Журнал «Если» - «Если», 2009 № 04

• Название: «Если», 2009 № 04
• Автор: Журнал «Если»
• Издательство: Издательский дом «Любимая книга»
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2009
• ISBN: ISSN 1680-645X

Джон КЕССЕЛ

ГОРДОСТЬ И ПРОМЕТЕЙ

История Виктора Франкенштейна продолжает тревожить умы писателей… Хотя стилистически эта повесть ближе не прозе Мэри Шелли, а перу Джейн Остин.

Кристин Кэтрин РАШ

КОМНАТА ЗАТЕРЯННЫХ ДУШ

Однажды «нырнув в крушение», знакомая нам героиня зареклась заниматься спейс-дайвингом. Надолго ли ее хватит?

Сергей КУПРИЯНОВ

ЛОВУШКА ШЕРМАНА

Дело пахнет керосином! Жаль, бравые вояки поняли это слишком поздно.

Джек СКИЛЛИНСТЕД

ВСЁ, ЧТО ТЫ УВИДИШЬ

Пленный пришелец стремится переиграть своего палача, меняя реальности.

Олег ДИВОВ

СТРЕЛЬБА ПО ТАРЕЛКАМ

Такая вот национальная забава… И не по-смеет инопланетный супостат топтать нашу картошку!

Кир БУЛЫЧЁВ

ПЛЕННИКИ ДОЛГА

Писатель никогда не забывал об одном из своих любимых героев. Этот рассказ был обнаружен в архиве Кира Булычёва его библиографом Михаилом Манаковым,

Оз ДРАММОНД

ВОССОЗДАНИЕ

В век компьютерных технологий ваяние галатей — дело неблагодарное.

Василий МИДЯНИН

РЕКВИЕМ АМЕРИКАНСКОМУ МИФУ

Взаимопроникновение комикса и кино постепенно становится отдельным жанром. Со своими методами, приемами, традициями. Да и супергерои не всегда такие уж «супер». Достаточно увидеть «Хранителей», чтобы убедиться в этом.

Аркадий ШУШПАНОВ

МОНТАЖ АТТРАКЦИОНОВ

Если вы посмотрели фильм и огорчены тем, что он уже закончился — не отчаивайтесь. Подождите немного: вдруг выйдет в свет новая, «режиссерская» версия. А потом ведь может выйти еще одна…

ВИДЕОРЕЦЕНЗИИ

Девочка-космонавт, девочка-вампир, девочка-призрак, девочка-мститель, целая гимназия девочек… Странные какие-то тенденции в кино…

Николай КАЛИНИЧЕНКО

СОПРЯЖЕНИЕ СФЕР

Писатели тоже любят играть в компьютерные игры. И умудряются на этом даже заработать, не отходя от компьютера.

Сергей ШИКАРЕВ

ТАМ ВДАЛИ, ЗА РЕКОЙ

Известная писательница, как утверждает критик, легко могла бы стать королевой жанра ужасов, если бы не была столь требовательна к себе.

РЕЦЕНЗИИ

Новые удачи мастеров, поражение феминисток, державные фантазии и годовые отчеты…

КУРСОР

Выдумаете, что прибор для чтения мыслей — фантастика? Как сказать…

Вл. ГАКОВ

ОГРАБЛЕННЫЙ ВОРИШКОЙ ХОЛМСОМ

…или удачный повод детективистам и фантастам собраться за одним праздничным столом.

ПЕРСОНАЛИИ

Одно имя в сегодняшнем номере хорошо знакомо уже трем поколениям читателей, но мы рады возможности напомнить об этом блестящем писателе еще раз.

---

— Алло, — сказал я в трубку. — Это ты, Энди?…

Мой голос был тверд, как скалы Гибралтара, хотя бутылка «Рислинга» была сегодня не первой. В отличие от отца, я научился растягивать удовольствие. И держаться. Держаться во что бы то ни стало.

— Слушай, Брайан, я сейчас за тобой заеду. Нужно смотаться в одно место. Я буду примерно через час, так что жди. И еще — оденься потеплее, о'кей?

Но я не придал его словам особого значения. Во мне и так плескалась почти целая бутылка — куда уж теплее?

