Александр Бенкендорф - Записки

• Название: Записки
• Автор: Александр Бенкендорф
• Жанр: Биографии и Мемуары

Перед нами воспоминания, принадлежащие перу офицера Императорской Главной Квартиры, причем довольно осведомленного о ее деятельности в начале войны в качестве главного военного штаба России. Это видно из того, как пишет автор о начальных военных действиях. Бенкендорфу принадлежит описание рейда отряда Винценгероде в глубь занятой французами Белоруссии, а также боя под Звенигородом. Важен и рассказ о том, что происходило под Москвой в дни, когда в ней была Великая армия, об освобождении Москвы и ее состоянии после ухода неприятеля. Свидетельства Бенкендорфа и его суждения о кампании 1812 года тем более ценны, что они имеют весьма раннее происхождение. Это одни из первых по времени создания столь содержательные мемуары участника войны. […]

---

36

{*36} См.: К. Военский. Две беседы полковника Мишо с Императором Александром в 1812 году. СПб., 1904, с. 12–14.

Известия о военных действиях Российской армии против французов 1812 года. СПб., 1813, с. 337–339.

37

{*37} Единственное, что требует комментария, это указанная в "манифесте" численность наполеоновской армии на момент вторжения. В "манифесте" она сокращена в полтора раза по сравнению с той, что была известна до начала кампании, дабы не вызывать панику у населения и опасения за исход войны в армии. Ведь только первый эшелон армии вторжения был в три раза больше, чем самые крупные европейские армии XVIII — начала XIX века. 300 тысяч — эта численность довольно долго была "официальной", потом ее сменила численность из публикации графа Ростопчина — 575 500 (См.: Подробный список всех корпусов, составлявших французскую армию, вышедшую в поход против России в 1812 году. М., 1813, с. 8). Через десять лет маркиз де Шамбре в своем знаменитом труде Histoire de l'expedition de Russie (Atlas, Paris, 1823, tab. II) привел полную численность войск, перешедших в 1812 году в разное время западные границы России: 647 158 человек. Н. А. Троицкий. Первый армейский партизанский отряд в России 1812 года (отряд Винценгероде) // Военно-исторические исследования в Поволжье. Вып. 2, Саратов, 1997, с. 67.

38

{*38} Князь А. А. Шаховской. Первые дни в сожженной Москве (сентябрь иоктябрь 1812 года) // Пожар Москвы. По воспоминаниям и запискам современников. Часть вторая. М., "Образование", 1911, с. 95.

39

{*39} С. Г. Волконский. Записки декабриста. СПб., 1902, с. 205–206.

40

{*40} Князь А. А. Шаховской. Первые дни в сожженной Москве (сентябрь и октябрь 1812 года) // Пожар Москвы. По воспоминаниям и запискам современников. Часть вторая. М., "Образование", 1911, с. 99–100.

41

{*41} Французы в России. 1812 год по воспоминаниям современников-иностранцев // Россия первой половины XIX века глазами иностранцев. Л., 1991, с. 79.

42

{*42} Там же, с. 83.

43

{*43} Е. В. Тарле. Нашествие Наполеона на Россию. 1812 год. М., 1938, с. 179–180.

44

{*44} Давно устоялось разделение на Отечественную войну 1812 года и Зарубежный поход 1813–1814 годов. По аналогии с Великой Отечественной войной 1941–1945 годов (ее никто не делит надвое или натрое по датам, к которым Красная армия достигала каких-либо территориальных границ), будем называть Отечественной войной все время с начала нашествия в 1812 году по вступление русской и союзных армий в Париж и заключенный там в 1814 году мир. Это был единый военно-политический процесс, завершивший эпоху революционных и наполеоновских войн, начавшихся в 1792 году.

45

{*45} Комментируя Приказ Военного Министра войскам Западных армий от 13 июня 1812 г., В. М. Безотосный пишет о той простой истине, которую долго не могли себе уяснить историки: "Приказ, бесспорно был согласован с русским Императором. Фраза "предводимым самим МОНАРХОМ" ставит точку в спорах, кто осуществлял единое руководство в первый период войны, и называет это лицо Александр I. Стиль военной терминологии не терпит неточностей. Тем более, что на основании 18 "Учреждения для управления Большой действующей армии", царь, прибывая к войскам, автоматически становился главнокомандующим". (Русский архив. VII, М., 1996, с. 93).

46

{*46} Главная армия идет на Варшаву, вспомогательный "корпус" (пятидесятитысячная армия) должен быть "придвинут… во внутрь герцогства Варшавского", еще один "корпус" брошен через Пруссию для блокады Гданьска. (См.: Генерал Багратион. Сборник документов и материалов. М., 1945, с. 135. План кампании 1812 года, представленный П.И.Багратионом Александру!.) Этот сугубо "военный" план был совершенно неприемлен для Александра по политическим мотивам, ибо ставил Россию в положение "агрессора" по отношению к Польше и Франции и его исполнение давало Наполеону формальный повод вести войну против России, спасая Европу от нашествия хищных русских. Публикаторы документа дают верный комментарий: "План, построенный в наступательном духе, был представлен Александру I и хотя не был целиком принят, но некоторые его элементы были использованы в развертывании военных действий 1812 года". (Там же, с. 130–131).

