mon coeur compagne ador de ma vie d'epreuves et de sacrifice**.

Ты видишь, что когда было можно, то я писал не скупо. Но теперь пройдет две или три недели, когда можно будет спокойно писать. Придется проводить дни на коне. Не посетуй за краткость или неразборчивость моих будущих писаний. Целую вас всех, милых сердцу, тысячекратно. Молитесь за русских воинов.

Твой неизменный друг и любящий муж Николай

No 9

15 июня. Драча

Что такое Драча, где это, qu'est ce que c'est que cet endroit impossible et introuvable***, скажете вы, мои милые сердцу жинка и матушка, получая эти строки. Румынская деревушка в котловине между оврагами на пространстве между Александриею и Турну-Магурели, верстах в 12-ти от Дуная и в 16-ти или 17-ти от Турну против Никополя, находящегося на турецкой стороне, вот где теперь наша Главная квартира - армии и императорская! Только что прибыл государь. Возвратились мы с бомбардирования никопольских укреплений, и устроился я в палатке на биваке. Тянет с вами побеседовать и продолжить мой дневник, поставляющий вас в известность о том, что со мною делается. Фельдъегерь, прибывший с государем, передал мне милейшие письма ваши от 9 июня. Благодарю матушку, что она тебя лечит и о твоем драгоценном здоровье мне сообщает, а тебя, друг мой Катя, благодарю за деревенские подробности, заключающиеся в письме, и в особенности за добрые вести о твоем здоровье, доказывающие, что ты меня не забываешь и матушку слушаешь. Детям признателен за их грамотки. У Леонида много непростительных ошибок. Между прочим, он везде без разбора ставит "ь". Мики письмо меня не удовлетворило, надеюсь получить лучше и пространнее.

В воскресенье был у обедни (в субботу также удалось попасть к всенощной). Служил Ксенофонт Яковлевич, а равно и молебен по случаю благополучного перехода через Дунай против Галаца и взятия Мачина. Дьякон артистически произнес многолетие императорскому дому и воинству русскому, а также вечную память павшим недавно воинам; многолетие императорскому дому было произнесено обыкновенным образом, затем вечную память низко, в мажорном тоне, с трепещущим от волнения голосом, и вслед за сим высоко, торжественно разразилось потрясающим образом многолетие победоносному христолюбивому русскому воинству. Никогда не случалось мне слышать в церкви подобных эффектных модуляций! Артист, да и только! Просто помолиться лучше, то есть сердечнее!

В 5 часов выехал я в Слатину по железной дороге в особом экстренном поезде, устроенном для Главной квартиры армии. Великий князь Николай Николаевич распускал слух, что сам поедет, а между тем полетел осматривать переправы, предоставив мне все удобства и свою собственную коляску. Я был старшим в поезде и сидел в отделении с Галлом (моим корпусным товарищем-глухарем) и А. И. Нелидовым. Кто бы думал, что судьба нас доведет вместе по Румынии до Дуная! В поезде отправлялись и экипажи великого князя, предназначенные для нашей перевозки далее. В 2 часа ночи прибыли мы в Слатину. Начальник станции - поляк - оказался шпионом турок и накануне, узнав о заготовке почтовых лошадей для быстрого проезда государя и якобы главнокомандующего (который должен был приехать за сутки, но предоставил мне его заменить), скрылся, бежав в Сербию, чтобы известить наших противников, что все силы направляются на Никополь для переправы. Комендант и начальник телеграфа и военной почты генерал Стааль приняли нас очень приветливо, напоили чаем и рассадили по экипажам: всего было три коляски, фургон великокняжеский и две перекладные. Со мною поместился (совершенно наша круподерницкая коляска) Нелидов, а на козлах адъютант великого князя Андреев, славный малый. Во второй - Галл, адъютант великого князя Скалон и полковник Генерального штаба; в третьей коляске - директор канцелярии главнокомандующего, офицер Генерального штаба, обер, Миллер. На перекладных ехали с вещами Дмитрий, камердинер великого князя и Галла. В каждую повозку запряжены по две лошади в дышло (ямщики верхом) и четыре на уносе (спереди). Все это связано не хомутами, а легкими веревочками, вожжи от передней лошади намотаны на шею возницы или на седло. Ямщики - в разноцветной блестящей одежде, иные с ментиками за плечами, в старинных шляпах, с большим бичом, кричат, шумят, трещат бичом, управляя кое-как лошадьми, пущенными во всю прыть. Картина самая оригинальная, странная, переносящая мысленно на театральную суету! Мы полетели, и зачастую лошади путались, сворачивали в сторону или останавливались, заморившись от безумной езды. Повозку Галла проломили, наскакав сзади. Дмитрий вывалился вместе с вещами (я его лечил арникою, и на другой день он уже не жаловался). Таким образом летели мы около 90 верст. На дороге обогнали мы войска, идущие по тому же направлению.