* * *

Луна в небе походила на белую покерную фишку. Залитая голубоватым светом пустыня, пересеченная резкими, будто чернильными тенями, неслась за стеклами машины. Мы ехали в принадлежащем Энди «чероки» последней модели. Ранним утром Энди, бросив все дела, сорвался из нашего лос-анджелесского отделения в погоне за тем, что манило его, «словно долбаная голубая мечта».

— Может, все-таки скажешь, куда мы так мчимся?

— Извини, но мне не хотелось бы что-то говорить тебе заранее. Это может… повлиять на твою беспристрастность, исказить восприятие. Твой разум должен быть совершенно чист, иначе ничего не сработает.

— Ладно, буду думать о хорошем и светлом.

— Вот и отлично. Только держись крепче… — Энди притормозил, потом вдруг свернул с асфальтированной двухрядки, по которой мы ехали, прямо на целину. Джип запрыгал по неровной, спекшейся поверхности пустыни. Короткий сухой кустарник омерзительно скрежетал по днищу машины.

— Эй, дорога — там, — сказал я, показывая себе за спину пальцем.

Он только кивнул, но даже не подумал снизить скорость. Еще минут двадцать мы мчались по окаменевшим ухабам; потом Энди затормозил и выключил двигатель. Я огляделся. Джип стоял посреди голой, бесплодной и холодной пустыни.

Точно такая же пустыня была у меня внутри.

— Я догадываюсь, что это не шутка, — проговорил я, — но только потому, что ты никогда не шутил.

— Пошли, — сказал он.

Мы выбрались из машины. Энди был высоким, крупным парнем ирландско-шотландского происхождения, с широкими плечами и объемистым брюхом. Сейчас он был в широком овчинном тулупе, джинсах и ковбойских сапогах со скошенными каблуками. Этакий крутой сукин сын… его тулуп, впрочем, чем-то напомнил мне магистерскую мантию. Я знал, что дома у Энди хранится несколько настоящих мантий, каждая из которых соответствует одному из развешенных по стенкам дипломов, но в них ему было бы сейчас холодновато.

Вместе мы отошли от джипа на несколько шагов.

— Скажи, что ты видишь? — спросил Энди. Я еще раз огляделся.

— Не много.

— А все-таки?

Я слегка откашлялся.

— Вижу пустыню, кустарник, кактусы. Глину вижу, песок… Несомненно, у нас под ногами кишмя кишат многочисленные змеи и гады, которым не терпится кого-нибудь ужалить, но мне их не видно. Ах да, в небе висит довольно симпатичная луна. А что?

Я потер ладони и переступил с ноги на ногу. На мне была куртка с надписью «Привет из солнечной Калифорнии!», но она почти не защищала от пронизывающего холода. За какие-то пару минут я промерз до костей и пребывал в уверенности, что мне срочно нужно выпить. Впрочем, в последнее время мне постоянно не хватало хорошей порции чего-нибудь крепкого. После многих лет, проведенных в угрюмом воздержании, которое я сам себе навязал, мне вдруг открылось, что спиртное прекрасно справляется с самыми настойчивыми призраками и демонами прошлого. При этом с моей стороны совершенно не требовалось никаких волевых усилий, на которые я полагался вплоть до смерти Конни. Один стакан — и прошлое отступало. Одно плохо — стоило алкоголю выветриться, и все приходилось начинать сначала.

Так же, вероятно, было и с моим отцом. Я, впрочем, до сих пор не представляю, какие воспоминания могли терзать его: он выписал себе билет в один конец задолго до того, как я вырос настолько, чтобы со мной можно было обсуждать подобные вопросы. Любопытно, что через два года после его смерти я сам едва не отправился по тому же маршруту. Это произошло в лагере рейнджеров, куда я поступил в отчаянной надежде избавиться от чувства одиночества и найти в этом мире покой и порядок. Энди, проходивший курс специальной подготовки вместе со мной, в последний момент выбил из моей руки пистолет и сумел убедить меня не совершать поступков с необратимыми последствиями. Благодаря ему начальство так никогда и не узнало об инциденте, но впоследствии я много раз спрашивал себя, не жалеет ли Энди о том, что когда-то помешал мне покончить с собой. Кто-кто, а он-то лучше других понимал, что умри я тогда, и количество жестокости в этом не самом лучшем из миров могло бы существенно уменьшиться.

Сейчас, стоя рядом со мной посреди пустыни, Энди достал из кармана пачку «Кэмела» и закурил. Я хорошо помнил, как в детстве мой отец покупал эти сигареты в забегаловке «Семь-Одиннадцать».