47

{*47} Кратко и четко говорит о "Плане Пфуля" талантливый военный историк полковник Генерального штаба М. Иностранцев. См.: М. Иностранцев. Операции 2 — й Западной армии Князя Багратиона от Немана до Смоленска, СПб., 1914, с. 31–33.

48

{*48} "В русских штабах численность французских сил определялась в 400–500 тысяч человек. Французские историки определили первый эшелон войск Наполеона в 450 человек". (В. Безотосный. Секретная экспедиция. // Родина. 1992, № 6–7, с. 24.) Так пишет исследователь организации и деятельности русской военной разведки 1812 года. Бенкендорф оперирует наиболее точной цифрой, что говорит об его уровне компетентности и о необходимости внимания не только к его тексту, но и к тому, что в нем дано намеком, "между строк".

49

{*49} Именно тексты этих документов являются поводом для обвинений России в агрессии и оправданием вторжения Наполеона как защитника европейской цивилизации от устремлений "русских варваров". И в наши дни имеются научные работы с опорой на эти документы, оторванные от общего контекста источнико-вой базы по вопросам о причинах и поводах нашествия 1812 года. (См. О. Соколов. Погоня за миражом. Политическая обстановка и план Наполеона накануне войны // Россия, 1992, № 6–7, с. 18–21.)

50

{*50} К. фон Клаузевиц. "1812 год" ("Der Feldzug 1812 in Russland"). M.,1997, с. 25.

51

{*51} Пространное описание см. там же, с. 35–40.

52

{*52} Там же, с. 38.

53

{*53} Там же, с. 38.

54

{*54} Секретная переписка генерала П. И. Багратиона. // "1812–1814". Реляции. Письма. Дневники. Из собрания ГИМ, М., 1992, с. 27.

55

{*55} Там же, с. 36.

56

{*56} Там же, с. 29. Документ № 14.

57

{*57} К. фон Клаузевиц. Там же, с. 39.

58

{*58} Его боевая биография весьма обстоятельно изложена в книге "Галлерея (sic!) гравированных портретов генералов, офицеров, и проч. которые мужеством своим, воинскими дарованиями, или любовию к Отечеству споспешествовали успехам русского оружия в течении войны начавшейся 1812 года". СПб., 1821(второе издание), листы 168–171 (пагинация экземляра РГБ).

59

{*59} К. фон Клаузевиц. Там же, с. 39.

60

{*60} Оригинал на французском языке: Rapport entre la Premiere et la SecondeArmee. См.: М. Иностранцев. Операции 2 — й Западной армии Князя Багратионаот начала войны до Смоленска. Приложение 34 — е. СПб., 1914, с. 450–451 (соссылкой на Бумаги Старынкевича, тетр. I, с. 121).

61

{*61} Отечественная война 1812 года. Материалы Военно-Ученого архива. ТомXVII. Исходящий журнал для записывания Высочайших распоряжений по секретной части, с 16 июня 1812 г. с. 274.

62

{*62} Там же, с. 274–275.

63

{*63} О том впечатлении, какое произвел оставленный Дрисский лагерь на разведку авангарда Великой армии, имеется выразительное свидетельство в воспоминаниях врача вюртембергского 3 — го конно-егерского полка: "…вечером мы приблизились к русскому лагерю у Дриссы и к его окопам. При непрерывном приближении к главным окопам, необычайно высоким и снабженным большим количеством бойниц, у многих, вероятно, сердце забилось удвоенным или утроенным темпом. Чем ближе мы подходили, тем тише становилось все; не слышно было ни звяканья оружия, ни покашливания; ни одна лошадь не заржала; казалось, что и лошади умеют ходить на цыпочках. В любое мгновение мы ждали громового приветствия из этих окопов и из жерл их пушек и тихо подвигались к ним. Вдруг туман, застилавший нам глаза, рассеялся; тишина сменилась шепотом и затем хохотом; за огромными окопами не было ни одной пушки, ни одного солдата. Наверху бродил мужичок, которого раньше приняли за солдата, а посланные патрули скоро принесли известие, что русские на заре покинули свой лагерь и эти окопы". (Г. Роос. С Наполеоном в Россию. Воспоминания врача о походе 1812 г. СПб., 1912, с. 49.)

Рассказ доктора Рооса о действиях конной разведки служит косвенным подтверждением тому, что Наполеон и его штаб принимали Дрисский лагерь, а, следовательно, и весь план Пфуля "всерьез".

64

{*64} К. фон Клаузевиц. Там же, с. 25.