Владимир Контровский - Трудно быть богом обитаемого острова

• Название: Трудно быть богом обитаемого острова
• Автор: Владимир Контровский
• Жанр: Научная Фантастика

---

Хонтийцам нужны излучатели, очень нужны. Излучатели созданы саракшианами, это не творение инопланетного разума, и хонтийские инженеры — а такие есть, в Хонти имеется какая-никакая, но промышленность, — разберутся в их устройстве, особенно если им будут помахивать перед носом толстой пачкой денег, одновременно угрожая автоматным стволом. Они разберутся, и производство пси-генераторов будет поставлено на конвейер, а потом по всей Хонти будут построены башни — такие же, как у нас при Неизвестных Отцах. И новый Центр будет запрятан подальше, и защищён поосновательней — термоядерной боеголовкой не прошибёшь, и уж во всяком случае не пробежишь по коридору к шахте лифта, ведущего в святая святых.

Не ты ли клялся, что на Саракше не появится новый Центр, пока ты жив? Вот и давай, исполняй свою клятву, и не говори, что целовать пандейскую красавицу-кёнигин гораздо приятнее, чем стрелять в людей. Придётся стрелять, и скоро — на дороге вот-вот покажутся хонтийские машины. И не вот-вот, а уже: вон они, легки на помине…

Максим поднёс к глазам бинокуляр. Да, так и есть, это они. Впереди три броневика, за ними ползут излучатели, покачивая горбами сферических антенн-эмиттеров. Шесть штук, всё верно. И ещё сзади то ли три, то ли четыре бронемашины, точно не сказать, плохо видно. Торопятся, очень торопятся, спиной чуют погоню… А вот засаду они, похоже, не чуют. Ну что ж…

Он повернул голову к лежавшему рядом с ним молодогвардейцу с двумя шевронами на рукаве и приказал, отчётливо произнося каждое слово:

— Капитан Итарру, открыть огонь, как только противник войдёт в расчётный фокус поражения. Стрелять без предупреждения, из всех «бомбард». Цель — танки-излучатели.

* * *

Пленные сидели на земле, согнув спины и положив руки на затылок, окружённые кольцом автоматчиков, следивших за каждым их движением. Их было немного, всего около сотни, и Максим сначала даже удивлялся этому обстоятельству, но потом понял, что так и было задумано: более многочисленной диверсионной группе, да ещё на колёсах, труднее было бы просочиться на территорию бывшей страны Неизвестных Отцов, дойти до базы «Дзета» и выполнить задание. Он смотрел на пленных хонтийцев и испытывал облегчение: ему не пришлось никого убивать, и вообще обошлось почти без жертв.

…Боя как такового не было: как только «бомбарды» метнули первые ракеты, и они разорвались на шоссе, превратив один из танков-излучателей в пылающий факел, хонтийцы тут же включили депрессионное поле. К операции они готовились тщательно: нашлись у них и специалисты по пси-генераторам (свои или купленные), и программное обеспечение.

Увидев бессильно поникшие тела своих бойцов, Максим тихо выругался сквозь зубы, закинул за спину ручной противотанковый гранатомёт и вытащил из нагрудного кармана портативный блок дистанционного управления автоматикой «бомбард». Он уже хотел было нажать кнопку, когда заметил странное: хонтийская колонна не понеслась вперёд на полном газу, а замерла на месте, причём потеряв строй и сбившись в кучу; передний транспортёр и вовсе съехал в кювет и там застрял, уткнувшись носом в землю. Неужели…

Догадка превратилась в уверенность, когда Мак встал в полный рост, а со стороны противника так и не прозвучало ни единого выстрела. И тогда он, ускорившись, побежал к замершим хонтийским машинам, на всякий случай держа гранатомёт наготове.

Оружие не понадобилось — ни один из хонтийцев не был способен не то что стрелять, но даже унять льющиеся слёзы и утереть сопли. Всё оказалось просто: кто-то из хонтийских операторов в спешке и по недостатку опыта сделал ошибку, и купол «чёрного» излучения накрыл всё вокруг в радиусе трёх километров. Скорчер детям не игрушка, подумал Максим, снова закидывая за спину ставший ненужным гранатомёт.

Картина была ему уже привычной — видел он такое в коридорах Центра: бессильные тела, искажённые лица, тоска в глазах и слёзы, слёзы, слёзы… Поплачьте, поплачьте, думал он, пробираясь между машинами. Это, говорят, полезно, — душу очищает (правда, лишь тем, у кого она есть). Он собирал оружие, вынимая автоматы из безвольных рук, и складывал его в один из броневиков, предварительно вытащив оттуда его экипаж, оглушённый неизбывным горем. Свинчивать с бронетранспортёров пулемёты Максим счёл делом чересчур долгим, и поэтому он попросту согнул дырчатые пулемётные стволы (это оказалось даже легче, чем он предполагал).