— Эй, ты же не куришь! — напомнил я.

— Вот как? А это, по-твоему, что? — Энди помахал сигаретой перед моим носом. — Слушай, Брайан, как бы ты отреагировал, если бы я сказал, что мы находимся рядом с крупным военным объектом?

— Я бы подумал, что он, наверное, совершенно невидим!

— Так и есть.

Я рассмеялся. Энди остался серьезен.

— Ну, давай выкладывай, — сказал я.

— Он не то чтобы невидим… — признался он. — Просто не совсем здесь…

— Это я понимаю.

— Закрой глаза.

— Но тогда я не смогу увидеть вообще ничего, включая невидимый военный объект.

— Все равно сделай, как я прошу. Доверься мне, Брайан. Я уже несколько раз проделывал этот трюк. Думаю, что и ты тоже…

Я заколебался. Энди действительно неплохой парень. Он был почти моим другом — насколько я вообще мог иметь друзей, однако сейчас мне невольно пришло в голову, что мой статус внештатного сотрудника Агентства вот-вот будет пересмотрен самым решительным образом. Для тех, кто действовал вне рамок законов и инструкций, в свою очередь, не существовали никакие законы и установления, и наши начальники или кураторы, как их еще называли, частенько этим пользовались. Прецеденты уже были. Так что же, от меня тоже решили… избавиться? И избрали для этого Энди?… Но ведь это он, а не кто-то другой стоит сейчас передо мной со своей дурацкой сигаретой: из ноздрей — табачный дым, а глаза блестят, точно две нефтяные лужицы, так что не разберешь, о чем он на самом деле думает.

— Верь мне, Брайан…

Наверное, я был пьянее, чем мне казалось, ибо в конце концов все же решил, что могу ему довериться. Точнее — должен довериться, потому что Энди был единственным в мире человеком, которому я вообще хоть чуть-чуть доверял.

Я закрыл глаза. Сначала ничего не происходило. Потом ночной бриз донес до меня запах табачного дыма. Мой отец буквально провонял этим дерьмом, и я подумал, что это не самое приятное воспоминание. Впрочем, когда я был маленьким, мне нравилось, как выглядят сигаретные пачки и блоки, нравилось, как отец говорит: «Пачку «Кэмела» без фильтра», и продавец, точно фокусник, поворачивается к полкам и без труда находит искомое.

— Расслабься: Ты должен освободить мозг от всего лишнего.

— Как прикажете, свами Брахмапутра…

— И постарайся отнестись к происходящему серьезно.

— Постараюсь.

— Помнишь тот психологический трюк с пустым разумом, которому нас обучали на случай, если придется попасть в плен?

— Конечно.

— Так вот, сейчас ты должен сделать, как учили. Твой мозг должен быть совершенно пустым…

Это было просто. То есть — просто для меня. Фокус, о котором говорил Энди, я освоил вовсе не в армии. Можно сказать, я узнал его, еще когда пешком под стол ходил и даже раньше. В те времена это была единственная доступная мне методика выживания. Очистить мозг. Мысленно исчезнуть из этого плана бытия. Отрешиться от всего — даже от своих собственных криков.

Я услышал, как Энди сказал:

— Сейчас я произнесу слово. Едва я это сделаю, позволь своему разуму заполниться ассоциациями, которые оно в тебе вызовет.

Я кивнул. Табачный дым продолжал щекотать мне ноздри, поэтому мой разум был вовсе не так пуст, как хотелось Энди. Запах «Кэмела» будил во мне слишком сильные воспоминания.

— Стрела, — сказал Энди.

В следующее мгновение я что-то… почувствовал.

— Вот дерьмо! — выругался Энди и добавил, обращаясь ко мне: — То, что ты сейчас увидишь, существует в действительности. О'кей, можешь открывать глаза.

Я сделал, как он велел. Мы стояли у входа в забегаловку «Семь-Одиннадцать». Со всех сторон к ее стенам подступала пустыня. Колючий шар перекати-поля уткнулся в двойные стеклянные двери. Изнутри магазин был ярко освещен, и я разглядел в глубине прилавок и два блендера, медленно смешивавших коктейли «Слюрпи»: колотый лед, отдушка и химически-яркий сироп.

Я закрыл рот и повернулся к Энди.