А потом он трудолюбиво выволакивал из машин беспомощных хонтийцев, стаскивал их к обочине и укладывал рядком — пусть полежат. Сначала он ещё поглядывал с некоторой опаской на холмы по ту сторону границы, и даже прикидывал, успеет ли он нажать кнопку на дистанционном пульте и обрушить на дорогу (и на самого себя) огненный смерч, если оттуда всё-таки выползут хонтийские танки, но потом сообразил, что если гипотетический враг и высунет нос, границу ему не пересечь — вляпается в «чёрное» поле и будет рыдать, колотясь головой о рычаги.

Этот враг так и не появился, хотя перетаскивание многих десятков мешкоподобных тел отняло у Максима немало времени. Закончив уборку, он пролез по кабинам всех танков-излучателей и определил, какая из машин держит поле. Работали два излучателя — это было видно и снаружи, по еле заметному дрожанию воздуха вокруг их горбов, — но Максиму надо было точно знать, какая из них генерирует сплошное поле (а вдруг другая генерирует поле направленное?). Оказалось — всего одна, генератор второй машины работал на холостом ходу (вероятно, оператор не успел включить активный режим до того, как получил лучевой удар).

Выключив эту вторую машину, Максим подорвал термической гранатой броневик с оружием и посмотрел, как он весело горит. Потом забрался в работающий танк-излучатель, решительным движением снял поле и бросил в коммуникатор несколько слов, надеясь, что капитан Итарру его поймёт и сделает всё как надо.

В придорожной канаве зашевелились приходящие в себя хонтийцы, и тогда Максим рявкнул через динамик:

— Не двигаться! При попытке оказать сопротивление все вы будете немедленно убиты болевым шоком! Руки вверх!

Честно говоря, он не очень рассчитывал взять на испуг хонтийских коммандос и даже снова достал дистанционный пульт (как бы всё-таки не пришлось месить дорогу ракетами), однако обошлось. Все диверсанты кое-что слышали об излучателях, а специалисты-техники даже кое-что знали — именно кое-что, — и эти отрывочные знания произвели на них примерно такой же эффект, как на дикарей слухи об огнестрельном оружии и первые впечатления от его действия. Хонтийцы не сомневались, что таинственное излучение может свести с ума (что было не так далеко от истины) и даже убить (иначе зачем тогда надо было так охотиться за этими машинами?), и предпочли не рисковать, тем более что очнулись они безоружными и не совсем ещё пришедшими в себя.

Прошло несколько томительно долгих минут, в течение которых Максим, обливаясь холодным потом, лихорадочно соображал, что ему делать, если у кого-то из врагов осталось оружие, и они решатся напасть — давить их гусеницами танка-излучателя или снова включать депрессионное поле, — а потом он увидел бегущих к нему молодогвардейцев и вздохнул с облегчением: использовавшие химиотерапию ученики Странника очень быстро оправились от последствий лучевого удара, а их молодой капитан правильно понял полученный приказ и выполнил его наилучшим образом. Всё было кончено, и теперь можно было заблокировать и наконец-то убрать подальше этот проклятый блок управления автоматикой «бомбард».

…Метрах в трёхстах от шоссе, свистя винтами, садилась летающая платформа. Надо помириться с Радой, думал Максим, наблюдая, как она опускается. Сколько же я не спал? Две ночи, да. Ничего, сил для примирения у меня хватит — приеду домой, выключу все линии связи, и пусть там хоть конец света случится. А здесь моё присутствие уже не требуется: к границе подтянулись полнокровная бригада Легиона и армейская дивизия, так что хонтийцы на обострение не пойдут. И вряд ли им нужен обмен ядерными ударами — не самоубийцы же они, в конце концов. А Сикорски как в воду глядел: с этими излучателями будет нам ещё мороки, уж очень многие на них зарятся. Хотя тут ни в какую воду и глядеть не надо, нужно просто немножко подумать — головой, — и всё станет ясно. Но сейчас мы об этом думать не будем, сейчас мы отправимся домой — к Раде.

И уже шагая к ожидавшей его летающей платформе, Максим вдруг обернулся и ещё раз посмотрел на пленных хонтийцев, сидевших в кольце направленных на них автоматных стволов. Он встретился взглядом с поручиком спецназа — судя по шрамам на лице хонтийца и по знакам отличия на его мундире, тот был воякой матёрым, — и поразился выражению тяжёлой ненависти, намертво застывшей в глазах пленного. Кольцо ненависти, подумал Мак, двойное кольцо многолетней взаимной ненависти — сидящие безоружные люди и стоящие люди вооружённые одинаково люто ненавидят друг друга. Кольцо ненависти — можно ли его разорвать, и если можно, то как?